Глава 9. Кровавая плата за прометий.
Вскоре после моего сообщения уже лейтенант объявил общую боевую тревогу и переместился с парой телохранителей в мой окоп. Поприветствовав командира, я вновь прильнул к наблюдательному прибору высматривая противника. Через считанные минуты мои усилия были вознаграждены и на дороге удалось разглядеть несущуюся к нам толпу орков и гретчинов, возглавляемую группой боевых байков. В общем-то именно по создаваемому ими облаку дыма я и приметил врага.
– Макс, видишь байки?
– Да, уже даже подсчитал их. Судя по всему, к нам в гости пожаловал десяток машин, – с предвкушением ответил он.
– Я хочу чтобы ты начал обстреливать их и заставил броситься на нас отдельно от их пехоты, – сказав это я с выражением уверенности и решительности на лице переведя взгляд на лейтенанта, – лейтенант, вы не против?
– План хороший, пусть боец приступает к его выполнению, – ответил лейтенант после чего вернулся к магнокуляру. Я тоже прильнул к наблюдательному прибору, а лонглаз Макса начал выплевывать выстрелы потрескивая на повышенной мощности, раз за разом. Наблюдая за результатами обстрела, я не удержался от того чтобы широко улыбнуться. Почти сразу один из байков завилял и после рухнул набок, начав кувыркаться. Все остальные орки рванули по дороге вперед, а байки начали быстро отрываться от них. Видя это, я начал отдавать команды подчиненным.
– Расчеты тяжелых стабберов, по моей команде открыть огонь по байкам! Всем отделениям при появлении противника в зоне поражения поддержать расчеты залповым огнем! – пол минуты спустя я скомандовал, – Огонь!
Небольшой отряд байкеров, палящих по нашим позициям из установленных на их технике пулеметов не имел никаких шансов выбить нас с занятых позиций, а наши тяжелые стабберы крупные пули которых почти не представляли угрозы для техники врага, за считанные минуты отправили на тот свет всех ничем незащищенных водителей. Мой анализ показывал, что точность стрельбы расчетов заметно упала относительно тренировок в начале этого отрезка боя, но по мере уничтожения противника выросла до приемлемой. А вот пехоту вражеский огонь заставил залечь, после того как двух бойцов, убило увесистыми пулями, выпущенными с байков. Приказав сержантам вернуть бойцов на позиции, я наблюдал за приближением пеших орков. Учитывая расстояние до опушки леса было решено дать приказ пехоте открыть огонь после того как орки пересекут её и пройдут еще сотню метров.
За считанные секунды до того, как я отдал приказ по всей опушке прогремела серия взрывов, зеленокожие которых практически не было видно в лесу рвались в бой, почти не отставая от своих собратьев и они налетели на наши растяжки. Нанести приличный урон противнику еще до того, как его основные силы показались было приятно, но основное сражение было впереди. Орки по давней традиции гнали перед собой целую орду гретчинов, составлявшую основную массу их маленькой армии, так что нужно было избавится от этого живого щита как можно быстрее. Я отдал всему взводу приказ вести огонь по готовности и пронаблюдал как из окопов, а спустя секунду с позиций расчетов тяжелых стабберов на врага обрушился шквал крупнокалиберных пуль и лазерных импульсов.
Ту толпу гретчинов и нескольких орков что двигались в авангарде по дороге удалось уничтожить практически мгновенно. Одного попадания из лазгана как правило хватало чтобы отправить гретчина на тот свет, а уж крупный калибр прошивал по несколько ксеносов за раз, но после обильной жатвы один за другим стабберы уходили на перезарядку снижая плотность огня. Вдобавок вырывающиеся из леса зеленокожие расширяли фронт и уже не имели такого плотного строя, а по мере истребления гретчинов основным противником становились намного более живучие орки. Я приказал перевести лазганы на повышенную мощность, а расчетам перенести огонь с гретчинов на орков, благодаря чему ситуация ненадолго снова выправилась в нашу пользу.
Вот только орочий натиск при таком соотношении сил было не остановить и место любого убитого бойца занимал следующий успевавший пробежать еще несколько десятков шагов. Хуже того подойдя чуть ближе отдельные отряды орков замедлялись и вместо того чтобы бежать на нас с топорами, начинали обстреливать окопы шквалом пуль из своих шмалял. Многие неопытные бойцы не выдерживали и прятались в окопе до того, как молодецкий окрик и подзатыльник от обученного сержанта не заставит его продолжить бой, другие просто ловили одну или несколько пуль. К тому моменту как орки оказались на расстоянии броска гранаты мой взвод потерял десятерых преимущественно на переднем краю.
Немедленно я приказал перебросить подкрепление из дальних окопов на передний край, а выжившие по командам сержантов начали забрасывать орков фраг-гранатами. Взрывы нескольких волн гранат ослабили натиск и прикончили многих орков, но думаю оставалось еще не меньше двухсот зеленокожих и резня становилась неизбежной. Я связался с Павлом и запросил подкрепление, после чего не представляя, чем здесь особо командовать вскинул болтер к плечу. К какофонии боя добавился новый звук, громогласные выстрелы болтера и взрывы его снарядов, достаточно мощные чтобы обычные бойзы навсегда выходили из боя. Выверенными одиночными выстрелами я старался поражать зеленокожих которые вот-вот должны были прыгнуть в окоп и выигрывал буквально секунды. После чего подкрепление из моих людей с дальних окопов появилось за нами открыв огонь по оркам, а зеленокожие все же добиравшиеся до окопов спрыгивая вниз где их ждали мечи сержантов и штыки рядовых. Ребята Павла в которых сейчас отчаянно нуждался передний край должны были подойти только через минуту, а то и две.
Это был решающий момент в битве и её результат мог легко склониться что на одну, что на другую сторону. Лейтенант видимо почувствовал это и сделал то что, по собственному мнению, был должен в этой ситуации. Выхватив цепной меч и болт-пистолет он с криком бросился в атаку, увлекая других за собой.
– Спартанцы в атаку!
– На кой это, – прошипел я сквозь плотно сжатые зубы и вместе со всеми, кто оставался в командном окопе последовал за ним.
Двигаясь короткими перебежками и останавливался чтобы сделать несколько выстрелов из болтера, я следовал за командиром до того, как он прыгнул в почти потерянный нами окоп. Перезарядившись я опустился на одно колено в десятке метров оттуда и открыл огонь по приближающимся оркам пытаясь остановить их. В этот момент я понял почему лейтенант выжил, бросаясь во множество рискованных битв, несмотря на все свои недостатки он был отменным воином и расправился с несколькими орками на дне окопа в рекордные сроки.
Личным примером он подстегнул нашу контратаку и практически отбил окоп, но в этот момент у меня закончился боекомплект, значит следующую волну орков, накатившуюся на окоп, некому было остановить на подходе. Бойцы только что отбившие позицию столкнулись с таким же натиском и гибли один за другим, а лейтенант несмотря на мастерство лишился телохранителей и уже получил первые раны. Выхватив меч и лазпистолет я несколько секунд оставался на месте в нерешительности, за что немедленно поплатился, получив несколько попаданий в плечо от особо стрелючего орка, благо пули потеряли почти всю силу прогрызаясь сквозь броню.
Приняв решение я с оглушительным криком бросился в атаку, мне удалось на пару секунд ошеломить орков, которых тут же добили бойцы роты и присоединить свой меч к штыкам защитников окопа. В этой резне я впервые почувствовал прелести обладания встроенным авгуром не где-то, а на поле боя, врагу не удавалось застать меня врасплох или подойти со спины, а я успешно расстреливал или зарубал монозаточенным мечом бойзов и изредка прорывающихся сюда гретчинов. Добравшиеся до нас бойцы из взвода Павла отбросили орков от пары позиций тяжелых стабберов и снова заставили тех вступить в бой. Зачистив окоп и вырвав себе пару секунд на передышку, я обратился к лейтенанту.
– Командир, вы конечно смельчак и мастер боя, но неужели нужно было устраивать эту атаку?
– Ха! Ты тоже неплох! А теперь скажи-ка мне, неужели результаты контратаки тебя не устраивают?! – не сбавляя градус боевого задора ответил тот.
Я прижался спиной к окопу и подняв голову вверх нервно засмеялся. Мне действительно нечего было возразить после того, как мы каким-то чудом удержали почти потерянную позицию, хотя это казалось безумием.
– Никак нет, командир. Пора заканчивать с этими ксеносами! – сказал я сквозь смех, после чего увидел новую волну орков на показаниях сканера обрабатываемых моей аугментикой и мозгом, – они приближаются!
Последними на нас бросился отряд, состоящий из бойзов возглавляемых тройкой нобов. Выругавшись я выхватил гранату из разгрузки погибшего солдата и метнул её в гущу противников, угостив осколками зеленокожих, после чего выстрел за выстрелом разрядил батарею. К моему огню присоединился рев двух болт-пистолетов и залпы нескольких солдат, а также израненного сержанта, держащегося на стимуляторах. Этого не хватило чтобы прикончить всех ксеносов и бой снова скатился в окопную рубку, из которой мы выходили победителям. Лейтенант, уловив момент несколько раз выстрелил в голову ноба из болт-пистолета свалив его. Я, сойдясь в бою со вторым нобом добравшимся до окопа и обменялся с ним кровоточащими ранами, после чего уловив момент, когда ксенос оказался на краю окопа направил в его сторону меч и активировал единственный заряд экстерминатора, обливая его волной горящего прометия, за обладание которым он столь яростно сражался.
Наконец все затихло, если оставались выжившие орки, то они бежали в лес и дальше. Не веря в то что это победа, я сполз на дно окопа и не без труда извлек медпакет, чтобы вколоть себе стимулятор и начать обрабатывать полученные мной раны, а затем заняться и теми, кто не мог даже помочь себе. Макс отделавшийся легкими ранениями сначала помог мне, а потом занялся ранами лейтенанта.Мы удержали оборону, но как вскоре выяснилось потеряли пятьдесят человек убитыми и не меньше ранеными. Я горевал, стоя над телами двух погибших сержантов из своего взвода, они были теми людьми, с которыми мы три года учились в Схоле, а также теми благодаря чьей выучке сегодня продержался мой взвод. Еще хуже было видеть два десятка тел и множество тяжелораненых бойцов, до того служивших в составе моего взвода. Когда я посланный лейтенантом к никак не проявлявшим себя техножрецам добрался до них, то смог лишь бесцветным голосом сообщить о том, что они могут продолжить принимать и отправлять топливо. Более бодро звучал доклад лейтенанта командованию, в нем он отметил заслуги каждого из нас, а победу назвал тяжелой, но несмотря ни на что героической.
Первым делом мы похоронили своих погибших неподалеку, а после оставаясь наемниками занялись сбором трофеев. Что можно было получить с зеленокожих не подставляя себя под внимание компетентных органов? Все было просто, мы собирали в общую кучу все то что орки украли у своих предыдущих противников и не успели достаточно «улучшить» чтобы превратить в ксенотех или чаще в мусор. Удалось собрать немало местных монет и драгоценностей, а также сложить холмик из распространенного оружия которое еще можно было спасти или хотя бы пустить на запчасти. В этой ситуации я забирал свою долю после лейтенанта и более опытных командиров взводов и если в куче оружия было что-то любопытное, то оно ушло им. Потому я просто набил несколько внутренних карманов драгоценностями, имевшими самый искусный вид или выполненными из повсеместно ценящихся материалов. Затем свою скромную долю трофеев разобрали сержанты и рядовые старавшиеся обзавестись дополнительным оружием получше или получить монеты, с которыми не придётся возится, а остаток мы должны были отправить командованию.
После потянулись дни ожидания того как нас сменят на другое подразделение. За это время погибло несколько раненых которым мы не смогли помочь своими силами, а также пришлось неоднократно выходить на охоту за отдельными группками разбежавшихся зеленокожих. Две недели спустя нас заменила полнокровная рота полка Астра Милитарум на обозначения которого я даже толком не посмотрел. В этот раз нас и снаряжение погибших забрала группа грузовиков, которая перевезла нас в лагерь Спартанцев, разбитый на окраине города. Здесь раненые наконец получили квалифицированную медицинскую помощь, а я добрался до стратегической информации.
Случилось это на следующий день после прибытия, когда лейтенанта и командиров взводов вызвали в штаб. Я уже привел в порядок как свой внешний вид, так и мысли, потому решительно чеканил шаг следуя за лейтенантом по коридорам быстровозводимых стандартных помещений. Так уж вышло что нас принял не случайный офицер или находившийся на фронте полковник, а сам генерал Крелл. Я решил этому особо не удивляться, списав все на особенности наемной армии в которой нужно было удерживать кадры, имеющие право разорвать контракт после военной компании или в редких случаях даже во время неё. Хотя насчёт редких я погорячился, судя по всему правительство настояло на том чтобы в контракте был пункт согласно которому любой наемник мог незамедлительно откликнуться на предложение о службе поступившее от Астра Милитарум, других подобных организаций и благословенных вольных торговцев.
Утомленный генерал стоял перед активированным голопроектором в окружении слуг, связистов и офицеров и раздавал указания. До того, как он выкроил несколько минут на нас я тщательно изучил обрывки фраз и информацию с карты, обработав и систематизировав полученную информацию. Наконец генерал повернулся к нам, мы без слов вытянулись по струнке, обмениваясь приветствиями и поклонами. Наконец после того как с церемониями было покончено генерал начал разговор по делу.
– Узнав о вашем прибытии я захотел лично поблагодарить вас за проявленный героизм и рассказать вам о том, что приложенные вами усилия были не напрасны, – начал интригующее повествование генерал, – как вам возможно уже стало известно контрнаступление Златозуба было успешным и орки отбили несколько десятков стратегически важных объектов, заставив нас эвакуировать войска, углубившиеся на вражескую территорию. Удержав топливное хранилище, вы позволили нам организовать поставки топлива для техники по кратчайшему пути подвоза. Тысячи эвакуированных солдат Империума могут сказать вам спасибо, но так как они вряд ли когда-нибудь встретятся с вами, то я скажу вам спасибо за этот подвиг.
Лейтенант улыбнулся в ответ на эти слова как на что-то само собой разумеющееся и произнес.
– Мы просто выполнили свои обязательства.
– И вы выполнили их хорошо, не сомневайтесь это будет учтено и вознаграждено по достоинству, – ровным голосом произнес генерал, после чего продолжил, – однако на фоне гибели нескольких рот в полном составе и значительных потерь передовых частей я вынужден сообщить вам о расформировании вашей роты и сообщить что вы будете распределены по другим подразделениям.
Я рефлекторно вскинул голову и сжал зубы, чтобы не нарушить субординацию. После того как я едва успел сработаться с другими офицерами сообщение о том, что нас могут раскидать по всему фронту, звучала скверно. Во всяком случае согласно контракту, меня не могли понизить в текущих условиях.
– Мне жаль это слышать, господин генерал. Раз это последняя возможность, то я бы хотел повторить свои выводы о том, что каждый из командиров моих взводов блестяще показал себя в процессе выполнения задания.
– Ваши слова будут учтены, впрочем, они только подтверждают мои выводы, основанные на донесениях и отчетах. Вы можете не переживать о судьбе ваших коллег, – после этих слов генерал повернулся к нам троим, – как я и сказал они будут вознаграждены по достоинству. Поздравляю вас с повышением господа лейтенанты, особенно вас Смага Ярр, вы долго ждали этого повышения.
– Господин генерал вы уверены? – не выдержав спросил я.
– Лейтенант Виктор, вы достойно показали себя во всех сражениях в которых участвовали, ваш уровень образования позволяет вам занимать эту и несколько последующих должностей, а самое главное мы просто обязаны повысить вас чтобы вы смогли найти средства на оплату боеприпасов, пожираемых вашим болтером, – на последних словах генерал позволил себе улыбнуться уголками рта.
– Прошу прощения и спасибо вам, – пристыженно сказал я, хотя насчет боеприпасов был согласен в полной мере. Насколько я помнил новая плата должна была составить три сотни тронов в мирное время и все шесть сотен во время нахождения на варзоне.
– Вольно господа, мне нужно возвращаться к делам, а вас ждет три дня отпуска после которых вы должны отправиться в предписанные подразделения, – сказал генерал, отправляя нас прочь из штаба.
По возвращении в лагерь я нашел у себя в палатке новую форму, знаки отличия и указания на место где необходимо внести изменения в договор, а также важное сообщение.
– «Поздравляем вас с назначением на службу в звании Лейтенанта, вам поручено возглавить третью роту, второго батальона, первого полка. В данный момент она размещена в этом лагере, остатки вашего взвода будут влиты в состав роты с целью восполнения потерь. Общая численность роты на момент начало вашего командования составит шестьдесят человек. Вашим предшественником был лейтенант Абрахам, погибший в ходе боев. Подробнее в курс дела вас должен будет ввести младший лейтенант Атилла, являющийся также и вашим заместителем».
Усмехнувшись после того как узнал численность роты, я переоделся и забрав Макса быстро переоформил документы. Кроме тог в соседнем кабинете я обналичил зарплату к которой успела прибавится заметная премия за участие в боевых действиях, подвиги и ранения. На моих руках оказались солидные две тысячи тронов, которые выдали в местной валюте, представлявшей из себя серебряные монеты. Уже с ними я собирался направится на отдых прежде чем окажусь в расположении роты и буду вынужден отдаться работе.