— Вряд ли это поможет, эту теорию приводит в жизнь только один маг, и он является директором Эльфийской Академии. — Вот только сегодня про нее вспоминала, видать, икнулось. — Отец говорит, что учиться там могут только бедные каархим, а достойный род тэр он Аусцель достоин лучших учителей, которых мы можем себе позволить нанять, — к концу фразы он уже практически полыхал от злости.
— Не пыхти.
— Что?
— Спокойней надо быть, спокойней. Я согласна с эльфийским магом в возможности расщепления стихии огня. Вот только на решение отца может повлиять только три фактора.
— Какие? — В предвкушении ответа Архир подался вперед так резко, что чуть не упал с кресла.
— Совет Магов, император и Корхимиар. И, по-моему, у Корхимиара будет больше всего шансов.
— Думаешь?
— Предполагаю, но попробовать стоит и лучше переговорить с ним до приезда родителей. Ладно, ты думай, а я пошла к себе.
— А ужин?
— Неа, я уже столько фруктов съела, что ужин я сегодня пропускаю.
Сев на край кровати, я стала смотреть на небо через окно. Небо полыхало всеми оттенками красного. Закат — это самое потрясающее природное явление, ни одному рассвету не сравниться в красочности с ним. Любуясь заходящим солнцем, я вспоминала свой сон. Все-таки интересно, кто эта женщина. Она улыбнулась мне, а я испытала такое чувство восторга и боли, словно когда я выиграла свои первые соревнования. Восторг тогда был от победы, а боль мне доставляла рука, которую сломала в последнем спарринге. И тот холод, он причинял неимоверную боль, ее я могу сравнить только с возвратом моей души из пустоты.
Холод и сейчас не отпускал мою грудную клетку. Должно быть, он поселился там надолго, как тетушка мокрота из рекламы про таблетки. Черт! Что ж так не прет?
За мыслями о сне я пропустила момент, когда солнце село окончательно и на небе стали появляться звезды. Они здесь не менее красивые, чем закат. Некоторые созвездия я знала из воспоминаний Микрайи. Вот Рекирии, а тут Квартверь, там дальше созвездие Дракона. И правда похоже на парящего ящера. Еще часа три я рассматривала звезды и искала знакомые созвездия, а потом уснула. Хорошо хоть, на кровати сидела.
Как и сказал Архир, Корхимиар вернулся на следующий день, но увиделись мы с ним мельком, и никаких разговоров о моем будущем на этот раз не состоялось. Жаль. Осталось полтора месяца перед праздником Солариен. Полтора месяца моей тихой и спокойной жизни, потом вернутся родители, и мне крышка и белые тапочки.
Весь следующий месяц я только и делала, что тренировалась. Зато теперь без проблем могу сделать сальто, сесть на шпагат, ну, или пробежать десять километров без одышки. Хорошо хоть, в свое время мама отвела меня в школу тэквон-до, а не каратэ. Техника движений в тэквон-до гораздо более упорядочена и унифицирована, так что комплексы состоят из базовых движений, которых в каратэ великое множество, поэтому заниматься по ним намного удобней и можно запомнить все тули. Вспоминать все комплексы, состоящие из атакующих и защитных действий намного легче, нежели учить их.
Женщина в черном за это время приснилась мне еще несколько раз. Мы ни о чем не говорили. Она просто смотрела на меня и улыбалась, а я каждый раз просыпалась от восторга и боли. Женщина казалась мне хрупкой, и в то же время в ней чувствовалась безграничная сила, способная поглотить Миры.
После второго такого сна на левом бедре появилась татуировка. Это были какие-то руны, переплетенные в рисунке. Их значение я не знала и в библиотеке не нашла ничего похожего. С каждым последующим сном татуировка увеличивалась и теперь занимала полспины до нижних пар ребер. Хорошо хоть, она черно-белая, а не цветная — не люблю цветные тату. Если эта женщина и дальше будет мне сниться, то в скором времени я буду ходячим алфавитом для незнакомого мне языка. Интересно, это послание или анекдот какой-нибудь.
Самой странной вещью было то, что после появления рун на бедре удар левой ногой стал в пару раз сильнее, и порог боли в ней снизился на треть. Теперь я могу, как в аниме, одним ударом левой ноги переломить ствол дерева, правда, не очень большого. Походу, я стану терминатором.
В начале второго месяца лета братец наконец-то решился поговорить с дедом о возможности учиться в Эльфийской Академии Магии, а я, как говорится, его моральная поддержка.
Привела себя в относительный порядок и вместе с Архимром пошла брать крепость под названием Корхимиар тэр он Аусцель. Да, осада представлялась мне долгой и с большими потерями с нашей стороны. И боюсь, этой потерей буду я.
Корхимиара мы нашли в его кабинете, это, похоже, его любимое место.
— Вы что-то хотели?
— Д-да, — голос у Архира немного дрожал, вот как ребенка гад старый запугал. — Мы хотели бы поговорить с вами, если у вас есть время.
В смысле, МЫ? Неа, такой маневр не пройдет. Я тут вообще на правах тумбочки.
— И о чем же вы хотели со мной поговорить. — А главное, косится при этом на меня. Братец совсем стушевался, пришлось ткнуть его под ребра.
— Я хотел бы поговорить с вами о моем обучении, — переведя дыхание, он продолжил. — Вы знакомы с теорией директора Эльфийской Академии Магии — Адариана Эльерталь о возможности расщепления стихии огня на составляющие — воду и воздух?
Выслушав вопрос Архира, Корхимиар не торопился отвечать, он с интересом рассматривал своего внука.
— Мне знакома эта теория. Очень занимательная, а главное, не лишена разумных обоснований. Так вы пришли поговорить о теории? — Вот, опять «мы». Он явно считает меня главным водяным, мутящим здесь воду, а вот фиг тебе, братец тоже не лыком шит.
— Не совсем, я хочу учиться в Эльфийской Академии Магии. Хочу научиться управлять не только стихией огня.
— И что ты хочешь от меня?
— Я прошу вас дать мне разрешение на поступление в Эльфийскую Академию Магии.
— А ты уверен, что его теория работает?
— Да, уверен. Профессор Адариан Эльерталь нашел в своих учениках лучшее подтверждение своей теории. — Вот это запал! Я первый раз вижу, чтобы Архир так яростно отстаивал свои убеждения. Но по лицу Корхимиара расползалась довольная улыбка, его, вероятно, как раз устраивал такой Архир.
— Похвально, я такого не ожидал от тебя. Ты молодец, так отстаивать свое желание, не побоявшись услышать мой отказ.
На последних словах на мальчика было жалко смотреть, он весь поник и сразу как-то растерял весь свой запал.
— Но думаю, это неплохая возможность. — Вот это да. Дед, по-моему, чего-то курил или пил. Вот так сразу согласиться — это нонсенс.
— Так вы согласны?
— А ты думал, что я буду против? Что стану, как и многие, утверждать: будто теория эльфийского мага обман и все его ученики универсалы, а не развившие свой дар маги. — Архир лишь смог кивнуть в ответ. — Зря.
У нас с братцем глаза, наверно, размером с блюдце были, а Корхимиар, знай себе, лыбится и выглядит довольнющим, как Кощей на царевне. Ну, мужик — я тебя уважаю. Видать, зря его Микрайя, да и я, ежели честно, считали жлобом.
— Аа… ээаа… — Архира, видно, перекрыло окончательно.
— Прости, я не расслышал, повтори.
— Кхзм… А родители? Отец будет против. Он не хочет, чтобы, подобно обнищавшим родам каархим, я учился в Эльфийской Академии.
— Пока еще я глава тэр он Аусцель, и Шемвеир будет мне подчиняться. Когда мой сын стал послом, то я тоже не был этому особо рад, но не мешал ему. А с тобой мы поступим так, — он выждал паузу и продолжил. — Если ты так хочешь учиться магии в Академии, то я дам тебе такую возможность. Только будет одно условие.
— Какое? — Вот если Корхимиар сейчас скажет ему, что нужно убить меня, затем расчленить мой труп и закапать части по всему саду, он это сделает, не моргнув и глазом.
— Я дам тебе год. Если по прошествии его ты представишь мне доказательства, что можешь управлять не только стихией огня, но также воды и воздуха, то сможешь продолжить свое обучение и дальше. Если же нет, — сейчас чего-то будет, — то всю свою оставшуюся жизнь будешь изучать только магию огня и подчиняться моим приказам беспрекословно.
Вот это подстава. Верный расчет. Если Архир хоть каплю сомневается, то об Академии и теории расщепления он забудет быстро. Стать подневольным Корхимиара на таких условиях, тогда уж лучше сразу веревку попрочней и мыло подушистей.
— Я согласен. — Даже не колебался.
— Что ж, тогда отцу все расскажешь сам.
— А может вы сами?