- Нет, Кухтик. Никуда они не едут. И метров там столько же. Просто когда ты по дороге протопаешь и через место это пройдешь, то дорога тебе короче покажется. Понял?.. Ты не только метры эти проскочишь. Ты время проскочишь. Ну, и пространство - тоже... Проскочишь и сам не заметишь... Аномалия это. Понимаешь? А н ом а л и я...
- Не. Не понимаю, - признался Кухтик.
- Вот и я не понимаю.
Беня тяжело вздохнул.
- Может, Кирилл бы понял, - сказал он, глядя в окно.
- Ну, а что твой Кирилл думает? - спросил Кухтик.
- Не знаю я, что он думает, - ответил Беня и неожиданно помрачнел. Нет теперь здесь Кирилла... Нету... Увезли нашего Кирилла отсюда... Много наш Кирилл говорил...
Беня затянулся и бросил окурок в урну, стоявшую подле окна. Потом плюнул туда же. Он сделался совсем мрачным, встал с подоконника, постоял и добавил:
- А может, это мы много молчали...
Кухтик понял, что больше к Бене приставать не надо. Но, чтоб как-то закончить разговор, он задал ещё один вопрос.
- А где академик ваш? - спросил он.
- Вон где наш академик... - Беня кивнул в сторону окна. - Начальство ждет.
Кухтик посмотрел за окно и увидел стоящего на краю помойки академика.
- Поди посмотри, если хочешь, - сказал Беня. - Сейчас там, полагаю, небольшой цирк будет.
Кухтик встал и протянул хмурому Бене руку.
- До свидания, - сказал он. - Я теперь в мастерской опять. Ты заходи. Ежели там прибор починить... И вообще.
- Спасибо. Зайду, - сказал Беня. - А ты пойди на академика глянь. Вон он, наш Бермудянский...
* * *
Академик Иванов-Бермудянский ждал приезда начальства.
Два с половиной года потратил он на то, чтобы заинтересовать своим открытием хоть кого-нибудь из столичных руководителей. С приходом каждого нового Предводителя новая искра надежды загоралась в нем. Но разгореться этим искрам было не суждено. Последняя поездка в столицу на заседание Высшего Органа окончательно доконала академика. Между тем долго сохранять в тайне эксперименты на помойке, конечно, не удалось. Среди сотрудников поползли слухи. Многие стали поглядывать на своего директора, мягко говоря, странно. Пришлось собрать ведущих специалистов и объяснить им, что происходит. Никто, разумеется, не позволил себе высказать сомнение, но восторга в речах собравшихся почему-то не было.
Несколько месяцев подряд помойку ежедневно измеряли рулетками по всем направлениям. Результаты получались одинаковыми. Предлагать же сотрудникам шагать каждое утро вдоль помойки, считая собственные шаги, он не рискнул. Это было как-то ненаучно. Однако сам Иванов-Бермудянский исправно проделывал свой опыт, и у него получалось, что проклятая помойка периодически все-таки уменьшается. Не так часто, как прежде, но иногда черт возьми! - уменьшается... Было отчего сойти с ума.
Однако академик с ума не сошел. Он стал рассуждать. "Предположим, думал он, - что расстояние от дома до работы остается постоянным... Предположим... Но шагов-то я делаю меньше! Прихожу-то я на работу р а н ь ш е. Куда-то же эти несчастные шаги деваются?.."
Иванов-Бермудянский начертил на бумаге кривую загогулину, изображавшую его путь на работу. В центре он нарисовал круг, который эта загогулина пересекала. Где-то здесь терял он свои шаги...
"А если... - подумал академик. - А если я их вовсе не теряю?.. Если я их просто н е з а м е ч а ю?"
У академика в мозгу тоже было полно серых клеточек. И клеточки эти очень не любили, когда над ними издевались.
"Окстись! - сказали они ему. - Как это ты НЕ ЗАМЕЧАЕШЬ?.. За кого ты нас держишь?.. Перестань валять дурака".
Но Иванов-Бермудянский не поддался на провокацию. Он заставил свои клеточки работать, даже если им это и не нравилось.
- Значит, так, - громко сказал академик. - Допустим, что сегодня мы проделываем тот же путь, что и вчера, но приходим в конечную точку раньше... Стало быть, где-то по дороге проскакиваем мы какой-то участок, где как бы н е т в р е м е н и. То есть минуем какую-то часть пространства, не заметив этого... Так, так...
Все оказалось значительно проще, чем ему представлялось. Немудрено было, что никто не заметил его прекрасной аномалии. Каждый проходящий здесь попадал в нее. Но никто, разумеется, не считал свои шаги и не обращал внимания на то, что сегодня приходит к институту на несколько секунд раньше, чем месяц назад.
Все наконец встало на свои места!
"Ну, что? - торжествующе спросил академик у своих клеточек. - Съели?.. Глупые вы создания".
"Сам дурак", - ответили клеточки и, обидевшись, отключились.
Академик уронил голову на стол и заснул.
Сообщать новые подробности о своих изысканиях в столицу было бессмысленным. Правда, там только что появился новый Предводитель, но, что он собой представлял, никто толком не знал. (Известно было только, что этот, кажется, передвигается на своих ногах, а не в кресле-каталке.)
После долгих раздумий академик решил написать письмо Местному Партийному Начальнику и проинформировать того о своих достижениях. Более высокого начальства, чем это, в Лукичевске не было. Как, впрочем, и в любом другом городе.
К его удивлению, Местный Начальник отреагировал довольно быстро. Хотя и несколько своеобразно. У помойки поставили дежурить двух милиционеров, а вокруг велели выкопать большую канаву. Через неделю сам Начальник позвонил ему и сообщил, что собирается приехать, лично ознакомиться с обстановкой. И вот теперь, в указанный день и час, академик Иванов-Бермудянский вышел встречать гостя.
У институтского подъезда стояли милиционеры, осведомленные, видимо, о предстоящем событии. Кроме них академик заметил невдалеке двух симпатичных молодых людей в одинаковых серых костюмах. Они прогуливались вдоль помойки и сосредоточенно разглядывали плывущие в небе облака.
Назначенный час прошел. Потом прошел ещё час. И ещё два.
Иванов-Бермудянский начал нервничать. Он собирался было уже вернуться в свой кабинет, раз и навсегда прекратить любые попытки связаться с любым начальником, засесть в четырех стенах и отныне вести жизнь затворника. Но тут раздался гудок и к подъезду подкатила легковая машина. Из неё вылез атлетического сложения юноша с несколько грубоватым лицом. Он быстро осмотрелся вокруг, подошел к задней дверце и открыл её.
Из дверцы показалась нога. За ней - вторая нога. Затем наружу с помощью юноши-атлета выбрался Местный Партийный Начальник.
Академик, разом забыв о своих намерениях, поспешил к машине.
- Здравствуйте, товарищ Иванов, - приветствовал его Местный Начальник. - Задержался я малость... Дела, знаете ли. Дела.
- Ну, что вы! - Академик почтительно остановился на некотором расстоянии. - Вы, собственно, и не опоздали.
- Да... Дела, дела... - Начальник посмотрел на лежащую перед ним помойку. - Ну, рассказывайте, что у вас тут за проблемы?
Иванов-Бермудянский коротко, насколько это было возможно, поведал начальству о пространственной аномалии.
- Что ж, - задумчиво сказал Местный Партийный Начальник. - Хорошее дело... Канаву выкопали?
- Канаву? - переспросил академик.
- Да, канаву.
- Вроде бы выкопали... - Иванов-Бермудянский был не совсем в курсе того, как обстоят дела с канавой.