- Да ничего, я привык, - сказал Ронни.
- Ну, а со злаками у тебя как? - помолчав, спросил Микки.
- Со злаками?.. - Ронни совсем стушевался. - Нормально. Мы ж это... мы ж вам ещё продаем... Ты только не подумай, что я перед тобой тут выпендриваюсь... Честное слово. Нормально со злаками.
Микки задумчиво опустил голову.
- М-да... - сказал он, помолчав. - Может, мне и впрямь демократию завести? Как у тебя?
- Давай! - Ронни пододвинулся к нему. - Послушай, Микки. Заводи! Точно. Дело хорошее. А если это... Ну, если тебе там деньжат на первое время потребуется, то у меня есть немного.
- Да мне как-то неловко стрелять у тебя, - сказал Микки. - Хотя... Если - до получки... Ну, я хотел сказать, годика на два, на три...
- В чем вопрос? - Ронни ещё ближе подвинул свое кресло. - Я с Конгрессом договорюсь. Сделаем. Не сомневайся! Мне б только этого зануду Джека уломать.
- Какого Джека? - спросил Микки.
- Да так, жлоб тут один в Конгрессе. Из другой партии. Все время воду мутит. Ну, ничего, мы с ним договоримся. Ты ж у них там в Конгрессе выступишь. Потом на банкет его сводим. Он вашу икру любит. Уломаем.
- Ты только меня правильно пойми, - сказал Микки. - Я б у тебя денег не брал. Но, понимаешь, напряженка сейчас небольшая с финансами. Все на ракеты уходит.
- Я понимаю, - ответил Ронни. - У меня тоже ракеты много жрут. Сколько ни строю, все мало. Генералы каждый день пугают. Говорят, у тебя больше. Еще немного, говорят, и долбанешь ты меня.
- Кто? Я? - Микки даже подпрыгнул.
- Ну, натурально.
Микки обиделся.
- Знаешь, Ронни, - сказал он, - ежели я ракеты и строю, то исключительно, чтобы ты меня не долбанул. Разве ж не ясно?
- Чего? - Теперь уже Ронни подпрыгнул. - Да за что ж мне тебя долбать?
- Ну как - за что? На всякий случай.
- Стоп! - Ронни ударил себя кулаком по коленке. - Какая-то туфта получается. Ни хрена не пойму! Коли они - ракеты эти - ни тебе, ни мне не нужны, так, может, мы их того... Ну, извиняюсь, к мамаше?..
- Так я чего? Я готов, - сказал Микки. - Тем более что и у тебя демократия, и у меня теперь вроде демократия намечается. Давай - к мамаше...
Ронни вскочил с кресла и велел секретарю принести шампан-ского.
- Мне - соку, - предупредил его Микки. - Я, знаешь, давно завязал.
- Ну? - Ронни обнял его за плечи. - Ты меня не уважаешь... По бокальчику-то... Ну?
- А! - махнул рукой Первый Демократ. - Черт с ним! Раз такое дело согрешу. Уговорил, речистый!..
* * *
Вечером Микки повезли в Конгресс. Рикки собиралась поехать с ним, но для неё была запланирована отдельная программа - осмотр музеев, парков и других достопримечательностей. Посовещавшись, они решили не обижать хозяев.
- Ты только там смотри, не пей больше, - сказала Рикки, поправляя ему галстук.
- Ну, Рикки... Ты это зря. Я ж с Ронни всего-то - капельку. - Первый Демократ обнял и поцеловал жену. - Ты сама смотри, не переутомись там, в музеях. Если что, поезжай в гостиницу. Я скоро буду.
Рикки тоже поцеловала его в щеку.
- Гуд бай! - сказала она и пояснила: - Это значит - до свидания. Поезжай и не волнуйся. Все будет вери велл. Это значит - хорошо.
- Гуд бай! - сказал он.
Два кортежа машин разъехались в разные стороны.
Здание Конгресса размерами напоминало дворец, в котором Микки проводил заседания Высшего Органа. Даже, пожалуй, побольше. В парадном холле его встретил Ронни. У высоких дверей зала стояли несколько конгрессменов. Подойдя к ним, Президент представил их Первому Демократу.
- Знакомьтесь, это Джек, - сказал он, остановившись перед толстым низкорослым мужчиной.
На лице Ронни была широкая улыбка, а в глазах - глубокая тоска.
- Очень приятно, - сказал Микки, здороваясь с главным конгрессменом.
Джек мягко втиснулся между Президентом и Первым Демократом и взял Микки под руку.
- Я провожу вас.
- А?.. - Первый Демократ растерянно указал на тоскливого Ронни.
- Не волнуйтесь. Президент дорогу найдет, - сказал наглый Джек. Прошу вас, вот сюда.
Они проследовали в зал заседаний Конгресса. Появление Микки было встречено громкими аплодисментами. Он поднялся на трибуну, хотел было достать заготовленную бумажку, но потом передумал.
- Уважаемые члены Конгресса! Я приехал в вашу страну с открытым сердцем, - сказал Микки и положил руку на лацкан пиджака - примерно на то место, где у него находилось сердце.
"Раскованнее давай, раскованнее. Не так пышно", - пожурил он самого себя.
- Дорогие члены!.. Ну, что я вам скажу?.. - Микки глянул с трибуны на конгрессменов. - Надо дружить, ребята... У вас тут демократия, но и у нас теперь тоже, знаете ли, демократия. Есть, конечно, различия. Но дело-то не в этом... Вот у вас, к примеру, много партий. Это хорошо. Это развивать и углублять надо... А у нас, к примеру, одна. И это тоже неплохо. Мороки меньше. Но вы не думайте. Мы и свою одну партию тоже развивать и углублять будем. У нас перековка идет полным ходом. Так что зачем нам друг дружку бояться? Подружимся лучше. А ежели у кого что по-разному, то это не беда. Будем вместе перековываться... Вери велл!..
Секунду-другую стояла напряженная тишина, затем раздался грохот. Таких дружных оваций зал Конгресса ещё не слышал.
Микки сошел с трибуны и сел на место для почетных гостей - рядом с главным конгрессменом. Джек выразил ему свое восхищение.
- Ерунда, - сказал Микки. - Чего там. Свои же все. Демократы...
Начались ответные выступления. Когда последний оратор заканчивал превозносить достоинства Первого Демократа и выражать полную поддержку его начинаниям, Джек наклонился к Микки.
- Как ваши впечатления? - спросил он. - Мне кажется, мы подружимся.