— Может быть. Но только если ты на этом ты не успокоишься. Твой отец говорил, что ты никогда не сдаешься.
— Мой отец? — Лара еще более поразилась. — Вы знали моего отца?
— А теперь выпей все. До дна, — монах словно не слыхал вопроса. — Допей свой чай.
Лара нехотя приложилась к чашке.
— Вкус не очень приятный, — усмехнулся он, — но это полезно для тебя. Видишь?
Он указывал на перебинтованную руку Лары. Девушка сняла повязку и увидела, что под ней гладкая кожа — рана бесследно исчезла.
«Чудо? — поразилась она. — Или все-таки восточная медицина?»
Лара удивленно и одновременно счастливо улыбнулась. Монах сложил руки в молитвенном жесте. Девушка последовала его примеру.
— …Ом мани падма хум! — вновь донеслось издалека.
…Жаркое пакистанское солнце нещадно пекло голову, и лорд Хеншингли Ричард Крофт вспомнил рекламу не то кока-колы, не то пепси, в которой такой же усталый пожилой археолог вылезал из раскопа, откладывал в сторону лопату и пил из запотевшей, покрытой капельками бутылки холодную сладкую жидкость. Но под рукой была лишь теплая вода во фляге. Сделав несколько глотков, лорд Ричард посмотрел на копавшегося в яме пакистанца, который явно не слишком старался.
Подогнать его? Можно даже пинком… В прочем, что толку? Все равно, уж который день раскопок, а результаты более чем плачевные. Несколько тонких бронзовых наконечников для копий, мелкая домашняя утварь, всякий мусор… Мечта практиканта!
Когда в 1922 году индийский археолог Банарджи обнаружил на одном из островов реки Инд древние руины, он назвал их Мохенджо-Даро, что в переводе означает «Холм мертвых». Подарочек коллегам еще тот — больших трудов стоило найти землекопов из местных, кто согласился бы здесь работать. Еще бы — в развалинах сооружений найдено огромное количество останков людей и животных, притом до сих пор не существует никакого объяснения их смерти… Очевидным был лишь единственный факт — катастрофа произошла внезапно и длилась недолго. А вот что именно случились, понять оказалось мудрено.
Да, есть неоспоримые данные, говорящие о массовых пожарах. Но что убило людей, спокойно прогуливающихся по улицам или занимающихся своими делами, притом убило внезапно и одновременно? А ведь было это именно так — теория подтверждалась расположением скелетов. С полным основанием можно было отвергнуть и версию о внезапном нападении завоевателей, ведь ни на одном из обнаруженных скелетов нет следов, оставленных холодным оружием…
Лорд Хеншингли Ричард снова посмотрел на солнце, напоминающее в этот день воздушный ядерный взрыв. А что, может быть, правы Девенпорт и Винченти? Именно они предложили фантастическую теорию о ядерном взрыве в Мохенджо-Даро. Город пережил судьбу Хиросимы… Мудрые головы долго смеялись, но… Но в пользу этой гипотезы говорят разбросанные куски спёкшейся глины и зеленого стекла — целый пласт такого пакистанцы-землекопы выворотили около часа назад. По всей вероятности, песок и глина под воздействием высокой температуры вначале расплавились, а затем мгновенно затвердели. Такие же пласты зеленого стекла можно видеть в Неваде, на ядерном полигоне…
Лорд Хеншингли Ричард вспомнил материалы анализа образцов, проведенному в Римском университете и в лаборатории Национального совета исследований Италии. Анализ показал, что оплавление песка произошло при температуре 1400–1500 градусов. А это уже не шутки. Это — факты!
И еще один довод: если внимательно осмотреть разрушенные здания, создается впечатление, что очерчена четкая область — эпицентр, в котором все строения словно сметены шквалом. Картина и в самом деле довольно сильно напоминает последствия атомных взрывов в Хиросиме и Нагасаки…
— …Сагиб, я что-то нашел! — позвал пакистанец.
Лорд Ричард подошел ближе — нет, всего лишь очередной кусок стекла…
— Копай дальше, — велел он.
Мыслимо ли предположить, что таинственные завоеватели долины реки Инд владели атомной энергией? В «Махабхарате» говорится о некоем «взрыве», который вызвал «слепящий свет, огонь без дыма», при этом «вода начала кипеть, а рыбы обуглились»…
Много странного было найдено в древнем Мохенджо-Даро. Водопровод, система канализации, проложенная под землей в трубах из обожженного кирпича и выводящей все нечистоты за городскую черту… Для тех давних времен подобное казалось невероятным, но вот же они, колодцы, трубы, арыки…
Лорд Ричард потер ладонями лицо.
И что теперь делать? Сворачивать раскопки? Но сколько раз уже случалось так, когда потерявший всякую надежду археолог останавливался в полуметре от диковиннейших открытий! Нет, пока можно работать, нужно работать! Возможно, что-то залегает в более древних слоях, но слишком высокий уровень грунтовых вод не позволяет копать…
Чтобы согнать набежавшую некстати сонливость (жарко! жарко!), лорд Ричард решил прогуляться немного по древним улицам, меж руин зданий со стенами двухметровой толщины, сложенными из обожженного кирпича. Странный, странный город! Его главные улицы были десятиметровой ширины, сеть проездов подчинялась единому правилу: одни шли строго с севера на юг, а поперечные — с запада на восток. Наверное, это был красивый город, хоть и примитивно распланированный. Кстати, примитивно ли? Подобная «примитивная» система не имела аналогов в индийском градостроительстве в течение более 15 столетий…
Сплошные загадки! И разгадать их пока невозможно. Не верить же древним книгам, в которых больше тумана, чем яви? Что там говорилось, например, в «Книге Дзаена»? Внеземные существа прилетели на металлическом корабле, гости мирно жили вместе с туземцами, но потом между этими существами возникли распри, и часть их переселилась в другой город. Там жители выбрали их правителями. Отношения последних с сородичами, которых они в свое время покинули, еще больше обострились, вождь инопланетян распорядился выпустить на город «отщепенцев» огромное светящееся копье. Оно достигло цели и сожгло жителей, разрушило здания. Те, кто позднее вошел в город, заболели и умерли. Вождь собрал своих воинов, их жен и детей, все они «вошли в корабли, поднялись один за другим в небо и уплыли»…
Красивая и жестокая сказка, не более? Или правда, с веками изменившаяся до малоузнаваемости?
Теориям несть числа, и лорд Ричард терялся в догадках. Конечно, путешествие в Мохенджо-Даро и последующие раскопки — это, несомненно, одно из наиболее интересных его предприятий, но оно, увы, не дало пока никаких плодов. И это прискорбно — возвращаться с пустыми руками лорд Ричард не привык, тем более он возлагал на экспедицию такие надежды… Затрачены немалые средства, переговоры с пакистанским правительством стоили нервов, пришлось задействовать все знакомства в министерстве иностранных дел, в госдепартаменте США, в религиозных кругах…
А еще эти археологи-профессионалы! Как же, ведь он просто любитель! Но ведь и Шлиман был «просто»…
Лорд Хеншингли Ричард вздохнул. А ведь годы берут свое! Когда-то он мог день напролет не вылезать из раскопа, а сейчас начинает болеть спина, сердце ни с того ни с сего принимается колотиться, как бешеное…
С кряхтением он присел на большой плоский камень.
Старик! Жалкий тщеславный старик, жаждущий лавров Шлимана!..
…А ведь сижу я сейчас в очень странном месте, внезапно прикинул археолог. Если из точки Мохенджо-Даро провести луч через центр планеты, то на противоположном конце этот луч выйдет на территории острова Пасхи…
Снова совпадение? Или то, чего не в силах постичь слабый разум человека?
Он закрыл глаза, и на мгновение ему почудилось, что город вновь наполнился жизнью. Журчала вода в арыках, по улицам мимо аккуратных домов шли по своим делам люди, на деревьях щебетали птицы…
Лорд Ричард открыл глаза. Руины, желтая пыль, песок…
— Сагиб! Сагиб!..
Это истошно орал кто-то из землекопов. Лорд Ричард, словно помолодев на несколько лет, резко вскочил с камня…
Кричал молодой пакистанец, которого лорд назвал для себя Хануман — большими ушами и приплюснутым носом он и в самом деле напоминал обезьяну. Завидев приближающегося «сагиба», он замахал руками. Остальные рабочие столпились вокруг, боязливо заглядывая в раскоп.
Хануман работал в руинах большого прямоугольного здания с остатками колоннады на северной стороне — то ли храм, то ли своего рода часовня. Здесь уже копали год назад итальянцы, но обнаружили лишь несколько терракотовых статуэток, а затем были вынуждены свернуть раскопки из-за резко переменившейся погоды.
Лорд Ричард пробрался между торчавшими каменными блоками и подошел к раскопу.
— Смотрите, сагиб! — заявил Хануман, тыкая лопатой вниз.
Археолог нагнулся, упершись ладонями в колени. На дне виднелась резная плита, расколотая пополам. Узор был необычный, ничуть не похожий на те, что уже находили в Мохенджо-Даро.
— Под плитой пусто! — гордо заявил пакистанец.
Само по себе это тем не менее еще ни о чем не говорило — возможно, там просто ниша или отверстие, в котором ничего нет. Но с тем же успехом это мог оказаться тайник… Лорд Ричард взял у Ханумана лопату и тяжело спрыгнул в раскоп.
— Отойдите подальше! Вы загораживаете мне свет! — прикрикнул он на землекопов. Те, взволнованно переговариваясь, отодвинулись, но так, чтобы все видеть.
Осторожно поддев край расколотой плиты, археолог, разом позабыв о всех методиках (фотография in situ, рисунок, пометка на плане) попытался вывернуть ее из земли. Плита оказалась неожиданно легкой, словно выполненной из пенопласта, хотя на ощупь это был, несомненно, камень. Странно…. Однако подалась она легко, и под ней, действительно, обнаружилось темнеющее углубление.
Лорд Ричард убрал вторую часть плиты и понял, что под ней что-то лежит. Он упал на колени, не заметив даже, как в колено больно впился осколок камня, и аккуратно извлек свою находку.
— Руку! Дайте руку! — крикнул он пакистанцам, и тут же был с осторожностью поднят наверх.
Не обращая внимания на суетившихся землекопов и в полный голос требующего заслуженного вознаграждения Ханумана, лорд Ричард поспешил к своей машине, большому старому «лендроверу». Положив находку на переднее сиденье, он принялся копаться в походной сумке, нашел там лупу, мягкую фланель, и только тогда решился рассмотреть то, что покоилось под расколотой плитой.