Барон даже не повысил голоса, но холодное презрение заставило Стипия споткнуться на полуслове. Жрец захлопнул рот, как пойманная рыба.
Дракс слегка поклонился Марку.
- Итак, мы можем продолжать?.. - спросил он так вежливо, будто они направлялись на какое-нибудь празднество.
Трибун кивнул. Он восхищался выдержкой Дракса.
Отряд снова двинулся в путь.
- Клянусь богами! Иной раз я сомневаюсь, что мы когда-нибудь доберемся до цели, - сказал Юний Блез Скавру. Серое, затянутое пеленой дождя небо начало уже темнеть. - Далеко ли до моря?
- Близко. - Трибун убрал с лица мокрую прядь. Его волосы начали виться под дождем. - Полтора дня пути до Бычьего Брода. Не больше. А если бы погода была хорошей, добрались бы за полдня.
Мимо проскакали шесть всадников. Из-под копыт во все стороны летела грязь. В спину всадникам понеслись проклятия легионеров. Здесь, у дальних пригородов столицы, встречалось уже немало путников. Это еще больше разбивало дороги, хотя Марк поначалу сомневался, что такое вообще возможно.
Скавр приказал пленным не снимать с лиц черных повязок. В менее оживленной местности, дальше к западу, он позволял им открывать лица. Отряд двигался по территории Видесса и находился в полной безопасности. Весь этот маскарад был здесь, собственно, ни к чему. Но там, где дело касалось Дракса, Марк не хотел допускать ни малейшего риска.
Впереди снова послышался плеск, и еще один всадник показался из пелены дождя. Это была Неврат. Бросив взгляд на Скавра, она улыбнулась. Ее белые зубы блеснули на смуглом лице.
- Я нашла место для лагеря, - сказала она. - Это усадьба, там хорошая каменная конюшня, где можно разместить наших... э-э... гостей. Там тепло и безопасно, я осмотрела ее. Есть маленькие оконца, вот такие. - Неврат сложила ладони, чтобы показать какие. - И очень прочная дверь. Запирается снаружи.
- Отлично! - воскликнул Марк. - Из такой тюрьмы даже Драксу не выскочить.
Каждую ночь Юний Блез приказывал солдатам окружать плотным кольцом палатку с заключенными. Но в каменном здании опасные пленники будут в лучшей сохранности. Одного часового вполне достаточно. Только сменяться они должны достаточно часто. Наконец-то солдаты смогут отдохнуть.
Владелец усадьбы (и конюшни) оказался невысоким толстеньким человечком. Судя по всему, он процветал. Хотя бы потому, что владел десятком лошадей. Поначалу он сделал слабую попытку сердито отшить трибуна. Когда же тот спросил, можно ли воспользоваться конюшней, "грозно" упомянул два-три имени местных чиновников, добавив, что "эти господа будут крайне недовольны, когда узнают, что с хозяином этой превосходной конюшни столь скверно обошлись какие-то наемники".
Раздраженный Скавр извлек из-за пазухи письмо Туризина Гавра и безмолвно сунул его под нос хозяину. Тот сперва покраснел, а потом побелел как полотно: он узнал подпись Императора.
- Все, что будет угодно... превосхо... - забормотал он и, вдруг ожив, крикнул споим работникам: - Варда! Иост! Сюда! Скорее, лентяи! Выгоните лошадей в поле!
Двое работников выбрались из маленького сарая. Один из них все еще жевал. Видимо, они только что сели ужинать.
Однако, добившись своего, трибун позволил себе быть снисходительным. Он махнул работникам, чтобы те возвращались к трапезе.
- Пусть животные останутся. У людей не будет огня, лошади их согреют.
Варда и Иост воззрились на своего хозяина.
- Как будет угодно его превосходительству, - сказал землевладелец. Слуги ушли обратно в сарай. Коротышка обратился к римлянину - теперь уже заискивающе: - Не окажешь ли ты мне честь и не отужинаешь ли со мной?
- Спасибо, как-нибудь в другой раз.
Провести целый час в обществе этого человека, то властного, то угодливого, было Марку совсем не по душе. Но он решил позволить толстяку "сохранить лицо" и потому добавил:
- Я должен проследить за тем, как мои люди разбивают лагерь.
- Понимаю. - Землевладелец кивнул с важным видом, как бы вникая в ответственность столь тяжелой работы. Затем он низко поклонился и почти побежал к своей усадьбе. Глядя ему вслед, Марк беззвучно засмеялся.
Естественно, без всякого командирского надзора, палатки легионеров вырастали одна за другой. Когда Скавр объявил солдатам о том, что у дверей конюшни потребуется лишь одни часовой, они встретили новость воплями неприкрытого восторга. Еще большую радость вызвало решение Блеза идти дежурить в первую смену.
Усмехнувшись, младший центурион сказал:
- В конце концов, это немногим труднее, чем спать.
- Лучше тебе все-таки не спать, Блез, - сказал трибун, вбивая кол для своей палатки. Почва была мягкой - хоть в чем-то дождь облегчил легионерам существование. Марк говорил шутливым тоном, и Блез все еще улыбался, но уже не столь широко. Каждого, кто заснет на часах, подкарауливала смерть.
Когда палатки были установлены, Скавр постарался обсушиться как можно лучше. Едва закончив ужин, Мальрик и Дости заснули глубоким сном.
- Что ты с ними сделала? Взяла у Стипия сонное снадобье? - прошептал трибун, пока Хелвис укрывала мальчиков одеялом. - Всю дорогу они вертелись, как заведенные...
- В точку, - сказала она, поднимаясь, и бросила в руки Марка почти пустой бурдюк с вином. - Я дала каждому по хорошему глотку вина.
- Зачем?
Хелвис посмотрела на него долгим взглядом.
- Эта ночь будет нашей, - проговорила она наконец голосом густым и сладким, как неразбавленное вино.
Марк не успел поставить бурдюк на землю, как она бросилась к нему в объятия. Он поцеловал ее с радостным удивлением. Во время беременности она обычно уклонялась от ласк. Ее пальцы нежно касались его лица, скользили по рукам и груди. Хелвис сняла с Марка пояс и меч, сбросила его доспехи.
- О, сколько препятствий, - пробормотала она.
Скавр поцеловал ее глаза, мочку уха, нежно обнял. Тесно прижавшись друг к другу, они опустились на постель. Марк коснулся ее губ пальцами. Хелвис вздохнула и придвинулась ближе.
Потом Марк лениво лежал на спине, тихо насвистывая в темноту. Мальрик зашевелился и забормотал во сне.
- Ш-ш, милый, - мягко сказала Хелвис. Марк не мог понять, с кем из двоих она разговаривает, пока она не потянулась за вином и не дала сыну отпить еще несколько глотков. Ребенок облизал сладкие губы, перевернулся на другой бок и снова заснул.
- Ну вот, - сказала Хелвис Марку. - Больше нам никто не помешает.
И снова прижалась к нему.
- Тихо, тихо, - сказал он, - я уже в полном порядке.
- Знаю я, что ты в полном порядке, - сказала она, передразнивая его.
- Знаешь, я не уверен, что будет продолжение, - пробормотал он. Но пока он произносил эти слова, уже почувствовал, как снова возбуждается от ее прикосновений.
Марк сжал ее в объятиях.
- Ты слишком шумишь, - проворчала она ласково, на миг отстранившись. Прерывистое дыхание Марка разбудило Дости. Трибун не ответил. Удовлетворение разлилось по всему телу. Хелвис успокоила малыша так же, как перед тем Мальрика, - и снова придвинулась к трибуну.
Через минуту она вновь коснулась его. Марк глянул на жену удивленно. В палатке было слишком темно, чтобы он мог разглядеть выражение ее лица.
- Ты хочешь от меня слишком многого, знаешь ли, - сказал он сонно.