Что бы ни творилось в его голове, осуществить задуманное У него не было возможности. Решетка — не далее как в ста футах от него — мягко скользнула вверх.
Оттуда на желтый песок выпрыгнул один из карликовых ящеров охотничьей своры. Пока он стоял там неподвижный, озирающийся, Грейдон понял, как много может пронестись в мозгу за время, нужное на то, чтобы сделать один-единственный вздох. Он увидел, как Ластру наклонился вперед, иронически приветствуя человека, которого предала Дорина. Он увидел боевого Ксинли во всех деталях: горящая голубыми сапфирами и зелеными изумрудами чешуя, которая покрывала ящера, перевитые мощными мускулами короткие передние лапы, когти, похожие на длинные изогнутые долота, торчащие из плоских лап ящера, злобно молотивший по песку хвост, ощеренная белыми клыками пасть, ноги, как у птицы, увенчанная гребнем голова.
Винтовка уперлась в плечо Грейдона.
На прицеле был Ластру. Грейдон колебался: следует ли ему положить Ластру или испробовать винтовку на динозавре?
Только в одном месте ящер уязвим для пули. Нужно попасть в маленький красный глаз. Волнуясь, он перевел прицел, тотчас прицеливаясь в бусинку глаза. Нет, лучше не рисковать, цель слишком крохотная.
Он снова перевел взгляд на Ластру, но тот наклонился, полуприкрытый Дориной, разговаривавшей с кем-то рядом с ней. Спокойно, выжди, пока он не повернется обратно. Черт! Ригер двинул решетку и испортил прицел.
Мысли, чуть не обгоняя одна другую, неслись в мозгу Грейдона. Динозавр кинулся на Хаона. Ригер тряс Грейдона за руку, умоляя стрелять, показывая на атакующее чудовище. Черт! Выстрел наудачу — бесполезно. Пуля срикошетила от этих чешуи, похожих на броневые пластины. Лучше попытаться в Ластру. А что это сейчас даст?
Лучше дождаться возможности выстрелить наверняка в эту дьявольскую скотину.
Хаон прыгнул назад и уклонился от мчавшегося на него динозавра. Ящер развернулся и кинулся за ним, поднимая для удара когтистую лапу. Он прыгнул.
Хаон упал на одно колено и ткнул снизу вверх копьем в незащищенное место на шее. Копье вонзилось. С треском надломилось древко. Динозавр зашипел, завертелся, высоко подпрыгнул и приземлился в нескольких ярдах в стороне. Он дотронулся до горла жестом, странно напоминающим человеческий, и осторожно начал заходить в бок Хаону, напрягая мышцы, по-боксерски сгибая передние лапы. Хаон соразмерял с ним свои движения. В левой руке, державшей возле груди щит, раскачивалось сломанное копье, в другой руке находился меч.
— Хаон! Я иду! Держись!
Крикнув, Ригер метнулся мимо Грейдона и выпрыгнул на песок. Его крик вдребезги разбил тишину, повисшую над ареной, нарушаемую лишь шипением раненого динозавра. За криком последовала еще более глубокая, быстрая тишина.
Эхо выстрела пронеслось над ареной. Динозавр взвился высоко в воздух, перекувырнулся, запрыгал, шатаясь, по песку, царапая когтями голову. Над запруженными ярусами пронесся долгий вздох — словно первый ропот бури, волнами задвигались людские тела.
Мимо Грейдона вслед Ригеру с яростным щелканьем промчался Кон. Грейдон поднял винтовку, выискивая Ластру, и увидел, как тот, будто получив неслышное предупреждение, упал за прикрывавшей его стеной.
Неподвижно глядя сверху вниз на Хаона, сидела Дорина. Она выглядела как человек, который знает, что его настиг рок.
Ригер пересек уже половину арены, рядом с ним стремительно мчался Кон.
Хаон более ни разу не оглянулся, его взгляд остановился на сделавшей шаг к стене женщине.
Хаон резко швырнул свое сломанное копье. Обломок мелькнул, словно молния, которая потухла в груди Дорины.
Снова на долгое время наступила тишина, а затем весь амфитеатр взревел.
Ливень стрел обрушился на изгоев. Кон пролетел мимо Ригера, рукой подхватил Хаона и помчался обратно.
Грейдон опустошил магазин своей винтовки по шеренге лучников.
Внезапно град стрел прекратился.
Повелительно зазвучали трубы. Сквозь распахнувшиеся решетки дверей и вниз по стене хлынули одетые в зеленое эмеры.
Ближе всех к беглецам были те, кто выскочил с обеих сторон из близлежащих проходов. Кон был уже близко, за ним мчался Ригер. Грейдон, пылко мечтая о пулемете, опустошил винтовку по тем, кто угрожал беглецам с флангов. Индейцы остановились.
Взбешенный динозавр поднял голову и большими прыжками пошел в атаку на воинов, преследовавших Ригера. Те рассыпались, убираясь с дороги. Гигант одним взмахом захлопнул за собой дверь и запер ее. Динозавр бросился на индейцев, рвал их когтями-саблями. Желтоватая кровь каплями стекала оттуда, где череп был почти разнесен пулей Грейдона.
— Тебя чертовски трудно убить! — пробормотал Грейдон.
Он поднял винтовку для еще одного, с близкого расстояния, выстрела наверняка. Он прицелился в оставшийся неповрежденным глаз.
— Нет! — Ригер схватил его за руку. — Он не допустит их к этой двери!
Человек-паук поставил Хаона на ноги.
Тот стоял, словно робот, с понуренной головой. Внезапно глубокие рыдания потрясли тело Хаона.
— Теперь все хорошо, друг мой! — утешал его гигант.
Стрела, миновав динозавров, пролетела в решетку, едва не задев Грейдона, за ней еще и еще. Грейдон услышал рассерженный, призывный звук множества труб.
— Лучше бы пошевелиться! — проворчал Ригер.
Обняв рукой Хаона, он побежал по коридору, а за ним, наступая ему на пятки, бежал Грейдон.
Он бежал, а маленькие ручки Кона любовно и ободряюще похлопывали его по спине. Остальные толпой бежали вслед за ними. Они добежали до караульного помещения, открыли потайную дверь, через которую они проникли туда, и закрыли ее за собой, когда грохот шагов преследователей был уже почти рядом. В маленьком склепе, пошарив снизу под овальным камнем, Кон нашел способ открыть проход.
Закрыв за собой эту дверь, они в молчании отправились в путь по открывшемуся перед ними коридору.
Они шли, чтобы найти прибежище во Дворце.
Они шли в молчании. Рука Ригера обнимала Хаона за плечи. Вслед за своим главой впереди Ткачей шли с обнаженными мечами пять членов Братства. За Грейдоном шли индейцы. Когда бы он ни обернулся, он обнаруживал, что их глаза устремлены на него, как если бы теперь они считали его своим вождем.
Тот, который нес винтовку, явно сделался важной персоной. Почти наступая Грейдону на пятки, он гордо вышагивал впереди своих товарищей. Отряд дошел до конца прохода и без труда открыл дверь.
Они оказались в украшенном колоннами зале из грез Грейдона.
Словно копья, били вниз и переплетались лучи тусклого лазурного света из парившего высоко над головами сводчатого потолка. Туманно светившиеся, они занавесом скрывали высокий альков, высоко возносившийся над устланным опаловой мозаикой полом. За вуалью лучей Грейдон разглядел на основании из молочно-белого кристалла сапфировый трон. Рядом находились меньшие по размерам троны красного, золотого и черного цветов, кресла семи Повелителей.
Возле верхнего конца широкой, спускавшейся от алькова лестницы стояла девушка с тесно прижатыми к груди белыми руками, с приоткрытым в изумлении алым ртом, с нежными, недоверчиво глядевшими на Грейдона черными глазами.
— Грейдон! — крикнула она и быстро шагнула к нему.
— Суарра! — раздался голос.
В голосе звучало предупреждение. Голос был детским, чистым до звона в ушах, и в нем слышались птичьи трели. За спиной девушки разом вознеслась мерцающая перламутром колонна. Над плечом Суарры показалось лицо, имеющее форму сердца, над лицом — шапка вьющихся, отливающих серебром волос, фиолетовые глаза.
Мать Змей!
— Давай посмотрим, кто эти гости, пришедшие так бесцеремонно в свите твоего мужа, — детским голосом сказала она, — и путем, о котором, как я суверенностью полагала, никто в Ю-Атланчи не знает.
Она подняла маленькую руку. В зажатом в руке систруме петлял и танцевал, словно ртуть, сверкающий шарик.
Ригер задохнулся в крике и упал на колени. Остальные, за исключением молча наблюдавших человеко-пауков, поторопились последовать его примеру. Грейдон поколебался, потом тоже преклонил колени.