– Да помилуйте! У нас нет войск! Человек сорок казаков, да юнкера. Разве это воинство?.. Раздайте винтовки мужчинам, мы как-то всем миром остановим врага на подходе к городу.
Шульга покачал головой: не остановим. Ученые были немолодыми, часто подслеповатыми мужчинами, совершенно штатскими, доселе, наверняка оружие не державшими. Даже если их спешно обучить, с такой обороны будет толку немного.
– Я сам поведу юнкеров. Казаков оставим…
Командование с самого начала не задалось.
Сплошного фронта в этих краях не имелось, и Павел намеревался обойти по широкому кругу казаков, занимающих Гурьев и окрестности. Поэтому сначала отправился на восток, или даже северо-восток.
Далее планировалось выйти к заливу Цесаревича, к Мангышлаку. Но то ли Павел ошибся с глубиной обходного маневра, то ли просто не повезло, но эскадрон налетел на казачью сотню, был бит, прогнан в степи и три дня путал следы, боясь даже своей тени.
Плутали так, что совершенно честно заблудились. Это казалось невозможным: имея компас, десятиверстовые карты Шуберта в ровной степи заблудиться. Как это так? Не найти огромное море, размером тысячу на триста верст…
Хотя нет, именно, что толку было от карт, когда тут городов и деревень нет, а один холм похож на другой и на все остальные. Пашка пытался напустить на себя вид совершенно уверенный, глядя на карту, щурил глаза и кивал: де, совершенно все правильно, так и должно быть. И лишь иногда скашивал взгляд: не подозревают ли что подчиненные, этот комиссар, будь он неладен… Но тот, похоже, понимал еще меньше. На привалах читал книгу, что-то писал в тетрадях… Наверное, мерзость какую-то пишет, но шут с ней, пусть лучше так.
Когда выяснилось, что от беляков они все же оторвались, Павел развернул колонну на запад, ожидая выйти к восточному побережью Каспия. Но поход продолжался день, другой, а моря все еще не было. Командир тогда решил, что определил свое положение неверно, и сейчас обходит море с севера, пошел на юго-восток…
Порой отряд пересекал овраги, русла высохших рек, какие-то грунтовые дороги будто не обозначенные на карте. По одной попытались пойти в надежде, что она выведет хоть куда-то: вместо того степной шлях растворился, разбился на полдюжины тропок.
Моря по-прежнему не было.
Где-то в туркестанских степях эскадрон налетел на зиму. Холод будто бы был небольшим, но, мешаясь с сыростью и пронзительным ветром. Вокруг на много верст не было ни одного деревца. Имелся лишь неизвестно откуда взявшийся жальник.
Павел на ночь велел эскадрону укрыться в буераке, ломать кусты и кресты и жечь из них костры.
– Святохульники мы экакие… – причитал иной солдат, но от костра не отодвигался.
– Это все предрассудки, – сообщал комиссар, кутаясь в кожанку.
– Мертвые простят. Живым нужнее, – успокаивал Оспин.
По небу плыла луна более чем обычно похожая на кораблик. Летели облака, они закрывали звездный купол, и сами звезды то гасли, то разгорались, раздуваемые ветром будто цыганский костер в степи.
– Может, пока мы тут бродим, в мире уже победила пролетарская революция, – бурчал комиссар.
– …И землю поделили… – вторил ему из толпы кто-то вполне крестьянского вида.
Чтоб подбодрить людей Павлу пришлось рассказать про цель поисков. Что ищут они некий таинственный город, в котором царизм собрал всяческие блага, машины, которые дадут власть над миром. Что там будет сыто, богато, что землю все желающие получат тут же, сразу – как только она будет превращена в цветущий сад тайными механизмами…
Красноармейской Шахерезаде верили…
А утром Павел принял решение: разворачивать колонну уже на северо-запад. В крайнем случае вышли бы к железной дороге, оттуда можно было бы вернуться к своим, взять припасы, отправиться в поиски снова. В конце концов, можно было солгать, что один район поисков тщательно осмотрен и время пришло взяться за другой.
Но уже вечером на горизонте появился какой-то городок…
– Это и есть ваш тайный град Китеж? – встревожено спросил комиссар.
– Не похож. Вы же видите сами: ограждений нет, как и моря рядом. Что-то иное…
Через бинокль удалось разглядеть красный флаг, едва заметный в сумерках.
– Наши… – сообщил Павел.
Оказалось, что находятся они на Мангышлаке, чуть не в самой его середине. Получалось, что тремя днями ранее они чуть не вышли к побережью, но свернули в сторону и двигались вдоль берега полуострова, медленно от него удаляясь… А кладбище, может быть, принадлежало вот этому, обозначенному на карте поселку, выросшему вокруг колодца и исчезнувшему вместе с пропавшей водой.
В городке их встретил комбат, видимо из «бывших», из военспецов. Одет он был в английский трофейный френч без погон, но с красной звездой на клапане кармана. Как оказалось, оставили его здесь вроде коменданта города. Он рассказал, что основная часть полка ушла на юг, преследуя сбежавшую из города буржуазию.
– Я был против. Так сказал им до англичан – не судьба, сгинут по дороге. И предложил остаться тут, на зимние квартиры… Ну а командир и комиссар посовещались, Дескать, ежели они сбежали, то чуют свою вину. Стал-быть надобности в суде уже нет. Ну а вдруг все же дойдут? Следовало догнать и привесть приговор в исполнение… А я остался: сказался больным. Все равно ведь надо было кому-то остаться… Там ведь с ними дети. Казнить детей – нет такого закона даже революционного. А убить при них родителей, а после забрать назад в город – так ведь ясно, что вырастить из них преданных граждан пролетарского государства потом не выйдет.
– Смалодушничали? – спросил комиссар.
– И смалодушничал…
Павел решил, что самое время перевести разговор на другое:
– Нет ли у вас тут какого-то огороженного колючей проволокой городка?.. – и, подумав, поправился. – Тайного городка?
– Нет, рядом нет…
– А дальше на побережье?.. К северу, положим…
– К северу – нет… Я местный, прошел тут все…
– А к югу?..
Комбат чистосердечно задумался, пожал плечами:
– Не знаю, врать не буду…
– Но вообще тут можно город спрятать?
– Да я вас умоляю. Это Туркестан. Тут двести верст – не расстояние. Тут не то что городок тайный можно спрятать, а уезд!.. Тут раньше было много фортов, но как туркестанцев замири, так они значение потеряли, захирели… Взять, к примеру форт Белые Пески. Там мой прадед служил при Котляревском… Это генерал такой был… Так вот при нем…
Но Павлу было не до прадеда и совсем не до ветхозаветного генерала.
– Когда, говорите, ушли ваши сослуживцы?
– Дней пять как…
Оспин задумался: возникала опасность, что таинственный город найдет не он, посланец вождя, а эта пехтура… С иной стороны: судя по описанию моториста со «Скобелева» охрана городка была небольшой, может одна-две сотни. С тех времен утекло много воды, и вряд ли гарнизон стал больше, но помощь может пригодиться…
– Выступаем завтра же на рассвете… Мне надо, чтоб вы помогли составить маршрут.
Комбат кивнул: это можно, составим…
Тут неуверенно заговорил комиссар: