– А давайте в шашки играть?.. Это для необразованных азарт, а мы с вами люди из другого теста!
– Да как в них играть?.. У нас-то и доски нет, и фигур тоже…
– Ну, сейчас что-то придумаем.
На земле у костра Станислав Рундуков начертил шахматную доску. Набрал шайб под число шашек. Половину из них вымазал в саже.
– Давайте играть?.. – предложил Павлу.
Сыграли несколько партий. Все партии Павел проиграл почти вчистую. Играть он умел препаршиво: пожалуй только знал правила да идею. Да и не сильно хотелось.
Как раз в это время из игры выпал полуинтеллигент – с молчаливого же согласия Быка его друзья обыграли миньона вчистую. Оставили голодным на день вперед.
– А это что?.. – спросил он у большевика.
И закашлялся.
– Шашки, – ответил Рундуков. – Не хотите сыграть?.. Никакого фарта – только ум…
Полуинтеллигент не хотел. Если он проиграет еще тут, то, верно, потеряет последние капли авторитета. Впрочем, он ошибался: оного у него не имелось никогда.
Зато игрой заинтересовался прохиндей поменьше:
– Сыграем!
И уселся напротив.
– На что играем? На интерес?.. – полюбопытствовал Рундуков.
– А зачем на интерес. Давай на твой обед?.. Ну или на мой?..
Большевик, ободренный легкими победами, согласился.
И легко выиграл первую партию.
– Ну… – обиделся прохиндей. – Давай еще раз?.. Ставлю свой ужин! Только теперь я белыми играю!
Около игроков собралось несколько скучающих каторжан.
Будто бы и эту партию должен был выиграть Рундуков – по всему выходило, что играет он порядочно. Но прохиндей сделал ошибку – он смухлевал. Будто от безделья он взял битую черную шашку незаметно ее вытер и поставил назад на поле, словно свою, белую…
Рундуков тоже совершил ошибку – он это заметил. Схватил прохиндея за руку:
– Смотри, народ честной! Он – мухлюет! В шашках – и то мухлюет. Это моя шашка!
– Кто мухлюет? Ты ври, да не завирайся! Какая она твоя? Она – моя.
Совершенно очевидно было видно, что на спорной деревяшке явно были видны следы сажи.
И тогда прохиндей применил свой последний аргумент: смазал Рундукову по морде. Тот упал на спину, но резво вскочил, бросился на обидчика…
…А дрался большевик, куда хуже, чем играл в шахматы. Прохиндей ударил под дых, когда Рундуков, задохнувшись, скрутился, распрямил его хуком и провел еще прямой в голову. Станислав рухнул, потянув вниз и Павла. Тут же прохиндей стал бить упавшего ногами. Те, с навешенными кандалами били словно кастеты. Раздался хруст…
…И выстрел.
К костру со взятыми наизготовку винтовками спешили казаки. Разбуженные выстрелами, появились и командиры.
– Что здесь произошло? – спросил Грабе, глядя на воющего от боли Рундукова.
Арестанты ему объяснили: путано и все разом.
Грабе, как ни странно понял.
Кивнул:
– Первый раз вижу, чтоб шашки кого-то довели до виселицы…
– Не-е-е-т! – завопил прохиндей.
– Да, – подтвердил Грабе.
– И энтого, который рядом прикован… Туда же, на пару, – дополнил есаул. – Я же говорил. За то, что не остановил…
Казнили тут же. Из-за темноты экзекуция прошла незаметно.
Ранним утром, на свету фельдшер осмотрел руку Рундукова:
– Поломалась! Ну ниче! В лубки возьмем – срастется. Может даже и ровно.
– Сколько будет срастаться? – спросил Грабе.
– Месяц али полтора. Может – два.
– Не пойдет. Через два месяца он мне нужен будет.
Грабе осекся, понимая, что сказал нечто лишние.
– Да я… Я… – зачастил Рундуков. – Да на мне как на собаке зарастет! Через месяц, нет, через две недели.
Грабе снова задумался. Спросил затем:
– По какой статье сюда попал? За что?..
– Экспроприация… – пробормотал Рундуков.
Грабе посмотрел на есаула. Тот кивнул: