Я знаю, ты удивлен, что Вестерн не расправился со мной давным-давно, раз уж он за меня взялся. Я сказала ему о своих подозрениях восемь месяцев назад. Если он хотел меня убить, то давно уже мог это сделать. Но он наверняка знает, что я наняла профессионалов следить за ним. Тем двоим, что заправляют агентством, уже звонили неизвестные личности и велели отказать мне в услугах. Как раз после того, как обнаружилось, что мой дом и телефон прослушиваются. И в агентстве опознали кое-кого из моих соглядатаев. Они из другого агентства -- и уж наверняка не признаются, кто их нанял.
--Как называется твое агентство? И то, второе?
--Мои люди -- Форчун и Торндайк. Вестерн нанял службу безопасности и расследования "Магнум".
--Форчун и Торндайк из западного Голливуда,-- кивнул Карфакс.-- "Магнум" обретается в Лос-Анджелесе, и заведует им Вальмон. Я неплохо знаю всех троих -- работал с ними от случая к случаю.
--А почему ты решил преподавать историю? -- спросила Патриция.-- Могу еще понять, почему ты забросил детективную работу. Противное занятие, муторное, и интересного в нем мало. Конечно, твой нервный срыв...
Он пожал плечами.
--Ну, об этом было напечатано в "Тайм",-- продолжила Патриция.-- Там говорилось, что у тебя приключился нервный срыв во время расследования. И все осложнилось -- то есть нервный срыв, а не расследование,-- когда ты чуть не погиб в оползне во время этих жутких дождей, и...
--Я некоторое время пробыл в частной клинике, а потом в госпитале Горы Синай в Беверли Хиллз. Мне посчастливилось -- а может, наоборот -- нарваться на отличного психотерапевта, истинного мастера своего дела.
--Наоборот?!
--Возможно. Доктор Слоко убедил меня -- или позволил мне самому себя убедить -- что я и в самом деле спятил и что я пережил серию необычных и крайне реалистичных галлюцинаций. После чего я быстро пошел на поправку. Но я до сих пор не уверен, что...
--Ты просто должен как-нибудь мне об этом рассказать. Но я боюсь, что эти галлюцинации дают Вестерну преимущество перед тобой. Стоит ему захотеть, и он может сослаться на твой нервный срыв. И сказать -- или хоть намекнуть,-- что ты снова болен. И на твою научно-фантастическую теорию никто и внимания не обратит.
--Я отлично отдаю себе отчет,-- скривился Карфакс,-- какой это козырь в руках моих противников. Вестерн может так поступить, если его прижмет. Ты...
Он смолк. Ему не хотелось говорить, что двое, из которых у одного психика не в порядке, а другая, скорее всего, неуравновешенна, едва ли могут быть хорошими союзниками.
--Это мы обсудим позже,-- возразила Патриция.-- Я пришла к тебе, потому что ты мой двоюродный брат и решительно не сторонник Вестерна. И у тебя есть опыт расследований. И...
--Ладно, пусть так,-- уступил Гордон.-- Может, хватит кидать камни по кустам?
--Что?
--О чем ты хотела меня попросить в случае, если я поеду к Вестерну?
--Логично, правда? -- спросила Патриция, наклонясь поближе.-Я понимаю, что не вправе просить, ведь тебе предоставят только один сеанс. Тебе, наверное, захочется поговорить с женой, с родителями, с кем-нибудь из близких. Или, раз уж ты преподаешь историю, тебя может заинтересовать... ну, скажем, не стоял ли за убийством Линкольна министр обороны Стентон?
--Ласалль из Чикагского университета уже разрабатывает эту тему. У него федеральная субсидия.
--Но выяснить, был ли твой отец убит и кем,-- помолчав, добавил Гордон,-- куда важнее, чем смерть Линкольна. Возможно, с тех пор и не было дела об убийстве большей важности.
--Ты это сделаешь! -- вздохнула она.
--Подумаю.
Он сказал себе, что побочным эффектом беседы явилось противоречие его же собственной теории. Вместо того, чтобы напомнить себе твердо, что речь идет о существах негуманоидных, но живых, он начал думать о них, как о покойных людях. За помощью Патриция обратилась к нему, но заявлениям Вестерна она поверила.
Глава 5
Гордон Карфакс и не представлял, что когда-нибудь снова вернется в Лос-Анджелес.
И вот теперь он смотрит в иллюминатор самолета, идущего на посадку в международном аэропорту Риверсайд. Хотя пейзаж внизу скорее напоминает подводный: сквозь толщу серо-зеленого смога, окутавшего всю западную Аризону, очертания гор настолько размыты, словно видишь их не с борта самолета, а из субмарины. Где-то там, за его густой пеленой прячется заповедник "Кофа Гэйм", где, по слухам, еще сохранилось несколько последних северо-американских пум -- со слезящимися глазами, задыхающихся от кашля и еле волочащих лапы.
Кроме них еще выжили только кактусы сагуаро, которые во всех остальных районах находились на грани вымирания. Но в том, что этот вид гигантского кактуса почти практически исчез с лица Земли, следовало винить, конечно, не только загрязненную атмосферу.
Президент Соединенных Штатов торжественно обещал. что уже через десять лет -- чего бы это ни стоило! -- степень загрязнения воздуха снизится до уровня 1973 года.
Самолет приземлился и подрулил бортом к телескопически выдвинувшемуся навстречу ему переходу, по которому Карфакс прошел внутрь куполообразного здания аэровокзала с кондиционированным воздухом. Он сразу узнал встречавшего его -- с Эдвардом Турсом, высоким плосколицым худощавым мужчиной с коротко остриженными седыми волосами, он уже встречался по видео, когда договаривался о визите к Вестерну. Они пожали друг другу руки и перекинулись несколькими фразами о смоге -как бы он ни надоел, зато всегда мог послужить темой для начала разговора. Затем они вскользь коснулись растущих цен; пляжей, с которых разворачивают всех, кто не прошел теста на внешнюю привлекательность; резни в Филадельфии; Иранского кризиса и катастрофического снижения среднего уровня грамотности. Впрочем, разговаривать долго не пришлось: из щели багажного отделения две механические руки выдвинули чемоданы Карфакса, тут же подкатилась юркая четырехколесная "черепашка" и руки бережно установили вещи на ее плоской спине. "Черепашка" устремилась к Гордону и замерла в футе от него. Карфакс сунул в щель счетчика свою карточку, и тут же два юных носильщика подхватили его багаж, а "черепашка" развернулась вокруг своей оси и укатила.
Турс и двое сопровождающих были одеты в летние дневные деловые костюмы апельсинового цвета. На шее у каждого на массивной серебряной цепочке висел большой серебряный анкх*, в центре которого в круге сверкала большая золотая "М", очевидно, означавшая "МЕДИУМ". Такие же медальоны красовались на шеях у большинства присутствующих в аэропорту.
* Анкх -- петельчатый крест, древнеегипетский символ жизни (Здесь и далее примеч. пер.)
--К сожалению, доктор Карфакс, нам придется поехать отсюда на экспрессе,-- извиняясь, сказал Турс,-- мы больше не пользуемся транспортом с двигателем внутреннего сгорания -- ни в аэропорту, ни вообще нигде. Пресса выставила нас полными экологическими идиотами! Но вы-то знаете...
--Да я в общем-то и не рассчитывал, что мою персону будут встречать на лимузине! К тому же экспресс дает автомобилю огромную фору в скорости.
Они перешли в зал ожидания, и почти тут же к перрону со свистом и скрипом подлетел голливудский поезд. Уютно устроившись в одном из яйцеобразных вагонов, они уже через пару минут неслись со скоростью 250 километров в час. Карфакс, сидя у окна, любовался пейзажами, мелькавшими между громадными белыми арками, обрамляющими монорельс. Здесь смог не выглядел таким густым, каким казался с высоты в 20 000 километров. Да и какое Гордону дело до грязного воздуха если в вагоне работает кондиционер!
Он смотрел на Лос-Анджелес -- и узнавал, и не узнавал его одновременно: пригород расползся еще на тридцать километров к востоку -- там, где раньше была полупустыня, выросли новые районы. В старейшей части города появилось множество высотных зданий, а улочки, по которым Гордон некогда бродил, были реконструированы в двухуровневые магистрали со множеством полос движения. Он заметил, что многие пешеходы носят респираторы и баллоны с кислородом.
Через пять минут после того, как они проехали Риверсайд, экспресс остановился у станции "Хайленд Сансет". Вот здесь изменилось очень многое: бульвары Сансет и Голливуд стали двухуровневыми, многие здания были снесены, а улицы перепланированы.
Выйдя из поезда, все четверо направились к пластиковому эскалатору, ведущему на верхний уровень, где в небольшом гараже их дожидалось одно из новых такси. Экипаж был оборудован электробатареями, электромотором для каждого колеса в отдельности и бритоголовым водителем, на котором были только шорты цвета электрик и ярко-алая шейная косынка.
Такси не спеша двинулось к выезду из города по новой трассе "Николс-Каньон", откуда они свернули на частную дорогу, ведущую к поместью Вестерна. Проехав с километр, шофер притормозил у разводного моста, рядом с которым находился сторожевой пост. Как только Турс предьявил личную карточку с кодом и просунул большой палец в идентификатор, ворота отворились, мост опустился, и они въехали на территорию поместья.
Дорога вилась у подножия высокой горы, и от нее ответвлялось множество боковых дорог, ведущих вниз к различным постройкам. Сам склон был тщательно обработан, вылизан и ухожен: покрыт террасами, кое-где укреплен пластиком, бетоном и металлоконструкциями и весь увит декоративным плющом.
Сквозь частую ограду вдоль дороги, перемежавшуюся высокими пилонами, Карфакс разглядел впереди большую автостоянку. По ее периметру стояло несколько полицейских машин, а все находящиеся на ней разбились на группы и размахивали различными лозунгами.
--Вестерниты и антивестерниты,-- прокомментировал Турс.-Самая большая группа -- это наши почитатели, а все остальные -- те, кто против нас. Но в их лагере нет согласия, и все они недолюбливают друг друга. Тут и католики, и баптисты, и представители церкви сайентологии... И есть даже, с вашего позволения,-- "карфакситы". Прошу прощения за термин.
--Я не давал позволения называться моим именем ни одному обществу или группировке,-- процедил Карфакс,-- во всяком случае, пока.
--Тогда скажите им об этом,-- усмехнулся Турс.
Цитадель Вестерна находилась в самой высокой точке поместья. Это было трехэтажное здание из кирпича и дерева, явно довоенной постройки. На участке суетились пятеро чернокожих в ослепительно-белой форме: они подстригали газоны и возились с цветущими кустами. Картина была столь идиллической, что Гордон не удивился бы, если бы на широкую веранду вдруг вышел какой-нибудь козлобородый полковник в сопровождении дам в кринолинах.
--На самом деле все эти садовники -- агенты службы безопасности,-- заметил Турс.-- А зелень выглядит такой свежей, потому что она из пластика.
--Но как же тогда эти косилки и ножницы? Они разве ей не повредят?
--У косилок нет внутри лезвий, а ножницы тупые. Хоть мистеру Вестерну это все не очень-то по душе, но он вынужден держать охрану. Слишком много заблуждающихся -- таких, как этот Филлипс, например. Ну, вы, наверное, читали о нем -- он пытался убить мистера Вестерна. Некоторые фанатики считают, что подобным убийством они могут спасти основы своих религий от разрушения. Больные люди!
--Я так понял, что мистер Вестерн вызывал Филлипса на беседу всего через шесть часов после того, как тот умер.
--Да, Филлипса оказалось легко локализовать. Но контакт не получился, потому что он еще не отошел от шока после перехода в