Проснулась уже по традиции в обнимку с Митием. Это было настолько привычно и правильно, словно наши странные отношения ничем не обычным не являлись, а подвешенное их определение всего лишь мелочь.
Кстати, а кто сказал, что все отношения между мужчиной и женщиной должны быть строго определены? Ведь именно в таких промежуточных состояниях рождается что-то новое и щекочущее нервы. А ощущения нарушения привычной модели поведения даёт толчок к новым отношениям.
Мой эльфодемон был горяч, аппетитен и как всегда крепко обнимал, прижимая к себе. Надеюсь, что те лёгкие утренние поцелуи, которыми наградили мою макушку, мне почудились спросонок. И да — я пока не хочу разрушать те невесомые и хрупкие нити, что протянулись между нами.
Провалявшись до обеда в постели и позавтракав на ходу вкусным стрит-фудом, мы отправились на спектакли. Сегодня были последние три штуки, на которые мы шли в обязательном порядке в весьма приподнятом настроении.
Пока конкурентов у нашей «Компаньонки» не было. Разве что сегодня актёры что-то интересное выдадут в последний день фестиваля. Это, конечно, маловероятно, но взглянуть было интересно.
Актёры действительно очень старались. Чувствовалось, что в спектакли были внесены изменения и в самый последний момент, и по ходу исполнения. Добавлены какие-то анекдоты, смешные приёмы, контраст и гиперболизация — они старались!
Это было весьма похвально и радовало — искусство будет развиваться!
Даже зрители сегодня уходили после спектаклей бодрые и довольные. Они оценили!
Так что вернувшись в балаган, мы занимались подготовкой к свадьбе Риэль. Оказалось, что это мероприятие весьма хлопотное. Вроде и платье есть, и время для регистрации в ратуше согласовано, но какие-то мелочи постоянно не давали нам покоя, срывая с места не хуже тайфуна.
Легли все поздно, но мне не спалось. В горизонтальном положении с широко открытыми глазами, рассматривала тканевый полог с крупным плетением и магической защитой, и вспоминала свою первую и единственную свадьбу…
О чём мечтала, чего ждала, что чувствовала и что получила. Боль, непонимание, обида, злость, ненависть, осознание своей ошибки, разбитые мечты… Я выходила замуж по любви. По своей большой любви — от всей глубины сердца с надеждой на счастливое будущее. Только оказалось, что представления о любви у нас разные… Для меня это сто процентов отдачи себя полностью семье, вплоть до лишения чего-то необходимого — потерплю немного, потом будет легче. А для него это возможность жить как удобно. Ему. И я лишь ступенька к собственному удобству.
Демоны! Ну, что меня потянуло на воспоминания! Сейчас ещё реветь начну от избытка эмоций…
Кстати, вот! У меня появились эмоции после всего, что произошло в этом мире — настоящие, а не те, что хочется показать окружающим, закрывшись внутри как в глубоком бункере. И сделала я это не здесь, на Анхеле, после похищения и болезненных событий, а ещё там, на Земле.
— Опять переживаешь? — услышала рядом голос Мития.
И как он так подкрался, что не услышала шагов, не увидела, как приближается. Вот тоже весьма скрытный субъект…
— Спи, — он по-хозяйски прилег рядом, обнимая и крепко прижимая к себе.
И я уснула.
Быстро и легко.
А с утра все были ещё больше взволнованы предстоящим событием. Улыбались искренне и счастливо. Так что совместный завтрак, ещё немного волнения, проверка готовности невесты и вооружившись букетиками цветов мы дружно отправляемся в ратушу. Как хорошо, что она находится здесь же на огромной центральной площади. Нам достаточно весёлой и взволнованной процессией её пересечь и окунуться в сумрак официальщины и сухости. Наш пыл и эмоции это слегка прибило, но всё достаточно быстро закончилось, и мы отправились на праздничный обед в таверну.
— Я рада за Риэль и Виласа, — сказала Наэль, держа меня за руку в нашей праздничной процессии, — У них ребенок будет законный и сестрёнка больше не будет переживать из-за этих условностей. Она ведь так и не узнала, кто её мать и жива ли.
— Наэль, — я взглянула на эльфийку, — Всё это лишь прошлое и его нужно отпустить. У неё есть будущее и оно грозится быть в сотни раз лучше всего, что было раньше. И тебе больше не нужно опекать её, теперь можешь строить и свою жизнь.
Она непонимающе посмотрела на меня:
— Думаешь, мы все не видим, как Итилар ухаживает за тобой? Или не замечаем, как смотришь на него ты? Похвально, что ты взяла на себя ответственность и заботу о сестре, но теперь эти обязанности переложил на свои плечи её муж. Просто позволь себе быть счастливой!
Таверна была не очень-то и далеко от нашего места стоянки. Наверное, Иллисий думал, что мы после весёлого праздника точно доползём, то есть доберёмся, до нужного места после попойки. А беременная невеста, которая, понятное дело, не будет употреблять алкогольные напитки, спокойно прогуляется и не устанет.
В этом заведении я ещё не была. А между тем, большая зала для посетителей была оборудована небольшой сценой для выступлений. Поместятся один-два актера или певца, а больше и не нужно. Так что радостно подняв по паре бокалов с какой-то ягодной шипучкой, чем-то напоминающей шампанское, мужчины приступили к развлечению. И себя, и нас.
Весёлые сценки, анекдоты, небольшие рассказы, длинные и заумные тосты здесь тоже были, стихи и поэмы… Другие посетители таверны тоже поздравляли молодожёнов и с удовольствием наслаждались творческим беспределом. Как говорится, хочешь развлечений — приходи со своим балаганом.
Женская половина коллектива тоже не удержалась и присоединилась к выступающим на сцене. Появилась лирика и меланхолия. Некоторые сценки очень грустные и трогательные, и глядя на зрителей я начинаю понимать, что это — традиция. Плачь грустного Пьеро — печального и несчастного отвергнутого влюбленного.
Ну, и я, выпив ещё стаканчик лёгкого вина, выползла на сцену.
Мне хотелось столько рассказать, столько поведать! Но взглянув на восторженно-мечтательные лица, прочитала только одно небольшое стихотворение любимого поэта серебряного века:
Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.
Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:
«Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.
Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой».
Трубку свою на камине нашел
И на работу ночную ушел.
Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.
А за окном шелестят тополя:
«Нет на земле твоего короля…»
Короткий стих, короткая история. Со смыслом, с болью и с вечной памятью…
Тишина в таверне была оглушающей, а потом буря аплодисментов чуть не снесла меня со сцены. Ах, Анна Андреевна, слышали бы вы, как встречают ваше творчество в этом мире!
И как хорошо, что после моего выступления сюда весьма удачно завалилась группа музыкантов. Под весёлую мелодию первыми вышли приплясывать молодожёны. Ну, что сказать про местные народные танцы? Странная смесь, но было весело, а это — главное на свадьбе!
Глаза Риэль светились счастьем, а Вилас поглядывал на неё с такой нежностью, что мог растопить любое чёрствое сердце.
Когда вышла на улицу, оказалось, что уже совсем темно. Горели костры, нелюди веселились, пели песни, шёл предпоследний день фестиваля. Завтра будет награждение лучшего коллектива и город опустеет, оставив только лучший коллектив артистов. Естественный отбор! Ха-ха!
Не успела оглянуться, как меня украли.
Подхватили под локотки с двух сторон, поцеловали в обе щёчки и под отличное настроение с двумя беспечными ангелами, я отправилась в настоящий полёт над городом.
Туда, к звёздам! Отпустить всё! И лететь! Лететь!
Оказалось, что это весьма утомительное занятие — держать своё тело в воздухе. Почувствовала себя воздушной акробаткой под куполом цирка. Только здесь он был покрыт незнакомыми звёздами, складывающимися и в этом мире в созвездия со своими легендами, и бесконечно далёк от меня.
Мои руки быстро устали держать свой вес, и почувствовав это, за талию перехватили чьи-то знакомые ангельские конечности. М-м-м! Сильные мужские руки — это моя страсть! Хотя и тут летать долго не получалось. Всё же, когда у тебя нет крыльев, полёт — это необыкновенное событие в жизни. И я сейчас не говорю о самолётах и подобной технике.
Хотелось элементарно стать обезьянкой и повиснуть на ком-нибудь, обхватив руками и ногами для надёжности. Почувствовав мою усталость и пустую от мыслей голову (всё выветрилось оттуда вместе с алкогольными парами, подгоняемые адреналином) приземлились на красивую поляну во дворцовом парке.
И снова меня удивляют мастерством лучшие садовники, создавшие уютный волшебный уголок. Сказочное освещение, придающее загадочности, порхающие разноцветные лунокрылые бабочки, оставляющие за собой шлейф из блёсток, нежный ветерок — ласкающий, согревающий, успокаивающий. Чарующее место!
В полёте говорить было некогда, да и виражи не давали этого делать, когда дыхание перехватывало от адреналина. Но сейчас…
В этом райском уголке нас ждал накрытый стол с мягкими подушками вокруг для сидения. Ночной пик-ник на природе или не пик-ник?
— Позволь пригласить тебя на свидание, — пафосно произнёс Джеронимо.
Я искренне рассмеялась:
— А когда вы меня с площади похитили на глазах у всех, моим мнением не хотели поинтересоваться?
— Мы были уверены, что откажешься снова, а потому сначала решили очаровать и только потом снова спрашивать.
— Отказы пагубно влияют на мужское самолюбие, — подтвердил мнение брата Доменико, согласно кивая.
Есть сильно не хотелось, но полёт всё же заставил меня сжечь множество калорий, а потому я с удовольствием налегла на лёгкие закуски и безалкогольные напитки.
Вспомнила тот восторг, что испытала впервые, увидев ангела в эльфийском городском парке… Хрупкий, воздушный и обманчиво-невесомый облик завораживал. Мягкие и почти женственные черты лица делали его прекрасным совершенством и вершиной эволюции. При этом внутри чувствовалась сила и уверенность. Насыщенно-голубые глаза как небо золотой осенью, обаятельная улыбка.
Вспомнила как руки тянулись потрогать переливающиеся перламутром и серебром крылья, манящие дотронуться, чувствовать их, ласкать, вести подушечками пальцев по перьям, ощутить их воздушность и шелковистость.
Волшебное очарование, сродни какому-то гипнозу, захлестнуло волной по самую макушку. А приятный голос, словно бегущий журчащий ручей по камушкам, вводил в экстаз. Казалось, что во время встречи во дворце я этого не ощущала?! Неужели какая-то ангельская магия?
Почувствовала, как потянула мышцы рук и поморщилась, потерев это место, что не укрылось от Доменика:
— Давай помогу — сниму симптомы и расслаблю мышцы, — улыбнулся мне ангел, — Как тогда, в парке.
Мягкие воздушные и невесомые прикосновения, больше похожие на соблазнение, а не точечный магический массаж. И в этот момент я поняла, что мою левую руку массирует Джеронимо. И — да! Это действительно откровенное наваждение и искушение! Потому что к пальцам присоединились горячие мужские губы.
А потом все эти желанные ощущения перекинулись и на шею, и на другие части тела. Крепкие объятия, осознание сильного мужского тела рядом пьянили не хуже выпитого вина. А если учесть, что их было двое, то кружилась голова как в детстве на карусели. Тело отзывалось такой страстью, словно внутри меня был генератор, вырабатывающий огромное количество энергии и грозящий перегреться и взорваться, если давление не выйдет за его пределы.
Да я просто молилась, чтобы они не останавливались и двигались сильнее, быстрее, глубже. Накатившее желание было больше похоже на дикую жажду страждущего в пустыне. Мне хотелось вобрать в себя все ощущения — жадно, нетерпеливо, страстно. Дикое вожделение как непреодолимая одержимость захватывали и моё тело, и моё сознание. Взрыв малой сверхновой, вспышка, ослепляющая даже с закрытыми глазами.
Неужели это я? Как могла нежная страсть так быстро перерасти в столь сильное возбуждение и яростное пламя, обжигающее изнутри, сметающее в упоительном экстазе все преграды и запреты? Словно по мановению волшебной палочки сильное влечение переросло в бушующий огонь, в исступлении рвущийся в небо, ввысь, к звёздам, на свободу!
И это было не раз, и не два. Ангелы были нежны как котики и страстны как тигры, сменяя друг друга, дополняя и соревнуясь в моём соблазнении. Я не думала ни о чём, оставаясь этой ночью с ними, оставляя за пределами этого волшебного сада все запреты и отдаваясь желаниям.
Мне просто было хорошо!
И да, крылья я потрогала не один раз, что только прибавляло контраста ощущениям и сильнее накатывало возбуждение.
Моё утро началось с того, что ощутила себя лежащей на широкой постели, в компании двух довольных и удовлетворенных ангелов. Когда мы сюда перебрались я не помнила. Да, это было и неважно.
Я нежно проводила пальцами по белоснежным, поблескивающим перламутром, перьям. Ощущала их лёгкость и невесомость. Такой контраст с голубыми простынями…
Кто-то погладил мои ягодицы, слегка сжал их и развёл в стороны. Хотелось стонать от этих прикосновений!
Затем язык проник внутрь, раздвигая мои складочки и проникая внутрь. Теперь сдержать стон мне не удалось.
— Да, — мой хриплый шёпот был порочным и соблазнительным.
Тут же к языку присоединился один палец, затем медленно вышел и… два пальца проникли в жаждущее прикосновений лоно и вышли… теперь три пальца медленно проникают внутрь и выходят… четыре…
Я стону уже в полный голос, не желая сдерживать ощущения внутри себя.
Затем мгновение пустоты, когда я стараюсь собрать в голове хоть какие-то остатки мыслей и сильным толчком возбужденный член заполняет меня всю, проникая очень глубоко.
Чьи-то руки придерживают бёдра, чтобы тело оставалось на месте и прижималось ближе, не оставляя и миллиметра между нашими телами.
Я держусь за перья, слегка их топорща, трусь о них щекой.
Мои губы попадают в жаркий плен — их целуют, ласкают, покусывают.
И я стону от контраста нежности и властности, и их ловят губами мужские губы. Выпивают.
Кто-то из ангелов крепко прижимается ко мне сзади, всем телом, и резко меняет позу. Теперь я лежу на нем, спиной чувствуя все его мышцы, и он всё ещё во мне.
Взору открывается высокий расписной потолок и второй ангел. Я по глазам вижу, что это Доменико — только у него такой дикий огонь горит в глазах. Он полностью готов соединиться со мной, его член напряжен и слегка подрагивает. Мои стоны его распалили.
Я облизываю губы, готовясь принять его и ласкать, но он лишь усмехается и пристраивается между нашими ногами. Его член начинает медленно входить туда, где уже находится Джеронимо. С каждым сантиметром, что он погружается в меня, растягивая и наполняя, в его глазах становится больше желания, больше восторга, больше наслаждения.
Меня снова целуют и ласкают груди, отвлекая от дикого давления внутри и его член начинает медленно двигаться. Рядом начинает свои медленные и неторопливые движения второй член. Эмоции зашкаливают и разрывают. А они не останавливаются, двигаются то вместе, сливаясь в нечто большое и нереальное, то с разной амплитудой, что вызывает ещё большее возбуждение.
Мне кажется, что я сейчас снова взорвусь, создавая свою новую вселенную. Но они останавливаются, выходят из меня, заставляя стонать от неудовлетворенности и незавершенности. И выплёскивают своё семя мне на живот почти одновременно. И не давая мне насладиться зрелищем и опомниться, уже ловкими пальцами доводят до оргазма.
Я замираю в полной прострации и невесомости. Чувствую, как сильные руки поднимают меня и несут куда-то, а затем моё тело погружают в тёплую воду.
Да, водные процедура мне сейчас не помешают.
В четыре руки моё тело оглаживают и омывают. И мне кажется, что по телу кое-где ещё проскакивают разряды маленьких молний.
— Станешь нашей фавориткой? — шепчет один соблазнительный голос.
— Нам будет очень хорошо! — шепчет второй не менее сексуальный.
Глаза не открываю — просто не хочется. Но ответить стоит:
— Я подумаю.