Наверное, в гневе я… смешна. Потому что и Ярило, и Май, и даже Любыч, вместо того, что бы дрожать от «страшно подумать, что может сделать», дружно скалились.
— Ну, чё ржёте? — обиделась я.
— Ты такая смешная, — задорно, по-мальчишечьи подмигнул мне бог, — когда гневаешься.
— А джинны, между прочим, не смеялись! — заступилась я сама за себя.
— Да, — опомнился Ярило, — ты ещё двум… существам помогла! Джинни и Рыське.
— Ну, с этим я согласна.
— И джиннов отпустила, тоже хорошо! Не гоже им тысячу лет по коробкам отсиживаться.
— Что в этом плохого? — не поняла я.
— Фольклорная экология ухудшается, — посетовал бог, — непорядок.
— А-а-а! — я мало что поняла, но если это вопрос политический, то богам виднее.
— А что ты, Андрей, молчишь? — обратился Ярило к мужу.
— Жду, когда у Варвары вопросы кончатся.
— А это возможно? — иронично заметил бог.
— Надежда, как говорится, умирает последней.
— Спрашивай, — милостиво разрешила я.
— Как наши способности повлияют на нашу жизнь? — тут же сформулировал Май.
— Вот это подход! — обрадовался Ярило. — Чувствуется основательность!
Я только пожала плечами. Конечно! Май очень основательный мужчина, просто клад! Весь в маму!
— Вы будете меньше болеть и, как следствие, дольше жить, — торжественно объявил нам бог, и красноречиво воззрился на нас
— ??? — я вытаращила глаза.
— На сколько? — мужа моего так просто с копыт не собьёшь!
— Раза в два, три…
— Д-два, т-т-три ч-ч-чего? — я даже стала заикаться.
— Средней человеческой жизни. Лет двести пятьдесят минимум.
— Сколько? — выдохнула я.
— А максимум? — уточнил дотошный Андрей. — Варя, позволь, я сам буду спрашивать! Ты сама разрешила…
— Молчу, молчу…
— Ну, так каков максимум?
— За триста, — отмерил нам срок Ярило.
— А старость когда наступает? — опередил меня муж.
— После двухсот вы будете выглядеть примерно, как Дуплянские.
— Блинд! — вырвалось у меня словечко Боцмана, а Май присвистнул.
— А как же нам жить то?! — завопила я так, что даже Любыч не выдержал и сбежал к Андрею, забившись ему под мышку, только хвост остался снаружи. — У нас столько не живут!
Андрей выудил на свет дрожащего котёнка и укоризненно посмотрел на меня.
— Сюда переберётесь, — Ярило одарил нас гостеприимной улыбкой, — все так делали, когда к ста подваливало, а то и раньше.
— А дети? — вдруг ужаснулась я, — как же дети?
— Дети? С вами будут, — успокоил меня бог.
— А они тоже… долгожителями будут? Я не хочу хоронить своих детей!
— Ты их сначала роди, — посоветовал мне муж. Я грозно зыркнула на него. В этот раз мой гнев никого не развеселил.
— Они даже больше вас жить будут, — обрадовано заявил Ярило, — им же жизненная сила от обоих родителей достаётся! Вот только ни Проводником, ни Берегиней они не будут. Не передаётся это по наследству.
— Ну, тогда я согласна! — бодро сообщила я собравшимся.
— Как будто нас об этом кто-то спрашивал, — добавил ложку дёгтя в мой мёд муж.
— Ну, если у вас вопросов больше нет, — поднялся Ярило, — тогда, я с вашего разрешения, отбуду. Пора.
— Вопросы, конечно есть, — начала было я, но Май дёрнул меня за руку.
— В следующий раз, — игриво пообещал нам бог.
— Значит, до встречи на «Русалиях»! — подпела я ему.
— Точно! — Ярило стукнул себя по лбу. — Чуть не забыл! — Он вытащил из кармана свёрток и протянул мне. — Прошу! В вечное пользование!
— Что это?
— Сапоги! Тебе и Андрею. Как обещал!