Вечер всё того же дня. Давид стоял у двери дома Элеоноры, намереваясь постучатся и зайти, как цивилизованный эльф. Но внезапно передумывает, начав высматривать окно.
Найдя цель, он карабкается вверх по дереву. Не без помощи магии, конечно. Дерево довольно просто подвергалась изменению, позволяя ему вгибать отверстия для пальцев. Но не более. Ведь большее воздействие могло навредить ему.
Медленно забравшись чуть выше окна, Давид применяет магию, зафиксировав ветками своё положение. Убедившись в прочности конструкции, он считает до трёх и резко отпускает руки. — Бу! — крикнул Давид, повиснув у окна. Но внезапно обнаруживается, что это не оказало ожидаемого воздействия на моющиеся Элеонору. Та вскрикивает и, прикрывая грудь, бросает медный таз, попав прямо ему в лицо.
Конструкция внезапно трещит, и он выскальзывает, упав на землю. Элеонора, натянув полотенце, смотрит в окно, обнаружив, что Давид жив, ведь ему повезло упасть на кусты роз. Но это до поры до времени, пока мать Элеоноры не узнает, кто попортил её цветочки.
— А через дверь нельзя было зайти?! — смущённо возмутилась Элеонора.
— Льзя. Только так не интересно, — съязвил Давид.
Спустя пару минут он уже сидел на кровати Элеоноры, пока она расчёсывала волосы деревянным гребнем. Выглядело это по своему завораживающе. Словно она принцесса. А ночнушка только подчёркивало это представление.
— Ты просто посмотреть на меня пришёл или тебе что-то нужно? — спросила Элеонора, повернувшись к Давиду.
— Ага, — ответил Давид. — Мне нужна твоя помощь.
— И что же случилось, Красавчик?
— Мама хочет, чтобы ты завтра пришла к нам на ужин. Твоя задача — вернуть долг, притворившись, что мы встречаемся.
— Ладненько. Как думаешь, лучше красное или белое.
— Любое, что позволит тебе прейти.
Элеонора посмотрела на Давида серьёзным взглядом. Давид дал нормальный ответ. Элеонора сменила серьёзный взгляд на улыбку. После она неожиданно вышла из комнаты, но вскоре вернулась с бутылкой вина и бокалами.
— Я надеюсь, ты не откажешь провести время с прекрасной девушкой, — произнесла Элеонора.
— А где третий бокал? — пошутил Давид. Но Элеоноре не понравилось.
— Дурак ты.
Передвинув прикроватный столик, Элеонора налила в бокалы вино. Немного поболтав его по стенкам, Давид впервые за долгое время пробует алкоголь.
Лёгкое жжение пронизывает горло Давида, но вместе с ней и сладость наполняющей его вкусовые сосочки. Голову начали наводнять давно забытые воспоминания. Его заполняла печаль по друзьям и родным, что он больше никогда не увидит. Давид смог смериться с этим давным-давно, но гнетущее чувство не отпускало, сколько бы времени не проходило. Но скрюченное лицо Элеоноры от алкоголя тут же заставляет его заржать во весь голос.
— Пха-ха-ха! Ну у тебя и рожа!
— Не смешно!
Оправившись от пощёчины, Давид налил ещё, начав более расслабленно беседовать о жизни. Всё же тело те новое. Хотя, учитывая, что в нём он прожил гораздо дольше, называть его новым было не совсем корректно. Но третий стакан стал последним.
— Знаешь… ты очень странный… Любой другой… друг-ой… — не договорив, провалилась в сон Элеонора.
Её руки сложились, заменив подушку. Лицо покрыло лёгким румянцем. А тело уже готовилось упасть с кровати. Но прежде чем это случилось, Давид перетаскивает её на кровать.
— Надеюсь, ты в хорошем смысле, — произнёс Давид, намереваясь выпрыгнуть из окна. Но прямо перед прыжком он останавливается и со зловещей улыбкой смотрит на спящую Элеонору.
На следующий день она просыпается с головной болью. Потому ели поднявшись с кровати, она отправляется за водой. Не заметив, как Давид любезно забрал всё улики вчерашнего празднества.
— Оххххх… Головушка моя, — произнесла Элеонора, открыв бочку с водой.
Выпив немного воды, она видит в отражении нечто чёрное. Бегом вернувшись в комнату, как того позволяло похмелье, она замечает в зеркале своё полностью измазанное сажей лицо.
— Ах ты, тварь поганая! Я тебе это ещё припомню!
А Давид в это время спокойно спал, не переживая ни о чём. Ему снились волшебные сны, где он стал королём и поднимал налоги.