Сначала она не обратила на этот оклик никакого внимания, но обладатель голоса был настойчив и не поленился броситься наперерез навьюченному ишаку, чтобы оказаться к ней ближе. Тут уж Стелле волей-неволей пришлось его рассмотреть. Нет, перед ней вовсе не был писаный красавец с томным взором — так, потертый жизнью адиласец, улыбавшейся ей во все свои тридцать два зуба. Один, кстати, был золотым. Что ему от неё нужно?
— Девушка, Вы такая красивая…
Так, начинается!
— Девушка, Вы ведь не местная…
Принцесса молчала, размышляя, как бы скорее избавиться от назойливого ухажера.
— Хотите, я покажу Вам город?
До чего настырный! Неужели непонятно, что девушка не хочет с ним разговаривать?!
И тут она поняла, что ему действительно нужно — её кошелек! Отвлекая девушку разговорами, изображая интерес, адиласец незаметно подбирался к ее кошельку, и, если бы она вовремя не заметила, через минуту благополучно скрылся бы со всем его содержимым.
— Ах ты, паршивец! — Девушка вырвала кошелек из рук несостоявшегося воришки. — Ограбить меня хотел, да?!
Она огляделась в поисках стражей порядка — их, как всегда, не оказалось поблизости. Как, впрочем, и вора, который мгновенно затерялся в толпе.
— Отправился зарабатывать на еще один зуб, — хмыкнула Стелла и засунула кошелек за корсаж — так надежнее всего. Тут и следовало его держать, а она расслабилась…
Девушка вернулась в гостиницу поздним вечером, когда на небе зажглись первые звезды. Принцесса зашла через двор, заглянула в освещенные окна первого этажа и прошла в сад. Есть не хотелось, а день приготовил богатую пищу для размышлений.
В саду громко звенели цикады; пахло чем-то приторным и сладким.
Стелла присела на скамью и, подперев голову руками, уставилась на ближайшую клумбу. Мысли то вяло текли, то ускорялись с бешеной скоростью, в который раз прокручивая перед глазами картины минувшего дня. Она хотела, но никак не могла ни на чем сфокусироваться.
— Хандришь? Что-то на тебя не похоже. — Как всегда, голос раздался позади нее. Интересно, почему он никогда не возникает прямо перед ней? Может, появляется по частям? Она хихикнула.
— Ну да, конечно, по косточкам. Не моли чепухи! Просто так ты намного естественнее реагируешь. — Разумеется, для него не существовало такого понятия, как мысли и право индивидуума на внутренний мир. — Как посмотрю, у тебя слишком хорошо развито воображение.
"Слишком хорошо" означало: хватит думать о всяких глупостях, меня тошнит от твоих нелепых мыслей. Словом, вежливое напоминание о том, что ей следует сидеть в собственном человеческом мире и не залезать в чужой, божественный.
— Уже пора? Может, всё-таки подождать до утра? — Стелла надеялась, что он не выгонит ее неизвестно куда на ночь глядя.
— Прямо сейчас ты мне не нужна, — усмехнулся Мериад. — С утра тоже можешь не торопиться. Не забудь сказать Маркусу, что едешь одна.
И как он только держит в памяти десятки имён?
— Сотни, — поправили ее. — А, может, и больше — я не считал. Вас столько расплодилось! Если тебе так интересно, я, разумеется, помню не всех, — небольшая заминка, — своих подопечных, только тех, которые чем-то отличились.
— А Маркус чем отличился?
— Тем, что связался с тобой.
— Мне обязательно ехать одной? Маркус ведь не поймет.
— А ты объясни, примени свой язык по назначению.
— Но вокруг полно сомнительных личностей…
— Боишься? — В голосе звучала издевка. А на губах — снисходительная усмешка.
Конечно, чего еще ждать от смертной — они такой неверный материал…
— Нет. — Оплошность нужно было исправить, иначе все, чего она достигла, пойдет прахом. Мериад восстановит статус-кво, а она вновь станет просто одной из. Проклятая минутная слабость! — Просто мне нужна компания. И моя лошадь.
— Стелла, сколько можно тебе повторять, что ты пойдешь одна. — Он нахмурился, но всего на мгновение. — И лошадь оставишь здесь. Если тебе так уж нужна какая-то зверушка, возьми с собой Шарара.
— И куда мне завтра идти? — обреченно спросила принцесса. — И куда я в конце концов должна попасть?
— Какая разница?
— Должна же я куда-то идти…
— Пойдешь по дороге.
— По дороге куда? — не унималась девушка.
— Какая же ты настырная! Думаю, нам подойдет дорога в Астеру.
— Можно спросить?
— Ты только этим и занимаешься. Что тебе еще? Будешь жаловаться, что не дойдешь пешком до Астеры? Будет тебе лошадь, только успокойся! Завтра выйдешь через западные ворота и увидишь ее. Все?
Конечно, следовало остановиться, но она все же не удержалась:
— Вы говорили, что дальше я поеду одна, а потом вдруг сказали "нам"…
— Как же ты мне надоела! Почему ты не можешь просто сделать так, как тебе велят? Ладно, это я тебе, так и быть, скажу, — Мериад ехидно улыбнулся. — Как бы тебе не хотелось, к великому твоему сожалению, отныне тебе придется терпеть моё общество. А теперь иди отсюда, пока в твоей голове не родился еще один идиотский вопрос.
Стелла вздохнула и покорно прошла к дому.
Маркус сидел в общей зале и вместе с другими постояльцами одаривал хозяйку комплиментами. Со стороны это походило на светский раут имени Урсиоллы. Ей нравилось — в прочем, кому бы не нравилось?
— Маркус, — принцесса прислонилась к дверному косяку и поманила друга рукой, — мне нужно с тобой поговорить.
— Иду! — буркнул принц и в сердцах прошептал: — Вечно она не вовремя!
Стелла остановилась на лестничной площадке, подальше от шумной компании, и сразу, без всякого вступления, сообщила:
— Завтра я уезжаю. Одна. Ты остаешься здесь. И не спорь, пожалуйста!
Ошарашенный принц удивленно уставился на неё, а потом выдавил из себя один единственный вопрос:
— Надолго?