- О, это слишком долго рассказывать! Двадцать лет работы. Сколько неудач, сколько разочарований! Через все надо было пройти и не потерять настойчивости, веры в себя. Помню, как однажды вместо лучей, убивающих микробов, я нашел такие, которые, наоборот, пришлись им по вкусу: они гораздо быстрее размножались в этих лучах. Я был в отчаянии. А все оказалось просто: надо было только увеличить интенсивность тех же лучей, и микробы погибали.
- Это парадоксально! - воскликнул один из журналистов.
- Природа подчас парадоксальна, - усмехнулся Чьюз. - Солнечные лучи и лечат и убивают, лучи Рентгена и лечат и вызывают кожный рак и экзему... А в общем, господа, - неожиданно заключил он, поднимаясь, - на днях я читаю доклад о своем открытии. Прошу пожаловать - там доскажу то, чего не успел сегодня.
- В самом деле, господа, мы злоупотребляем любезностью профессора, поспешно сказал один из ученых.
Журналисты шумно поднялись. Посыпались поздравления.
- Простите, профессор, что я посмел усомниться в значении вашего великого открытия! - воскликнул Уиппль. - Нет, это просто необычайно!
Вероятно, с не меньшей скоростью, чем микробы из новоизобретенного распылителя, журналисты разлетелись во все стороны, чтобы сообщить миру о сенсационном открытии профессора Чьюза.
4. Профессор Чьюз выходит из лаборатории
Ты ничего не видишь, ты смотришь в микроскоп.
М. Горький. "Дети солнца".
В жизнь Чьюза ворвались волнения, которых он раньше совсем не знал. Он чувствовал себя, как человек, долго просидевший в темной комнате и вдруг выглянувший на воздух: дневной свет ослепил его... И в этом дневном свете оказалось очень много неожиданного и неприятного...
Прежде всего, он с досадой обнаружил, что репортеры напутали. На Чьюза налетел шквал писем, телеграфных и телефонных запросов. Оглушенный ими, он, в конце концов, посадил к телефону Роберта. Слуга отвечал всем одно и то же. "Читайте завтра в газете "Свобода" заявление профессора". Так как отчет Уиппля оказался наиболее точным, Чьюз уже благоволил и к нему и к его газете.
После того, как заявление было напечатано, письма и телеграммы приняли иной характер: теперь уже не запрашивали, а поздравляли, приветствовали, восторгались, изумлялись.
Академии, научно-медицинские общества - внутри страны и за границей избирали профессора Чьюза своим почетным членом. "Лига борьбы с туберкулезом" избрала великого ученого пожизненным почетным председателем. Знаменитый Институт экспериментальной медицины, учрежденный Докпуллером, Первым миллиардером страны, просил профессора Чьюза прислать доклад с тем, чтобы можно было решить вопрос о присуждении ученому большой национальной премии имени Докпуллера. Премия ежегодно присуждалась за наиболее выдающуюся работу в области медицины.
Чьюза больше всего волновали письма и телеграммы простых неизвестных людей. "Благословляем ваше имя, профессор, - говорилось в одной из телеграмм. - Вы возвращаете нам дочь, больную туберкулезом, которую врачи приговорили к смерти. Сообщите, где и как воспользоваться "лучами жизни".
Бедные люди! Они поверили преувеличенным газетным сообщениям.
Озадачила Чьюза небольшая телеграмма сына: "Горячо поздравляю. Желаю полного успеха. Эрнест". Какого успеха еще желать, когда он, наконец, добился цели, когда он утопает в поздравлениях и приветствиях? Телеграмма пришла из-за границы. Ну что ж, вернется, прочтет восторженные статьи в "Вестнике медицины", в газетах, поймет...
Однако самым поразительным оказалось небывалое обилие посетителей.
К ученому приехал сам Ральф Мак-Кенти, глава "Электрической компании", один из крупнейших богачей страны. Это был еще молодой человек, лет под сорок; его высокая фигура дышала энергией и уверенностью в себе."
Электрическая компания" хотела приобрести монопольное право на изготовление комнатных дезинфекторов. Чьюза, однако, занимало другое. Составленный им "план оздоровления" страны намечал создание нескольких тысяч постоянных и передвижных дезинфекционных станций. Комнатные дезинфекторы должны были лишь дополнить эту систему.
- Позвольте, профессор, - удивленно возразил Мак-Кенти, - кто же оплатит расходы на оборудование станций? Лучи и полезные микробы распространятся в зоне действия станции, продавать их отдельным лицам нельзя. Иное дело комнатные дезинфекторы.
Чьюз терпеливо объяснил, что комнатные дезинфекторы окажутся недоступными для бедняков, лачуги которых больше всего нуждаются в дезинфекции.
- Желание помочь беднякам делает вам честь, профессор, - любезно сказал Мак-Кенти. - Но кто же все-таки будет платить? Мы не филантропическая организация.
- Платить за бедняков? - переспросил Чьюз, мгновенно раздражаясь. - Но ведь из лачуги бедняка микроб легко перекочевывает во дворец миллиардера: это же не человек, перед ним дверь не закроешь. Охотиться за микробами только в собственной комнате! Какая чепуха!
- Да, но кто же заплатит? - нетерпеливо повторил Мак-Кенти.
- Государство! Государство в лице ведомства здравоохранения. Это его святая обязанность. Материально оно ничего не потеряет. Наоборот: дезинфекционные станции резко уменьшат расходы на борьбу с болезнями.
- Неизвестно, что дешевле, - скептически заметил Мак-Кенти.
- Как можно так говорить! - снова возмутился Чьюз. - А сотни тысяч спасенных жизней?
- Простите, профессор, это не касается интересов компании, - с неудовольствием сказал Мак-Кенти. - Если министерство согласится финансировать ваш план - пожалуйста, мы готовы заключить договор.
Возбужденный этим разговором, Чьюз сейчас же после отъезда Мак-Кенти обратился с письмом к министру здравоохранения Хэтчоусону. Он подробно изложил свой "план оздоровления".
А через два дня в особняк пожаловал сам министр. Он осмотрел лабораторию, восхищался, изумлялся...
- Конечно, министерство одобряет ваш план, - заявил Хэтчоусон, и Чьюз просиял. - Но, профессор, средства... Мы можем финансировать вас лишь частично. Процентов десять, ну, пятнадцать... "План оздоровления" очень дорогая штука...
- Зато он освобождает от расходов на лечение...
- Пустяки! Лечатся не все, а кто лечится, тот и оплачивает лечение. Ваша же система уничтожает самый принцип разделения на больных и здоровых, лечащихся и нелечащихся... Право, не с кого брать плату!
Вот те на! Он считал это основным преимуществом своей системы, а министр и Мак-Кенти видят в этом ее главный недостаток.
- Невероятная нелепость! - возмущенно воскликнул Чьюз. - Ну, пусть будут миллионные расходы, зато мы спасем миллионы людей. Они окупят все расходы самым фактом своего существования. Они вернут деньги...
- Может быть, - министр уже начинал терять терпение. - Да сегодня-то где достать эти деньги? И потом еще... Надо ведь, чтобы и другие государства осуществили ваш план. Воздух в своем движении не знает государственных границ, а микробы не нуждаются в визах, чтобы кочевать из страны в страну...
- Если вам угодно шутить, - возразил Чьюз, - то позвольте заметить, что при помощи тех же Y-лучей можно создать на границе завесу, непроницаемую для беспаспортных микробов.
- Новые тысячи станций и новые миллионы! - в ужасе воскликнул министр. Уничтожение ваших микробов слишком дорого, профессор!
- Вы считаете, господин министр, что смерть ваших людей дешевле?
Профессор и министр расстались сухо, так ни до чего и не договорившись.
Разговор с министром взволновал Чьюза еще больше, чем разговор с Мак-Кенти. Он не мог примириться с тем, что у богатейшего государства не оказывается денег на самые неотложные нужды. Спасти страну, людей от болезней, от тысяч ненужных смертей - что может быть важней и неотложней? Но вместе с тем он понимал, что денежный вопрос явится той стеной, через которую будет трудно проникнуть и всепроникающим "лучам жизни". Средства, конечно, найдутся, но на косных, тупых чиновников придется оказать очень сильное давление. В этом ему должна помочь прежде всего научно-медицинская общественность.
Вот почему из многочисленных приглашений прочесть доклад о своем изобретении Чьюз выбрал два: от Национального медицинского общества и от Объединения врачей. Он решил изложить свой "план оздоровления" на объединенном собрании обеих организаций. Опираясь на весь свой авторитет, врачи, перед лицом народа, потребуют, чтобы план был осуществлен.
В день собрания один из крупнейших залов столицы был переполнен. Помимо врачей, присутствовало много гостей-ученых, инженеров, членов парламента... Буря аплодисментов, приветственные крики, яркий свет "юпитеров", треск киноаппаратов - все это ошеломило Чьюза.
Не объясняя природы своих лучей, Чьюз рассказал об их действии и продемонстрировал опыты. Основную часть своего доклада он посвятил "плану оздоровления" и сообщил о своих затруднениях.
С разрешения собрания выступил присутствовавший в качестве гостя лидер группы прогрессивных депутатов парламента Рони. Он горячо поддержал "план оздоровления" и призвал принять резолюцию в его защиту. Решение столь авторитетного собрания очень помогло бы прогрессивным депутатам в борьбе за план. Что же касается заявления министра здравоохранения о недостатке средств, то при желании их легко найти: достаточно сократить непомерно раздутый военный бюджет.
- Нашей стране никто не угрожает, - говорил Рони. - Эти миллиардные ассигнования на вооружение нужны вовсе не для обороны. Но жизни рядового населения, жизни простых людей действительно угрожают болезни, микробы, против них-то и надо вооружаться, не жалея средств. Миллионы налогоплательщиков будут рады, если их средства пойдут на войну с микробами, а не с людьми.
Секретарь Объединения врачей Мелингтон заявил, что значение "плана оздоровления" несомненно, но платоническая резолюция в его пользу не устранит реальных затруднений. Надо поручить авторитетной комиссии тщательно изучить вопрос и найти конструктивное предложение.
Дружные аплодисменты достаточно красноречиво ответили Мелингтону. Комиссия была избрана, и возглавил ее, естественно, Мелингтон.