Толпа передо мной расступалась, как перед прокаженным. Это минус. Но торговцы больше не разу не пристали с кремами от веснушек. И это плюс. Но почему я сказала, что Дей мой друг? Не может у меня в этом мире быть друзей. Здесь все — враги, которых надо опасаться, а в случае направленной на меня агрессии — уничтожать. Так почему же я ляпнула эту очевидную глупость? Не считаю я его другом. Даже товарищем. Я ему вообще не доверяю. Да и о каком доверии может быть речь между человеком и кнертом, если мирный договор между Империей (домом Дея) и Содружеством Королевств подписан только год назад? И мне нет до этого дела — я иду домой.
Вскоре мы выбрались из косметических рядов и, наконец, попали в оружейные. Разительное отличие. Нет такой толпы, торговцы не тянут покупателей за руки, чтобы показать свой товар. И вообще, больше мужчин — женщин считанные единицы.
— Эй, дамочка, не желаете ли провести время с настоящими мужчинами?
Дорогу мне загородил высокий стройный парень с немытыми волосами и целым ореолом противного запаха пота и грязи.
— Нет спасибо, в другой раз. Дайте, пожалуйста, пройти, я спешу.
Пару раз моргнув, он повернулся к довольно большой компании таких же не мытых типов и закричал:
— Представляете, эта уродина мне отказывает…
Компания загоготала, да и парень тоже. Я уже совсем собралась его обойти, когда он схватил меня за руку. Левую. Ту самую, которую так тщательно калечил Дей. С трудом сдержав стон, я все-таки рухнула на колени — черные круги перед глазами мешали сосредоточиться.
Впрочем, мой мучитель скоро оказался лежащим передо мной и руку все-таки выпустил. Прижав ее к груди, я пережидала боль, когда кто-то поднял меня за шиворот.
— Ты в порядке, Лина?
Ну, кто еще кроме кнерта мог себе позволить такую наглость? Ради разнообразия, я не стала распускать ноги. А руки были заняты.
Компания перестала гоготать и, угрожающе нахмурившись в наш адрес, стала приближаться к живописно распластавшемуся товарищу. Приглядевшись, я поняла, что горе-любовнику Дей одним ударом сломал нос. Еще бы немного и убил бы.
От шайки отделился низкорослый бородатый уродец. Как я поняла — главарь.
— Кто тебе позволил бить моего человека, пришлый?
Дей опять улыбнулся, показав пасть акулы. Нет, ну что за фокус? Я тоже так хочу.
— А кто позволил твоему человеку трогать мою тээнерин?
Главарь посерел, я же не поняла значения явно чужеродного слова. И, судя по всему, я одна такая, необразованная. Обидно. Особенно если учесть, что сказано обо мне. В вдруг что-то плохое?
— Прошу прощения, господин. Кто же мог знать, что эта человеческая девушка — принявшая твою Клятву. Она ведь не носит медальон на виду. Мне жаль — мой человек совершил ошибку. Возможно, пятьдесят золотых уладят дело, и между нами не будет больше обид.
Ага, значит тээнерин переводится как «принявшая клятву». Понятно. А вот про медальон не понятно. Какой такой медальон я должна носить на виду? Придется устроить кнерту допрос. Попозже.
— Что скажешь, Лина-тээнерин? Тебе хватит пятидесяти золотых, чтобы забыть обиду?
Чего? Каких золотых? Так, будем импровизировать.
— Нет, не хватит. Сто золотых и лучшее обезболивающее.
Главарь скривился, но согласно кивнул, отправив подчиненного за деньгами. По-прежнему прижимая к телу левую руку, я перестала закусывать губу. Нет, она еще болела, но эта была привычная тупая боль, на которую я при желании даже могу не обращать внимания. Правда, не слишком долго. А уж какой у меня при этом невозмутимый вид. Сама себе завидую, потому что внутри корчусь. Но свою слабость нельзя показывать.
— Дай руку, я посмотрю.
Уже подготовив тираду о том, что скорей удавлюсь, чем доверю демону (нет, все-таки правильно люди прозвали кнертов) еще хоть одну конечность, я запнулась, поняв, что он не спрашивает, а констатирует факт. Дей даже договорить не успел, как в жестком захвате зафиксировал пострадавшую часть тела, закатал рукав и начал осторожно ощупывать. Губу я уже прокусила так, что кровь тонкой струйкой потекла по подбородку, но стонать себе позволила, напоминая себе в сотый раз, что только дураки показывают свои слабость и страх. Их потом используют как оружие против тебя же. Боишься боли — будет тебе океан боли, пока не подчинишься. Боишься за своих друзей — они будут страдать, пока ты не сдашься. И так всегда.
— Повреждены мышцы, небольшая трещина. Стоит наложить тугую повязку и некоторое время руку не беспокоить.
Тоже мне, клуб знатоков отвечает на вопрос о деле врачей, слово у капитана команды, Дея. Профессор, блин.
— Ты что рентгеном подрабатываешь?
Мой голос прямо-таки источал сладкий яд. Ну все, меня кто-то уже достал так, что на моей совести вот-вот появится еще один трупик.
— Нет, просто я знаю основы магического целительства. Настроившись на твою ауру, я узнал обо всех твоих болячках, коих великое множество. Старые переломы, почти зажившие повреждения внутренних органов как от тяжелых побоев, почти зажившие трещины в ребрах, физическое истощение и небольшая лихорадка. Это не считая руки. Тебе нужно к лекарю.
И опять таки меня не спросил. Взяв у главаря два тяжелых кошелька, он, почувствовав настрой на сопротивление, просто перекинул мою дергающуюся от возмущения тушку через плечо и бодренько зашагал. Сначала я попыталась лягнуться — без толку, мои ноги он держал крепко. Колотить одной лишь правой рукой по этой каменной спине оказалось тоже бесполезным. Сверлить взглядом поясницу непрошенного помощника — дохлый номер. Разочарованный вздох подавить не удалось, но разжалобить этим кнерта не получилось. Пришлось смириться. Грррр, ненавижу кнертов!!!
Турвон Дей Далибор
Я проталкивался через толпу женщин самого разного возраста, не жалуясь. Вообще-то, я выбрал путь через косметические ряды в глупой надежде, что покупка столь необходимых для любой леди предметов успокоит ее раздражение, вызванное моей Клятвой. Как же я ошибся. Эта истеричка начала еще больше психовать из-за того, что уже несколько торговцев предложили ей купить «крем для выведения пятнен на лице». И зачем так нервничать? Этот крем ей действительно необходим. Стала бы хоть чуть-чуть симпатичней. А аура уже не просто в красных всполохах — она вся как пожар. Значит, сейчас рванет. Главное сейчас ее не тронуть, а то жертвой стану я. Не то, чтобы я боялся какой-то человечки, но Клятва мне помешает причинить ей вред. Придется молча терпеть, если набросится.
Почувствовав пристальный взгляд в спину, я на несколько секунд отвлекся и вот результат — девчонка уже трясет торговца-неудачника за грудки.
— Слушай ты, чмо подколодное, чувырла недоношенная, мне НЕ НУЖЕН крем от пятен на лице. Потому что это веснушки. И мне они НРАВЯТСЯ! А кому не нравится — могут не смотреть. Я не собираюсь подстраиваться под чьи-то каноны. Ты меня понял?!!
Ей нравятся эти пятна? Чокнутая. Но лучше сейчас не встревать — сбросит раздражение, станет более управляемой и вменяемой. По крайней мере, в теории.
Вокруг нас собралась довольно внушительная толпа любопытных, возглавляемая решительно настроенными стражами. Неполная трансформация, продемонстрированная в оскале девяти десятков острозаточенных игл (вместо человеческих зубов), произвела ожидаемы эффект. Стражи послушно замерли на достаточном расстоянии от нас. Как хорошо встретить понятливых блюстителей закона и порядка, ради разнообразия.
Девчонка, отпустив свою жертву, уставилась. К красным всполохам добавились зеленые. Любопытство? Почему вместо страха она испытывает любопытство?
— Дей, что у тебя с зубами?
Ну и чего не понятного в неполной трансформации кнерта?
— А что тебе не нравится в моих зубах?
Зеленые цвет стал доминирующим в ее ауре. Ей любопытно, но и мне тоже. Слэт, и не расспросишь ведь — тут же начнет огрызаться. Чем я ей так не нравлюсь? Раньше ведь все самки мне сами на шею вешались!
— Да так, показалось что кариес. А оплачивать тебе еще и стоматолога…
Я чуть язык не прикусил. Кариес? У меня? Убил бы. Маленькая тварь, она издевается надо мной! Ей сказочно повезло, что я принес Клятву и не могу причинить вреда, а если бы не она — растерзал бы.
Мысленно продумываю череду изощренных пыток, которые можно было бы применить к моей тээнерин, я так увлекся, что пропустил весь диалог между девчонкой и стражем. Глупая, назвала меня другом. У кнертов нет друзей даже среди своих. Вся наша Империя построена на строгой иерархии. Кто-то подчиняется тебе, кому-то подчиняешься ты. Друзей нет, только подчиненные и начальники. Дружба возможна лишь между равными. Неужели, эта человечка считает себя равной мне? Стоит разъяснить ей некоторые правила, раз уж мы связаны на некоторое время. Но не сейчас. И кто опять ее так разозлил? Хотя нет, эта не алый цвет злости, скорей малиновый… Досада? Сама не рада, что назвала меня другом? Тэрс,[8] эта девчонка не считает Меня равным себе. Ну, она за это заплатит…
— Эй, дамочка, не желаете ли провести время с настоящими мужчинами?
Это он про кого, про себя? Мерзкий, отвратительно воняющий, с гнилыми зубами и отчетливо видными похотливыми намерениями человек. Да еще и трус. Наверняка рядом сидит большая компания его дружков, иначе бы не решился пристать к девчонке.
— Нет спасибо, в другой раз. Дайте, пожалуйста, пройти, я спешу.
Человек пару раз недоуменно моргнул. Мне тоже захотелось протереть глаза и прочистить уши — эта нахальная девчонка, хамящая мне каждой фразой, ответила вежливо какому-то уроду, который остановил ее на улице. Значит, его она опасается, а меня нет? Я что, неопасен?