16. Алгол долго отдыхал в бескрайней пустоте. Потом прошел бескрайнюю пустоту. Отдохнул и снова пошел сквозь пустоту.
Save!
XV.
1. Input!
2. Алвисид победил.
3. Победа стоила дорого.
4. Алвисид долго восстанавливал силы.
5. И размышлял как жить дальше.
6. Всю свою жизнь он провел среди людей.
7. Он пламенно любил свою Землю и человечество.
8. Но вернуться в первую Вселенную Алвисид не мог.
9. Его могущество теперь превосходило возможности Бога и Дьявола.
10. Алвисид совсем не был к этому готов. Ему было тяжело.
11. Но и бывшие противники его были обессилены страшным, невиданным дотоле боем.
12. На Земле было плохо и непонятно - времена сместились. Те, кто жил - исчезли.
13. Те народы, что давно умерли - жили. Те люди, кто еще не родился - жили.
14. Все смешалось. Начались кровопролитные войны и большие переселения народов. Это время Великой Потери Памяти.
15. Когда-то, разрушив Вавилонскую Башню, Бог разделил народы по языкам. Алгол соединил все языки в один.
16. Людям было плохо. Алвисид хотел умереть. Но он мог принести Добро. И он решил: надо жить.
Save!
XVI.
1. Input!
2. Алвисид - бог.
3. Равный другим богам.
4. Алвисид вырос среди людей.
5. И он считал себя человеком.
6. Человеком, обладающим божественным могуществом мудрого Алгола.
7. И ничто человеческое не чуждо богу Алвисиду.
8. Алвисид любил людей. И он хотел мира на Земле.
9. Но существовали Бог, Дьявол, единоутробные братья и сестра Алвисида.
10. Алвисид почтительно пришел для беседы с Богом. Алвисид желал мира.
11. Алвисид разговаривал с Богом. Бог оказался глуп, ленив, хвастлив и кровожаден.
12. Алвисид разговаривал с Дьяволом и присными его. Это умные, цепкие, энергичные создания.
13. Цели Дьявола и методы показались Алвисиду неприемлемыми. Но мудрый Алвисид зауважал Дьявола.
14. Алвисид не нашел союзников - каждый бог слышал лишь себя. Алвисид решил жить для людей.
15. Зло и Добро можно истолковать разно. Надо быть человеком, а не богом, чтобы понять это.
16. А мудрый Алгол в неведомой, недоступной пустоши моделировал свою прекрасную Вселенную, где Зло отсутствует, как таковое.
Save! Save! Save!
Enter!
Глава восьмая. СОПЕРНИЦЫ
"Обладая способностью пробуждать дремлющие умы, Амур, употребляя
для таковой цели свою мощь, возносит из злобной тьмы к яркому свету,
наглядно показывая, откуда вызволяет он подвластный ему дух и куда,
озаряя своими лучами, ведет."
Джованни Бокаччо "Декамерон"
Силен дух, да ноги разбиты!
Святой отец Гудр, епископ Маридунский, был очень стар. Два года назад ноги окончательно отказали и его высохшее тело теперь носили послушники в специальном кресле. Он теперь редко проводил службы в соборной церкви, но был в курсе всех дел, как мирских, так и духовных в своей обширной епархии. Его уважали враги и любили друзья, но последние десятилетия он уже не покидал резиденции и память о нем несколько поблекла. Лишь десяток приближенных, да домочадцы сэра Отлака, племянника отца Гудра, составляли круг общения епископа. И книги - от неведомым образом начертанных толстенных фолиантов, сохранившихся со времен бывших до Великой Потери Памяти и написанных на ныне известных только ученым мужам языках, до современных манускриптов, которые привозили ему со всех уголков мира. Стоили книги ужасно дорого, приходилось отправлять в далекие города нарочных и даже в некоторых случаях переписчиков, которыми славилось Маридунское аббатство, но епископ смело шел на эти расходы.
Старый Гудр смотрел как его внучатый племянник с видимым усилием продирается сквозь текст еретической книги. Епископ не имел право давать читать христианам алголианские директории, но после взволнованного рассказа Уррия о событиях, происшедших у Красной часовни и на берегу Гуронгеля, решил дать ему огромную книгу в позолоченном кожаном переплете. Золотой ключ от замков книги имел только епископ и Уррий был третьим человеком, после переписчика и отца Гудра, перелистывающим пергаментные страницы с тщательно нарисованными красными и синими буквами. Но сейчас епископ жалел, что заставил юношу читать - напрасный труд, Уррий все равно ничего не поймет и потребует объяснений. Объяснений, над которыми епископ бьется десятки лет. Факты таковы, что когда размышляешь над ними, пытаясь отсеять ложь от истинных событий и причин, перед тобой открываются жуткие, неимоверные бездны, сознание пасует и, кажется, вот-вот сойдешь с ума.
Уррий наконец оторвал глаза от книги и спросил: