Только сейчас, при ярком солнечном свете, я заметила некоторое сходство Макса с Лексом. Нет, не родственное, а скорее тип поведения. Надменный, безукоризненно галантный, знает, что красивый и пользуется этим, а еще движения… Они оба передвигаются очень тихо и уверенно, как сытые хищники семейства кошачьих. Но есть что-то и во внешности — оттенок кожи, вернее его отсутствие. Когда я впервые увидела Лекса, мое внимание привлекла его необычайно идеальная кожа — светлая, не тронутая ни загаром, ни румянцем. Так обычно выглядят системные администраторы. Они целыми днями безвылазно сидят в своих безоконных коморках и чахнут перед мониторами. Если бы от излучения можно было загореть, то компьютерные гении были бы чернокожими, а так даже самый черный африканец этой профессии бледнее стенки. Вопрос! Либо Макс компьютерщик, либо вампир — я склоняюсь ко второму варианту.
— Вам не нравятся тосты? — спросил Макс.
Я наверняка слишком долго удерживала взгляд на его лице. Еще бы! Куда не плюнь — одни синеглазые красавцы.
— Нет, все отлично, я немного задумалась, — растерялась я.
— Какое варенье вы предпочитаете: персиковое или вишневое?
— Вишневое.
Макс пододвинул ко мне вареньицу и долил в стакан молоко.
Стоп! Я ни разу не видела, чтобы Лекс ел обычную пищу, а Макс ест, и его аппетиту можно только позавидовать.
— Александра, не смотрите на меня так. Если есть вопросы, то я вас внимательно слушаю, — не выдержал Макс.
— Простите, — я опустила глаза и принялась за тосты.
А что я могу спросить? Извините, вы случайно не вампир? И если да, то почему едите тосты с вареньем, а не с чесноком?
— Чем сейчас занимается Ален? — начал беседу Макс.
— Готовит презентацию новой модели «Мерседеса» в Калифорнии, — это было бы правдой, если бы не история с мечом.
— Да, я слышал об агрессивной политике немцев на рынке Соединенных Штатов.
— С «фордом» и «доджем» нелегко конкурировать, — пожала плечами я.
— Увлекаетесь автомобилями?
— Не так как Ален.
— Какой марке отдаете свое предпочтение?
Я чуть не ляпнула «ламборджине», но вовремя прикусила язык.
— «Бентли».
— Я ожидал услышать «мерседес», — удивился Макс.
— Только не «мерседесс», — засмеялась я.
Нет, я не считаю эту марку плохой, наоборот, но «Мерседесы» не самые популярные автомобили среди молодежи моего времени. Их в основном предпочитают более старшие консервативные люди. Мое поколение выбирает спортивные или гламурные тачки, хотя такие имеются и в модельном ряде компании «мерседес».
— Могу я спросить почему?
— Они слишком… мм… тяжелые, — хорошо, что у меня была возможность сравнить машины Вартов.
— Тяжелые, в смысле по массе?
— Да. Чем легче машина и мощнее двигатель, тем проще ею управлять.
— Вы умеете водить?
— А вы?
Женщина — это пол, а не диагноз, старый пень!
— Наверное, Ален мечтал о сыне, — усмехнулся Макс.
— Он в восторге и от дочери, — фыркнула я.
— О! Вижу характер Вартов. Неужели от матери вам ничего не досталось?
— Надеюсь, что нет.
Я бы не хотела походить на Констанс, но и на Вартов я тоже не похожа. Во мне собрались все самые яркие черты семьи Брум! Во всяком случае, так утверждают все мои настоящие родственники.
— Вот и моя сестра отрицает в себе все материнское.
— Я не отрицаю. Моя мать — потрясающая женщина, но я действительно другая.
— А какая она?
— О! Она точно знает, чего хочет и как этого добиться, она отлично манипулирует людьми и шикарная актриса, — такая характеристика относится не только к Констанс, но и к Саманте — вот у них, как раз, немало общего.
— И судя по тому, что вы не похожи на Вартов внешне, могу предположить, что ваша матушка очень красивая женщина.
— Спасибо, — улыбнулась я. Всегда приятно слышать комплимент в свой адрес.
— Вот видите, а говорите, совершенно другая.
— Наше сходство заканчивается на внешности.
— Могу с этим поспорить. Например, все женщины любят цветы и украшения.
— Почти все, но да, вы правы многим нравится и то, и другое.
— Еще фрукты.
— Это очень растяжимое понятие: кто-то без ума от ананасов, а кому-то они в лучшем случае безразличны.
— А как на счет клубники со сливками, — лукаво подмигнул мне Макс, когда в столовую вошла девушка с десертницами на подносе.
— Да, наверное, этим можно подкупить любую женщину, — засмеялась я.