- А может, не совсем? - снова кольнул Хоня.
- Совсем! Даже с лишком. - Глушак загоревал: - Сколько я потратил на него да сколько перевез его отцу в Мокуть, так он и половины того не заработал!..
- Ничего, дядько. Мы, не секрет, все проверим и сделаем по закону!.. Миканор строго спросил: - А земля правильно у вас записана?
- Земля?
- Земля.
- Власть наделяла, власть и записывала, - сказал безразлично, асам подумал со злостью, с тревогой: "Вот она беда!. "
- Вы на власть не кивайте. Вы говорите прямо.
- Я и говорю, налога насчитали пропасть. Дохнуть невозможно. Копейку нигде не добудешь на корт какой-нибудь...
- Уже ж обедняли!.. - не выдержал Хоня.
- Я не обеднял! Если б вот побойчее был, к начальству подался бы, добился бы своего, пусть бы сняли хоть часть, по справедливости дали...
- Значит, вся земля записана?
- Что ты, ей-богу, прилип, как лисп вся, вся? Была б еще там земля как земля, чтоб столько обиды из-за нее терпеть.
- Вам, дядько, грех жаловаться. Что б всем такую!
- У других была бы лучше, если бы другие гнулись на ней столько. Ни дня, ни ночи не видя. Это людям с кривого глаза кажется, что мне лучшая досталась. От зависти. Людской глаз - завистливый!..
- А все-таки вы, дядько Глушак, так и не сказали прямо все или не все записано?
- Сказал уже...
- Значит, все?
- Все.
- Мы проверим.
- Проверяйте!
Глушак покраснел от злости, но все же сдержался, переборол себя, даже прикинулся ласковым:
- Вот недоверчивые стали все. Хоть оно, к слову сказать, так и надо верить нынешним временем не особенно можно. Всякого теперь наплодилось... Ну, да и вообще - выборные люди, комиссия!.. - Старик виновато покрутил головой, упрекнул себя: - А я, гнилой пень, так расшипелся. Дт еще перед своим сватом. И Миканор, к слову сказать, первый раз в хату заглянул!
Глушак затоптался возле стола.
- Посидим вот немного! Где кому удобнее, там и садитесь! Уважьте сватов да молодых перед свадьбой! Не побрезгуйте, к слову сказать!..
Он хотел уже бежать за угощением, но Миканор твердо заявил:
- Не надо! Не время!
- Время, Миканорко, самое время. Свадьба скоро, сговор отгуляли.
- Попробуй, что мы тут гостям готовим, - засуетилась Глушачиха. - И все пусть попробуют!
- Будешь потом знать, идти или не идти к нам в гости. - Глушак заметил:
некоторые мужики не прочь были посидеть, - оживился: - А времени всегда мало. Управитесь еще.
Забота не волк...
- Волк не волк. Некогда, дядько!
- Так ведь - ради свадьбы, ради молодых. Из уважения к свату моему, избранному в комиссию.
- Все равно! - Не сказав ни слова Глушаку на прощанье, Миканор скомандовал всем: - Пошли! - и сам первый решительно двинулся в сени.
Чернушка, с самого прихода жавшийся к двери, пропустил всех, помялся с минуту, чувствуя неловкость, теребя в руках шапку, виновато подал руку:
- И мне - со всеми - пора...
Когда он вышел вслед за Миканором, Глушак стал суетиться в углу, возиться на припечке, но делал все беспорядочно, бесцельно: переставлял с места на место, разбрасывал.
Сам не знал, что делать, в груди кипела обида и жестокая злость - на Даметикова сопляка, что взял такую власть, на всех, кто помогал ему, на то, что гнулся перед ними, как батрак, на беспомощность свою перед ними. "Проверим!.. Проверим! .." - давила страшная угроза...
Жена, убиравшая со стола несъеденное угощенье, не то пожалела, не то упрекнула:
- Надо было сразу посадить, как вошли...
Глушак бросил с раздражением:
- Сразу или не сразу, один черт!
- Как взяли бы гости чарку да сальца, так смягчилась бы, быть не может!..
- "Смягчились бы"! Эта зараза смягчится!
- Все ж таки-люди! И Даметиков этот - человек,..
- Нашла человека! - Глушак не мог больше сдерживать себя, крикнул яростно: - Не суй носа к"да не следует!
Тут случилось такое, чего Глушак никак не ожидал. Вежливый, пусть и неудачный, неспособный к хозяйству, но все же тихий, послушный Степан, который, пока были незваные гости, слова единого не проронил, неожиданно вскоаил с лавки, стал возле матери.
- Не кричите!
Глушак заморгал глазами.