- Не может же быть, чтобы он поджидал прибытия королевской свиты в Бордестанге!
Мэт с минуту не шевелился и молчал, затем медленно опустил голову.
- А если задуматься, то такое очень и очень вероятно.
- Вовсе нет, - возразила Химена. - Если он, как ты говоришь, колдун, то ему ничего не стоило перенестись сюда откуда угодно в любое время и даже прибыть со свитой в облике невидимки.
Мэт беспомощно вскинул руки.
- Когда речь идет о магии, нет ничего невероятного! Но я так думаю: когда бы этот тип ни появился, на самом деле он только ждал удобного случая, и когда принцы рванули в рейд по кабакам, он украл у Гагериса кошель, пока тот.., скажем так, отвлекся, и дождался, пока начнется потасовка. Затем он вытащил куколку, заранее снабженную прядью волос Гагериса, и расковырял ей спину ножом для чистки картошки. Удар, я думаю, он нанес раза два, а то и три - для пущей верности.
Рамон покачал головой.
- Это выглядит так невероятно! Откуда он взялся вообще? А если он и оказался там, почему бы ему не ударить принца настоящим клинком?
- А я не знала, что можно ранить человека, продырявив куклу, - озадаченно и немного испуганно проговорила Химена.
Мэт снова замер и, немного помолчав, сказал:
- Ты права, мама. Нельзя. Для того чтобы получилась рана, нужно еще произнести дополнительное заклинание.
- Которое мог бы произнести предполагаемый колдун, если бы хотел, чтобы обвинение пало на жителя Меровенса, - закончил мысль сына Рамон.
- Думаю, так, - кивнул Мэт. - Так что этот вариант исключается.
Алисанда кивнула:
- Цель состояла не только в том, чтобы убить принца, а и в том, чтобы спровоцировать войну.
- Ой, я уже, честно говоря, и не знаю, что сказать, - покачал головой Мэт. - А почему, если на то пошло, не добиться и того, и другого сразу. Ведь как ты справедливо заметила, дорогая, ничто не говорит о том, что колдун действовал сам по себе.
Рамон нахмурился, - Ты думаешь, что кто-то еще хотел убить Гагериса и дожидался такого момента, когда из его гибели можно будет извлечь выгоду?
- Именно так. Вдобавок после объявления войны вряд ли бы кто-то стал искать убийцу, и потому шансы заказчика и исполнителя убийства скрыться от наказания сразу бы подскочили! - воскликнул Мэт. - А теперь давайте подумаем, кто хотел смерти Гагериса?
Несколько мгновений все молчали. Наконец голос подала Химена:
- Вернее было бы спросить: кто не хотел его смерти?
- Это жестоко! - возмущенно воскликнула Алисанда.
- Согласна, жестоко, - согласилась ее свекровь. - Но не далеко от истины. Будь справедлива, моя милая девочка.
Он был очень неприятным молодым человеком. Если хочешь, можешь сосчитать, сколько у него было друзей, а сколько врагов.
Алисанда немного помолчала.
- Ни одного друга не припомню.., но, правда, я не так хорошо их знаю... Хотя.., сэр Оризан! - выкрикнула она.
- Сэр Оризан был приставлен к принцу в качестве спутника и сторожевого пса, - поправил жену Мэт. - Это вовсе не значит, что Гагерис ему нравился.
- Но если он знаком с ним уже десять лет...
- То за это время мог бы его попросту возненавидеть, - закончил фразу жены на свой лад Мэт. - Но он на редкость благородный рыцарь. Не думаю, чтобы он стал проявлять свои истинные чувства.
- И ты совсем не понял, что он за человек? - прищурившись, спросила Алисанда.
- Почему же? У меня сложилось такое впечатление, что вкуса Гагериса по части развлечений сэр Оризан не одобряет. - Мэт сдвинул брови, задумался. Если честно, мне кажется, что он вообще поведения Гагериса не одобрял. В особенности, как я думаю, он его не устраивал в качестве будущего супруга принцессы, которую сэр Оризан дал клятву охранять.
- Верно! - вскинула голову Алисанда. - Для истинного рыцаря превыше всего целость и сохранность того человека, которого он призван охранять, ведь так?
- В особенности, - подчеркнула Химена, - если этот человек ему нравится.
- С чего бы это ему нравилась Розамунда? - хмыкнул Рамон. - Она ненамного симпатичнее, чем ее будущие родственнички.
- Как ты можешь так говорить! - возмутилась Химена. - Бедная девочка едва ли пару слов произнесла за все время обеда!
- Но когда она эти пару слов произносила, звучали они довольно-таки резко, - заметил Рамон.
- Резко она говорила только с Брионом, а в него она явно влюблена, возразила мужу Химена.
- Ты так думаешь? - удивленно взглянул на мать Мэт.
- И я так думаю, муж мой, - улыбнулась Алисанда. - Быть может, Розамунда пока сама этого не знает, но это видно по ее взгляду, по наклону головы, но более всего - по той резкости тона, с какой она обращается к желанному, но недоступному для нее мужчине.
- Теперь он для нее вполне доступен, - негромко произнес Мэт.
Повисла пауза. Химена и Алисанда обдумывали последнюю фразу Мэта. Глаза их наполнились ужасом. А потом они дуэтом воскликнули:
- Нет! Ты не можешь думать, будто она приказала убить Гагериса!
- Эта девочка не могла.., не могла...
- Еще как могла, - ответил матери и жене Мэт. - Вы задумайтесь на минутку, дамы... Вы бы пожелали выйти замуж за Гагериса?
- О, конечно же, нет! - возмущенно отозвалась Алисанда.
- Но это вовсе не значит, что я была бы готова его убить, - добавила Химена.
- Мама, ты - не средневековая принцесса, принесенная в жертву международным отношениям, - урезонил мать Мэт. Он знал, что принц Туленский умер и что после его смерти Розамунда фактически стала правительницей этой провинции, хотя сейчас Туленом правила в качестве регента ее мать. Однако скорее всего уговор покойного отца Розамунды с Драстэном нарушить было нельзя - нельзя, покуда был жив Гагерис. - Я бы сказал, что весьма вероятен такой вариант, что Розамунда наняла кого-то для убийства Гагериса, чтобы не выходить за него. На самом деле, если вспомнить о том, каково было представление Гагериса об утехах, вполне можно бы счесть такое решение принцессы преждевременной мерой самозащиты.
Наступила новая пауза.
- Честно говоря, я не смогла бы ее обвинить, - призналась Алисанда.
- А Брион влюблен в Розамунду? - высказал очередную мысль Мэт.