- Да что ты говоришь? - послышался возмущенный голос из-за спины Мэта. Что уж, ты считаешь меня таким бездарным?
Менестрель замер и вытаращил глаза. Из ночной тьмы вышел Бохи и присел на корточки у огня. На сей раз на нем не было никаких облачений, кроме собственной шерсти, которая, следовало признать, являла собой вполне приличный наряд. Бохи устремил на Мэта злорадный взгляд.
- Уж мог бы понять, между прочим, что моей изобретательности конца и края нет.
- Твоя изобретательность вовсе не означает, что ты наделен даром стихосложения, - возразил Мэт и перевел взгляд на менестреля. Тот прекратил попытки отодвинуться как можно дальше и с волнением внимал беседе Мэта с хобгоблином. Мэт почти слышал его мысли: "Какую великолепную балладу можно было сложить об этом!" Стараясь вернуть разговор в нужное русло, Мэт проговорил:
- Умный ты или нет, изобретательный или не очень, будь хоть разок честным. Ты сложил эти стихи или ты болтал первое, что тебе приходило в голову?
Бохи злобно зыркнул на Мэта, но все же признался:
- Что в голову приходило. Но стишки-то славные!
- Как сказать, - сухо прокомментировал это заявление Мэт. - Вопрос в другом: кто тебе их нашептывал?
- Никто. Я сам!
- Неужто? - прищурился Мэт. - А быть может, тебе их все-таки кто-то нарочно подсказывал?
Бохан отодвинулся от костра, жутко оскорбленный.
- Это кто же бы мог ко мне в голову так нагло забраться?
- Ну... Что касается первой половины песни, то я подумал, что эти куплеты тебе нашептал некий колдун, работающий на короля Драстэна, поскольку там было сказано много нехорошего про королеву Петрониллу. Однако ближе к концу песни на первый план вышел принц Джон в роли наиболее явного претендента на престол. Быть может, у него есть колдун, который и поработал над тобой.
Как только Мэт произнес эти слова, ему самому стало здорово не по себе. Если у Джона был свой колдун, то этим объяснилось очень и очень многое.
- Никакой волшебник, никакой колдун не смог бы вот так прокрасться в мои мысли! - обиженно рявкнул бохан. - Я - дух природы! Меня оберегает сама Бретанглия.
Мэта вновь озарило.
- А если колдун и сам - порождение бретанглийской природы?
Бохан выпучил глаза.
- Ну, правда, что тут такого особенного? - пошел в атаку Мэт. - Если колдун воспользовался магией, возросшей на бретанглийской почве, если он потомок давнего рода бретанглийских народных колдунов. Такой ведь справился бы и с бретанглийским духом - почему бы и нет?
Бохи молча смотрел на Мэта, но тут голос подал менестрель:
- Да. Справился бы.
- Да! Если бы не я сам придумал эти стишки! - гаркнул Бохи. - Я тебе - не безмозглая тварь, маг!
- Маг? - Менестрель оторопело глянул на Мэта, перевел взгляд на сэра Оризана, а тот едва заметно кивнул. Менестрель снова уставился на бохана.
- Ну, если ты почитаешь себя таким великим стихотворцем, - хмыкнул Мэт, так докажи это.
- Запросто! - вскричал бохан.
Не бродить с тобой нам вместе
Ночью при луне...
- Нечестно! - воскликнул Мэт. - Ты чужие стихи читаешь!
Бохи захлопнул рот и злобно уставился на Мэта:
- А как же мне еще доказать тебе, что я - умный?
- А вот как: я тебе дам набор слов, а ты сложи из них строфу.
- Ну и какие же словечки у тебя на уме?
- Сейчас... Сейчас скажу. Лед, мед, трава, дрова, друга, луга.
- Ха! Нет ничего проще! - обрадовался бохан. - Они же все рифмуются. Это мы быстренько... Так... Так. Ну, нате, слушайте:
Всем известно, что лед
Так не сладок, как мед,
Их легко отличить друг от друга.
А сухие дрова
Не сырая трава,
Их из леса несут, а не с луга.
- Вот тебе! - Бохан ударил себя по лохматой коленке и победно воззрился на Мэта. - Я точно так же легко сорю стишками, как... О-О-ОЙ!
Он исчез мгновенно - даже воздух ухнул, заполнив то пространство, которое он только что занимал. В памяти людей остались выпученные глазищи и испуг на кожистой физиономии бохана.
Сержант Брок оторопело промямлил:
- Что такое с ним.., стряслось?
Глава 11
- Он сложил стихотворение, - пробормотал Мэт. - И оно сработало. То есть сработало колдовство. "Их несут" - вот что было главное в этом стишке. Вот его и унесло куда-то. На далекий юг или на далекий север, где одинаково холодно и много льда. Но переживать за него не стоит - вы же видели, какая у него густая шерсть... "Уж не родичи ли они, часом, с йети?" - мелькнула мысль у Мэта. Менестрель усмехнулся:
- Он забыл о том, что стихи творят чудеса, верно?
- Вот именно, - кивнул Мэт. - Он так старался сложить стихотворение, что напрочь отвлекся от его смысла - как, впрочем, многие поэты, произведения которых мне довелось читать.
Менестрель прищурился.