— Конечно, задыхаешься. Воздух в пузыре на исходе. Поэтому слушай и не перебивай, Паулина. Погрузись в силу, не зови её, а сама окунись. Она заполнит тебя полностью, и ты сможешь находиться в любом физическом воплощении своей энергии.
— Нет, не может быть. Ты предлагаешь самоубийство! Без воздуха все умирают. Это физика с химией, Хегельг, а ты просишь поверить, что можно обойти научные законы? Я не смогу дышать в воде, хоть сто раз погружусь в потоки силы! Люди дышат кислородом, а не энергией.
— Сможешь, я же могу. Ты не человек, девочка! Погрузись в свою силу, а потом разбей стекло, — настаивал Хегельг.
— Нет, тогда я захлебнусь!
— Захлебнёшься, если будешь спорить! — заорал учитель. — Умрёшь, а следом и твой Проклятый. Делай, что приказано!
Плакать, умолять или кричать бессмысленно. Маг спокойно посмотрит, как я буду умирать от удушья. Он бьёт по самому больному! Знает, что я из кожи вон вывернусь, чтобы спасти Проклятого, да и самой жить охота. С другой стороны, он-то дышать в воде может, значит, и мне под силу, теоретически. Чудо, что Хегельг вообще снизошёл до каких-то объяснений. Уже прорыв в наших "тёплых" отношениях.
— В книге описывались совсем другие методы инициации, — смирившись с испытанием, прохрипела я.
— К тебе нужен особый подход. Ёжик — птица гордая, пока не пнёшь — не полетит. Нет у нас времени годами погружаться вглубь шаг за шагом. Или сдашь экзамен экстерном или вылетишь к чёртовой бабушке в бездну.
Вместо ответа я закрыла глаза и постаралась загнать подальше страх и раздражение. Как обманчиво может быть обычное восприятие. В маленьком сосуде тела помещалась бесконечность и сейчас она заставляла сомневаться кто из нас внутри и что реально. Сразу же удалось увидеть озеро магического источника в себе. Спокойная и гладкая поверхность иллюзорно застыла. Нити силы двигались медленно, они уходили в далёкую глубину. Мой взгляд воспринимал их как потоки воды, хотя я знала, это далеко не так. Признаюсь, что малодушно помедлила у самой кромки, опасаясь поверить в собственную догадку. Но, слоило коснуться поверхности, и сомнения вылетели из головы, потому что я почувствовала себя дома. Потоки бережно и нежно окутали меня, сменяя друг друга. Они стремились прикоснуться к хозяйке и вздрагивали от ощущения взаимной радости.
Погружение длилось до тех пор, пока поверхность не сомкнулась надо мной. Теперь неважно и размыто, кто чьим сосудом является, потому что мы оказались друг в друге. Вот она, бездонная энергия, полностью открытая мне, жаждущая познать Отверженную душу. И нет сейчас желания сильнее, чем это. "Отбрось сомнения, просто доверься, позволь себе узнать", — это не голос, даже не мысль, а ощущение немой мольбы невероятной сути вокруг меня.
Словно хрупкий цветок на ветру, я раскрывалась на встречу, и недоверие облетало сорванными лепестками. Их уносило прочь, оставалась лишь обнажённая душа, которая осознано делала последний шаг. Каждая нить насыщалась мной, становилась частичкой души. Я растворялась в потоках, но не теряла себя. Потоки расползались в физический мир, срастались с телом. Нет больше бездонного озера внутри, я сама стала озером. Слова "мы" для души, тела и магической сути больше не существовало. Новое "Я" родилось в этом слиянии. Границы физического мира становились условными и расплывчатыми. Теперь я не сосуд, не носитель силы, потому что сила — это я.
Глаза открылись, и мир предстал для меня по-новому. Вокруг всё те же бесконечные потоки, что и внутри. Я прикоснулась к одному из них и ощутила себя такой же нитью, нет, скорее сложным узором, но по сути мы оказались похожими. Зрение балансировало между энергетическим, тонким миром и физическим, реальным.
— Иди ко мне, — раздался громкий голос Хегельга.
И я просто раздвинула, когда-то казавшуюся твёрдой, поверхность стеклянного пузыря. Хегельг протянул руку, и это была не только плоть, а сложнейшее переплетение сверкающих, словно иней на солнце, нитей. За ними сиял источник учителя, холодный, колючий, но теперь видимый для меня.
Эйфория переполняла душу от бесконечности силы вокруг. Я дышала ей, вбирала в себя, впитывала каждой клеточкой. Она танцевала для меня, послушная желаниям, принимала любые формы. Прозрачные цветы, распускающиеся на моих ладонях, бабочки с трепещущими крыльями, маленькие птички с длинными хвостами…Я кружилась в водовороте прекрасных воплощений моих фантазий и смеялась, раскинув руки. Волосы расползались ярким ореолом и в них играли шустрые рыбки. Сверкнул перламутр, и под ногами раскрылась огромная раковина.
— Смотри, учитель, я богиня! — весело пела ученица, забавляясь с порхающими бабочками.
— Ты девчонка, которая впервые прикоснулась к бесконечному тонкому миру, — хмыкнул мужчина.
— Эх, Хегельг, нет в тебе романтики. Согласись, что я прекрасна сейчас, великолепна, божественна! — кричала ученица сквозь метель из голубых лепестков.
В голове шумело, как от крепкого вина, неожиданно рождались дерзкие мысли. Я приблизилась к Хегельгу, любуясь его сутью, ранее недоступной для меня. Ощетинившийся кристалл изо льда, сверкающий серебром, он действительно жил и дышал непредставимой мощью. Кончики пальцев раздвинули сложное плетение нитей и слегка коснулись острых игл источника. Мне позволили сделать это!
— Холодный, как лютый мороз, ты сломаешь, раздавишь любого. Рядом сможет задержаться только самый гибкий, который примет любую форму в твоих руках, но останется собой. Как…как…
— Как вода, принимающая форму сосуда, но от этого она останется всё той же водой.
— Я самое удачное твоё приобретение, признай это, Хегельг.
— Самомнение моей ученицы сравнимо только с её наивностью, — высокомерно бросил учитель, но не уколол, не пресёк бесцеремонное вторжение в святая святых, в магический источник.
— Посмотри, я могу взять силы столько, сколько захочу. Вот она, подвластная и покорная.
— Паулина, не увлекайся. Всему, что набрали твои загребущие ручонки, нужен будет выход. Ты берёшь слишком много, остановись.
— Я хочу ещё!
— Когда ты вернёшься, то не сможешь удерживать энергию в таких количествах. Так можно делать, если нужно быстро восполнить потерю сил, но тебе это сейчас не требуется. Запомни новое правило: " Бери только то, что нужно".
— Будет взрыв? — хохотала я, кружась и трогая нити, словно играла на арфе. Непонятное веселье заслоняло сознание.
— Ты пьяна! Это опасно, не испорть всё! Надолго удержаться в единении с силой у тебя пока не получится. Ты новичок, перенасытившийся энергией. Успокойся и начинай избавляться от силы.
— Не бойся, Хегельг! Я, кажется, знаю, куда потратить излишки.
— Что ты надумала?
— Неужели переживаешь? Ну, признайся, что в глубине души я тебе нравлюсь, как ученица конечно, — хохотала я и пробовала подыскать нужную нить, которая вернёт в другую реальность.
Она обнаружилась в расслабленных руках учителя и скользнула в мою ладонь послушной змейкой. Я сильно натянула её, разрывая пространство. Мир вокруг и одинокая фигура мага расползлись лоскутами.
— Не делай этого. Останься! — кричал Хегельг.
Последнее слово резануло слух, подняв из памяти недавний сон. А сон ли? Теперь уже ни в чём не было уверенности. Хегельг умолял кого-то, стоя у мрачного провала картины над камином. Как такое возможно? Первые нотки паники вползали в душу и прогоняли веселье. Где настоящее, где прошлое? Что же происходит на самом деле? Слои реальностей смешались, я мгновенно растерялась и запуталась в них. Голова кружилась от мельтешения цветных обрывков, мысли перескакивали с одного на другое, а эйфория, от единения с силой, постепенно уходила. Где правда, а что лишь наваждение? Вокруг моей сжавшейся фигурки раскрывала пасть тёмная пропасть и терпеливо ожидала новую жертву. Меня спас единственный якорь в этом безумном потоке. Образ Проклятого возник перед глазами, и я потянулась к нему всей душой. "Я вернусь к тебе из любой бездны", — вспомнились собственные слова.
Я вывалилась в свой мир Мотейра и упала на кровать. Зрение ещё улавливало тонкий мир энергий, но хуже и хуже с каждой секундой. Из горла хлынула вода вперемешку с кровью. Тело била крупная дрожь от накатывающего нестерпимого жара, я заживо сгорала изнутри. Дура набитая, говорили же не брать лишнего, а теперь энергия сжигает меня. Выворачивающий на изнанку кашель разрывал лёгкие.
В комнату влетел Проклятый. Его физическая оболочка сейчас не преграда моему взгляду. Тело пронизывал сплошной клубок тёмных корневидных нитей. Это Проклятие и сила Гнека заполняли внутренности человека. Гнев окатил волной и сделал мою силу острой, как сотни ножей. Я знала, что должна сделать, по крайней мере, попытаться.
— Куда ты исчезла?
— Подойди.
— Ты горишь!
— Быстрее!
Мужчина подбежал и сел рядом. Он помог мне не свалиться с кровати в новом приступе кашля. С неожиданной силой я потянула его вниз и прижала к полу.
— Что ты делаешь? — спросил Проклятый и обнял пылающее тело.
— Иду сражаться за твою душу, мой генерал, — прошептала я и приникла к прохладной мужской коже.
Руки и ноги крепко обвились вокруг могучего торса. Я буквально провалилась внутрь Проклятого. Это тело было полностью заполнено чужаком, он по-хозяйски опутал каждую частичку человеческой плоти в нерушимые сети. Липкая и прочная паутина, словно гнездо ядовитых змей, зашипела, реагируя на бесцеремонное вторжение. Тысячи оскалов раскрылись мне навстречу, чтобы защитить главное сокровище — человеческую душу. Она спрятана за толстым, плотным коконом, оплетена тщательно и надёжно. Чудовище ревниво хранило свою собственность. Только след от моего предыдущего удара остался незаживающей ранкой в непроницаемой обороне мага.
Сейчас нет нужды звать силу, она пульсировала в каждой клеточке. Я лишь выразила чёткое желание, собрала воедино избыток энергии и направила свою армию напролом. Тысячи тончайших ножей врезались в липкую энергию Гнека, рвали на части, рубили, выкашивали мразь изнутри. Моя сила лавиной неслась к самому центру, я тратила её и не скупилась, потому что близка к цели, как никогда.
Ближе, ещё ближе! Удалось прорваться почти вплотную к основной цитадели врага. Но тут сопротивление возросло многократно, и я с опозданием поняла, что трачу уже не лишнюю, а собственную силу. Вампир оказался невероятно силён, потому что откормился на крови жертв. Идти открытой войной было необдуманным и поспешным решением. Щенок, рядом с матёрым волком, ему сотни лет, а я впервые почувствовала единение с силой. Столь удачное вначале, наступление теперь увязло, и превратилось в отчаянную оборону. Меня выдавливали из отвоёванных позиций. Как же так? Ведь сила казалась бесконечной, а закончилось всё щелчком по носу для самоуверенной выскочки.
Душа человека так близко, я ощущала её эманации и метания. Этот бой уже не выиграть. Но можно сделать последнее, что ещё в силах. Собрав оставшиеся нити в одну плеть, мой последний воин устремился в атаку. Глупо надеяться, что в этот раз обошлось бы без крови, но только она вновь оказалась моим единственным оружием отчаяния. Прокусив губу, я пустила поток силы через выступившие тёмные капли и нанесла финальный точный удар. Ядовитая плеть охватила главный кокон и пропорола паутину насквозь. С треском лопнули корни, сжимающие человеческую душу. Где-то непредставимо далеко взвыл Гнек и на мгновение выпустил из когтей добычу. Вспыхнуло маленькое солнце, это душа вырвалась из плена. Пусть на краткий миг, на секунду, но мой человек обрёл свободу.
Я успела прикоснуться к целому миру, меня окатило чужими эмоциями и чувствами открытого навстречу духа. Как возможно за один удар сердца узнать больше, чем за целую жизнь бок о бок? Невидимая волна всколыхнула реальность и разбежалась во все стороны, словно круги на воде. Поток образов и воспоминаний обрушился на меня. Я утратила контроль лишь на секунду, потому что полностью отдалась созерцанию души, а Гнек внезапно нанёс ответный удар. Жёстко и свирепо, словно кулаком под дых, он выкинул меня из своих владений. Я лишь успела краем глаза заметить, как маг вновь наполняет всё вокруг липкой паутиной, восстанавливается в теле человека.