- Вот так.
Послышался скрип тележных осей. Позади меня к посту подкатила повозка.
- Ладно, малый. Езжай.
Щелчок поводьями - и Гэрлок понес меня вперед и вверх по склону. Позади остались еще три холма и один мост, когда мы остановились у городских ворот. На северо-западе я приметил отблески вечернего солнца на пиках Закатных Отрогов
В отличие от Джеллико, городская стена Фенарда (в которой имелись основательные бреши) мало годилась для обороны, да и проверка в воротах представляла собой чистейшую формальность. Страж, еще более вялый и скучающий, чем на дорожном посту, окинул меня взглядом и, махнув рукой, велел проезжать.
Оказавшись в городе, я остановил круглолицего ухмылявшегося мальчугана и спросил его, где находится квартал мастеров по дереву.
- Это которые бревна пилят? Так все лесопилки у нас за городом, как раз за Лесопильными воротами.
- Нет, я о столярах, краснодеревщиках.
- Тех, что мастерят шкафы да стулья?
- Ну.
- А это как раз перед воротами. По Рыночной улице, почитай, до самого конца. А за медяк я могу отвести тебя прямиком в таверну "Втулка", куда заходят выпить мастера Пэрлот и Джирл. Может статься, они и сейчас там.
- Для меня это немалый расход, - сказал я, бросая ему медяк. - Но так уж и быть, малец, держи.
Босоногий парнишка ухмыльнулся.
- Пошли. Двигай свою игрушечную лошадку.
Конечно, таверну "Втулка" я смог бы найти и сам, а медяк и вправду уже не был для меня пустяшной тратой. Но - в последнее время я стал ощущать такие вещи острее - парнишка нуждался в этой монетке еще больше.
На перекрестке безымянного переулка и ведущей к Лесопильным воротам Рыночной улицы стояло двухэтажное бревенчатое строение. Каменной была лишь каминная труба, хотя стены со стороны улицы покрывала серая штукатурка. Под стрехами крыши сидели голуби.
Дородный лысеющий мужчина в кожаной безрукавке поднимал длинный шест к единственному на улице масляному фонарю. Как раз в тот момент, когда мы с Гэрлоком обогнули толкавшего свою тачку жестянщика, фонарщик зажег лампу, хотя красноватый шар солнца еще не скрылся за горизонтом.
Двое слегка сутулившихся мужчин в темных плащах, оба средних лет, подошли к низкому порогу со стороны Рыночной улицы. Один из них открыл дверь - изнутри донеслись смех и обрывки слов.
"...негодяи...",
"...держаться подальше..."
- Вот эта таверна, - указал мой проводник. - Конюшня позади дома.
- Спасибо. Тебя как звать?
- Элрином. Нужен буду - так я, почитай, каждый день у восточных ворот.
Он повернулся и был таков.
Таверна "Втулка" представляла собой не столько постоялый двор, сколько питейное заведение, и в тамошней конюшне было всего-то пять стойл, но зато имелся и сеновал. За три медяка мне позволили переночевать там и во столько же обошлось стойло для Гэрлока. Конюх торопился вернуться в гостиницу судя по мощным рукам и увесистой дубинке, основное его занятие состояло в поддержании порядка в питейном зале. И в том, чтобы набивать брюхо на кухне.
- Смотри, парень, чтобы никаких неприятностей, - сказал мне конюх-вышибала. - Не забудь запереть своего дикого пони в стойле.
Я кивнул и принялся чистить Гэрлока щеткой. Мне явно не мешало бы подкрепиться и послушать разговоры в таверне, но не следовало выказывать спешки. Задав Гэрлоку корму, я с нарочитой неторопливостью вошел внутрь таверны.
С полдюжины мужчин - каждый с тяжелой глиняной кружкой - гомонили, сидя за единственным в комнате круглым столом. Освещали помещение четыре тусклые настенные лампы. Кухонный чад смешивался с едким дымом горевших в очаге сырых поленьев. А поскольку к этому добавлялись еще запахи кислого вина, дешевого пива и потных тел, то лично мне конюшня представлялась куда предпочтительнее.
Да и общему круглому столу я предпочел маленький столик в углу. Свободный - как я выяснил, уже усевшись за него - оттого, что был колченогим и шатался на неровных шероховатых половицах.
- Вина или пива? - спросила худощавая служанка с буйными черными волосами и бледным шрамом, пересекавшим правую щеку от уголка рта до уха.
- А сок есть?
- Стоит медяк, как и пиво.
- Его и принеси. А как насчет хлеба и сыра?
- За медяк получишь два ломтя хлеба и маленький кусочек желтого сыра. За два - четыре ломтя и кусочек белого.
- Два ломтя и желтый, - я положил монеты на стол и накрыл их рукой. Служанка кивнула и ушла.
В это время к шестерым сидевшим вокруг круглого стола мужчинам присоединился седьмой.
- Привет, Растен! Вечно ты последний. Ну как, забил твой подмастерье лошадь на костный клей?
- Эй, двойную порцию вина!..
Девица поставила кружку на мой стол с таким стуком, что сок пролился мне на руку, а когда я поднял глаза, она уже вовсю кокетничала с Растеном. Тот, похоже, не имел ничего против.
Двое молодых, чуть старше меня парней, сидевших за соседним отдельным столиком, говорили так громко, что обрывки их фраз были хорошо слышны, несмотря на гомон и гогот компании мужчин постарше.
"...что скажешь насчет Дестрина? Дочка-то у него..."
"...девчонка что надо..."
"...никакого будущего..."
Завидев служанку, приближавшуюся с хлебом и сыром, я заготовил медяки и вопрос:
- Кто тут Пэрлот?
- Вон тот, - она ткнула пальцем в сторону компании за круглым столом. - Седой, худощавый, второй от двери. Еще что-нибудь надо?
- Пока нет.
Она вернулась к своему занятию - флиртовать с Растеном.
Хлеб оказался не слишком свежим, но и не черствым, а вот сыр - острым и вкусным, лучше, чем я ожидал.