– Мне это не нравится. Надо удирать, пока чего-нибудь не случилось. – Эрик выглядывал в одно из узких окон замка. – Скоро закат солнца. Что будет, если мы не вернемся к дядюшке Маку до ужина?
Сара сидела на низком стульчике с бархатным сиденьем, корзинка стояла у нее между ног, и смеялась.
– С миссис Стайнер случится припадок, вот что будет. Как хотите, но Хуон и леди Кларамонд добры к нам, и я не думаю, что они позволят, чтобы случилось что-нибудь нехорошее. И как мы выберемся обратно, если ворота исчезли? Кроме того, дотуда семь дней бурелома, а мы и дороги не знаем.
– Нет? Ну ладно, а ведь летающие кони знают. Как бы добраться до них, и…
– И как ты собираешься это сделать? – Грег вышел из тени около дверей палаты. – Здесь кругом куча народу, и нас обязательно спросят, если мы попытаемся выйти. К тому же, с чего ты взял, что лошади полетят по нашему требованию? Сара права, какой смысл идти обратно к воротам, если их там уже нет?
С сегодняшнего утра Грег вроде бы как несколько подрос. У него на подбородке грязное пятно, и ему нужно было расчесать густые светлые волосы. Но он стал другим, может быть, изменившимся внутри, подумала Сара. Когда он говорил так спокойно, он был очень похож на отца, когда тот бывал серьезным.
– Ты хочешь сказать, что нам придется здесь остаться до тех пор, пока они нас не выпустят? – взорвался Эрик.
Сара негодующе повернулась к нему.
– Так не честно, и ты об этом знаешь, Эрик Лаури! Они не держат нас насильно. Разве Хуон не говорил в самом начале, что он никаким способом не сможет открыть нам врата?
Эрик подошел и встал напротив нее подбоченившись.
– А ты прям сразу поверила всему, что они говорили!
– Успокойся, – вмешался Грег, сейчас очень напоминая отца.
Эрик развернулся, чтобы огрызнуться, но его брат продолжил:
– Сара права. Если часть из того, что они нам рассказывали, правда, значит, все остальное тоже правда, иначе быть не может. Мы в замке, так? Настоящем замке, как у короля Артура. И попали сюда верхом на двух крылатых лошадях. И еще, – закончил он задумчиво, – Мерлин не похож на обманщика. И он сказал, что ему надо поговорить с нами.
– Ему я тоже не верю! – дерзко бросил Эрик.
– Значит, не верите мне, молодой господин?
Сара вздрогнула, а Эрик подскочил. Они стояли лицом к единственной двери в палату, но не видели, как Мерлин зашел. А теперь он стоял здесь, и его ясный взгляд остановился на них.
– Эрик не это хотел сказать, – торопливо начала Сара.
– О! А я думаю, что хотел именно это. – Мерлин расчесывал бороду правой пятерней, а левой похлопывал по своему поясу из ленты. В комнате с каменными стенами он казался еще более высоким, чем во дворе замка, и серый цвет его одеяния смешивался с серостью стен, и он начинал казаться частью самого замка. Сейчас он сел на стул с высокой спинкой и разглядывал Лаури, а те смущенно стояли перед ним.
– Эрик совершенно прав, – продолжил Мерлин после паузы, в которой их чувство неудобства только увеличилось. – Да, он совершенно прав, что не доверяет мне, Сара.
– Почему?
– Потому что для меня благополучие Авалона превыше всего. Столько лет, сколько каменных блоков в этих стенах вокруг нас… Я был одним из трех хранителей этой земли. Артур орудует мечом, булавой и копьем на востоке. Хуон стоит стеной со своими рыцарями-эльфами на западе. А я использую другие силы и другую власть, чтобы им помогать. Не так давно я пересек море пространства и времени, чтобы открыть Лисьи Врата – я, Мерлин Амброзий, единственный человек, который прошел этим путем за долгие века.
– Так вы – мистер Брозиус? – перебил Грег.
Мерлин дернул себя за бороду.
– Значит, меня до сих пор помнят? Время между нашими мирами не слишком совпадает – здесь оно течет гораздо быстрее, чем у вас. Да, я открыл врата и искал тех, кто поможет нам в надвигающейся битве. Но, – теперь его голос звучал печально, – не было никого с нужным духом и рассудком, никого, кого мы могли бы призвать, как когда-то властью этой земли были призваны Артур, Хуон и я. Похоже, что теперь Врата сделали свой собственный выбор, потому что нам грозит новая, еще большая опасность нападения сил зла.
– Хуон рассказал нам о потере Экскалибура, вашего Кольца и Рога, – сказал Грег.
– Итак, – густые брови Мерлина поднялись, – теперь вы можете понять, почему мы так взволнованы вашим приходом? Мы теряем три талисмана, а потом появляетесь вы. Как же можно не поверить в то, что ваша судьба связана с нашими потерями?
– Мы не крали ваших вещей! – выкрикнул Эрик.
– Мы знаем об этом. Но вы можете помочь вернуть их обратно, если захотите.
– А если не захотим, тогда вы не отпустите нас обратно домой – так ведь, или нет? – грубо потребовал ответа Эрик.
Мерлин лишь взглянул на него, и Эрик покраснел. Теперь пришла очередь Грега спросить:
– Это правда, сэр? Мы не можем вернуться домой?
На долгое мгновение Мерлин опять замолчал, и внезапно у Сары возникло странное ощущение стыда, будто она сделала что-то неправильное, хотя она-то совсем ничего не говорила. А лицо Эрика стало еще краснее.
– Есть заклинание, которое силой откроет врата, если вы действительного этого хотите.
– Но вы считаете, что нам было предначертано придти сюда и помочь вам, не так ли, сэр? – настаивал Грег.
Мерлин кивнул. Цветные узоры ленты вокруг его пояса изгибались и закручивались так, что у Сары закружилась голова и ей пришлось закрыть глаза и отвернуться.
– У вас есть выбор, молодые господа, леди Сара. Но я должен вам еще сказать, если вы решите оказать нам помощь, то по дорогам, отраженным в зеркале, не так легко пройти, и тот мужчина или женщина, кто путешествует по ним, не возвращается из этих путешествий таким, каким ушел.
– Верно ли то, что, если враг выигрывает битву здесь, то наш мир тоже подвергается опасности? – продолжал Грег.
Опять Мерлин кивнул.
– Царит ли в вашем мире мир сегодня, сынок? Ведь здесь прилив зла поднялся очень высоко и с годами растет. Я спрашиваю тебя еще раз, царит ли мир в вашем мире сегодня?
Сара вздрогнула. Она не была до конца уверена, что имел в виду Мерлин. Но она помнила все разговоры там, по другую сторону ворот, все, о чем говорили мама и папа.
– Нет, – был ответ Грега, – все время идут разговоры о новой войне и о бомбе.
– Авалон все еще крепко держится, хотя сколько это продлится, – Саре показалось, что глаза Мерлина были такие ясные, что в них было больно смотреть, – этого ни один человек, смертный или король эльфов, не сможет сказать. Выбор ваш – помогать нам или нет.
– В нашем мире мой папа солдат, – медленно сказал Грег, – и если будет еще одна война, та, которой все боятся, придет ли она туда, если враг победит здесь, сэр?
– Врага невозможно окончательно победить, ни в Авалоне, ни в вашем мире, – вздохнул Мерлин. – Он рядится в разные одежды, марширует под разными знаменами, но он всегда существует. Мы надеемся держать его все время в обороне, всегда храбро встречать его и никогда не позволить ему одержать полную победу. Да, если он победит здесь, тогда наверняка сможет победить в вашем времени и пространстве.
– Тогда я буду делать так, как вы хотите, – ответил Грег. – Это вроде и за отца тоже, – он вопросительно посмотрел на Сару и Эрика.
– Хорошо. – Эрик соглашался неохотно. Он выглядел так же испуганно и несчастно, как чувствовала себя Сара.
Она не отпускала корзину, которая теперь была единственным реальным предметом в этом запутанном сне. И ее голос был очень слабым и тонким, когда она сказала:
– Я… я тоже помогу, – хотя ей вовсе этого не хотелось.
Мерлин выпрямился на стуле, и теперь он улыбался. Саре стало теплей, когда она увидела улыбку, и она почти радовалась.
– Тогда вам надо найти наши талисманы, где бы они ни находились и кто бы их ни охранял. Помните – холодное железо ваш слуга и ваше волшебство, призывайте его на помощь, когда потребуется. И начинать надо – немедленно!
Его голос прозвучал как громкий призыв трубы. Сара закричала, как тогда, когда серая хмарь окутала ее за воротами. Затем шум прекратился.
Они остались втроем. Она поймала Эрика и Грега за руки. Ни один не отпрянул. Но они были в новом месте – в этой комнате не было окон, а свет исходил из пяти бледно-зеленых сфер, расположенных в форме звезды наверху. Три стены были завешаны тканью, какую Сара видела однажды в музее. На ткани были рисунки, которые шевелились, будто где-то за ними дул поток воздуха. Непонятные люди бегали наперегонки с единорогами. Летали птицы, и казалось, что листья на деревьях шелестят, или, возможно, это воздух производил такой шум.
Четвертая стена была совершенно другая, огромная, блестящая поверхность, отражающая все, что было в этой комнате. Ни намека на Мерлина. Сара крепче сжала руки братьев. Теперь ей хотелось, чтобы они попросились домой.
– Мне это место не нравится, – прокричала она, и слова откликнулись эхом: «Нравится… нравится… нравится…».
Грег высвободил руку и подошел к зеркальной стене. Когда он подошел к ней, то положил руки ладонями прямо на ее поверхность. Остальные нерешительно последовали его примеру.
– Грег, что ты видишь? – Сара прижалась ближе с одной стороны, Эрик с другой. Оба заглядывали ему через плечо в узкую полосу, отгороженную его руками.
Казалось, что они просто рассматривали сельский пейзаж за окном. Только за окном виднелась не зеленая и золотистая земля, над которой пронесли их крылатые лошади, но совершенно другая местность.
И там была ночь, а не день. В лунном свете, прямо за окном, виднелась извилистая дорога, уходящая вверх по склону холма и теряющаяся на его вершине. Ее обрамляли ряды чахлых деревьев, большинство из них без листьев, а многие изогнуты в причудливых, пугающих формах, так что их тени на земле выглядели как гоблины или монстры. И больше ничего – только белая дорога, уходящая в темные и угрюмые горы.
– Это дорога для Грега. Пусть вооружится холодным железом и идет!
Кто дал этот приказ? Изображение на ткани или он пришел из пустоты?
– Нет! – закричала Сара. – Эрик, останови его! – Она пыталась удержать Грега за руку. Там так темно. Грег боялся темноты, может, это его остановит. Но он высвободил руку во второй раз.
– Не глупи! Если мы хотим помочь, придется выполнять приказания.
– Это нехорошее место, Грег, я знаю, что это так! – Сара повернулась, чтобы еще раз посмотреть на дорогу. Дорога исчезла, и в зеркале она могла увидеть только отражение комнаты и трех Лаури.
– Вооружись холодным железом, – озадаченно повторил Эрик.
– Холодное железо. – Грег встал на одно колено около корзины. – Помните, что нам рассказывал Хуон о силе железа? То же самое должно быть справедливо и для стали. – Он открыл корзину, чтобы достать вилки, ножи и ложки.
Сара присела рядом с ним, изо всех сил стараясь не показать, как она напугана.
– Помнишь, что он говорил про волшебство в пище? Что нам нужно есть что-нибудь свое вместе с их едой? Тебе надо взять немного еды. – Когда она складывала в салфетку и заворачивала в узелок бутерброд, яйцо и печенье, у нее дрожали руки. Грег взял одну из вилок.
– И это называется оружием? – издевательски произнес Эрик. – Лучше было бы попросить меч или один из тех больших луков. В конце концов, раз мы собираемся помочь Авалону, они должны были дать что-нибудь получше.
– Холодное железо, помнишь? А вилка острая, заточенная. – Он попробовал зубья пальцем. – Вот это мне надо взять, я сразу это понял, как только прикоснулся к ней. Спасибо за еду, Сара.
С узелком из салфетки в одной руке и вилкой в другой, Грег еще раз подошел к зеркалу.
– Эй, Грег, подожди минуту! – Эрик попытался перехватить его, а Сара отчаянно закричала:
– Грег!
Но в то же самое время она понимала, что ее протест бесполезен, потому что на лице у Грега было выражение, которое означало «быстрее-начнем-быстрее-закончим».
Они добежали до зеркала слишком поздно. Грег уже коснулся его поверхности. Он исчез, хотя Саре показалось, что какую-то секунду она видела смутную фигуру на горной дороге.
Эрик шарил руками по поверхности, сквозь которую исчез Грег. Потом постучал по ней кулаками.
– Грег! – прокричал он, и занавеси пошевелились, но ничего не было видно, кроме их собственных двух отражений. Сара вернулась к корзине, и услышала, как Эрик воскликнул.
Так же, как ранее его брат, он стоял близко к стеклу, положив на него руки. И что-то наблюдал.
– Это Грег? Ты его видишь? – Сара подскочила к зеркалу. Может быть, она тоже сможет пройти и быть вместе с Грегом…
Но из-за плеча Эрика она не увидела освещенной лунной дороги и гор. Вместо этого виднелась полоска морского берега, песчаный пляж и кустики темно-зеленой жесткой травы. Среди накатывающих волн мелькали белые птицы, и стоял день, а не ночь.
– Это дорога для Эрика. Пусть вооружится холодным железом и идет!
Может, это были слова Мерлина? Они оба отпрянули от зеркала. Сара посмотрела на брата. Он кусал нижнюю губу, и, потупившись, разглядывал свои руки.
– Ты идешь? – тихонько спросила она.
Он бросил сердитый взгляд и пнул корзину.
– Грег ушел, так? Если он может, значит, и я могу – и сделаю это! Дай мне тоже немного еды, Сара, и одну из этих вилок.
Но когда он взял вилку, то засомневался и медленно положил ее обратно на место.
– Кажется, это неправильно, – сказал он. Еще медленнее вынул из соседнего гнезда ложку. – Кажется, так лучше. Но почему?
– Наверное, ты берешь то, что тебе больше всего поможет. – Сара заворачивала второй узелок с едой. Хотя ей хотелось упросить Эрика, чтобы тот не уходил, она знала, что не сможет удержать его от этого приключения после того, как на их глазах ушел Грег.
– Удачи, – потерянно сказала она. Он взял еду.
Эрик все еще хмурился, когда встал напротив стены, и в ответ только пожал плечами.
– Это какое-то безумие, – пожаловался он. – Ладно, вперед!
Так же, как Грег, он подошел к зеркалу и прошел через него. Сара осталась сидеть одна на полу в совершенно пустой комнате.
Она изучала зеркало. Оно пропустило Грега, потом Эрика. И она знала, что теперь оно ожидало ее, чтобы тоже пропустить.
– Жалко, что мы не можем быть все вместе, – сказала она вслух, и пожалела об этом, потому что эхо перекатывалось до тех пор, пока ей не стало казаться, что за занавесями шепчутся люди.
Она подняла корзину и подошла к зеркалу. Потом решительно сказала:
– Покажи мне мой путь, я готова идти.
Зеркала больше не было, только зелень, золото и солнечный свет. Она пошла вперед, и ноги перенесли ее с пола на мягкую землю. На мгновение Сара была в растерянности. Здесь не было ни горной дороги, ни морского берега. Она стояла посреди лесной поляны. Может быть, это тот же лес, который скрывал врата?
Лес так сильно отличался от мрачной пустынной дороги Грега и дикого морского берега, по которому ушел Эрик, что Сара не могла чуточку не обрадоваться. Только, раз она оказалась здесь, что же ей нужно делать?
– Кар-р-р.
Сара посмотрела вверх. На ветке дерева у нее над головой раскачивалась большая черная птица. Даже на солнце ее перья не лоснились и не сверкали, а наоборот, выглядели тусклыми и пыльными. Даже ноги и клюв у нее были черными, а когда она повернула голову и посмотрела на Сару сверху вниз, в ее глазу сверкнул красный огонек. Саре он сразу не понравился.
– Кар-р-р. – Она широко раскрыла крылья и после нескольких взмахов взлетела в воздух, спикировав ей на голову. Сара увернулась, а птица описала круг, хрипло каркая, будто издевательски смеялась над ней.
Сара забежала под дерево, надеясь спрятаться от птицы под ветками. Но та уселась на сук над ее головой и стала разгуливать по нему, все время наблюдая за ней.
– Убирайся! – Сара замахала на нее руками.
– Кар-р-р. – Птица издевательски хлопала крыльями, широко раскрывая клюв, и когда она закаркала, раздавалось шипенье, которое действительно могло напугать.
Сара схватила корзину и побежала. Еще раз птица поднялась в воздух и свалилась ей на голову. Сара прыгнула, чтобы укрыться в кустах, зацепилась ногой за корень и растянулась, больно оцарапав колено.
– Кар-р-р.
Теперь в карканье слышались другие нотки. Уже не издевательские. Сара села, поглаживая себя по оцарапанному колену. Кусты сомкнулись над ней зеленым сводом, и она не могла видеть птицу, хотя достаточно хорошо слышала ее крики.
В поле зрения появился большой лис, которого она видела около врат. Его внимание было полностью приковано к чему-то выше ее головы, и он сердито ворчал.