- Возможно! Все возможно! - расхохотался (подумать только, в таком положении расхохотался!) кудлатый. - Плохо вы знаете англичан, сэр!
- Я надеюсь, что вы не откажете мне в чести быть англичанином, возразил я с улыбкой, которая стоила мне очень многого.
- Прошу прощения, сэр, - спохватился кудлатый. - Я не хотел вас обидеть... Я только хочу сказать, что просто так англичане не сдаются... Что мы еще повоюем...
Его перебил лысый:
- Ходят слухи, что они питаются людьми... Что они якобы кормятся человеческой кровью...
Видимо, он не терял еще надежды, что я отвечу на его вопрос отрицательно. Но я утвердительно кивнул головой.
Лысый помрачнел еще больше и замолк надолго.
- Еще вчера нас было трое, - сказал я.
Казалось, что на кудлатого мои слова не произвели никакого впечатления. Он продолжал упиваться своей пирровой победой. Глаза его лихорадочно блестели.
- Даже помирать не так обидно, когда знаешь, что отправил на тот свет полную кастрюлю этих чертовых чудищ!
Он сделал несколько глубоких затяжек, швырнул окурок за борт корзины и не совсем последовательно добавил:
- А что, если выпрыгнуть из этого лукошка?
- Поймают, - сказал я с самым обреченным видом. - Разве только, когда вернемся в пустошь. Ночью... А пока давайте знакомиться. Томас Браун. Бухгалтер.
- А что! - запальчиво заметил кудлатый. - Среди бухгалтеров тоже попадаются совсем неплохие парни!
Видимо, он хотел сказать мне нечто приятное.
В интересах дела я проглотил эту пилюлю. Мне надо было во что бы то ни стало заставить его разговориться.
- Вчера мы тут с одним парнем, ирландцем, попробовали было улепетнуть, - продолжал я. - Между прочим, тоже палили из ружья, и тоже из охотничьего...
- И что? - спросил кудлатый.
Я пожал плечами.
- Они его сожгли? - спросил кудлатый.
Я отрицательно покачал головой.
- Противно! - промолвил после коротенькой паузы кудлатый.
- Что ж, - вздохнул я, - давайте хоть на несколько часов знакомиться.
- Джек, - представился кудлатый. - Джек Смит. Литейщик.
- Фергюс Дэвидсон. Слесарь, - мотнул головой лысый и снова надолго замолк.
- Вы с этого завода? - кивнул я на развалины велосипедного завода.
- Подымай выше, с сэнткетринских доков! - горделиво ответил кудлатый.
Я поразился не на шутку:
- Вы хотите сказать, что вы пробрались сюда из Лондона?
- Потомственные почтенные кокни! - ответил оборванец таким тоном, словно он отрекомендовался пэром Англии.
- Нас, докеров, голыми руками не возьмешь! - снова разгорячился он. - Мы, с вашего позволения, сэр, не бараны... Мы пораскинули мозгами и решили действовать... В нашем союзе...
Он вдруг замолк, вопросительно глянул на Дэвидсона, словно спрашивая, можно ли выдать мне военную тайну. Лысый утвердительно кивнул, и тогда кудлатый Смит простодушно поведал мне такое, от чего у меня потемнело в глазах.
Оказывается, лондонская чернь, и не только лондонская (кудлатый намекнул, что уже имеется договоренность и с Бирмингемом, и с Глазго, и с Манчестером, и с горняками Уэльса), собирается на свой страх и риск вести войну с марсианами. На манер испанских гверильясов. Нетрудно понять, что значит такая борьба в условиях капитуляции армии и к чему такая борьба может в конечном счете привести. Предо мной устрашающим призраком встала Парижская коммуна. Я содрогнулся, представив себе, к чему скатится бедная Англия, если вдруг случится чудо и эти ист-эндовские гверильясы победят марсиан. Чернь у кормила государственной власти!.. Лорд-канцлер - литейщик!.. Сапожник - в палате общин!.. Дети поденщиков и лакеев за одной партой с моими детьми!.. Моя жена - на файв о'клоке у кухарки!.. Все, что есть в Англии родовитого, богатого, просвещенного и тонко думающего, под пятой у торжествующего простонародья!
Нет, нет и еще тысячу раз нет! Пусть лучше все летит в тартарары, пусть Англия станет даже самой заурядной провинцией великой Марсианской империи, пусть нами правят немцы, американцы, французы, но только не взбунтовавшаяся безграмотная чернь! В каком поистине величественном ореоле предстали предо мною профессор Тьер и генерал Галифе, которые имели мудрость и мужество призвать пруссаков против сорвавшейся с цепи закона и религии парижской голытьбы!
Эти мысли буквально раскалывали на части мой мозг, а Смит с упоением разворачивал передо мною свои воинственные и столь далеко идущие планы. Как я ни старался сохранить на своем лице внимательное и даже благожелательное выражение, оно все же время от времени поневоле мрачнело, и кудлатый думал, что это потому, что я не верю в выполнимость столь заманчивых планов. Он амикошонски хлопал меня по плечу, он старался меня подбодрить! А я с тоской мечтал о той сладостной минуте, когда милосердные щупальца избавят меня от этого вонючего общества грязных и страшных плебеев...
Наша боевая машина уже давно продолжала свой путь на левом фланге каре.
- Я бы отдал жизнь за то, чтобы принять посильное участие в нашей общей борьбе, - сказал я, надеясь узнать, где и как можно будет найти штаб этих заговорщиков.
- Здесь, в корзине? - усмехнулся лысый.
- Я сегодня ночью снова попытаюсь бежать, - перешел я на шепот, то и дело с подчеркнутой опасливостью оглядываясь на иллюминатор.
- Вы все-таки считаете, что есть шансы? - загорелся приунывший было кудлатый.
- К сожалению, мы ничем не рискуем.
- Вот то-то и оно! - жарким шепотом поддержал меня кудлатый. - На всякий случай запомните адресок. Может, вам в Лондоне пригодится... Он снова глянул на лысого, испрашивая у него разрешение, и лысый снова разрешил. - Олдгейтхайстрит, угол Миддлэссексстрит... Запомнили?.. Второй дом от угла, там, где "паб"1, забыл вдруг, как он называется...
1 Pub (сокр. от public house) - бар, пивная.
- "Голубой лев", - подсказал лысый.
- Правильно, "Голубой лев", во дворе спросите инженера Стеффенса...
- Инженера? - неприятно поразился я. Мне было дико представить себе образованного человека в компании с подобным отребьем.
- Инженера, - подтвердил кудлатый. - Расскажите, что мы с Дэвидсоном уничтожили марсианскую машину... Это придаст ребятам бодрости... А может быть, нам повезет и всем троим удастся убрать ноги подальше, тогда нам с вами, сэр, большущие дела еще предстоят!..
Тут его взгляд впервые остановился на уголке корзины, в котором были сложены мои запасы. Он мог спросить, что это такое, и тогда я влип бы в неприятную историю.
- А что, если нам выпить по стаканчику брэнди? - спросил я с неплохо разыгранным радушием. - Все-таки веселее станет на душе...