— Ламия и я? Это глупо. Между нами никогда ничего не было.
Он кивнул.
— Сейчас это выглядит так, будто бы с ней просто что-нибудь случилось.
— Слух… Кто же ого распространял?
— Ты же знаешь. Истории просто возникают. Никогда не знаешь точно, откуда они пошли.
— Когда ты впервые услышал его?
Он задумался, уставясь в пространство.
— Гном. Да. Именно Гном рассказал мне мне на Звездопаде в этом году.
— Он не сказал, откуда он знает это?
— Ничего такого, что я мог бы вспомнить.
— О'кей, я полагаю, что я должен поговорить с Гномом. Он все еще в Южной Африке?
Он отрицательно покачал головой, наполняя мою чашку из высокого, элегантно гравированного кофейника.
— В Корнуолле. Там все еще много сока в этих старых шахтах.
Я слегка вздрогнул.
— Это его дело. У меня начинается клаустрофобия, как только я подумаю об этом. Но если он сможет рассказать мне, кто…
— Здесь нет врага, похожего на прежнего друга. Если ты бросил своих друзей, так же как и всех остальных и стал скрываться, это означает что ты уже считаешь, что…
— Да, как бы мне не претила эта мысль. Я дал этому рациональное объяснение, сказав, что не хочу показывать им свой страх, но…
— Именно.
— Ковбой и Вервольф были моими приятелями…
— …А ты долгое время был с Сиреной, не правда ли?
— Да, но…
— Она переживала?
— Вряд ли. Мы расстались друзьями.
Он покачал головой и поднял чашку.
— Я исчерпал все свои мысли насчет этого дела.
Мы допили кофе. Затем я встал.
— Ну, спасибо, Я полагаю, мне пора. Я рад, что пришел к тебе первому.
Он поднял бутылку.
— Хочешь, возьми джина?
— Я не знаю, как с ним обращаться.
— Команды очень простые. Вся работа уже сделана.
— Ну давай. Почему бы нет?
Он коротко проинструктировал меня и я отбыл. Поднимаясь ввысь над громадным нефтяным полем, я оглянулся на крошечное разрушенное строение. Затем я расправил крылья и поднялся, чтобы поглотить манну из облаков, прежде чем повернуть на запад.
Звездопад, удивлялся я, пока земля и воды проносились подо мной. Звездопад — большое августовское выпадение метеоритов, сопровождаемое волной манны, называемой Звездным ветром, единственное время в году, когда мы собираемся вместе. Да, именно тогда сплетня была пущена. Прошла только неделя после Звездопада, когда меня атаковали в первый раз, почти убили. Произошло ли что-то в предыдущий Звездопад — что-нибудь, что я сказал или сделал кому-то — что сделало меня врагом, которого нужно уничтожить, и чем скорее, тем лучше?
Я упорно пытался вспомнил, что же такого произошло на последнем Звездопаде, который я посетил. Это был самый богатый Звездопад на моей памяти. Я вспомнил это. «Манна небесная», пошутил Священник. Все были в прекрасном настроении. Мы говорили о служебных делах, обменивались заклинаниями, гадали, что предвещает мощный Звездопад, обсуждали политику
— все обычные вещи.
Говорили об Элайне…
Элайна… Жива ли еще? Я не был уверен. Чья-нибудь пленница? Чья-нибудь заложница на случай, если я сделал именно то, что я сделал? Или ее пепел давно уже распылен по всему земному шару? Другими словами, кто-то должен заплатить.
Я издал пронзительный крик навстречу мчащемуся ветру. Крик моментально пропал, не вызвав эха. Я летел в ночи. Звезды снова появились и разгорелись еще ярче.
Детальные инструкции, которые мне дал Дервиш, доказали свою точность. Это была рудничная шахта в точке, которую он указал на карте, торопливо набросанной огненными линиями на полу. Способа войти туда в человеческом виде не было. В виде Феникса, я по крайней мере, буду защищен от клаустрофобии. Я не могу чувствовать себя полностью запертым, пока я не совсем материален.
Я спускался, уменьшаясь в размерах, втягивая свои призрачные крылья и хвост. При этом я становился все более плотным.
После всего этого я истекал энергией, удерживая мой новый размер.
Как призрачная птица, я проник в шахту и начал падать. Это было мертвое место. Нигде вокруг меня не было манны. Конечно, этого следовало ожидать. Верхние горизонты истощаются быстрее всего.
Я падал во влажную пустоту еще некоторое время, прежде чем почувствовал первые очень слабые признаки энергии. Она очень медленно увеличивалась, пока я двигался.
В конце-концов она опять стала уменьшаться и я изменил направление своего движения. Да, поворот в эту сторону… источник.
Я вошел и двинулся по следу.
По мере кого, как я шел все дальше и дальше, интенсивность постоянно увеличивалась. Я никак не мог решить, должен ли я искать более сильную или более слабую энергетическую область.
Но здесь было не то положение, что у Дервиша. Источник его энергии был возобновимым, так что он мог оставаться на одном месте.
Гном же должен был передвигаться по мере истощения запасов манны, имеющихся в некоторой области.