В нескольких сантиметрах от правого уха доктора Снайдера раздался визгливый хохот. Доктор подскочил, но предусмотрительно не повернулся, зная, что увидит харю марсианина невыносимо близко от своего лица.
- Очень хитро, Джонни, очень хитро. И полезно, как ты знаешь, и полезно.
- Идеальный логический вывод, - заметил доктор Снайдер. Исключительно логичный. Вы не можете лгать.
- А вот я могу, - сказал марсианин. - Подумай немного над логикой моего высказывания, Джонни.
Доктор Снайдер подумал над логикой этих слов и охнул. Поскольку марсианин утверждал, что может лгать, то либо он сказал правду и может лгать, либо солгал и не может...
Залп визгливого хохота вновь отдался в его ухе.
А потом воцарилась тишина, в которой доктор Снайдер вынул листок из машинки, мужественно отказался от идеи сложить его так, чтобы потом можно было вырезать снежинку, и вместо этого просто порвал его в клочья. Обрывки он швырнул в корзину для мусора и застыл, нахохлившись.
- Доктор Снайдер, что с вами? - донесся от двери голос Марджи.
- Ничего. - Он поднял голову, стараясь придать лицу обычное выражение. Вероятно, ему это удалось, потому что Марджи явно ни о чем не догадалась. - Глаза болят от усталости, объяснил он. - Я хотел, чтобы они немного отдохнули.
- Ага. Я отправила рукопись, а времени только четыре часа. Я точно не буду вам нужна?
- Нет. Хотя... минуточку. Загляните к Джорджу и скажите, чтобы сменил замок в комнате Люка. Пусть поставит обычный.
- Хорошо. Вы закончили свой реферат?
- Да, кончил.
- Вот и хорошо. Я поищу Джорджа.
Она вышла из комнаты и вскоре с лестницы, ведущей в подвал, донесся стук ее каблуков.
Снайдер с трудом встал, чувствуя себя страшно усталым, разочарованным и пустым. Нужно отдохнуть, немного вздремнуть. Если он заснет и проспит собрание ячейки, в этом не будет ничего страшного. Он нуждался в сне больше, чем в еде или бесплодной дискуссии с коллегамипсихиатрами.
Тяжело ступая, он поднялся по лестнице на второй этаж и двинулся по коридору.
Перед дверью Люка он остановился и мрачно посмотрел на нее. Чертов счастливчик. Лежит там и думает или читает. А если поблизости крутятся марсиане, даже не знает об этом. Не видит их и не слышит.
Абсолютно счастлив и идеально приспособлен. Кто же спятил - Люк или все остальные?
И у него есть Марджи.
Чтоб ему пусто было! Надо бы бросить его на съедение волкам - другим психиатрам, - и пусть экспериментируют с ним и лечат, превращая в такого же несчастного, как и все, или загоняя в новый вид безумия, не такой приятный.
Надо бы, но он этого не сделает.
Снайдер вошел в комнату, которой всегда пользовался, когда не хотел возвращаться домой на Сигнал-Хилл, и закрыл дверь. Подняв трубку телефона, он позвонил жене.
- Пожалуй, я не вернусь сегодня, дорогая, - сказал он. Я подумал, лучше позвонить тебе, пока ты не взялась за обед.
- Что-то случилось, Элликот?
- Нет, просто я здорово устал. Хочу вздремнуть и если просплю... в общем, мне нужно поспать.
- У тебя сегодня собрание.
- На него я тоже могу не успеть. Но, если все-таки пойду, то потом приду домой.
- Хорошо, Элликот. Марсиане сегодня активны как никогда. Представляешь, двое из них...
- Пожалуйста, дорогая, не нужно о марсианах. Расскажешь в другой раз, хорошо? До свидания, дорогая.
Кладя трубку, он увидел в зеркале измученное лицо, свое собственное измученное лицо. Да, ему нужен сон. Он еще раз поднял трубку и позвонил секретарше, которая также обслуживала коммутатор и вела картотеку.
- Дорис? Не соединяй меня ни с кем. Если будут какие-то звонки, говори, что меня нет.
- Хорошо, доктор. До какого часа?
- До отмены моей просьбы. И передай то же Эстелл, когда придет, если я не позвоню до конца твоей смены, хорошо? Спасибо.
Он снова увидел в зеркале свое лицо. Щеки запали, седины стало в два раза больше, чем полгода назад.
"Так значит, марсиане не умеют лгать?" - спросил он самого себя.
Потом позволил себе довести эту мысль до ее страшного конца: "Если марсиане умели лгать - а они умели - то факт, что не было разговоров о том, чтобы остаться навсегда, вовсе не доказывал, что они не останутся.
Кто знает, может, позволяя нам жить надеждой и наслаждаясь нашими страданиями, они испытывали больше удовольствия, чем если бы прикончили человечество, отобрав у него надежду. Если бы все люди совершили самоубийство или спятили, марсианам не над кем стало бы издеваться".
А логика его рассуждений была так отчетливо красива и так красиво отчетлива...
В этот момент что-то затуманило его разум и он не сразу вспомнил, где в его рассуждениях было слабое место. Ах, да! Если кто-то утверждает, что может лгать, значит, он может; в противном случае он бы лгал, утверждая, что может лгать, а поскольку он лжет...
Снайдер сумел вырваться из этого порочного круга, прежде чем запутался окончательно. Сняв пиджак и галстук, он повесил их на спинку стула, сел на кровать и скинул ботинки.
Потом лег на спину и закрыл глаза.
Мгновением позже он резко подскочил, когда одновременно в оба его уха хрипло фыркнули. Он забыл о пробках.
Доктор встал, вложил в уши затычки и снова лег.
На этот раз он заснул.
И увидел сон.
О марсианах.
Научно-техническое движение против марсиан не было так организованно, как психологическое, однако выказывало большую активность. В отличие от психиатров, постоянно занятых с пациентами и едва выкраивающих время для научных исследований и экспериментов, физики посвящали изучению марсиан все свое время.
Научные исследования во всех остальных областях просто прекратились.