Магический кулак отбросил одну тварь, зато снес с парапета другую. Гризолоид заревел адским ревом и совершил в воздухе кульбит, уносясь в зев пропасти. Его более удачливый "дружок" припадая на задние лапы, бросился на старейшин.
Круг Хизельмаша раздался по сторонам, пропуская в центр стальных вихрей подраненного врага. Мельницы Зольта и Доварта не подпускали на опасное расстояние зверя, зато Брамт под опекой выживших мастеровых, сконцентрировал очередной вихрь, и как только, рубаки оттеснили монстра в зону удара, впечатал в гризолоида окончательную порцию магии. Шкура твари не выдержала и разметалась по краям огромной раны, из которой хлестким потоком, заливая камни, разлилась густая темно-красная кровь. Так ужасающе похожая на человеческую!
В немой прострации бойцы Хизельмаша застыли на продуваемой стене. Мост фронтона навевал картину омерзения и шока. Мастерскую мясника после кровавой бани!
Брамт окровавленными пальцами вытер пот с лица, разводы крови подчеркнули грубые черты его физиономии.
— Собрать всех живых, закрепиться на башнях и стене! — И более устало закончил: — не подпускать врага…
Оцепенение как рукой сняло.
Зашевелились Зольт и Доварт, мечи прятались в ножнах, эмбраго — на широкие, кожаные пояса.
— Старейшина Брамт…
Имран нервно обернулся и встретился с решительным взглядом начальника караула. Оставалось удивляться, как офицеру удалось избежать смерти?
— Что еще?
— Колдуны Лестора…
— Что?
— Они показались на Гребне.
— Лучники к бою, Корбал!
Грэтем решился на отчаянную атаку? Другого объяснения не существовало. Только единственный противник — колдуны.
Мог ли старик и его приспешники, очертя голову пойти в атаку?
Мог! Правда, не один!
Храмовники увидели, как из темноты Кишки Змеи, словно из завесы тумана, выступили еще две четвероногие фигуры, налившись очертаниями боевых и мощных живых машин — гризолоидов.
— Аллон всесильный! Так сколько же этих тварей?
Брамт проглотил вязкую слюну. Теперь им точно смерть! Они едва устояли перед четырьмя монстрами, а хватит ли у них сил на еще двух мразей и колдуна с адептами? Можно было предугадать ответ заранее.
— К оружию!! За храм!! За Хизельмаш!!
Скорость и стремление к битве гнали инстинктом тела гризолоидов.
Они первыми воспользовались фактом внезапности, даже не раздумывая, бросаясь в полет над сокрушительной пропастью. Зубами, вгрызаясь в разрушенные основания моста. Карабкаясь и влезая в пролом крепостных ворот. Изворачиваясь от покрывала стрел. Избегая тяжелых ударов арбалетных болтов и не замечая на их прицельное попадание. Руководствуясь лесторской подсознательной манипуляцией — истребить храм Хизельмаш под корень!
Наверное, в их яростных атаках и действиях старейшины прочитали свою роковую гибель? Опасность?
Ибо порталы хлопками и яркими вспышками гасли на фронтоне и загорались во дворе.
Если твари ворвутся в казармы и храм, если преодолеют плац и понесут смерть в учебные корпуса, тогда вряд ли их там кто-то остановит!
Зольт увернулся. Мечом полоснул по лапе. Ушел от когтистой пятерни. Ударил по задней лапе. Извернулся, рубанул по боку зверя…
Безумное шипение и рык.
Ложный выпад.
Зверь отпрыгивает — наносит жесткий мах передними.
Когти достают Зольта — глубоко и болезненно!
Он кричит от страха и… разочарования!
Неужели смерть?!
Брамт и Доварт на долю мгновений опаздывают с помощью.
Мастеровые несутся в битву за ними…
Мелькают сталь и магия, но уже невозможно организовать общую агрессию против врага. Уже ряды прорваны, а потери столь невосполнимы.
— Дова-а…
Брамт захлебывается кровью…
Тварь отбивает фамильный меч, тот уносится в ночь и теряется в мясорубке. Эмбраго впивается в шерсть зверю, но тому безразлично на жалкие укусы.
Монстр откусывает главе старейшин голову!
Тело конвульсивно бьется на плитах.
Доварт пытается уйти, ведь кроме собственной жизни, еще есть что спасать, — рекруты и подмастерье.
Но смерть опережает и его!
Удар подкашивает ноги, а зубы существ находят парализованное тело. Он умирает быстро, даже не успев ужаснуться от боли.
Твари уничтожили потенциальных врагов, тех, кто оправдано и расчетливо мог причинить им вред. Тех, кто остановил четверку лидеров, кто чуть не обернул вспять планы Грэтема и Лестора. Но к удивлению не устоял перед хладнокровной живучестью и адаптацией к магии врага.
Грэтем сиял, ликовал, как ликовали защитники храма, он понимал, что князь будет доволен. Что повелитель отблагодарит его, бросив в награду сладкую и долгожданную кость.
— Бейте всех!! — Грэтема перекосила гримаса радости. Радость бурлящей силы и непобедимости. — Всех!! Живых не брать!!
Звери, не останавливаясь, влетели в ряды храмовников, им безразличны эмоции людей, наплевать на эйфорическое состояние старикана и адептов, они неслись вперед! Вперед — выполнять чуткие руководства Лестора.
В бурлящем хороводе сражений никто и не заметил, куда пропало бесчувственное тело воеводы Хесама?