— После смерти вашего супруга совет не может сойтись в правильном решении — кого выбрать на трон? Ведь руководить войной дело не из легких…
— Я одобрю любую кандидатуру, советник Сульян, разве что, не превращайте выборы в кровавую резню и балаган! Хватит трупов! Я устаю от ночных кошмаров, избавьте меня от своих родственников и сыновей, найдите альтернативную персону. Я вас прошу! Умоляю!
Гробовая тишина, словно их здесь и не было.
Наконец, безжизненный голос советника Магического Круга разрезал малиновый полумрак.
— Я постараюсь, ваше высочество, — легкий поклон.
— Ступайте. Оставьте меня одну, — она едва ли не сорвалась на истерический крик.
Когда же закончится этот кошмар?
Когда эльфы прекратят грызться и сорится между собой? Как ей надоели заговоры и интриги!..
Неужели я жив?..
Неужели твари не разодрали мое тело в клочья?
Или я пленен колдуном Грэтемом и теперь меня ждет та же участь, что и Зорба?
Где старейшины и подкрепление?
Почему вокруг тишина?
Все погибли?!
Со стоном воевода Хесам попытался приподняться на локти. С огромнейшим трудом разлепил веки и сквозь пелену серости, разглядел контуры пещеры.
Пещеры?
Он лежал в продолговатом каменистом кармане, вход выходил на зубастый козырек породы, за которым начиналась отвесная пропасть Воронова Ущелья, уходящая в стремительный полет в неизвестность, вряд ли воевода отважился бы повторить подвиг и отправится на встречу с Оракулом, как когда-то еще в юные годы. Теперь слышался легкий свист ледяного ветра, да карканье воронов. Падальщики слетелись на поле брани! Хесам кряхтя, переместил голову на скомканный плащ, предусмотрительно подложенный кем-то под его голову. Взгляд более-менее прояснился, картинка перед глазами перестала прыгать, и воевода опасливо прошелся по убежищу взором. Справа пещера упиралась в неровную, скалистую стену, а вот слева, — образовывался под действиями ветров и стихийных толчков, когда пласты горной породы рушились и обваливались — продолговатая галерея с низким тоннелем, уходящим вглубь скалы. Вот в этой галереи, спиной к нему, грея над костром руки, на корточках восседал неизвестный спаситель Хесама, спокойно взиравший на бегающие языки пламени, и на обжаривающуюся тушку зайчатины, так аппетитно пахнущую. Порывы сквозняка донесли до обоняния воеводы, пленительный запах жареного.
А вдруг это сподвижники князя Лестора? Наемники колдуна Грэтема?
Воевода Хесам аккуратно и осторожно потянулся к поясу. Пустые ножны! Ятаганов нет! Он был без оружия!..
Военачальник гарнизона сдавлено сглотнул, как отбиваться от врага?
Мысли хаотично искали любую попытку к спасению, но…
Рука зацепила мелкую каменную крошку и неожиданно задела эфес клинка. Ятаган лежал возле его бедра, словно враг и не опасался нападения со стороны пленника?
Шорох не ускользнул от слуха спасителя и тот медленно, но достаточно уверено обернулся к лежащему Хесаму. Тень от костра скрыла его лицо.
— Вы очнулись, воевода? Я уже боялся, что вы не придете в себя! Пролежали без памяти почти сутки…
— Войчек?! — Удивлению было выше сил.
— А кто же еще? Или вы думали, что на небесах? В обители Аллона?
Воевода убрал руку от рукояти ятагана.
— Я проспал сутки, о Аллон? Что же творится в храме?
Сковывающая душу пауза.
— Ничего хорошего, воевода. Храм пал. Я не решился вмешиваться в сражения. Старейшины не устояли перед тварями. Колдун Грэтем со своими адептами оккупировали нашу резиденцию. Я не знаю, остался ли кто в живых?
Весть парализовала Хесама. В душе он надеялся на чудо. Но, увы, чудеса бывают только в сказках!
— Аллон всевышний! Есть ли справедливость на Зоргане? Наш храм существовал еще при зарождении династии Альвинских! И был уничтожен всего за одну ночь! Как же не справедлива судьба! Что нам делать, Войчек?
Мастер клинка и ножа не уверено подтянулся к воеводе, присел возле раненого, глаза упрямо не хотели встречаться с Хесамом. Что делать? Такой вопрос должен он задавать воеводе, а не тот ему. Отголоски боя накрыли его как раз в пещере, и только здравый рассудок и воля, заставили повременить с жаждой мести и безрассудством. Ведь бросаться в бой на превосходящего по силам противника, опасное и последнее дело! Ответный удар должен быть предварительно рассчитан и продуман до мелочей. Тогда мастер Войчек и решил — выждать удобный момент для контратаки.
Вопрос воеводы привел его в замешательство.
Что же делать, когда храм Хизельмаш повержен, а тела его бойцов гниют и дожирают стервятники? Варханы!
— Ничего не делать, воевода Хесам!
Ветер порывисто заиграл под сводами пещеры. Завыл протяжно и натянуто.
Воевода и мастер молчали.
Они возможно последние воины известного, а теперь разбитого в щеп храма!
— Я не уверен, что все погибли, может такое случиться, что кто-то избежал смерти? Может ведь такое быть, Войчек?
Войчек, наконец, скосил беглым взглядом на воеводу. В темноте, при свете костра, они рассмотрели свои неясные очертания.
— Мы должны провести разведку. Но сначала придется подождать, вам еще необходимо окрепнуть, прийти в себя, вы получили слишком серьезные раны.
— Нет времени ждать! Иди без меня. Возьмешь мое оружие. Я пока очень слаб, чтобы махать ятаганами. Ты справишься. Ведь ты уже готов к бою, Войчек?
— Готов, воевода.
— Сохрани малейшую надежду на возрождение Хизельмаша! Поклянись, что сделаешь все возможное, чтобы вернуть былое величие храма! Дай слово, перед Аллоном, отобрать у князя Лестора наши священные артефакты! Святое храма Хизельмаш и ритуальный меч! Наш фамильный меч!!! Тайну Войчек!.. — Кашель давит Хесама, сдавливая легкие когтистой рукой. В темноте не видно, как по подбородку и щетине стекают красные полосы крови. Жизнь покидала Хесама.
Войчек тянется к военачальнику, прислушивается к предсмертному шепоту.
— Войчек… Вой… — Снова захлебывающийся кашель.
Мастер подавлено находит холодную руку воеводы.
— Фами…льный ме…ч и та…ну эмбра-агоо…