Она остолбенело, пялилась на учителя.
Чтобы уметь играть в игры и знать детские, к примеру, даже "считалочки", надо как минимум иметь детство насыщенное родительской заботой, того чего Ирэна, к сожалению, не видела и чем к прискорбию была ограничена. Все что она помнила, с малых пеленок, так это холод, голод и бедноту. Тесная камора, валившаяся под порывами ураганных ветров, — все их жилище, в котором она родилась и встретила юность, пока адепты Ордена Северных Магов не нашли ее и не подобрали. Могла она в таком случае похвастаться жизненным опытом?
— Ладно, что-нибудь придумаем на месте!
Карета въехала во двор, гвардейцы гарцевали возле конюшен, а адепты ждали прямых приказов от мессира архимага.
Появился мейстер усадьбы, сдержано поприветствовал прибывшего высокопоставленного гостя, уверил Бартольда в том, что с его людьми и солдатами герцога обойдутся с надлежащим почетом. Адептам отводилось место в соседствующих бунгало, а гвардейцы могли расположиться в свободных комнатах для прислуги или казарменных постройках. Орест машинально кивнул, особо не вдаваясь в подробности, главное для него сейчас была встреча. И господин Оливер Морок приглашающе заметил, что сударыня Гвинет Торман их уже заждалась. Архимаг почтительно извинился за то, что приезд получился несколько неожиданным и не в светских тонах, что особо серьезные проблемы вынуждают его пойти на столь фамильярный шаг и без приглашающего известия, набиваться на переговоры, к тому же, когда в доме не присутствует муж и хозяин поместья, Лестиан Торман. Оливер Морок картинно пожал плечами, сославшись, что коль обстоятельства требуют, то уж милости просим.
Трехэтажный особняк семьи Торман внушал уважения, и многое говорило о его господине архимаге, претендующего на должность Верховного мага, особенно то, что Лестиан Торман не оборвал связь с мирским окружением, а продолжал участвовать в торговых кругах и зарабатывать на жизнь, управляя развитой сетью, если не изменяла память Бартольду, то до полноправного вступления в Орден Магов, Лестиан Торман занимал внушающий пост в Торговой Ассоциации в Мейдрине. И какая нечистая сила его потянула в магию? Занимался торговлей и богател, так нет же!..
Каменное здание являлось шедевром архитектуры, неповторимым буйством изобретательной фантазии. Талантом непорочного гения. Орест дал себе слово, что обязательно спросит, чей проект он удостоен лицезреть?
Строение украшали три башенки с черепицами, штандарты и родовые знамя трепало на ветру. Окна забраны решетками. Во многих из них сквозь стекла угадывались ручной работы занавески, горшки с цветами оживляли домашнюю атмосферу уюта.
Орест поймал себя на той злополучной мысли:
"Райский уголок! Отчужина от забот и тревог".
Сердце кольнуло тягостное переживание:
"Неужели он обрушит на эти стены праведный гнев?!"
Горький комок слюны пришлось с особым трудом проглотить.
— Прошу вас, мессир архимаг! Гости… — мейстер Морок не знал, как их представить: Ирэну и Майрона.
Для собственной неожиданности, Орест Бартольд по-братски схватил Морока под руку и доверительно зашептал на ухо:
— Господин управляющий, не утруждайте себя лишними заботами, мы ненадолго и прибыли не на бал, чтобы вы распинались перед каждым гостем! Представьте сударыне меня, и этого вполне будет достаточно! Ваши обязанности, после чего окажутся исчерпывающими, а претензий к вашей персоне, лично от меня, вы не услышите! — архимаг довольно мило улыбнулся.
Мейстер сконфужено прокашлял горло и не найдя подходящего аргумента, чуть заметно кивнул головой, соглашаясь с главой Контроля Сил.
— Тогда будьте любезны!
Двери парадного входа распахнулись, в портьере их дожидались слуги, они оставили в вестибюле дорожные плащи, под любопытствующие взгляды, проследовали за Оливером в гостевую залу, где их уже заждалась хозяйка дома. Ирэна и Майрон украдкой разглядывали богатые убранства стен, позолоченные гобелены, расшитые узорами шторы, причудливую старинную мебель, вазы, скульптурные шедевры, картины с пейзажами и портреты; пару коридоров, которыми они бегло прошли, были завешаны дорогим вековым холодным оружием, привезенным со всех уголков света. Майрону показалось, что они попали в столичный музей на утреннюю экскурсию. Ирэна ошарашено была поражена, до сих пор она и понятия не имела, что, значит, быть достаточно богатым и позволять себе все, чего захочешь! Зато Бартольд полностью осмыслил в голове железную истину — Лестиана Тормана давила изнутри гордыня или всепожирающая жажда власти! Третьего тут не дано!..
В конце коридора распахнулась фигуристая дверь ручной работы южных мастеров, мраморные ступеньки в три ряда огибали ровным полуквадратом залу, посреди которой на утопающих коврах разместился очередной старинный шедевр — стол созданный из эльфийского дерева — ялина, безусловно, работы остроухих плотников. Стулья с превосходными спинками и затейливыми ножками. Эльфийский гарнитур. Прекрасный набор! Бесценный подарок, стоящий баснословных денег!
С левой стороны от входа, в стену был аккуратнейшим образом, мейдринскими каменоделами выложен небольшой уютно гармонирующий с обстановкой залы камин, в котором полыхали поленья. На столе стояли графин с вином, и пять бокалов. Хозяйка к всеобщему изумлению, отсутствовала.
— Рада вас видеть, архимаг Бартольд!
Тихий, чуть приглушенный с едва улавливаемой хрипотцой, голос.
Морок обошел габаритный стол эльфийских искусников и вытянулся по струнке, почтительно поклонился хозяйке. Сударыня Торман махнула ладошкой, отпуская управляющего, а сама, поднявшись со стула, вновь обратилась к гостям.
— Удивлена вашему прибытию, архимаг? Чем обязаны мы такой честью?
Тепло от костра согревало госпожу Гвинет Торман, хотя, по мнению Ирэны в усадьбе было довольно тепло, но возможно она просто еще не успела отогреться после изнурительного пути?
Гвинет Торман на взгляд Бартольда не была уж такой пышущей красавицей, но некий внутренний шарм, который давал чарующую красоту любой женщине присутствовал, правда, Орест никак не мог с первого раза определить, что скрывалось за личиной простодушия, а что наоборот, являлось врожденной изюминкой от природы сударыни Торман? Поэтому начальник Контроля Сил решил пойти другим путем:
— Я прибыл, госпожа Торман, по очень важному делу, неотложному делу!
На личике хозяйки усадьбы отразилось крайнее удивление, сменившееся сосредоточенной готовностью.
— Что-то произошло с моим мужем?
— Что вы!! С архимагом Торманом все в порядке! Уверяю вас, он жив и здоров!
— Тогда что привело вас в Хвойные Вишки?
Архимаг понял — время настало!
— Позвольте, одну просьбу, сударыня Торман!
— Говорите же! — нетерпение на лице Гвинет.
— Просьба настолько деликатная, что безопаснее всего было бы, если мы ее обсудим с глазу на глаз, как вы на это смотрите?
— Вы меня заинтриговали, мессир архимаг. — Хозяйка нервно пожала плечами. Взмах руки в сторону двери, ведущей в глубину особняка, ведь в доме архимага Лестиана Тормана так много свободных комнат!
— Мам! Мам! А Робин снова балуется! — детский голос вихрем ворвался в гостевую залу.
— А-а, — кривляние восьмилетнего мальчугана, — ябеда! Луиза ябеда!
В распахнутые настежь двери ворвались дети семейства Торман — восьмилетний сын Робин и его сестра Луиза, старшая за него на один год. За ними по пятам, в гостевую залу впорхнула служанка, прискорбно извиняясь и раскланиваясь перед госпожой и ее гостями. В коридоре замаячила фигура Оливера Морока, тенью шныряющая по усадьбе. Дети были одеты в теплые курточки нараспашку, наверное, слякоть и ветер их абсолютно не беспокоили и капризные чада Лестиана и Гвинет и слова не желали слышать о каких-то там запретах в случае непогоды. Своим поведением они четко демонстрировали категоричное непослушание советам личной служанки.
— Госпожа Торман, дети собрались на улицу!..
— Одень тогда их потеплее и смотри, чтобы они не ходили на озеро! — строго приказала хозяйка.
Под радостные крики, ребятня умчалась вон.
Покинули гостевую комнату и Гвинет с Бартольдом, архимаг на прощание многозначительно посмотрел на Ирэну, та не уверено потянулась к выходу, вслед за детьми. Конкретные распоряжения мессира архимага она помнила дословно. Перед камином одиноко застыл старший адепт Майрон, потеряно чувствуя себя в огромном и роскошном доме.
Сначала он хотел умоститься в кресле госпожи перед камином, но потом, в силу неловкости, отодвинул от стола ближайший стул и, повернув его к теплу, примостил на нем закоченевший и отсыревший зад. Судя по ситуации, разговор между архимагом и госпожой Торман намечался быть долгим и серьезным…
— Меня послали лично Верховный маг и Ложа Бессмертных ордена! — Бартольд надеялся, что вступительные слова произведут впечатление на жену Лестиана, он оказался весьма прав, глаза женщины округлились, руки панически задрожали, но хозяйка усадьбы быстро взяла себя в руки.
— Я так и подумала, что вы прибыли сюда из-за Лестиана, не молчите Бартольд, скажите с ним все нормально? Говорите, пожалуйста, только правду! Будьте, уверены, нас никто не подслушивает!
Орест прочистил горло, для твердости сжал в ладонях перевязь архимага и начал.
— Начну по порядку, сударыня. С того момента, как ваш муж получил перевязь архимага, в Высшем Совете магов произошел раскол, многое изменилось в ордене, и я не скажу что в хорошую сторону. Вы простите меня, сударыня, но ваш муж не политик и не идеолог наших древних традиций! Его стремления к реформам и революционным прогрессам для ордена губительны и смертельны. Столетиями школа обучения магов следовала четким, заложенным программам, мы капризно отбирали кандидатов в ученичества, проводили жесткий отбор. Сканировали и прощупывали каждого рекрута, изучали патологические и наследственные изъяны каждого ученика…