— Нет, Светлейший, я не злопамятный, но этот пятизвёздочный отель я тебе при случае припомню, — пригрозил Галимату Макс.
Усевшись на шаткий табурет, положив голову на стол, он задумался. И тут он, наконец-то, задал себе правильный вопрос: почему я понимаю их язык и даже говорю на нём? Что такое со мной сделали? Это точно не Земля, но люди ничем не отличаются от землян, даже многие животные такие же, как дома и овощи и фрукты. Всё слишком уж поземному! И вот уже в который раз он попытался вспомнить то, что с ним произошло на этом треклятом перекрёстке. Ничего не получилось, как будто его воспоминания кто-то завесил плотными шторами.
— Как же мне отсюда выбраться? — Спросил Максим у сидящей в полуметре от него, упитанной крысы. — Слышь, животное, может, хоть ты мне что-нибудь объяснишь.
Удивительно, но серая бестия смотрела как-то подозрительно осмысленно, так, словно понимала всё, о чём человек говорит. Она не испугалась его голоса, не попыталась спрятаться, просто сидела и внимательно смотрела прямо Максу в глаза. От её взгляда у парня мурашки по спине пробежали. Он отодвинулся чуть подальше от грызуна и крыса усмехнулась в длинные усы! Гори оно всё огнём, с ума сойти можно, крыса улыбается!
— Мир сошёл с ума, — простонал лекарь.
Здесь, в полном одиночестве, если не считать крыс и насекомых, он впервые испытал настоящий страх. Такой густой, наваристый страх, которого он не чувствовал ни разу в жизни. Только сейчас до него дошёл весь ужас происшедшего. Он один в чужом незнакомом мире и ни малейшего шанса на возвращение домой. Никакусенького! Крыса подползла ближе и у лекаря задрожали руки. Животное теперь казалось ему чем-то иным, каким-то непонятным существом, которое только маскируется под крысу. Макс вспомнил, как в институте таких же крыс он резал без каких либо угрызений совести и подумал, что сейчас этим тварям представился прекрасный случай с ним расквитаться за весь их крысиный род, пострадавший во имя науки.
— Чего уставилась? — Спросил он нервно.
Крыса, естественно, ему не ответила, но подошла ещё ближе. Тогда Макс снял с ноги тяжёлый ботинок, которым 'одарили' его похитители и швырнул в животное. Крыса успела отскочить в сторону, но не убежала.
— Ну, чего тебе от меня надо? — Жалобно спросил он.
'Боже, я превращаюсь в психопата! Я с крысами разговариваю, как с коллегами по работе! Конечно, среди коллег тоже есть порядочные крысы, но это совсем другой разговор. Я не хочу здесь больше оставаться! : — думал он и ему даже стало стыдно за свой страх. Какая, право, глупость, закатывать такую истерику уже через полчаса после того, как его сюда заперли! Люди здесь годами сидят и ничего, как-то привыкают. Кость же пообещал ему, что это продлится недолго. 'Хоть бы кондрашка хватила этого самодура! Хоть бы ему пузо разорвало от скопившихся газов! : — думал Макс и находил, хоть и слабое, но утешение, представляя себе картину мучительной смерти Светлейшего.
Незаметно для себя он уснул. Сон был тревожным и хрупким, как скорлупа куриного яйца. Состояние такое: 'ни уснуть, ни проснуться'. Во сне ему приснилось, что из большой дыры в стене несколько крыс вытаскивают странный шевелящийся клубок лап, хвостов и голов. Омерзительное зрелище! Что за зверь такой. В памяти всплыло забытое название 'крысиный король'. Откуда это взялось? То ли из сказки 'Щелкунчик', то ли из какой-то специальной литературы. Явление это совсем не изучено. Почему несколько крыс таким непостижимым образом переплетаются между собой, что не могут уже самостоятельно передвигаться и почему остальные крысы носят им еду? Макс во сне пытался пересчитать головы крысиного короля, но не получалось. А тем временем крысы всё прибывали и прибывали, вот они уже устелили весь пол мягким, серым, живым ковром. Во сне Макс пытался поджать ноги, но, как это обычно бывает в таких случаях, его тело не слушалось, словно оно принадлежало какому-то другому человеку.
А крысы тем временем затащили своего короля на стол и положили перед Максом. Теперь он мог более детально рассмотреть это странное существо. Голов оказалось шесть. Вдруг все эти головы, словно по команде, развернулись в его сторону, было видно, что даётся это им с большим трудом. Голые хвосты шевелились, будто большие черви, лапки подрагивали. Максима замутило от этого зрелища. Чёрные бусинки глаз гипнотизировали его. 'Надо проснуться! : — убеждал себя Макс и с ужасом вдруг понял, что это не сон. Во сне невозможно рассмотреть такие мелкие подробности! Что тогда? 'Я схожу с ума! Я давно уже сошёл с ума. Этого мира нет. Всё это только в моей голове. А сам я лежу в клинике для душевнобольных, привязанный простынями к кровати': — Пришла в его голову спасительная мысль.
Крысиный король откашлялся и вдруг произнёс голосом школьной учительницы химии Марины Сергеевны:
— Ты не понимаешь, как попал сюда? А ведь я мог бы тебе всё объяснить, Максим. Слушай внимательно. Ты должен меня найти и освободить и тогда я верну тебя обратно, если ты, конечно, этого захочешь.
С трудом разлепив непослушные губы, Макс спросил:
— А чего тебя искать, ты ведь здесь уже?
Крысиный король противно засмеялся, тонко и скрипуче.
— Меня здесь нет. Я нахожусь в другом месте, а это всего лишь крысы, самые обыкновенные крысы. Найди меня, если хочешь во всём разобраться. А иначе ты никогда не сможешь вернуться в свой мир.
А потом, как это часто бывает в сновидениях, пошёл совершенно другой сюжет. Он увидел свой рабочий кабинет, перед ним сидела сухонькая бабулька и жаловалась на всё подряд: на боли в спине, сильный кашель, на 'чёртовые власти', на дороговизну продуктов и низкую пенсию. И самое странное, что Максу было приятно слушать её! А ведь раньше такие пациенты его всегда безумно раздражали.
ГЛАВА 5
Освобождение
— Какое ты имел право упрятать в подвал моего лекаря?! — Голос Княгини звенел так, что у Светлейшего заложило в ушах.
— Я тебя спрашиваю, Галимат, сукин ты сын!
Перед гневом своей дражайшей половины Светлейший Князь Галимат был бессилен, словно новорожденный младенец. Госпожа Лита уже прошлась по всей его родне, теперь пришла очередь и до самого Князя. Он стоял, потупив глаза и мучительно ища оправдание своему 'омерзительному поступку'. Никому не позволено ТАК разговаривать со Светлейшим! Никому, кроме его жены. Впрочем, такова участь всех важных особ: это они для всего остального мира — цари и боги, а для своих собственных жён — просто 'козлы, кобели и старые засранцы'.
— Лита, а ты не перебарщиваешь? — Робко спросил присмиревший Князь и тут же нарвался на новую порцию брани.
— Милый, я обычно не лезу в твои дела, но лекарь этот, чтоб ты знал, моё приобретение!
— А я наивно полагал, что мы его взяли, чтобы он лечил мои недуги, — попытался, было, сопротивляться Светлейший, но напрасно, каждое его слово лишь ещё больше распаляло Княгиню. В гневе она была прекрасна и Галимат с удовольствием любовался её совершенным лицом.
— Галимат, если ты будешь так наплевательски вести себя по отношению ко мне и моим интересам, то ко мне в постель ты больше никогда не проберёшься! Будешь свои нервы лечить с кухаркой или прачкой!
О да, эта стерва знает, как больнее ударить! Этой постелью она привязала его попрочнее, чем железными цепями. Галимат уже пытался найти утешение и у кухарки, и у прачки, но только жена могла прогнать его страхи и заставить вновь радоваться жизни. 'Не зря про неё говорят, что она ведьма! : — обречённо подумал Князь и приготовился безропотно сносить все поношения, которые придут ей в голову. Но Госпожа Лита не собиралась долго терзать мужа, далее последовал лишь короткий вопрос:
— Ты его отпустишь или нет?
И сказано это было таким ледяным тоном, что Галимату стало холодно.
— Дорогая, — робко попытался он перевести разговор в другое русло, — этот человек вёл себя непочтительно по отношению ко мне…
Лита побледнела. Неестественно синие глаза вспыхнули, как далёкие звёзды, Галимат понял, что сейчас он получит полную порцию оскорблений и даже с добавкой. Он втянул голову в плечи и проклял себя за длинный язык, но было поздно. А красавица жена прямо на глазах превратилась в злобную фурию. Она закусила губу, окатила Князя холодным взглядом прекрасных глаз и прошипела, ну, совсем, как змея:
— Старый, мерзкий козёл, я не собираюсь сейчас тратить своё драгоценное время на уговоры! Ах, он непочтительно с тобой разговаривал! Надо же цаца какая! А ты когда-нибудь с кем-нибудь разговаривал почтительно? Молчишь? Правильно делаешь, потому что ты сам хамло неимоверное! Ты ведёшь себя не как благородный человек, а как самое последнее быдло!
И пошло и поехало! Женщина вспомнила все его ошибки и просчёты, все самые позорные поражения, всё, что сохранила её мстительная и очень цепкая память. Она выбирала слова побольнее и не скупилась на красочные описания всего его княжеского убожества. Вспомнила всех предков и отдельно прошлась по незабвенному прапрадеду. Её голос то становился тихим, почти неслышным, то срывался на визг. Светлейший всё это покорно терпел, не возражая и не пытаясь оправдаться. Запас оскорблений не иссякал и Князь, переминаясь с ноги на ногу, грустно подумал: 'Ну, почему так получается, что все самые красивые женщины всегда оказываются самыми стервозными?! . Он даже себе не хотел признаваться в том, что будь его жена другой, он бы давным-давно потерял к ней интерес. Ему нравилось мечтать о тихой и спокойной жизни с ласковой красавицей женой, но мечтам этим не суждено было сбыться, просто потому что на самом деле именно этого-то Галимат и не простил бы Княгине!
— А теперь, супруг мой, я тебя последний раз спрашиваю: ты отпустишь лекаря? Только не вздумай мне рассказывать душераздирающие истории о том, как этот бедняга вёл себя с тобой вызывающе дерзко! Да или нет?
— Хорошо, Лита, я его завтра отпущу, — сдался Князь
— Сегодня, слышишь Галимат, сегодня! Прямо сейчас. У меня есть дело к нему.
Знает Светлейший эти дела! Он даже позволил себе криво усмехнуться. Опять она будет донимать Макса своими бреднями о магических ритуалах и прочей ерунде. А парень ведь и в самом деле ничего в этом не смыслит.
— Галимат, у тебя сильно испортился характер, — грустно произнесла Госпожа Лита.
— Дорогая, можно подумать, что он у меня когда-то был лучше, — хохотнул в ответ её Светлейший муж и смачно отрыгнул, заставив Княгиню поморщиться. — Я всегда был засранцем — это наше семейное качество.
Князь надеялся, что красавица жена забудет о теме их разговора и нахала лекаря можно будет ещё сутки продержать в подвале — пусть подумает над своим поведением, но куда там! Лита взяла мужа под руку и заявила безапелляционно:
— Что, пошли лекаря освобождать! — Не вопрос, а приказ.
Поняв, что никакие уловки не помогут, Князь обречённо вздохнул и направился к двери под строгим контролем своей жены. 'Ах, до чего же несправедливо устроен этот мир! — думал он. — Мужчины — победители и властители, сильные и умные, которые правят этим миром и всеми, кто здесь живёт, которые с лёгкостью бросают в огонь войны тысячи жизней, как безропотные бараны, подчиняются своим жёнам, таким хрупким и слабым! .
Длинные коридоры подземелья нисколько не напугали Литу, зря Галимат на это надеялся. Женщина уверенно шла вперёд, не обращая внимания на скверные запахи и снующих под ногами крыс. Сам же Князь чувствовал себя здесь не очень-то уверенно, что не скрылось от внимательного взгляда Светлейшей Княгини. Она приостановилась и спросила:
— Галимат, что с тобой? Ты бледен, как мел. Тебе плохо или ты чего-то боишься? Только не говори мне, что тебя пугают крысы.
'Позор! Страх — это позор! Она не должна была этого видеть! Вот дрянь! : — восторженно подумал он.
— Всё в полном порядке, дорогая, просто немного плохо себя чувствую.
— Вот, плохо себя чувствуешь, а лекаря решил сгноить здесь! — Возмущённо фыркнула Лита. — Ты непоследователен, Галимат. Кстати, что вы там с Грифаром решили?