Да, это история что надо. Билет куда угодно, того самого рода что выпадает раз в жизни. Фаллиенской. Прокрутить ее правильно — а он знал что сможет — это может принести даже лавры Премии Поракза и прославить его.
Дену нужно подтвердить ее — и быстро. Он должен обернуться прежде, чем про нее разузнает кто-то еще. Это приведет его к вершине. Его именем назовут инстутут журналистики..
Он оплатил еще три порции для его осведомителя-угнаута и вышел из кантины. Ему надо найти по крайней мере пару подтверждений. Хотя бы даже одно. Как только это будет подтверждено, ему надо как-то переправить это наружу. Хоть его комм сейчас только и мог что шипеть — способ должен найтись. Если понадобится он вытатуирует это на демобилизующимся солдате. Как угодно.
Когда он собрался пройтись по горячему и сырому поселку, он увидел Эйар направлявшуюся в столовую. Он ринулся наперехват.
Сомнений быть не может — она самая прекрасная женщина.
Она улыбнулась и они обменялись ритуальными приветствиями.
— Ты выглядишь чем-то взволнованным. — заметила она.
— А каким еще, как не взволнованным, я могу быть в твоем пристуствии, Сладкие Щечки?
Она рассмеялась.
— Я люблю саллюстианцев, которые меня веселят. Но я заметила что-то еще в твоих повадках.
— История. — согласился он. — Большая, если я не ошибся.
— Тогда удачи тебе.
Ее голос был теплым, глубоким, искренним…
Ден посмотрел на нее и на миг почувствовал укол сожаления — о женах и семье, которыми ему так и не хватило времени обзавестись. Всегда находилась работа — до, после и вместо. На этом пути не обещали возможности любоваться юным потомком, в первый раз выбравшимся из пещеры, слышать звуки детского смеха, чувствовать тепло супруги или супруг в постели на прохладной простыне… То что он собирался сделать, когда-нибудь, когда найдется время. Вот только его все не было.
— У тебя появляются морщины, когда ты задумываешься. — заметила она
Он вздохнул.
— Что поделать, издержки почтенного возраста.
Она ухмыльнулась.
— Ну, не настолько почтенного…
— Помнится, я напомнил про твоего дедушку.
— Напомнил, да — но в нашей семье начинают рано. Он все еще бодр и в форме, мой дедуля. Шесть жен, четырнадцать детей, двадцать шесть внуков и взял новую супругу всего два сезона назад. И она уже в положении.
— Впечатляет…
— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы вернуться домой?
Он кивнул.
— Думал. В последнее время — все больше и больше. Мотаясь по войнам начинаешь стареть. Я собираюсь уйти с поля, устроиться куда-нибудь в местные новости на Саллюсте и попробовать поискать древних старушек которые настолько отчаялись, что смогут посчитать меня мужем.
— Ну, они могут быть и не отчаявшимися… проговорила она, разглядывая носки своих ботинок. — И не древними.
Ден остановился и посмотрел не нее.
— Хм. Похоже, у меня наушники сломались. Что ты сказала, Эйар-иа?
Эйар тоже остановилась и посмотрела ему прямо в лицо.
— После того как эта война кончится и мое турне закроют, я собираюсь вернуться домой, и подыскать семейную пещеру.
— Что? И уйти из шоу-бизнеса?
Она рассмеялась опять — это звучало как поток тон-кристаллов — потом продолжила:
— Претенденты которых я знаю — молоды, но крайне серьезны. Не пойми меня неправильно, они будут хорошими отцами, и я надеюсь заполучить одного или двоих таких, но у них наверняка плохо с чувством юмора. Для такого саллюстианина как ты, всегда найдется комната, Ден-ла.
Ден был ошеломлен. Он ухмыльнулся Эйар.
— Это лучшее предложение что мне делали с возраста боукка.
— Считай его официальным. — сказала она. — Детям нужны достойные и сильные отцы, но также им нужны отцы мудрые и повидавшие жизнь. Ты окажешь честь моей пещере, если решишь жить в ней.
Ден поморгал из-за внезапного тумана в глазах. Невозможно чтобы это были слезы — не для такого зачерствелого старого циника как он. Женитьба? Семья? Пецера полная родни и детишек? Он думал, что все это уже давным-давно ему недоступно, что все упущено. Не для него. Тертый репортер, десятилетиями оторванный от дома, он всегда думал что умрет на поле боя или пьяным, в каком-нибудь рассаднике порока.
Но сейчас, когда предлагается альтернатива, особенно когда предлагает такая юная и милая…
— Прошу, обдумай его… — проговорила она, ошибочно приняв его заминку за возможный отказ.
— Знаешь что? Если я доживу до конца этой войны, то поверь, я собираюсь вернуться домой… — Ден сделал паузу, глубоко вздохнул и сказал: — И для меня будет честью обьединить мою пещеру с твоей.
Она улыбнулась широко и очаровательно.
— В самом деле? Ты согласен?
Ее энтузиазм окатил его с ног до головы, потоком энергии и веселья.
— Не дождусь сказать об этом моей семье! Ден Дхур, знаменитый репортер, присоединится к нам!
— Не такой уж знаменитый.
— Ты плохо о себе думаешь, Ден-ла. Я уже несколько лет читаю твои рассказы. Все на Саллюсте знают кто ты такой.
— Нехорошо смеяться над стариками. — проскрипел он с напускной строгостью.
— Нисколько не смеюсь. Это правда. В моих родных места есть дети, которые хотят стать такими, как ты, когда вырастут.
— Не врешь? Ой, я в смысле…