Я радовалась возвращению на учебу, потому что там заканчивались нескончаемые бдения и лекции о благопристойности и сдержанности во всем в озвучке любимой гувернантки. Мне нравились занятия по зельям, я обожала защитные чары и справлялась с магическими животными, которых нам показывали на занятиях.
Вот только… Беда заключалась в самой главной части моего обучения. По боевой магии и темным проклятиям — провал конкретный. Ужас. Кошмар. Катастрофа. Я не преувеличиваю. Там я вряд ли могла похвастаться высокими достижениями. Первое нравилось, но требовалась огромная концентрация. Увы, она тратилась на защиту, а не нападение.
А второе не сказать, что совсем было плохо, но из-за толпы студенток, по уши влюбленных в симпатичного профессора, пусть и вдовца, но все же мужика хоть куда, показывала я знания только на бумаге. Глупо, конечно, но не была я готова наживать себе кучу врагов в первый учебный год.
Вспоминалась школа. Немагическая, коих в королевстве хватало так же, как и волшебных — все рождались без проявлений талантов. И по какому принципу и когда магия пробуждалась в каждом из нас, было непонятно. Или не пробуждалась совсем. Увы, но из года в год количество таких учеников увеличивалось. Волшебство постепенно вырождалось. Так вот, в школе я очень нравилась очень симпатичным одноклассникам. Нет, за мной не бегала толпа ухажеров, но на свидания звали. И плевали они на грозного отца и гувернантку со слегка нестандартными приемами спроваживания.
Девчонки же из зависти учиняли мелкие, но досадные неприятности. Сами колдовать не умели, но чернила меняли на субстанцию, которая исчезала через час после написания. В начале я думала, что это просто зрительный фокус, пока моя подруга, Мария Дюмье, не рассказала о злой шутке. К ним же относились и банальные слабительное и идиотские, но порой обидные надписи на спине. К слову, я никому не жаловалась и старалась игнорировать новые гадости. К счастью моему и несчастью их, дар пробудился в предпоследнюю попытку извести меня. Незначительно, но я помнила то легчайшее покалывание по всему телу и неестественное тепло в ладонях. А последний раз случился на выпускной, когда горе-обидчицы надумали подшутить напоследок. Мария долго смеялась, поскольку во мне пробудилась книжная магия и я наслала на них всех книги по этикету. Суть заключалась в том, что каждая рукопись имела свой голос с неподражаемыми интонациями, летала за своей «хозяйкой» и учила по новой нравственности и благопристойности. К слову, никто, кроме отца, расколдовать их не мог. Он конечно отчитал и наказал уборкой в школьной библиотеке, поскольку все имеющиеся книги вылетели как раз оттуда, но… Я чувствовала себя отомщенной за все. И не все из них обрели магическое счастье.
Говорили, что все это из-за защитной стены, поглощающей магию для неизменной устойчивости. Бред. Но если правда, почему с каждым годом защита поглощала больше энергии? Вопрос без ответа. И было непонятно, почему у одних магия сохранилась, а других исчезла? В общем, после школы мне надлежало поступить академию, что я и сделала. Проучиться пять лет и спокойно получить диплом хотелось очень даже. Ведь девочки-волшебницы не то же самое, что обычные. Фурии из ада по сравнению с ними — просто детский лепет. И размах гадостей существенно шире.
Первый год я превратилась в кого-то вроде призрака. Примерно в середине учебного года во мне пробудилась искорка дара родителей — боевого и необузданного. Ребята хоть и насмехались над трусостью, но не трогали. Оставалось четыре года. Что изменилось? Просто в начале лета перед вторым курсом Мария, которая заявилась в наш дом и устроила моральную взбучку. Маленькая, темноволосая и очень, очень гордая. Она не была наделена маломальски крохотной крупинкой магии, а вот моими письменными стенаниями сыта по горло.
— Значит так, дорогая, — она уперла руки в бока и вперла в меня грозный взгляд. — Ну-ка намотай на свои девичьи кулаки стальные нервы и покажи, что ты не робкого десятка! Не смогут все эти девицы загрызть, зубы попортят. Да и к тому же где потом будут они, а где ты, когда закончите обучение? Тебе так повезло, ты волшебница, так воспользуйся по полной программе.
Для пущей уверенности Мария заставила меня поклясться. На запястье тут же нарисовалась печать клятвы. Милый рисунок, но в нашем мире означает, что условия священны и пока не выполню, она не исчезнет. А это что означало? Что пора преодолевать свой глупый страх и решаться на смелые повороты и прыжки в собственной судьбе. По этим предметам я являюсь самой слабой, а вот годовые экзамены в этом году требуется сдать на хорошие отметки, иначе о рабочем месте с продвижением по карьерной лестнице можно даже не думать. Работы здесь на всех хватает, но многие студенты стремились на важные должности, чтобы соответствовать своему статусу в обществе. Некоторые стремились уехать в другие страны, не похожие на наше, пусть и родное, но соседствующему с… мраком. И я не исключение. Мой папа занимал должность королевского библиотекаря, а мама… Мамы давно нет. Мне было десять лет, когда ее не стало. Но она была отменной боевичкой. Тьфу, то есть боевой леди. Столько же времени прошло с тех пор, и вот теперь я здесь. Мне недавно исполнилось двадцать лет. Нет, я не трусиха, как думают многие, кто знаком со мной. У меня есть несколько целей, к которым я иду черепашьими шагами. Первая — все-таки блеснуть знаниями где надо, и донести без происшествий до однокурсниц, что учеба мне действительно интереснее, чем мужчина, который способен не только рассказать, как избавиться от сглаза, но и сам наслать его на кого угодно. Вторая — выбить себе место не абы где, а в королевском дворце, где бок о бок работали лучшие целители и бойцы Дагории. Впрочем, с большей вероятностью я стану помощницей отца и буду оберегать знания основателей королевства и труды талантливых писателей и ученых со всех уголков страны. Возможно. А может, пойду иной дорогой.
— О, ты уже здесь. Привет, соседка! Как лето прошло?
Я уже разобрала вещи и читала теорию боевых чар для второго курса, когда в комнату влетела соседка, блондинка с ангельскими чертами лица. Ее звали Кассандра Стоун, но друзьям разрешала звать ласкательно — Кэсси. Ну, то есть брату по имени Дариан и подруге, Алисе Ворман. Всем остальным такой привилегии не давалось, а кто решался нарушить — получал по полной.
По моему мнению, я в отношении этой в основном спокойной, но в то же время довольно боевой девчонки я относилась к категории посторонних людей. Но из-за вынужденного соседства (Распределение кто с кем будет жить делалось после завершения приема документов и поменяться нельзя.), разрешение досталось и мне. И это было неплохо, называть официально язык как-то не подворачивался. К слову, подругу поселили не так далеко.
— Нормально, — максимально коротко, но вежливо ответила, отвлекаясь от книги. — Все лето провела в домике около океана с отцом, а ты?
Да, папа работал над своими манускриптами, и мы виделись только во время приема пищи в небольшой столовой с видом на голубые-голубые воды. А я то устраивала купальные процедуры, то отрабатывала средненькие боевые навыки. Набивала шишки и ссадины, за которые получала от гувернантки. Дескать, кто тебя такую замуж позовет? А я и не спешу. Успеется. Не лето — счастье неземное.
Но кое-что мой старик сумел заметить за весьма короткое время, даже несмотря на присутствие заботливой гувернантки, которая старалась развить во мне все те качества, которыми обладают девушки в моем возрасте. Мою замкнутость.
«Тебе просто необходимы друзья на новом месте, иначе твоя раковина станет для тебя тюрьмой» — как всегда в своей неповторимой манере добродушно сказал он, когда провожал свое чадо пусть и не в слишком дальний, но все же путь. «Да, вот и начнется новая глава моей жизни. Чистый лист…» — подумала тогда, переступая порог академии.
Теперь пора делать успехи в общении — чтобы и у меня были люди, с которыми не страшно раскрыть душу, а не оставаться на стадии «Привет-пока». За размышлениями я не сразу поняла, что ответа так и не последовало.
— Эм-м-м… Кэсси? Кассандра?
Девушка будто сначала не услышала меня, но, услышав обращение по имени, встрепенулась и часто заморгала.
— Тоже отправлялись к океану, но ненадолго. А потом… Историю изучали, — чуть небрежно произнесла она, вытаскивая вещи из багажной сумки.
Она сказала даже как-то слишком легко и непринужденно, но я почувствовала в словах какой-то странный слабый оттенок тревоги. Странно. Не похоже на нее. По мне, так история вызывает, особенно в книгах, скуку или интерес, но никак не что-то среднее между испугом и задумчивостью. Но мы чисто соседки, а не лучшие подружки. Даже если я спрошу, вряд ли услышу полноценный ответ.
— Понятно, — кивнула я, возвращаясь к книге.
И снова молчание. Знаю, я не лучшая собеседница. Настроенности почитать поубавилось.
— Вечером будет что-то вроде вечеринки в честь начала учебного года… Ты пойдешь? — неожиданно обратилась Кэсси.
Она прекрасно знает, но все равно спросила. Но может пора начинать что-то менять? Двадцать лет — самая пора рисковать. Надо с малого начинать. Вечеринка подойдет.
— А знаешь… Думаю, пойду. Что посоветуешь надеть?
Она перебрала добрую половину моего гардероба, но пока ничего подходящего не нашла.
— Ты когда-нибудь ходила на вечеринки? — вдруг спросила она, вытаскивая темно-синюю блузку, и с цоканьем отложила в кучку того, что по модным соображениям точно не подойдет.
Вопрос меня и немного смутил, и почему-то развеселил.
— Я впервые иду, — честно призналась. — И не за что не подумала б, что ты, в самом деле, разбираешься в моде.
Кэсси окунулась в шкаф с головой и забавно фыркнула.
— Ты права. Но Алиса умеет сочетать вещи, и научила меня, — она достала милое голубое платье, которое я купила еще в начале каникул, но так и не нашла повода надеть. — Ладно, она просто вытряхнула все мои вещи из шкафа и подвергла строжайшей критике.
И к тому же, не очень хотелось привлекать лишнее внимание.
— А вот это в самый раз… Что? Что не так?
— Я не знаю, — ответила, качая головой, и отвела глаза. — Сначала я согласилась, а теперь думаю, что зря. Там и так все знают друг друга в лицо…
Господи, какое глупое оправдание. И Кэсси наверняка подумала то же самое, потому что сказала:
— Но это не так. Хоть мы с тобой и соседки, и год живем вместе, но я очень мало тебя знаю. Да и почему бы тебе не познакомиться с Алисой и моим братом получше? Вечеринка прекрасный повод для этого.
И все же сомнения у меня оставались. Раз она хочет знать меня, то пусть увидит, какой трусихой я бываю иногда.
— Еще я не хочу сталкиваться девчонками, поклонницами профессора Ригана… — если уж чувствовать себя глупее некуда, вот подходящий момент. Меньше всего я ожидала, что она расхохочется! Но по-дружески, без оттенка ехидства. Успокоившись, Кэсси сказала:
— Этих ненормальных многие стремятся обойти стороной, — она коротко хохотнула. — Но тебе-то чего бояться? Ты же вроде как невидимка, и дорогу никому из них не перешла. Конечно, если ты не сделала чего-то вне аудитории боевых чар. Она замолчала, что-то обдумывая, а потом добавила:
— К тому же, после смерти жены, он посвящает все время работе, какие тут женщины, — резонно заметила Кэсси. — Кстати, сегодня он дежурный, но в мелкие потасовки лезть не станет. Еще за порядком проследят старшекурсники, ответственность на них. А ты красивая, и сегодня имеешь полное право показать себя. Все будет замечательно! Или я вляпаюсь в историю. Как обычно.
— Ладно, убедила… — вздохнула и приняла платье из ее рук.
— Вот так-то. Повеселиться никому не помешает, — девушка отошла к своей кровати и плюхнулась прямо на подушки. — А одна ты не будешь, я обещаю тебе.
Хотелось бы верить.
Я едва успела переодеться, когда дверь в нашу комнату распахнулась, и внутрь впорхнула Алиса, в темно-синей приталенной блузке и черных зауженных штанах. Темно-рыжие, темнее моих, волосы распущены, на лице совсем немного косметики. Красавица…
К тому же с хорошо развитыми боевыми навыками.
— Ты чего там застряла? Твой брат… Ого себе!
Она с восторгом оглядела меня с головы до ног. Неловкость скрутила живот.
— И где такая красота пряталась все это время?
— Неплохо, правда? — Кэсси повеселела еще больше.
— Не то слово!
Понесся диалог без слов. Они обменивались взглядами, смысла которых я не понимала. Но чувствовала, что мое участие в мероприятии из попытки выползти из собственной раковины и раскрепоститься превращалось в нечто вроде эксперимента. По крайней мере, такое впечатление создалось, пока Кэсси не покачала головой и произнесла:
— Нет. Пусть все пойдет своим ходом, хорошо? И вы же с ним… Ты зря это придумала.
Ворман кивнула.
— Я не из-за него. Ты же помнишь прошлый год? — Помню безусловно. Но это же бред! — А если нет? — Посмотрим. Ничего нельзя загадывать. Я обхватила себя руками, глядя на странную дискуссию и не зная, что делать. — Как скажешь, дорогая… Эм-м-м, Эстер? Да? — что ж, она еще помнит как зовут тихоню. Славно.
— Да, меня так зовут, — подтвердила я, нисколько не показывая, что легкое пренебрежение меня затронуло. — А о чем вы тут спорили так… громко?
Сначала захотелось стать меньше, чем я есть. Но не молчать, когда хочется узнать. Вдруг повезет?
— Да ни о чем, пустяки, — отмахнулась Кэсси. — Ты замечательно выглядишь.
Дурацкое ощущение усилилось.
***
Сегодня гулять можно было не только по зданию, но и землям, принадлежащим академии. Единственное правило — не приближаться к обрыву, которым кончался небольшой лес. Осень окрасила деревья в алые, золотые и бронзовые оттенки. Да и вообще началась как-то рано.
— Наконец-то, — простонал высокий светловолосый парень, пока мы пришли на место встречи, которое они назначили друг другу, и искоса поглядывая на меня. — Я-то думал, что вы передумали…
В честь праздника накрыли столы с закусками и напитками, и я подхватила бокал с чем-то розовым и вроде бы безобидным. Глоток. Еще один. Полегчало. Тревога отошла на второй план. Они разговаривали, а я пока молчала и думала о своем. Практически. Мои мысли занимали ребята, с которыми я стояла. Алиса любила приключения. Риан со скоростью ветра находил неприятности на светлую голову, но обожал сестру. При встрече он растерялся, но все же улыбнулся и поздоровался. Не более того. Кэсси часто вправляла им мозги, но сейчас было заметно, что я здесь лишняя. У них свои общие тайны. Ну и что, что она позвала меня с собой? Они хотят поговорить о чем-то, что не касается моих ушей. А я как раз к ним отношусь.
— Я прогуляюсь, ребят, — обратилась ко всем, мысленно прикидывая, куда могу пойти.
— Все хорошо? — Кэсси виновато посмотрела на меня. Она-то как раз обещала, что я не буду одна.
— Да. Я же в первый раз на вечеринке, помнишь? — изобразила улыбку. — Хочу пройтись и понять, что к чему.
Краем глаза уловила промелькнувшее в глазах Риана любопытство, но списала на разыгравшееся воображение. Какой смысл, если завтра наверняка все будет по старому? А сейчас я пребываю словно в другой реальности. Веселье захватило всех с головой, и я поддалась ему, оставив пустой бокал и прихватив со стола около здания кубок с пуншем. Напиваться не стану, но снять напряжение мне просто необходимо.
— Мисс Лаграс, неожиданно видеть вас здесь.
Вспомнили — получите и распишитесь. Профессор Джеймс Риган собственной персоной. Готов спасти от опьянения и отупения, но не лишних тревог, которыми пленено робкое девичье сердце.
Я развернулась к нему. Сегодня — не как всегда. Это подразумевалось словами, которыми он привлек внимание. Сам расслаблен, как удав, и великолепен, как скульптура, которую вылепил лучший мастер. Лет тридцать, не больше. Порылась в памяти и едва не ойкнула. Точно! Ему двадцать девять. Темные, почти черные короткие волосы. Синие, как сапфиры, сверкающие глаза. Телосложению позавидовать могут многие. Многолетние тренировки дали свои плоды. И на задворках памяти всплыло, что он даже книгу написал, но я никогда не читала, хотя руководство академии рекомендовало ее к ознакомлению. Зачем? Вот он, из плоти и крови, готовый научить нас, как не начудить выше крыши. Пару раз переодевается в тренировочную униформу, демонстрирует литые мышцы и мастерство бывалого воина. Неудивительно, что многие студентки грезили о нем и днем, и ночью. Да и мне он нередко снился, пару раз и вовсе без рубашки. Ух-х-х-х! От таких сновидений сердце бешено билось, а непрошенные откровенные мысли сводили с ума, и лежа в кровати я кусала губы, лишь бы не застонать… Что уж греха таить, я тоже мечтала о нем, едва увидела, едва он влетел в аудиторию как дикий ветер! Но при этом он холоден, как лед. Не без оснований. И только он будет вести себя в неформальной остановке так официально. Чего сейчас не обязана делать я.
— Я где, по-вашему, я ожидаемо могу быть? — все же вежливо спросила я, символически пригубив пунш. Он посмотрел на напиток в моих руках. Не одобрял. И тут я поняла, что ни разу не видела его веселящимся даже самую малость.
— В своей комнате, мисс Лаграс, — наконец ответил он. — С теорией по моему предмету в руках.
Чуть не выпустила пунш из рук, немало удивленная его словами. Несмотря на непроницаемую маску, мне показалось, что синие сапфиры потеплели. Мало, еле ощутимо. Сердце дрогнуло. Мои щеки предательски загорелись. Лаграс Эстер, соберись!
— Ну, не сегодня, профессор Риган. Сегодня хочется веселья, а у нас праздник как никак, да?