Несколько дней растянулись на недели. Брат и сестра, целые дни проводили вместе. Асандер показал сестре столицу империи, представил высшему обществу при дворе, он открыл ей двери в свой мир. Они вдвоем часто гуляли, беззаботно болтая, рассказывая забавные истории из своей жизни, делились переживаниями и мнениями на разные темы. Антония узнала о нелегкой судьбе мальчика, который прожил свою жизнь запертый в золотой клетке, исполняя бесконечные требования матери и деда. Он не имел свободного права выбора, не мог открыто гулять по городу и сам выбирать себе друзей. Его мать хотела вырастить из него хладнокровного, мудрого, образованного монарха. Дед же старался слепить из него подобие его отца, вырастить сильного воина, умного стратега, справедливого императора. Все и всегда что-то хотели от него и пытались повлиять на его судьбу. С ранних лет мальчик помнил слезы матери об утраченной любви. Он смутно помнил отца, но знал, что когда-то очень любил его и даже сейчас, глядя на его портрет, испытывал сильное чувство горечи и потери. Годы пронеслись с бешеной скоростью, и он остался один, вновь заточенный в золотой клетке, однако теперь — скованный бременем власти и ответственности. Ему было трудно, но он не мог показывать свои чувства другим, помня наставления деда о гнусных интриганах. Асандер никому не доверял. Каждый день и ночь, он испытывал пустоту одиночества, но теперь у него появилась родная душа, с которой он мог оставаться самим собой.
Антонию переполняло чувство радости. Мама ее любит и отныне у нее есть брат. Асандер рассказал девочке о том, как сильно переживала Ирена, опасаясь за жизнь дочери. Он ни капельки не сомневался, что королева любит ее и ради спасения дочери перевернула с ног на голову всю галактику. Сердце девочки едва не выпрыгнуло из груди, ее переполняло счастье, разливаясь по телу живительным теплом. Наконец, она обрела семью.
— Прилетай ко мне почаще. Я буду тебя ждать.
С теплотой в голосе сказал Асандер.
— За эти месяцы, я многое поняла и переосмыслила. Как подумаю о том, что могла стать причиной твоей смерти, так и содрогаюсь в ужасе.
— Перестань. Ты не виновата. Тебя использовали, но теперь у тебя будет наука на будущее, что нельзя никому доверять кроме близких тебе людей, твоей семьи. Мы с тобой не простые люди, мы из рода королей. Нам следует держаться вместе и быть предельно осторожными с теми, кто нас окружает. Нам нельзя как обычным людям просто существовать и приближать к себе чужих; нельзя забывать о троне, помня об ответственности, которая на нас лежит за судьбы других. Не забывай, что твоя жизнь в чужих руках может послужить к началу войны. Никому не доверяй, ты наследница огромной империи и ее колоний. В твоих руках судьбы людей и от тебя зависит их благополучие и мир. Если ты отречешься от трона, откажешься от власти и передашь ее другим, то тем самим станешь виновной в страданиях своих людей. Твои заверения о благих и бескорыстных помыслах ни кому не нужны. Как бы ты не уверяла народ, что власть тебя обременяет и совсем тебе не нужна, ты все равно останешься для них верховной владычицей. Народ не интересует твои слова и мысли им нужны действия, результаты. Не играй на публику — позаботься о своем королевстве.
Антония повернулась к брату и внимательно посмотрела на него. В момент, когда он говорил о власти, его лицо приобрело такое же выражение, как и у ее матери. Неужели все монархи похожи, когда речь касается их власти?
— Я чувствую себя совсем глупой. Амазонки обучали меня только простой грамоте и не более. Все что я умею — это только сражаться. Ваш мир и его законы новы для меня.
— Глупости, — с улыбкой произнес Асандер. — Не беспокойся об этом, ты еще ребенок и успеешь всему научиться. Королева Эмм сможет дать тебе образование достойное принцессы империи Макронезия.
— Ее считают мудрым и опасным врагом. Великая и славная королева, могущественный аватар.
— И она твоя мать.
— Да уж, — иронически произнесла принцесса.
Оба замолчали, глядя вдаль, где предзакатные красные лучи бросали последние отблески на огромный город.
— Тебе нравится Макронезия? — вдруг спросил Асандер, с любопытством повернувшись к сестре.
Антония растерянно осмотрелась по сторонам. Они сидели на высоком просторном холме, окруженном деревьями с широкой листвой, на ветвях которого распустились дивной красоты большие цветы насыщенного синего оттенка. Подняв голову вверх, Антония с восхищением посмотрела на пролетавшие в небесах экипажи с открытым верхом, в которых сидели прекрасные дамы и их кавалеры. В отличие от земной моды в макронезии приветствовалась скромность и нравственность. Наряды дам были закрытыми и длинными, но не лишенными роскоши и элегантности. Женщины макронезии носили длинные или достигающие до колен закрытые платья с высокими воротниками. В пролетавшем над ними экипаже горделиво сидели дамы с затейливыми головными уборами. Макронезийки любили пощеголять в красивых шляпках, поражая своими экстравагантными фасонами: одни носили широкие шляпки украшенные цветами и драгоценными камнями, иные одевали, небольшие головные уборы с перьями, а другие и совсем укрывали головы вуалями из прозрачной ткани различных оттенков.
Планета Макронезия была одной из самых высокоразвитых представительниц цивилизации в галактике. Большую часть ее территории занимали огромные города населенные миллионами различных рас, которые мирно уживались под властью императора. Высокие конусовидные с острыми шпилями небоскребы упирались в золотистые небеса, поражая своей впечатляющей красотой. Все небоскребы имели геометрические формы, в основном дома строили в виде остроугольных цилиндров или треугольников, редко где встречались дома в форме прямоугольников, а иногда и шаров.
Макронезия империя совершенной красоты и гармонии. Все города и окружающие их местности были идеально чисты и ухожены. Во всем ощущалась гармония и забота.
— Макронезийцы ценят чистоплотность, красоту и совершенство во всем. Мы любим идеал во всех аспектах жизни: культуре, искусстве, архитектуре, технологиях, даже в отношениях между собой.
— Да, я заметила, что в этом городе любят окружать себя цветами, картинами и скульптурами. Даже ваши наряды слишком строги и красивы, нигде нет разнузданности и вульгарности. Чистые зеркальные дома, аккуратно подстриженные деревья, до блеска вылизанные улицы, слишком роскошные наряды и обстановка. Как по мне, все чересчур идеально, — фыркнув ответила Антония, скривившись.
Асандер добродушно засмеялся и обнял сестру за плечи.
— Вот в этом мы и отличаемся от других рас. Макронезия стремится к духовному идеалу, чистоплотности, гармонии всего. Если сравнять в переносном смысле слова наши нации, то Макронезия — это культурная сдержанная интеллигентная нация, в то время как Мидгард, Азот и Дрекендорф — сильная армия, которая не замечая на своем пути ничего и никого, стремится захватить побольше богатства и новых территорий, чтобы навязать там свою власть.
На Мидгарде уже было несколько цивилизаций, однако все они погибли. Мидгардцы все время с момента своего зарождения, стремятся к развитию, но в тоже время умудряются уничтожить себя. Они совершают новые и новые открытия, однако в погоне за знаниями и благами цивилизации забывают все мудрости прошлых веков. Они не видят того, что действительно важно, а считают важным то, что на самом деле ничтожно и мелочно, и в конечном итоге, в борьбе за выживание проигрывают свою жизнь.
Азот наоборот ценит окружающий мир, однако это очень амбициозная нация. Азот изобретает новинки в технологическом процессе развития с целью завладеть чужим, получить власть над новыми территориями. Эта нация властная, воинственная и ужасно любящая совать свой нос в чужие дела. Их не волнует культура и традиции иных цивилизаций, для азотов жизнь «низших» созданий, какими они считают тех, кто повержен ими, ничтожна и подобна бесправным рабам.
— Ты говоришь, что вы цените жизни и духовную культуру, но, как же ты мне тогда объяснишь существование рабства на Макронезии?
Асандер уныло отвернулся от нее, пнув ногой сухую палку, которая лежала у его ног.
— Рабство осталось только в колониях.
— Какая разница! Неужели тебе приемлемы эти законы? — возмущенно воскликнула Антония.
— Рабство было и на Мидгарде, — тихо сказал Асандер, не поворачиваясь к сестре.
— В темные далекие времена, — съязвила Антония.
— Ну, не скажи. Во времена правления магов была очень высокоразвитая цивилизация, но для магов раса людей была рабами.
— И, что? — грубо огрызнулась Антония.
— Пойми, я не говорю, что поддерживаю существование рабства…
— Тогда почему ты не отменишь этот закон?
Тяжело вздохнув, Асандер удрученно покачал головой.
— Антония! Мое положение в качестве императора пока еще весьма шаткое и нестабильное. Я не хочу вот так сразу рубить укоренившиеся веками традиции. Мне нужно время, чтобы стать на ноги и твердо укоренится на троне. Только тогда, когда моя власть будет неуязвима и станет ровняться абсолютной, я смогу что-то изменить, а пока еще слишком рано.
Антония поняла, что зря обвинила своего брата. Как мало она понимала в управление государством.
— Извини, я слишком мало знаю об этом мире.
— Я тебя не виню. Ты росла в замкнутом отстраненном от всего мире амазонок и тебе пока еще тяжело понять законы этого мира. Я хочу многое изменить, но пока еще не время.
— Как странно видеть такой прогрессивный мир, но в тоже время замечать темные бреши в нем: рабство и жгучую ненависть, — печально изрекла девочка.
Асандер слыша ее слова в который раз удивился, насколько мудрым был этот ребенок. Она быстро улавливала все на лету, понимая истинные вещи, только не хотела упорно принимать их.
— Чем больше абсолютна власть диктатора, тем ограниченнее свобода населения. Абсолютная власть порождает рабство. А ненависть, она присуща всем живым существам. Даже такая чопорная, высокомерная, сдержанная, культурная нация как макронезийцы, подвержена лютой злости. Это у нас в крови, вечная борьба темной и светлой стороны души, только даже в своей злобе мы отличаемся от землян. Наша злость не уничтожает наш мир. Ненависть и злость землян подобна звериной люти, кипящему вулкану, не контролированному огню, который пожирает все на своем пути и в конечном итоге поглощает и своего хозяина.
— Я на половину землянка, — с улыбкой констатировала Антония.
— Это заметно, — смеясь, подтрунивал над сестрой Асандер. — Ты слишком дерзкая, вызывающая и агрессивная, чтобы походить на макронезийку.
— Но моя мать не такая как все земляне, — обидевшись, воскликнула девочка.
— Она аватар, а это иное существо. Она придавила в себе людскую сущность. Королева взяла под свой контроль развитие земной цивилизации и возможно, именно это остановило самоуничтожение этой нации. Аватар запретила, какими либо средствами, уничтожать и вредить экологии и физическому здоровью нации. Она заботится о физическом и духовном развитии людей. Однако, какими бы благожелательными не были бы ее действия, у нее появились новые враги. Люди, которым не выгодно вкладывать средства в сохранение жизни, те, кто потерял из-за ее политики состояние.
— У нее много врагов? — обеспокоенно спросила Антония.
— Достаточно, — с улыбкой ответил Асандер. — Как и у всех кто стоит при власти. Не бойся за нее, аватар способна справится с любым врагом. Она вдохнула новое дыхание в свою планету и дала людям мир и покой, наладила утраченные связи с другими цивилизациями, подняла Мидгард на высший уровень развития в ровне с великими империями. Земная нация взяла курс на самосохранение, кто знает, что случится после нее. Скорее всего, если вновь исчезнет род аватаров, люди вспомнят свои инстинкты и очередная цивилизация Мидгарда начнет свой отсчет к самоуничтожению.
Солнце почти зашло за горизонт. Антония услышав шум, посмотрела в сторону круглого здания со стеклянной основой.
— Что там за шум?