— Что это за звуки? – выдавила она, с трудом оторвав взгляд от женщин.
— Это ведь сирены. Они поют, — коротко пояснил гном, ответив за Кристиана.
Милена прислушалась. Ветер, летевший им навстречу, доносил не только шелест листьев в лесу, но и песню сирен. Ещё никогда в жизни она не слышала ничего подобного. Голоса существ переплетались в столь тесном объятии, что напоминали звонкое эхо. В их песне не было ни слова, лишь тягучее сочетание букв. Сирены выпевали только один звук – «Ааааууу», словно заблудились в лесу и звали на помощь. Но их голоса были такими нежными и завлекающими, что, казалось, будто они не пели, а мягко выдыхали звук.
— Теперь понимаешь, почему моряки в лепёшку расшибались ради них? Ради того, чтобы ещё раз услышать их песню? Они так манят людей к себе, так их зазывают… — Альпин сдвинул кустистые брови к переносице, не скрывая своего отвращения к сиренам. Но Милена, зачарованная пением существ, не слушала его – красивые мистические голоса завораживали.
— Приготовьтесь, сейчас будем пролетать мимо них, — предупредил Кристиан.
А Милена, обрадовавшись, что сможет разглядеть этих прекрасных созданий, взволновано облизнула пересохшие губы. Но её внимание вдруг привлекла фигура, мелькнувшая среди деревьев. Девушка перевела взгляд на верденский лес, который буквально кишел ночной жизнью. Птицы, спокойно сидевшие на ветках, вдруг с чириканьем разлетелись. Олень стремительно выпрыгнул из–за кустов и понёсся на своих тонких ногах вдаль. Среди деревьев Милена увидела чей–то силуэт. И хотя она так и не определила, кто это – мужчина или женщина, пронзительный взгляд фигуры заставил её лететь дальше, не оглядываясь. Шёпот деревьев, треск веток, чьё–то пыхтящее дыхание и ощущение, что за тобой неотрывно следят… Милена почувствовала, как от страха её сердце заколотилось так же быстро, как цокот копыт мчавшейся галопом лошади. Стараясь успокоиться, она подлетела вплотную к Кристиану и Альпину. В этот момент гном, высунув от усердия язык, пытался вытащить что–то из своего мешка. Наконец, он достал это, и лезвие топора слабо блеснуло во мгле.
— Альпин, ты что взял с собой топор?! – опешила Милена, глядя на оружие в его руках. Он кивнул, гордо поглаживая расписанную рунами рукоятку. – Но я думала, что мы летим на Совет Теней… — осторожно напомнила она.
— Вот именно, — отозвался Альпин, вертя в руках миниатюрный топор. Как видно, он был заговоренным, раз за всё время их пути даже не прорезал мешок. Перестав скептично рассматривать оружие, Милена посмотрела вперёд. Они уже приблизились к камню, на котором пели сирены. Несмотря на то, что существа сидели к ним спиной, в свете луны она смогла хорошенько разглядеть их. Волосы у сирен были короткие и жесткие, точно щетина. Выпевая звуки, они изредка взмахивали своими огромными крыльями и из них вылетали тёмно–коричневые перья. Ноги существ оканчивались не ногтями, а когтями и имели всего четыре пальца. Пятый рос у них сзади – чуть выше пятки. Отливающий бархатом хвост начинался от самого копчика и был настолько длинным, что касался колен женщин.
— Аааааауууууу, — выдыхали они, растягивая этот звук на долгие минуты. От их дивного многоголосого пения кровь застывала в жилах и все волоски на теле вставали дыбом. Милена встряхнула головой, поймав себя на мысли, что хочет выполнить любое желание сирен, лишь бы они продолжали петь.
Услышав у себя над головой шорохи, они подняли головы и гневно закаркали, оборвав свою пленяющую песню.
— Прочь отсюда, — прошипела одна из них. Но Милена, поддавшись любопытству, стала с интересом разглядывать заговорившую с ними сирену.
Она обладала поистине плоским кошачьим лицом, раскосыми глазами, прямым носом с чуть расширенными ноздрями и тонкими бледными губами.
Милена перевела взгляд ниже. Плоскую грудь сирены поддерживал кожаный лиф, не скрывая длинную шею, изящные ключицы и поджарый живот. Руки обтягивали замшевые ремешки, которые служили, по–видимому, браслетами.
Бёдра незнакомки были обвязаны крепкой непрозрачной тканью, что скрывала всё, что ниже пояса. Не в силах отвести глаз от сирены, Милена подметила, что даже в её внешности есть что–то манящее. Женщину нельзя было назвать красивой, но она определённо притягивала к себе. Манила…
Сирены снова закаркали и, разозлившись сильнее, распустили свои хвосты.
Альпин пригрозил им топором, но опоздал – Кристиан пролетел их. Милена нехотя последовала его примеру. А существа, перестав горланить и судорожно взмахивать крыльями, возобновили пение.
— Вот вздорные бабы! Типичные попугаи–переростки, страдающие манией величия! — проворчал Альпин, когда они отлетели от сирен. Догадавшись, что на гномов просто–напросто не действуют их чары, Милена решила спорить с ним. Теперь они пролетали над рекой, где вода была такой тёмной, что даже не было видно дна. Лес, тянувшийся нечёткой полоской вдоль берега, вскоре прекратился, и его место заняла сожженная земля. Покрытая выцветшими чёрными палатками и старыми надгробьями, она простилалась в пару километров и походила на уродливый шрам.
— Что это за место? – поинтересовалась Милена, отвернувшись.
— Это пустырь, — отозвался Альпин и прижал свой топор к груди, точно маленький ребёнок любимую игрушку. – И это очень опасное место, куда не рискуют заглядывать даже верденские ведьмы, а об их храбрости даже гномы слагают легенды — просипел он. Милена переключила взгляд с Альпина на Кристиана, который всё это время пристально всматривался в реку сирен.
Вода, украшенная от порывов ветра узорами ряби, внезапно запузырилась.
— Такое впечатление, будто там кто–то плавает, — подумала вслух Милена, не представляя, что за существо может плавать при такой температуре. Она опустилась и, нагнувшись, коснулась рукой ледяной воды. Но вместо ожидаемой пустоты, её пальцы вдруг нащупали в реке что–то твёрдое и слизкое. Любопытство вновь одержало победу над рассудком, и Милена уже собралась поглубже засунуть руку в эту вязкую как смола воду… Но Кристиан поравнялся с ней и, схватив за руку, грубо оттолкнул от глянцевой поверхности.
— Ты в своём уме?! – он стиснул её запястье так сильно, что Милена почти ощутила, как наливаются в том месте будущие синяки. Она отстранилась от Вогана, но он не сдался и, взяв её за локоть, насильно потащил вверх.
— Интересно, когда ты увидишь лаву, то тоже засунешь туда руку, чтобы узнать, что там внутри плавает? – раздражённо взвился Воган. Не понимая причину его внезапной злости, Милена тоже начала закипать.
— Обязательно! А если мне ещё температура понравится, то и искупаюсь! огрызнулась она.
— Да закройте вы оба свои отверстия для уничтожения бутербродов! Только я имею право ругаться, ворчать и возмущаться! — вмешался Альпин. – И вообще, кажется, мы подлетаем. Я уже вижу Аш, — гном нетерпеливо махнул ей рукой и с облегчением спрятал топор обратно в мешок. Милена нетерпеливо осмотрелась. Как ни странно, пустырь уже остался позади и теперь по берегам реки снова рос лес, напоминая издали цветущий мох.
Тонкая нить лунного света неровно стелилась между деревьями и выходила на поляну, где стояла огненная ведьма – Аш Вильтон. В этот раз на ней вместо потрепанной кожаной куртки красовался чёрный плащ с капюшоном, на фоне которого её бесшабашные вороные кудри почти не выделялись.
Кристиан резко завернул и, перестав лететь вдоль реки, направился к Аш.
— Приземляйтесь скорее. Все тринадцать судей уже вот–вот будут здесь, сообщила Вильтон, когда они подлетели достаточно близко, чтобы услышать её. Милена плавно приземлилась на поляну, щедро усыпанную грибами со светящимися разноцветными шляпками. Но стоило её носочкам коснуться земли, как она, не удержав равновесия, завалилась на спину. Аш страдальчески поморщилась и помогла ей подняться.
— Да уж… Тренироваться, тренироваться и ещё раз тренироваться, как говорила старая и добрая ведьма мисс Парантье! – ухмыльнулся Альпин, намекая на очередное неудачное приземление Милены. В отличие от неё, он уже твёрдо стоял на земле, привычно закинув мешок себе за спину.
— Эх, земля–матушка моя, — карлик поцеловал почву у себя под ногами, а затем нежно погладил её кончиками пальцев. – Что ты так вытаращилась на меня, наследница? Это народная традиция гномов: целовать родную землю после долгого отсутствия, — обиделся он, видя недоумение, отразившееся на лице Милены. – Полетать, конечно, было неплохо, но в отличие от вас воздушных гавриков, я предпочитаю чувствовать под ногами упругую почву.
— Нам пора, — строго отрезала Аш, когда Альпин принялся подробнее описывать эту традицию. Кристиан, по–видимому, давно ожидал этого момента и быстро скользнул за деревья. Гном послал Милене ласковую улыбку и тоже шагнул в тень деревьев – его маленький силуэт сразу потонул во мраке. Девушка думала, что они с Воганом пошли в ту сторону, где будет проходить Совет Теней, но поняла, что ошиблась, когда Аш взяла её за руку и повела в совсем другом направлении. Ладонь женщины была такой горячей, что Милена всерьез испугалась, но вспомнив, что Вильтон огненная ведьма, успокоилась. Хотя спокойствием это сложно было назвать.
Она не шла, а шаталась. Каждый новый шаг давался с трудом – онемевшие ноги не желали двигаться.
Аш вела её очень странной дорогой – сворачивая в тесные закоулки и избегая открытой местности. Когда она, наконец, остановилась посреди редеющего леса, Милена мельком оглядела свои руки и ноги. От соприкосновений с колючими кустами и сучками, они покрылись множеством царапин.
— Перед тем, как выйти к судьям, я хочу тебя предупредить. Не показывай им свой страх. Они как звери – чуют его за версту, — прошептала Аш, а Милена шумно сглотнула, пытаясь проглотить острую иглу страха, застрявшую в горле. — И держись поближе ко мне, — добавила, немного помедлив, ведьма. С этими словами она раздвинула кусты и пошла дальше. Милена удручённо пошлёпала следом и сощурилась: где–то вдалеке замаячили контуры гор. Они шли около десяти минут и вскоре девушка окончательно вымоталась. Она уже хотела предложить Аш сделать небольшую остановку, как гибкая фигура ведьмы растворилась за толстым стволом обросшего мхом дерева.
— Ох, — вздохнула Милена, подойдя к тому месту, где только что стояла Вильтон. Из–за ствола открывался вид на просторную поляну, посередине которой был сооружён громадный, окружённый людьми, костёр. Милена медленно двинулась к огню, понимая, что все эти незнакомцы – и есть Совет Теней. Всего судей, включая Аш, было пока только одиннадцать. Двоих ещё не хватало. Но Милену ждало разочарование: лица судей были надёжно спрятаны под капюшонами, а тела – под такими же, как у Вильтон, плащами.
Подойдя к костру, она в нерешительности становилась. Аш похлопала по свободному месту возле себя, приглашая её присесть. Чувствуя, что все взгляды судей из–под капюшонов устремлены на неё, она вспыхнула и неуклюже плюхнулась рядом с ведьмой. От волнения Милена стала различать в лесу каждый шорох: беспокойное потрескивания костра, далёкое пение сирен, шелест трав… Ей казалось, что её грудь превратилась в пустую коробку, где, не переставая, бьется камень. И каждый его удар о стенку отдаётся по телу глухим болезненным эхом. Этим камнем было её сердце.
Наконец, тишину разрезал звук колёс кареты и рёв дикого животного.
Милена повернулась в сторону шума и остолбенела. На поляне остановилась золотая колесница, в которую были запряжены два белых медведя. Звери рычали, обнажая жёлтые клыки, и пытались вырваться из толстых цепей, которыми были обмотаны их шеи. От этого рёва у Милены закружилась голова. Медведей она видела лишь по телевизору, а вживую посреди леса никогда. Но девушку поразили не столько животные, сколько сама колесница. Сплетённая из многочисленных тяжёлых пластин, она была украшена драгоценными камнями и рунами. Но внимание Милены привлекло другое – на боку колесницы был выгравирован странный рисунок:
когтистая лапа, которую, точно солнце, окружали изогнутые лучи.
С колесницы спрыгнула низкая женщина, чьё лицо так же скрывалось под плотно надвинутым капюшоном. Она потрепала одного из медведей по морде, и он тут же перестал реветь. Успокоив второго зверя, она направилась к костру – занять место двенадцатого судьи. Под развевающимся плащом Милена заметила на ней белую меховую накидку с нашитыми перьями. «И неужели ей не жарко?» — мелькнула в голове мысль, но она тут же унеслась прочь, стоило у костра появиться тому, кого девушка меньше всего хотела видеть. Это был Грифон. И он был не один. Милена потрепала себя по щекам, чувствуя, как кровь постепенно отливает от лица. За колдуном шли целые десятки тощих уродливых тварей. Ищейки. Под серой шершавой кожей перекатывались кости, непропорционально большую голову венчали рога, а лошадиный хвост убито волочился по земле. Тощие лапы, украшенные острыми когтями, оставляли на почве глубокие борозды. Узкие слепые глаза чудища сверкали мутно–зелёным светом и смотрели куда–то вглубь леса. Приближались Ищейки медленно: плавно передвигая четырьмя лапами и скалясь, чтобы показать гнилые клыки и раздвоенный чёрный язык.
— Ты опоздал, Грифон, — раздался рядом незнакомый голос. Милена обернулась, чтобы взглянуть на заговорившего, и увидела судью, замыкавшего круг у костра – ростом он был ещё ниже Альпина.
— Нет, Уриах, это все пришли раньше, — бросил Грифон, спокойно проходя мимо белых медведей, которые при виде Ищеек снова зарычали. Милена вздрогнула при имени судьи, который обратился к стигу. Это был тот самый Уриах – главный судья на Совете Теней!
Стараясь не обращать внимания на Ищеек, Милена принялась рассматривать Грифона. Что–то в нём напоминало ей Кристиана. Колдун обладал той же уверенной походкой и властным ледяным голосом. Приказав Ищейкам ждать его в лесу, Грифон решительно направился к костру. Но перед тем как занять своё место, он остановился возле Милены и долго буравил её взглядом, изучая. Впрочем, как и она его. Но единственной деталью, что ей удалось разглядеть под маской – были его разноцветные глаза: один светло–голубого цвета, а другой – карего.
— Что ж, думаю, Совет Теней можно назвать открытым! — объявил Уриах, когда Грифон сел возле него. — Встань, Милена Каролл. Ночь пятницы тринадцатого настала! — прохрипел судья, сбрасывая с лица капюшон.* * * Взглянув на лицо Уриаха, Милена сжала за спиной кулаки, чтобы сдержать крик – лицом это сложно было назвать. Судья встал в полный рост.
— Я – Уриах, представитель магических сущесв. Верховный судья Совета Теней, — пробасил он. Глядя в лицо Уриаха, Милена пожалела, что он снял капюшон. Только сейчас она заметила, что под плащом у судьи из одежды ничего нет. Он вообще был не человеком, а животным – помесью летучей мыши и кошки. У существа имелись небольшие кожистые крылья, сквозь которые просвечивались тонкие перепонки; вытянутая кошачья морда; заостренные уши; челюсти, украшенные двумя загнутыми кверху клыками, и тело, покрытое чёрной жёсткой шерстью. Маленькие глаза, словно две капельки застывшего янтаря, пожирали её взглядом, не мигая.
Вспомнив голос Уриаха, Милена съёжилась. Тихий, но чёткий, он был таким густым, что казалось, в этой глухой вязкости можно утонуть. Девушка мысленно сделала вывод, что чем меньше существо, тем ниже его голос.
Уриах вернулся на своё место, и с земли вскочила следующая фигура.
Второй судья расслабил плечи и откинул капюшон. Это был парень лет двадцати. Одетый в одни рваные джинсы, он смахивал на шкодливого подростка. Но один взгляд на его обнажённый, исписанный рунами торс, сразу развеял эту легенду. Милена скользнула взглядом по нагой груди, и её глаза остановились на правом плече, где чернела чудная татуировка треснутый череп с пустыми глазницами. Потрепав свою короткую бородку, парень подмигнул ей и коснулся тату: в тот же миг линии черепа налились пылающим алым цветом.
— Я – представитель некромантов, — отчеканил он, продолжая смотреть на Милену безумным жаждущим взглядом. Почувствовав себя неловко, девушка хотела отвернуться, но вовремя вспомнила, что её буравят ещё дюжины пар глаз. Поэтому она лишь перевела взгляд на костёр, который извивался, точно змея, поблёскивая своими трепещущими боками.