— Зачем ты пожертвовала своей жизнью, чтобы сохранить этот клятый артефакт? Ты же знала, что Уриах покарает тебя! Разве жизнь стоит этого? Милена сама удивилась, как окреп её голос, хотя внутри всё дрожало.
Агнесса улыбнулась краешками губ, и сердце Милены болезненно сжалось.
— Если пожертвовать одной пешкой, можно сохранить остальные фигуры.
Я не пожертвовала жизнью. Я подарила её миллионам людей, которые тоже хотят жить, — голос старухи немного искажался, будто она говорила в нос или находилась далеко отсюда. – Пойми, Ми, я была обязана выкрасть артефакт, чтобы остановить стигов. И ты должна продолжить моё дело:
найти остальные артефакты быстрее колдунов. Если ты не хочешь, чтобы моя смерть была напрасной, опереди Грифона. Я оставила подсказки, которые помогут тебе в поисках… Я …Я больше не могу находиться в этом мире, меня зовут… — Агнесса уже хотела уйти, но Милена схватила её за локоть и крепко обняла. Сквозь алмазную вуаль слёз, она увидела, как изменилось лицо бабушки. Оно смягчилось и стало таким же счастливым, как полтора месяца назад, когда Милена стала ведьмой.
— Я не предавала тебя… и Аш тоже… Мы думали, что сможем спасти тебе жизнь, если не скажем и … — Милена не смогла закончить предложение: от переполнявших чувств горло свело судорогой.
— Я знаю, девочка. Ты – часть меня и всегда ею останешься. Смерть необязательно стирает наши чувства к кому–нибудь. Чувства могут жить, даже если умер сам человек. Я люблю тебя,малышка, и верю, что ты справишься. Ты найдёшь их. Отыщешь все артефакты, — старуха широко улыбнулась, и её лицо снова помолодело – даже горькие складки морщин слегка разгладились.
— Я найду предателя, который убил тебя и отомщу! Только скажи, кто это! воскликнула Милена, пытаясь разглядеть бабушку сквозь пелену слёз.
— Предатель? Да он же находится прямо здесь – на пустыре. Возле тебя. Он среди нас… среди присутствующих… Предатель – это… — Агнесса не успела договорить. Её тело вдруг превратилось в дымку и рассеялось.
Ведьмак с пустыря, который всё это время ждал конца разговора, махнул рукой в сторону выхода. Поняв намёк, Милена обвела компанию беглым взглядом. Альпин рассеяно хлопал мокрыми ресницами. Факел поглаживал гитарный футляр и настороженно озирался. А Кристиан в этот момент смотрел прямо на неё. Милена смутилась и первой отвела глаза. За столь короткое время она уже успела полюбить и привязаться к этой троице. А некоторые из них стали даже больше, чем просто друзьями… И только об одной мысли, что кто–то из них предатель, ей хотелось выть.
— Колесо судьбы завершило свой круг. И он сомкнулся на тебе, Милена Каролл, — это были последние слова ведьмака с пустыря, прежде чем он превратился в ворона. Дождавшись, пока его тело обрастёт жёсткими перьями, он закаркал и улетел. Внезапно все птицы, что сидели на каменной арке, взлетели и стремительно понеслись к пустырю. Их стая тут же разделилась. Каждый ворон помчался к своей палате и оттуда уже не вылетал. А Милена ещё долго размышляла об этой ночт. Ветер, будто пытаясь помочь ей, подул сильнее. И Милене даже показалось, что среди этого протяжного воя она услышала знакомый бешеный хохот бабушки. Но он мгновенно осыпался на землю каплями дождя и ускользнул вместе с вихрем прочь.
Когда тебя ударили по левой щеке, Не задумываясь, подставь Правую и улыбнись.
А затем воспользуйся замешательством Противника и быстренько отхлестай Его по обеим щекам P.S. Ведь это был отвлекающий манёвр…
На фоне предка лебедей птеродактиль казался не более чем бабочкой.
Милена отвернулась, не в силах смотреть, как ящер испытывает терпение ихона. Она уже битый час наблюдала, как птеродактиль пытается привлечь внимание чудища. Но к счастью, монстр был слишком занят, чтобы заметить это. Он очаровывал самку, издавая ужасный звук, похожий на скрежет ногтей, когда проводишь ими по доске. Милена сразу вспомнила слова Альпина. Во время очередного её визита, он сказал, что ихоны спариваются раз в девяносто лет – в феврале. И это время как раз настало. Милена закусила губу. Мало ей взрослых ихонов, так тут ещё их дети появятся!
— Да, уж повезло, так повезло! – пробормотала она и снова взглянула на реку.
Ихон игриво изогнул шею и открыл пасть, обнажая ряд прогнивших клыков.
Милена точно не знала, что могло прельстить самку в его поведении, но ихон упорно клацал челюстями.
— Прекрасные создания, не находишь? – голос Аш вклинился в мысли Милены так внезапно, что она резко вскочила на ноги. Вильтон наморщила лоб, не ожидая такой бурной реакции. В её руке была привычно зажата сигарета, от которой исходил едкий травянистый запах.
— Возможно, они и прекрасные создания… Но современные лебеди нравятся мне гораздо больше! — пробурчала Милена и снова уселась на камень. Она подвинулась, чтобы Аш смогла устроиться рядом, и потёрла виски.
— Ну, и как вчера всё прошло? Ты поговорила с Агнессой? – чуть слышно спросила Аш. Милена устало вздохнула. Она до сих пор не находила слов для того, чтобы описать ту ночь. Но всё же Милена заставила себя открыть рот и начала рассказ. Аш слушала, не перебивая. Когда она закончила, сигарета верховной ведьмы превратилась в окурок. Дрожащей рукой Вильтон потянулась за следующей «дозой».
— Скажи, Аш, а что это за чёрный рояль, который стоит посреди пустыря? – с опаской спросила Милена. При воспоминании о клавишах, которые нажимаются без чьей–либо помощи, по коже пробежались мурашки.
— Говорят, что когда–то рояль изобрёл Ветер, чтобы играть на нём для Сирены. Но с тех пор, как первооткрывателей не стало, каждые шесть месяцев ведьмаки со всех стран прилетают на пустырь. Они кладут на пюпитр рояля новые ноты, чтобы задобрить Ветер. Эта традиция сохранилась и по сей день. Как я уже тебе говорила, ведьмы весьма суеверный народ, — Аш выпустила долгую струю дыма и с минуту любовалась ею, как любящая мать ребёнком. Милена осмелела и задала следующий вопрос, который не давал ей покоя ещё со вчерашней ночи:
— А зачем стигам артефакты – Топор Гнома, Посох Колдуна, Зеркало Плачущей Сирены, Клык Дракона и Мемуары Ветра? – Аш заметно вздрогнула, услышав названия пяти самых мощных артефактов.
— Власть – это паутина, в которую хочет попасть каждая муха, а каждый паук жаждет из неё выбраться, — загадочно проронила она. Милена хотела попросить Аш расшифровать фразу, но ведьма вдруг поднялась с камня. Она окинула холм тревожным взглядом и пролепетала:
— Зеркало Плачущей Сирены и шкатулку твоей бабушки украли, — после этих слов Милене показалось, что её стукнули тяжёлой кастрюлей по голове.
— Я доверила артефакты Сорше. Она сильная ведьма и судья Совета Теней, так что всегда сможет за себя постоять. Но её обдурили. Кто–то выкрал Зеркало и шкатулку, когда она была на занятиях. Пропажу заметили только вечером, когда ты уже отправилась на пустырь. А теперь угадай, что нашли на месте, где хранились артефакты? Перо ворона! Этому ведьмаку с пустыря очень повезло! Ведь сначала Сорша хотела передать Зеркало его истинному владельцу – каменной сирене. Но статую разбомбили раньше, чем она успела это сделать, – Аш тяжело вздохнула, – Знаешь, мне уже кажется, что Ворон просто хочет добиться моего нервного срыва! У меня есть два варианта, почему он везде оставляет свои перья. Либо ведьмак это делает специально, либо у него просто линька! Но клянусь, ещё немного, и всё закончится тем, что я возьму автомат и перестреляю, к чёрту, всех воронов в Англии! – губы Аш тронула слабая улыбка. Наступило наряжённое молчание, которое прерывалось лишь отчаянным рыком ихона.
— Ты знаешь, что делала Агнесса, когда запиралась у себя в комнате? поинтересовалась внезапно Аш. Милена замерла. Это был вопрос, который она меньше всего ожидала услышать. Тем более от Вильтон. Она неуверенно покачала головой.
— Агнесса открывала шкатулку. Я просто уверена в этом. Но меня интересует другое: что происходило, когда она это делала? – Аш захохотала, глядя на вытянувшееся лицо Милены. При этом она так энергично замотала головой, что кудри волной спали ей на лоб.
— Я не знаю точно, что происходило, когда бабушка запиралась у себя в спальне… Но я слышала звуки. Очень странные звуки. Я просто не могу их описать! Они напоминали рёв зверя, плач и крик одновременно… призналась Милена. Несмотря на то, сколько прошло времени, в её голове сразу вспыли воспоминания о тех днях, когда старуха не выходила из своей комнаты. Она могла не вылезать оттуда часами, днями и неделями… Аш увидела в глазах Милены вопрос и принялась объяснять, зачем это спросила:
— Если бы мы выяснили, что происходило, когда Агнесса открывала шкатулку, то смогли бы узнать, что за артефакт хранится внутри неё. А это поможет с их поисками, — при слове «поиски» Милена спрыгнула с камня и сделала шаг назад, будто хотела сбежать от Аш.
— Ладно, мне пора, — капля начинающегося дождя упала Вильтон на губы.
— Ох, вот летун моего огня, дыхание ручья! Я совсем забыла, что Сезон Дождей продолжается! А я, конечно, не взяла зонтик! – пробубнила ведьма.
Она заговорщицки подмигнула и зашагала прочь, по пути доставая из кармана новую сигарету. Милена вернулась на свой камень и посмотрела вниз. На земле валялись три сигаретных трупика, которые Вильтон успела выкурить за это время. «Вот она – типичная Аш! Всегда уходя, она оставляет мне на прощание две вещи: море окурков и очередную загадку!» проворчала Милена. Кажется она, наконец, вникла в характер Вильтон. Аш была невероятно эмоциональной и рассеянной. Но когда нужно собраться она делала это за секунду. Иногда Вильтон становилась до неузнаваемости властной, серьёзной и жёсткой. Она становилась настоящей верховной ведьмой. В её глазах Милена не раз замечала блеск азарта и авантюризма.
Девушка горько рассмеялась. Только сейчас она вспомнила, что когда Вильтон прощалась, то улыбнулась. И эта ухмылка ей, ох, как не понравилась!
* * * Проснувшись следующим утром, Милена вдруг осознала, что не знает, какое сегодня число. Последние события заставили её забыть о времени. Она подбежала к шкафу, желая вытащить оттуда календарь – подарок Лизы Сквойн на Рождество. Но Милене пришлось выкинуть всю одежду, прежде чем добраться до заветной вещицы. Нащупав пальцами картонную обложку, она плюхнулась на груду нарядов. Календарь был специальный праздничный. Посвящённый Новому году и Рождеству. На каждой его страничке, помимо дней недели, месяцев и чисел красовались картинки с Санта–Клаусом. Милена открыла страничку февраля и прыснула со смеху. На картинке были изображены два чрезмерно толстых оленя. Причём было непонятно, то ли они тащат сани, в которых сидит Санта–Клаус, то ли наоборот – убегают от него. Милена опустила глаза на числа месяца.
— О нет… — Милена страдальчески застонала. Она с ужасом взглянула на число, которое Лиза заботливо обвела сердечком. Четырнадцатое февраля.
Милена смотрела на это число, как на день своей казни. Ведь это был не только День влюблённых, но и день её рождения. И если обычно Милена готова была прыгать от счастья, то сейчас мечтала не отмечать праздник вовсе. Ведь это значило, что она должна вернуться домой! Представив грустные лица родителей, Милена перестала улыбаться. Хотя может, они уже не так переживают из–за смерти Агнессы? Это предположение немного утешило, и она взглянула на календарь уже спокойнее. Но тут её внимание привлекла одна надпись. Поскольку в клетках с числами было много свободного места, Лиза с лёгкостью вместила туда четыре строчки.
«Представляешь, бывают же такие совпадения! У Кристиана Вогана день рождения тоже четырнадцатого февраля! Это я узнала от моего нового шпиона с его класса – Чжан Ли. P.S. А Хэнкс всё–таки курица!» — гласила надпись. Милена перечитала строчки несколько раз, не веря своим глазам.
Неужели бывают такие нелепые совпадения?
— Тогда мне в любом случае придётся возвращаться домой! Надо же купить Вогану подарок! Сомневаюсь, что он обрадуется, если я подарю ему детёныша ихона! – рассудила Милена. Она стала пролистывать календарь.
Но рука невольно остановилась на апрельской странице. На ней был изображён Санта–Клаус, который дарил розу своей помощнице–эльфийке.
Милена изумлённо разинула рот: глаза у Санты были ярко–голубого цвета.
Точно такие, как у Вогана! Она встряхнула головой, избавляясь от наваждения. Только сейчас до неё дошло, что вместо Санта–Клауса она представляла Кристиана!
— Что же со мной происходит? – прошептала Миленя, хотя ответ был очевиден. – Чёрт, кажется, я влюбилась!* * * Несмотря на то, что до четырнадцатого февраля оставалось ещё полторы недели, Милена решила заранее отпроситься у Аш. Как ни странно, ведьма её с лёгкостью отпустила. «Только будь осторожна. Ворон украл шкатулку и захочет выкрасть тебя, чтобы её открыть!» — вспомнились ей прощальные слова Вильтон. Милена покачала головой и вспорхнула в небо. За эти пару дней Сезон Дождей превратил город ведьм в настоящее болото. Снега почти не осталось, зато солнце снова пропало. Его диск скрылся за толстой стеной туч и не выглядывал оттуда уже около недели.
Поднявшись в небо, Милена долго не сводила взгляда с земли. Ей хотелось запомнить каждую частицу Утёса Дракона. Два холма, объеденных шатким мостом, омывала река сирен. Милена ещё никогда не видела воду такого тёмного цвета. На одном из холмов дремал каменный ящер. Его могучие лапы крепко обнимали башни, с которых стекали шумящие водопады.
Мускулистое тело гиганта заросло мхом, а по хвосту стекала тягучая жидкость – магическая лава. На огромном гребне дракона висели вниз головой птеродактили. Сирены же наоборот низко парили над рекой. Милена присмотрелась и заметила у одной из них в руках рыбу. Очевидно, сирены охотились. Одна из женщин вытащила изо рта рыбий плавник и приветливо помахала рукой. Милена повторила жест – наверняка это была Мурена.
Наконец, она пролетела холм и устремилась к верденскому лесу. В этот раз Милена летела до Вэтхема очень долго, так как часто отвлекалась на пейзажи. Мышцы, не ожидавшие такой нагрузки, заметно потяжелели и начали гудеть. Но Милена не остановилась, а лишь полетела быстрее. Внизу появились первые очертания родного города.
* * * Чувствуя, что начинает задыхаться в отцовских объятьях, Милена сделала робкую попытку высвободиться. Но руки Вэнса только крепче сомкнулись и даже на секунду подняли её в воздух. С его ростом это было, как плюнуть!