Эрик почесал затылок, поправил ворот халата и тихо сказал:
— Сестренка как-то предложила отблагодарить этого брата. Если моя просьба не слишком велика, я хотел бы, чтобы Эмма поделилась с братом своими заботами.
— Как же я могу отказать? — мягко спросила Эмма.
— Вижу и половина дров на завтра не готова, а Эр решил отдохнуть и поболтать с сестренкой. Может мне тоже оставить чугун на потом? — вмешался едкий голос третьего брата.
Эрик смущенно отступил и вернулся к дровам. Вместо этого рядом с Эммой присел третий брат, показательно моргая от затекшего в глаза пота. Эмма протянула ему полотенце.
— Сестренка не поможет этому брату обсушиться? — обиженно спросил третий. — Или же ей была не по нраву трапеза?
— Третьему брату по нраву внимание полученное взамен на услуги, или же идущее от чистого сердца? — не выдержала Эмма.
Эрик тихонько засмеялся, замахиваясь топором. Урман с гневом обернулся на него, но второй брат только добродушно заметил:
— Сестренка остра на язык.
Тут послышался зычный голос первого брата.
— Соседи пришли!
Эмма вопросительно подняла взгляд на Эрика. Тот прикоснулся пальцем к губам и встал так, чтобы Эмму не было видно из дома.
— Пока лучше, чтобы никто не знал о том, что сестренка живет у нас.
Третий брат хмуро согласился.
— Никому доверять нельзя. Ахмар и Яран хорошие ребята, но им тоже нужно посылать деньги домой.
— Я могу стоить денег? — напряженным голосом решила уточнить Эмма.
— Равнинникам нужны Лунны, сестренка. За них не только платят, но могут и жизнь отнять. Неужели они позволят тебе вернуться домой? — прошептал третий. — Мы уже договорились, что скинемся и провезем обратно в горы, как только почувствуешь себя лучше.
Эмма промолчала, но решила делать вид, что слаба еще очень долго. Ей не хотелось, чтобы ее перебрасывали по чужому миру как перекати-поле. Братья хорошие честные люди, а кто знает, что с ней будет в горах. По правде, она уже почти не чувствовала ушибов. Это тело и вправду было замечательным.
— Братья идем. Соседи хотят выпить! — опять крикнул первый брат.
Третий закончил работать с печью, снял перчатки и пошел обратно. Эрик крикнул, что ему еще нужно поработать и остался сидеть на корточках подле Эммы. Она подвинула ладонь так, чтобы мизинец соприкасался с ладонью второго брата. Они сидели в темноте, поглядывая на вылетающие из печи искры как снопы светлячков, наслаждаясь тишиной и близостью друг друга.
Эмма тихонько дрожала от тепла его разгоряченного тела, и не могла не задаться вопросом, чувствует ли мужчина подле нее похожее волнение в сердце? Наполнены ли для него эти мгновения тишины тайным смыслом или она подобна третьему брату, пытается выпросить крохи чужих чувств?
— Сестренка беспокоится о том, что родители остались без опоры с ее мире?
— Как ты узнал? — удивленно подняла глаза Эмма.
— Всего лишь догадка. У нашего народа принято уважать старшее поколение и ухаживать за ними в старости. Мое сердце тоже болит из-за того, что я подвел родителей.