И Кейт заставила себя встать. Основательно подкрепившись, она как следует вымылась - не обращая внимания на холодную воду и ледяной ветер. А потом надела на себя единственную сколько-нибудь приличную одежду, которой сейчас располагала, - вязанный из шерсти зимний наряд Гиру-налле, тяжелые меховые сапоги и длинный, тоже меховой плащ. Потом она заплела волосы в косу и нарисовала знаки богов на лбу и веках.
Она искала ответы на свои вопросы - тем способом, какому ее учили когда-то парниссы. Она молилась - богу Соколов Водору Имришу, умолкнувшему после смерти Возрожденного, Иберанским богам, которых ее приучили почитать и которым не было дела до таких, как она, Шрамоносных чудовищ, она взывала даже к старым богам, коих ее родители презрительно называли игрой воображения суеверных крестьян. Она постилась и молилась в течение двух дней, однако боги так и не послали ей вести.
Любой мог бы впасть при этом в отчаяние, однако она не стала унывать. Если боги не дают ей ответа, значит, она отыщет его сама. Она поняла, что совсем не хочет отдавать этот мир Драконам без драки - сколь бы безнадежным ни казалось такое сопротивление. И еще Кейт обнаружила, что с ней остались и ее силы, и воля, которые не раз выручали ее прежде - до смерти Соландера. И еще она почувствовала, что действия - даже кажущиеся ей самой совершенно безнадежными - рождают в душе слабый огонек веры.
Ей не давала покоя мысль: что, если и сама она, и Соколы проглядели что-то важное и поторопились объявить их общее дело безнадежным и таким образом беспрекословно признали победу Драконов. И следующие три дня, целиком посвященные изучению Тайных Текстов, убедили ее в том, что это действительно так.
Поэтому она отправилась к дяде.
Дугхалл лежал в одном из фургонов Гиру-налле и ждал смерти. Приглядывавшая за ним девушка из числа Гиру утверждала, что в последние дни он обходился буквально крохами пищи и почти не пил воды, что он встает лишь затем, чтобы облегчиться, но при этом молчит и ничем не интересуется. Еще она сообщила, что начала купать своего подопечного по утрам, используя для этого ведерко холодной воды и самые грубые полотенца, отчасти потому, что от него начало пахнуть, но в основном в надежде на то, что подобное обхождение пробудит в нем желание жить. Впрочем, признавала она, замысел ее пока не увенчался успехом.
Забравшись в фургон, Кейт сразу же отметила, что от Дугхалла действительно плохо пахнет, невзирая на купания. Сжавшись в комок, он лежал в позе эмбриона лицом к стене. Немытые сальные волосы торчали во все стороны; за дни, прошедшие со смерти Возрожденного, шевелюра его превратилась из темной с проседью в совершенно седую. Прежде Дугхалл был строен - как подобает мечу Возрожденного, так он сказал ей однажды. Теперь он казался больным стариком... более того - умирающим стариком.
- Дядя, - обратилась к лежащему Кейт, - ты должен взять себя в руки.
Дугхалл ничего не ответил. Не дернулся, не шевельнулся. Даже ритм его дыхания не переменился. Прислушавшись к его вдохам и выдохам, Кейт определила, что Дугхалл погрузился в транс и ее голос до него не доходит.
Как следует встряхнув его, она заметила, как дыхание дяди сначала участилось, а потом вернулось к прежнему ритму. Прикинув возможные варианты дальнейших действий, Кейт выбрала наименее оскорбительный для дяди и шлепнула его по лицу. Дыхание вновь на время сбилось с ритма, однако Дугхалл так и не вышел из оцепенения.
Увы, следовало причинить ему боль. И ощутимую боль. Ткнув пальцем под ключицу, она с силой надавила. Дыхание Дугхалла заметно участилось; он что-то пробурчал и попытался убрать ее руку. Однако Кейт была сильнее его мышцы Карнеи помогли бы ей преодолеть сопротивление куда более дюжего человека, чем больной Дугхалл, - она надавила покрепче, и он наконец вскрикнул от боли.
- Ты не можешь уснуть до смерти, так же как и я не могу навсегда укрыться внутри чудовища. Ответ не придет к тебе во сне. И ты знаешь это. Ты прячешься, потому что боишься, но ты не вправе позволить себе и далее изображать труса. Ты нам нужен. Вставай.
- Уходи.
- Вставай, или я сломаю тебе ключицу. - Она переместила палец и теперь давила уже на кость. Ощутив сопротивление костной ткани, Кейт скрипнула зубами и поежилась, а затем нажала еще сильнее.
Дугхалл завопил и попытался оттолкнуть ее.
- Дядя, я никуда не уйду, пока ты лежишь здесь - как на смертном одре. Поднимайся и посмотри на меня. - Дугхалл попытался опять уйти в транс, дыхание его вновь сделалось мерным, унося его в только что оставленное забытье, и она надавила повторно. Ей не хотелось причинять ему боль, однако трудно представить себе причину, более всех других способную заставить человека немедленно обратиться к действиям, чем острая боль. Уж лучше сломать ему кость, чем позволить умереть. Приказав себе не слышать этот бессловесный стон, Кейт возобновила усилия и наконец добилась своего - к счастью, не сломав ключицы.
Резким движением поднявшись на узкой постели, Дугхалл бросил на нее гневный взгляд.
- Убирайся отсюда, Кейт.
- И не подумаю.
- Дай мне умереть. Мир обречен, и я хочу умереть раньше, чем ему придет конец.
- Меня не волнует, чего ты хочешь. Нам с тобой нужно еще кое-что сделать.
- Сделать? Не смеши меня.
Выпрямившись, Кейт поглядела Дугхаллу в лицо и сказала:
- Возрожденный умер. Его больше нет. Душа его отлетела туда, где мы не можем ее найти, и назад ее уже не вернуть. Это правда, так?
- Ты знаешь это.
- Да. Я наконец поняла. И целое тысячелетие сбывшихся предсказаний рухнуло прямо на наши головы; Драконы-то вернулись, как им и было положено, и Возрожденный родился, но вот сестра моя, Даня, убила его, и мы утратили Соландера навеки. Так?
- Ну конечно, - вздохнул Дугхалл. - Иначе зачем, по-твоему, мне понадобилось бы умирать?
- По-моему, ты собрался умирать потому, что решил записаться в трусы. Дядя, давай подумаем вместе... хотя бы на мгновение. Пророчества сокрушены, Тайные Тексты опровергнуты-и все единым ударом. Что это означает?
Дугхалл глядел на нее, и разочарование чертило морщины на его лице.
- Это значит, что мы обречены, дура. Если Возрожденный погиб, значит, Драконы уже победили.
- Кто это говорит? - спросила Кейт.
- Что?
Она повторила терпеливым тоном:
- Кто это говорит? Кто утверждает, что Драконы уже победили?
- Дурацкий вопрос. Если Возрожденный не поведет нас против Драконов, они одержат победу. Тайные Тексты постоянно твердят о страшной участи, которая ожидает весь мир, если Возрожденный не раздавит самую сердцевину зла.
- Я знаю, что говорят Тексты, - ответила Кейт. - Последние три дня и три ночи я читала их, отыскивая знаки, предупреждающие о возможности преждевременной смерти Возрожденного.
- Он не должен был умереть.
- Да. Не должен был. Винсалис ни в одном из пророчеств не допускает даже мысли об этом. В них нет ни одного фрагмента, начинающегося, скажем, так: "Если мать Возрожденного убьет его сразу же после родов..." или "Если Возрожденный погибнет прежде, чем возглавит Великую Битву"... в них нет ничего в таком роде. Я прочла все Тексты, слово за словом, дядя. Пророчества не допускают подобной возможности.
- Мне это известно. - Явная досада на лице Дугхалла сделалась еще более угрюмой. - Большую часть Текстов я заучил наизусть еще до твоего рождения.
- Тогда ответь мне на такой вопрос: где сказано, что смерть Возрожденного означает победу Драконов?
Не желая подчиняться ее доводам, Дугхалл смотрел на нее яростными глазами. Кейт скрестила руки на груди и принялась ждать ответа.
И тогда, точно обращаясь к чересчур бестолковому ребенку, Дугхалл заговорил:
- Тексты совершенно ясно говорят, что победа над Драконами будет достигнута лишь под предводительством Возрожденного. Поэтому, раз Соландер теперь не может возглавить нас, победа естественным образом достается Драконам.
- Если преждевременная смерть не позволяет Возрожденному возглавить нас, значит, Тексты перестают предсказывать будущее нашего мира. - Кейт покачала головой.
- Это очевидно. - Дугхалл пожал плечами. - Тексты обещали нам власть Возрожденного, цивилизацию, город Паранну. И победу над злом. В противном случае нас ждут уныние, гибель и ад, устроенный Драконами на земле.
Улыбнувшись, Кейт в третий раз спросила его:
- А где это сказано?
Дугхалл заметил ее улыбку, и на лице его появилось недоумение.
- Тексты гласят...