Димка пропустил это замечание мимо ушей, усадил его на прогнувшуюся под ним кровать и попросил с ходу:
- А теперь рассказывай страшное. Только тише, а то Булька за стеной.
- Я не умею рассказывать.
- Врешь.
- Напрочь. Сказал не умею - и не умею.
Димка вздохнул прерывисто.
- Так скучно.
Журка молчал, думая, как бы избавиться от этого мальчишки и выполнить то, что задумал.
- И тут душно,-сказал Журка после паузы.- В сад пойду. От вас можно пройти? - спросил он как бы между прочим.
Димка не ответил.
- Ты слышишь?
- А не продашь?
- Нет. Что ты!
- Аида. Только тихо, а то Булька услышит.
Димка опять вцепился в его плечо и потянул Журку за собой.
Ступая на носочки, они вышли из сарая, обогнули угол и очутились в узком проходе между сараем и живой изгородью.
- Сюда, сюда,-тянул Димка.
Проход все сужался и наконец стал похож на трубу из веток и колючек. Журке пришлось встать на четвереньки и двигаться таким образом.
Было совершенно темно.
Журка не чувствовал перед собой мальчишку и ^потому не мог уловить ритма движения и несколько раз натыкался рукой на Димкину ногу. Тот сдержанно взвизгивал и шептал:
- Что ты?! Как машина колесом!
Несколько раз Димкины пятки ударяли Журку по лицу. Он терпел, отмечая про себя, что пятки у мальчишки твердые, как хоккейная шайба. Когда удар пришелся ему по носу, Журка не выдержал и шлепнул по Димкиной ноге.
- Что ты?-обиделся мальчишка.-Не поведу дальше.
- Ты мне нос разбил.
- А не торопись. Сказал-не поведу.
Он зашевелился, зашуршал, должно быть сухими листьями, и они столкнулись в темноте лбами. Оба крякнули и замолчали.
- А я тебя отсюда не выпущу,-прошептал Журка, морщась от боли.
Время шло, а зловредный мальчишка не двигался.
- Ладно. Извини,-сказал Журка примирительно.
Димка помедлил, но по тому, как под ним хрустнула веточка, Журка понял: он пополз вперед. Через минуту раздался его шепот.
- Сюда. Только на пузе надо.
Впереди забрезжило светлое пятно. Журка лег на живот и протиснулся в сад.
- Спасибо,-прошептал он, расправляя занемевшее тело.
Димка не ответил, наверное все еще обижался, пригнулся покрылся в лазе.
Журка переждал мгновение и пошел к кустам, стараясь ступать мягче и тише, но как назло, словно их набросали специально, под ноги ему лезли то ветка, то шишка, то желудь. Не успел он сделать и десяти шагов, совсем близко, сразу за оградкой, взрычала собака и заливисто залаяла.
Журка так и сел прямо на грядку.
Собачонка тявкала быстро, как автомат. И сразу же ее поддержала собака с соседнего двора, а ту в свою очередь-еще целая стая невидимых во тьме псов.
Журка никогда не думал, что в этом городе столько псов. Они заливались со всех сторон, вблизи и вдали, справа и слева, басовито, с хрипотцой, фальцетами и тенорами, лаяли с удовольствием, с упоением, будто радовались возможности полаять. Это была какая-то цепная реакция. Лай переходил со двора во двор, разносился по ближайшим кварталам и улицам, распространялся все дальше и шире.
Журка сидел, стараясь не дышать, и злился на свою беспомощность. Двигаться, конечно, нельзя было. Он вынужден был пережидать, когда утихнет наконец этот собачий концерт.
Лай умолк совершенно неожиданно, так же как и начался, точно была дана команда: "замолчать!"
Только в дальнем-предальнем конце города все еще раздавалось беспокойное тявканье, как видно, туда лишь теперь дошла волна.
Подойдя к кустам, Журка вспомнил, что забыл нож и теперь придется ломать розы руками. Журка схватился за ветку и отдернул руку-укололся. Машинально поднес палец ко рту.. полизал. Снова схватился за ветку и опять укололся.
"Так и до утра не нарву", - подумал он и с остервенением, больше не обращая внимания на боль, стал ломать ветки, выкручивая и обрывая их без жалости.
Нарвав добрую охапку, Журка остановился и перевел дыхание. Теперь нужно было как-то нести цветы.
Журка додумался: отложил цветы на грядку, сдернул с себя майку и завернул розы в нее, как ребенка. Тем же путем, через живую трубу из веток и колючек, он вылез к сарайчику.
- Ну, чего?
Журка пригляделся.
Димка -стоял у сарая, прижимая к себе маленькую черную собачонку.
- Это она лаяла?