Состояние было такое, словно он попал под ярко бьющий луч света и ослеп, замер, не в силах двинуться и что-либо сказать.
- Давайте чай пить, - предложила Ганна, заметив его крайнее смущение.-Мы всегда после обеда пьем.
Ну-ка, девочки.
Кто-то поставил на стол чашки, неченье, блестящий чайник. Журка видел только ее руки, спокойно лежащие на столе.
- Пейте, пожалуйста. Галка, иоухаживай.
Журке налили чаю, подложили печенье, что-то спрашивали, и он кивал головой.
- Пейте, пожалуйста, - еще раз предложила Ганна,
Чтобы не обидеть ее, Журка поднял чашку, поднес к губам и, сделав глоток, поперхнулся, обжегся.
Девушки дружно засмеялись. И Журка тоже засмеялся, Слезы катились у него по щекам, а он смеялся.
После чая Ганна попросила позвать Сеню. Нюся и Нелька тотчас кинулись к шкафу, начали прихорашиваться и причесываться, прямо при Журке, будто он был не парнем, а так, тоже вроде шкафа.
- Девочки,-укоризненно сказала Ганна и пригласила Журку посмотреть вид из окна на город и на завод. - Правда,красиво?
Журка увидел крыши домов, все в антеннах, голубей, прильнувших к карнизу, и желтую точку, расплывающуюся, как жирное пятно на бумаге, одновременно во все стороны.
- Налево-наш завод,-проговорила Ганна.
Журка посмотрел налево. За плотным забором стояли красные и бордовые корпуса, словно в очереди на выход.
Корпусов было много. Они занимали огромную площадь и располагались как попало, то отдаляясь, то теснясь друг к другу. Журка никогда не видел завода с высоты и потому удивился, что он такой огромный и занимает такую территорию.
Пришли Галка и Сеня. Сеня, заметив Журку, протянул:
- А-з...
Он ничего больше не сказал, но Журка подумал:
"Прорабатывать будут. Затем его и позвали". Он опустился на стул и весь напрягся.
- Очень даже прилично. Правда, Сеня?-спросила Ганна и попросила Нюсю показать новые туфельки.
"Это она для отвода, для смягчения",-догадался Журка. И еще сильнее сосредоточился, ожидая проработки.
- А у Нельки юбочка. Правда, прелесть? ..
"У них все легко и просто,-думал Журка.-И с Ганной могут дружить. А тут жди своего приговора...
Конечно, я виноват. Поддался Кольке. Сачканул. К станку не вернулся. И отрицать не буду. Это еще хуже".
- Девочки,-позвала Ганна, Сеня первым подсел к столу.
- Не тебя, не тебя зовут,-закричали девушки и, налетев на Сеню втроем, принялись лохматить его волосы.
- Ну, хватит! Можете вы быть хотя бы серьезными?
Сеня пригладил волосы и бросил косой взгляд на Журку.
"Тебе-то что,-подумал Журка.-Я бы так тоже согласился".
- Давайте продолжим наш разговор о специализации, - сказала Ганна. - Да хватит вам...
Девчата все еще продолжали улыбаться, стараясь сесть поближе к Сене, чтобы нарочно задеть его локтем.
- Я вот что хотела, - заговорила она снова. - Попробуем с завтрашнего дня раздельные операции. У кого что идет лучше - то и делай.
- Согласен! -тотчас отозвался Сеня.
В этот момент Нелька и Нюся с двух сторон ущипнули его, и Сеня привскочил на стуле. Все опять засмеялись.
Ганна минуту молчала, решая - сердиться ей на девчонок или поддаться их настроению.
- А знаете что, - неожиданно предложила она. - Пойдемте-ка в мороженицу.
- Ой! - воскликнули девчата.
- И вы с нами, - сказала Ганна, беря Журку за руку.
Журка от радости ничего не мог сказать. Губы и щеки у него подрагивали, словно он хотел улыбнуться и стеснялся.
* * *
В цехе шла обычная жизнь. Гудели станки, с мягким шипением проплывали краны. Тарахтя, проезжали красные автокары, и грузовые машины медленно проходили по узкому проходу между цехами.
Степан Степанович давно привык к этой жизни и уже ничему не дивился и ни на чем не задерживал внимания.
Лишь одно останавливало взгляд: голова сына, торчащая над станком.
"Кажется, увлекся. Это неплохо".
Он подошел к своему станку и хотел запустить его, но Сеня Огарков крикнул:
- Явиться к начальнику цеха. Просили срочно!
Перед Кузьмой Ильичом стояли три паренька. Одного из них, сына полковника Шамина, Степан Степанович знал и хотел было спросить, как он тут работает. Кузьма Ильич упредил его:
- Поняли? Идите.
Он усадил Степана Степановича рядом с собой, полез в стол за "Беломором".