Корум видел один только меч. Принц и сам не заметил, как оказался на
вершине кургана. Ему казалось, что меч висит в воздухе сам собой. Лезвие
светилось то златом, то серебром.
Корум протянул к рукояти, серебряную руку, но меч тут же отлетел в
сторону. Корум протянул к нему живую руку, и тогда тот позволил взять себя.
Песнь Гоффанона продолжалась. Начиналась она торжественным гимном, теперь
же больше походила на погребальное песнопение. Уж не звуки ли арфы
вплетались в эту печальную мелодию?
Этот меч держать достоин Лишь вадаг, герой великий. В мире смертных он
бессмертен. Смертен он в мирах бессмертных.
Меч прекрасный и чудесный, Не для войн одних рожден он, И не только плоть
он ранит - Для иных то хуже смерти.
Позабудь о Гоффаноне. Верен будь во всем вадагу. Не увиливай от боя -
Будь с врагами беспощаден!
Рука Корума сжалась на рукояти. Ему казалось, что этот меч был с ним
всегда. Меч был прекрасно сбалансирован, рукоять пришлась прямо по руке.
Принц стал рассматривать оружие при свете луны, поражаясь остроте и блеску
его граней.
- Это мой меч, - сказал он вслух. Корум чувствовал, что он соединился с
чем-то давным-давно утраченным и забытым. - Этой мой меч.
И познавшему тебя До конца храни ты верность!
То были последние слова песни. Кузнец открыл глаза. Мука и торжество
застыли в них.
Гоффанон обратил свой взор к луне.
Корум посмотрел туда же. Вид луны потряс его - огромный серебряный диск
заполнял собою едва ли не все небо. Ему казалось, что какая-то неведомая
сила несет его к ней. Он увидел на ней лица, воюющие армии, пустоши,
разрушенные города и выжженные поля. Он увидел себя, хотя лицо у него было
совеем другим. Корум увидел меч, что во веем походил на его новый клинок, но
в отличие от него, выл не белым, а черным. Принц видел Джерри-а-Конеля,
видел Медбх, видел Ралину и не только ее - и он любил всех.
Медбх неожиданно испугала его. Корум увидел арфу Дагдага, что тут же
превратилась в юношу со странно золотистым телом, цветом своим напоминавшим
саму арфу. Корум увидел огромного серого жеребца, некогда принадлежавшего
ему. Где и когда это было, он не помнил. Он увидел равнину, занесенную
снегом, по которой скакал всадник в алой мантии, одетый в доспехи вадага;
правая его глазница была прикрыта распитой повязкой, вместо левой руки у
него был металлический протез. Всадник был поразительно похож на Корума, и
все же это был не он - Корум сразу же понял это.
Принц задохнулся от ужаса и попытался отвернуться от всадника, что
подъезжал к нему все ближе и ближе. На лице всадника застыла жестокая
улыбка. Коруму вдруг подумалось, что тот хочет убить его и, воспользовавшись
своим сходством с ним, занять его место.
- Нет! - закричал он.
Луна скрылась за облаками. Корум стоял на вершине кургана Кремма, сжимая
в руках меч, которому не было равных в этом мире. Внизу, у подножия кургана
стояли Гоффанон, Хайсак Нагрей-Солнце, Джерри-а-Конель и Медбх Длинная Рука.
Они смотрели на Корума так, словно хотели помочь ему, но не знали как.
Неожиданно для самого себя Корум поднял меч над головой и сказал тихо, но