- А мы больные и есть, - ответил Джерри и подмигнул.
- Что ты нам скажешь, Сэктрик? - обратился к черно-белому коту Ильбрик.
Сэктрик нахмурился.
- Мы с сестрой предпочли бы не тратить силы до последней минуты. Дело это
не простое, а мы с вами не на Инис-Скайте.
Ильбрик согласился с этим.
- Я буду пробивать путь. Вы же не отставайте. Он извлек из ножен свой
огромный меч Мститель, засверкавший непривычным для этих мест светом, -
давно не озарялись они солнцем, клинок же, казалось, был его частицей.
Снежинки таяли, не успев долететь до лезвия. Ильбрик рассмеялся, его
разгоряченное лицо, казалось, тоже источало золотистое сияние. Он закричал
своему коню:
- Вперед, Тонкая Грива! Нас ждет Крэг-Дон! Конь стремительно понесся
вперед, взметая облака снежной пыли. Друзья не отставали от Ильбрика ни на
шаг. Они кричали и потрясали своим оружием, пытаясь хоть как-то согреть и
ободрить себя. Ильбрик исчез в студеном тумане Фой Мьёрр, устремившись к
Крэг-Дону.
Корум последовал за ним, стараясь не отстать от своего товарища, не
потерять его из виду. Огромные зловещие тени двигались в тумане. Корум
слышал лай псов, видел зеленолицых всадников, пытавшихся понять причину
переполоха. И тут он услышал знакомый голос:
- Это великан Ильбрик! Тревога, гулеги! Тревога!
Это был голос Принца Гейнора, голос Проклятого, чья судьба была
неразрывно связана с судьбою Корума.
Призывно затрубили рога гулегов, и туман огласился свирепым рыком
белоснежных псов с кроваво-красными ушами и горящими злобой желтыми глазами,
псов, которых Гоффанон боялся больше всего на свете.
Чудовищный, исполненный боли стон раздался в ответ на призыв Гейнора. Это
был голос самого Кереноса, голос одного из Властителей Лимба, что был так же
безжизнен, как и мир, явивший этих ущербных богов. Оставалось надеяться на
то, что брата Кереноса Балахра рядом не было - одного взгляда его было
достаточно для того, чтобы заморозить его навеки.
Прямо перед собой Корум увидел четверых или пятерых безликих тварей, чья
кожа своей белизною напоминала снег; в руках эти твари держали изогнутые
ножи, которые скорее походили не на оружие, а на инструменты для разделки
туш. Это были гулеги.
Корум взмахнул своим серебристым мечом и легко рассек тела нападавших -
получив имя, меч обрел свою подлинную силу. Раны, полученные гулегами, были
столь серьезны, что они уже не представляли опасности. Миновав их ряды,
Корум стал нагонять Ильбрика, чей клинок подобно молнии разил Братьев Елей и
псов, набежавших на зов гулегов.
В пылу битвы Корум забыл и думать о морозном тумане, однако уже через
минуту почувствовал, как его легкие леденеют, а члены цепенеют. Собрав
остаток сил, Принц закричал:
- Я - Корум! Я - Кремм Кройх Кургана! Я - Лло Эрайнт, Серебряная Рука!
Трепещите, лакеи Фой Мьёрр, - на Землю вернулись мабденские герои! Трепещите,
ибо мы Враги Холода!
Сверкнул меч, прозванный Предателем, и рухнула наземь дьявольская собака.
Гоффанон, неистово кружа топором, пел свою ратную песню; Джерри-а-Конель, на