Миновав группу воинов, она остановилась прямо перед ним и нерешительно
коснулась рукою его плеча.
- Я искала тебя в наших палатах, но ты уже ушел. Нам нельзя ссориться,
Корум.
Вмиг дурное настроение покинуло Корума. Засмеявшись, он обнял Медбх, не
обращая никакого внимания на сидевших рядом горцев.
- Больше мы ссориться и не будем, Медбх. Во всем виноват только я.
- Не надо никого винить. Никто ни в чем не виноват.
Она поцеловала его. Губы ее были теплыми и мягкими. Все страхи тут же
улетучились.
- Женщины владеют великою силой, - сказал Корум. - Только что я говорил с
Ильбриком о магии ж чудесах. Величайшее же из чудес - женский поцелуй.
Она изобразила на лице удивление:
- Ты становишься сентиментальным, о, Сидхи.
Медбх выскользнула из его объятий, но тут же засмеялась и вновь
поцеловала его.
Держась за руки, они пошли по лагерю, то и дело приветствуя знакомых и
отвечая на приветствия тех, кто узнавал их.
На краю лагеря было оборудовано несколько кузниц. В топках ревел
раздуваемый мехами огонь. По наковальням мерно ударяли молоты. Огромные,
обливающиеся потом кузнецы добела раскаляли куски металла. Все они были
одеты в длинные кожаные фартуки. Здесь же был и Гоффанон. В одной руке он
держал огромный молот, в другой - клещи. Карлик был увлечен беседой с
чернобородым мабденом, в котором Корум узнал Хайсака, кузнеца по прозванию
Нагрей-Солнце (считалось, что Хайсак стащил кусочек Солнца, что и позволило
ему стать превосходным кузнецом).
В ближней топке калилась длинная полоса металла. Гоффанон и Хайсак время
от времени посматривали на нее, о чем-то горячо споря.
Корум и Медбх не стали мешать им, они молча наблюдали за происходящим.
- Еще шесть ударов сердца, и он будет готов, - сказал Хайсак.
Гоффанон улыбнулся.
- Ты ошибаешься, Хайсак, - не шесть, а шесть с половиной.
- Я тебе верю, Сидхи. Ты уже показал свое умение.
Гоффанон просунул клещи в топку, ухватил имя раскаленную полосу и быстро
выдернул ее из огня. Хорошенько рассмотрев ее, он довольно заметил:
- Все в порядке.
Хайсак так же внимательно осмотрел раскаленную добела полосу и согласно
кивнул:
- Что хорошо, то хорошо.
Гоффанон радостно улыбнулся и, обернувшись, заметил Корума. - А-а, Принц
Корум! Ты пришел вовремя. Смотри. - Он поднял раскаленную полосу, что,
поостыв, стала кроваво-красной. - Как ты думаешь, Корум, что это такое.
- Я полагаю, это меч.
- Это лучший меч из всех мечей, что когда-либо ковались в мабденских
землях! Вот уже неделю мы бьемся над ним. Между прочим, мы делали его вместе
- я и Хайсак. Это символ древнего союза мабденов и сидхи. Разве он не хорош?
- Он прекрасен, Гоффанон. Гоффанон принялся размахивать красным мечом.
Металл загудел.
- Его еще нужно закаливать, но это уже пустяки. И еще - ты должен дать