Однако дьявольские козни на сем не прекратились, Пушок тревожно зарычал, Страховид обернулся и увидел, что нижняя половина беса-квибсера встала ужо на ноги. А из рассечения, пришедшегося ровно на пояс демона, выползла целая стая ветвистых щупалец. Одна из дьявольских рук, отставив попытки срастись с телом, как будто растворила в себе кости и суставы. Паче того, она заизвивалась и поползла, как змея, а на месте ладони появилась головка с четырьмя крепкими челюстями. Вот зараза жуткостная! Страховид не выдержал и бросился тикать по коридору. Бесовская рука и полтела припустили за ним, причем “змея” теперь катилась, свернувшись клубком, а щупальца, летая со свистом, ловчились ухватить воина будто арканы. Окромя того, они то и дело отстреливались в сторону удирающего Страховида, спрямлением превращаясь в копья и дротики.
— К сожалению я не могу помочь вам,— ласковым голосом произнесла демоница Мара.— Вашего идентификатора нет в моих каталогах. Информация о расположении помещений базы является закрытой. Могу поделиться только сведениями открытого характера. Бежать надо коленками вперед, попеременно переставляя ноги. Оптимальная высота подъема ступни от пола составляет тридцать сантиметров. На бегу лучше не разговаривать, чтобы не сбивать ритм дыхания.
Не защитила княжьего воина и дверь, за которой он спрятался вместе с волком. Хоть и захлопнул ее с щелканьем и привалил шкаф, однако бес-неприятель даже в расчлененном виде быстро расковырял замок и отшвырнул преграду. Но тут воину поспособствовал один мертвец, все еще удерживающий какую-то трубочку в рассопливленной руке. Страховид помыслил, что оное орудие тоже стреляет цилиндриками и почти не надеялся на благоприятный исход. Но схватил трубу, направил, пшик и… враг-гад вначале замер, а потом подвергся быстрому скисанию. Поплыл, потек, превратился в лужу с комками. Иже покатились како склизкие колобки, однако навредить уже не могли.
На всякий случай Страховид отступил еще на несколько шагов, оказался вместе с Пушком в маленькой каморке, каковая вдруг стала падать в неведомую бездну.
— Стой, стой, окаянная, Бога побойся,— зашипел воин сдавленным горлом.
— Пожалуйста,— ответил голос, принадлежащий невидимой демонице.— Только не надо нервничать. Я не какая-то окаянная и пред Единым чиста. Я ведь подумала, что вы направляетесь на уровень “В” — там как раз столовая, а вид у вас бледный, худой.
Четкий прием. Симплекс
Каморка послушно остановилась. Судя по всему, воин и зверь оказались на другом этаже. Прямо на пороге валялся раненый бес. Неподалеку от него слабо шевелилось несколько дьявольских змеев — они были разрублены, из разрезов лениво выдавливалась прозрачная гуща. Вспоминая нелегкое общение с предыдущим хозяином подземелья, Страховид нацелил трубку на голову лежащего беса. Но приметив, что руки раненого пусты, спрятал трубку в сапог и вытащил меч из ножен.
— Не делайте этого, вам же хуже будет,— смирно молвил лежащий бес, поднимая глаза.
— Что еще хуже?— огрызнулся Страховид.— Моего доброго князя сгубили посланцы царя-злодея, они искали моей смерти словно я бешеная собака. И здесь лысый бес давал мне прикурить ручищами своими загребущими, он и в разрубленном виде угомониться не мог, чертяка злая. Сие называется “цивилизованный квибсер”. А что тогда “нецивилизованный”?
Раненный бес, хотя и выглядел бледным да измученным, изрядно оживился.
— Так вы дикарь… извиняюсь, землянин. Поди пойми, как вы попали сюда. Судя по-всему, вам дико повезло, раз вы живы до сих пор. Но будьте уверены, протянете вы не дольше, чем обезьяна за штурвалом коптера, если прикончите меня сейчас. Я ваша последняя надежда.
— А я, знаться, ваша.
Страховид пособил раненому бесу приподняться. Судя по всему, у того было сильно неладно с ногой. Причем начинкой сего беса было не заквашенное тесто, а плоть и кровь обычного цвета, глядя на которые Пушок облизнулся.
Тут все подземелье содрогнулось и даже исказилось на мгновение, теменского воина как будто шлепнуло здоровенной мокрой тряпкой, вдобавок он получил по голове куском потолка и только шапка-меховуха смягчила потрясение ума. Раненый бес снова упал и был завален щебнем. Впрочем, он первым подал голос, обращаясь к невзорной демонице:
— Сдается, Мара, что кто-то перепутал унитаз с гравитационной миной.
— Ф.К123, в районе рубки произошел сильный взрыв, все узлы наблюдения в БЧ-1 утрачены, сильное гравитационное возмущение прошло по осевой шахте и лучевым тоннелям уровня “Г”. С вероятностью ноль-девяносто основные силы нападающих, как впрочем и персонала базы уничтожены.
Княжеский воин поднялся, размазывая кровь, текущую из носа, по лицу своему. Засим подхватил покалеченного демона. Тот, егда оказался в самодвижущейся каморке, стал тыкать пальцем в пупырышки, имеющиеся на стене. Каморка зараз поехала, токмо не вверх, и не вниз, а вбок. Волк от неожиданности заскулил, а житель подземелья молвил, превозмогая изнурение:
— Сейчас мы вдвоем, пардон, втроем, изготовимся к обороне, а затем геройски сразимся с превосходящими силами сатурнян. Тебе, воин, слава будет вечная. Это тоже немало. Скальды про тебя стишки сложат: “Шел тур, буйством обуян, словно гром громил гадов”. А из меня сделают пакет чипсов, если будет из чего, конечно. Зовут меня, кстати, Фома К123, очень приятно.
А невидимая демоница Мара сочла нужным сказать:
— Насколько я тебя поняла, Ф.К123, ты принял на себя ответственность за гостя с незнакомым идентификатором, вплоть до завершения его пребывания на нашей базе. Этому обстоятельству весьма рада.
Воину понравились слова бесов и он вспомнил одну из заповедей Ботаника: “Не беспокойся.”
— А меня Страховидом с отрочества кличут, но дотоле в Храме Нечистоты прозывали Франкенштейном — за то, что уши у меня большие были, будто от другого человека взятые. А зверь сей откликается на имя Пушок. Только не желаю я тебе поборать в битве с сатурнянами.
— А куда тебе деваться? Кода распознавания у тебя нет, значит ты для них чужой, враг. Первый же сатурнянский боец из тебя накрутит фарш, хоть ты себя объяви музейным экспонатом.
Бес оперся на стену и уважительно коснулся меча.
— Ну, а вы-то чем лучше?— откликнулся Страховид.— Я за вас сражайся, а вы меня потом в банке заспиртуете.
— Ты слыхал о космиках? Я — один из них. Мы только друг дружку спиртуем и маринуем.
— Слыхивал я байки, распускаемые Храмом Нечистоты, о небесных людях, каковые изничтожили и заткнули все трубы, источавшие грязь и заразу на мир. Слыхал, да только пересказывать никому не стал бы. Как воцарился Макарий Второй и воссиял светильник истинной второевангельской веры, так храмовники оказались еретиками и язычниками, а небесные космики
— бесами из преисподней. Вот и ты не по небу летаешь, а обитаешься в подземелье. Аще я буду якшаться с тобой, то душа моя не станет семенем жизни, не произрастет из нее Крестное Древо, и мне суждена погибь на веки вечные.
— Сам знаешь, Страховид, что царь Макарка — злодюга первосортный, второевангельская вера у него стала карманной, и большинство его изречений — брехня или плагиат. Если ты будешь повторять чужие слова, то погибнешь не духовно, а телесно, причем очень быстро. И никто не узнает, где могилка твоя, и поп не пропоет над ней священную песню Ботаника: “Нас извлекут из-под обломков”.
— Может и так. Я — человек темный и мне трудно в толк взять, где слова честные, а где протоблядское лукавство.— с охотцей согласился Страховид.
Каморка замерла, и все вышли из нее, чтобы оказаться в белой просторной зале. Там космик (или же бес) улегся на стол, пробормотал заклинание и к нему опустилось несколько гибких трубок, схожих с медузьими щупальцами и змеями-гадюками. Одни из них разрезали штанину, иные стали ковыряться в ране, третьи пустили лучи, широкие и узкие, такие яркие, что смотреть на них было невозможно. Инда Пушок с испугу словчился втиснуться в какой-то шкап. Наконец бес (или же космик) Фома сполз со стола, причем вид у него был немало обалделый, а взгляд бессмысленный, мутный. Страховид даже удивился, когда услыхал:
— Теперь, кореша, труба зовет на резервный командный пункт. Это через два уровня отсюда.
Слова были вроде связные, но маловразумительные, ан Страховид не терял мысль, что ему и впредь надо держаться беса-космика. Все, что вершилось в подземелье, скорее подобало ночному кошмару, но и сон имеет свои понятия и правила, коих надобно придерживаться.
В зале, обозванной “командный пункт”, царил полумрак, толико помаргивало несколько блуждающих огоньков и незримые духи нашептывали что-то невнятное. При появлении людей сделалось светлее, вся просторная палата оснастилась сияющими глазками, на стенах замелькали мимолетные образы. А в самой середине залы возник призрачный шар, вокруг коего носились какие-то мушки, оставляя светящиеся следы. Страховид почему-то вспомнил, как один скоромох на Макарьевской ярмарке плел, что Земля круглая. Жалко, что тогда с ним не удалось перетолковать. Воеводские стрельцы быстро вздернули болтуна на сук, якобы за то, что был он скрытом храмовником и слугой Нечистоты.
— Слушай, Мара, ты должна определять сроки подлета сатурнянских штурмовиков не за четыре минуты, а хотя бы за пятнадцать,— с упреками обратился космик незнамо к кому.
— У меня выведено из строя две трети узлов орбитального слежения,— оправдывалась Мара певучим мягким голосом.— При подлете с экватора мне вообще влом производить триангуляцию, видимость получается не более сотни километров. Я же не виновата, что лунные станции не дают информации с достаточным полигоном.
— Что же делать, что сотворить хорошего-пригожего?— космик уже общался в основном с собой,— веселенький расклад, из лунного штаба ВКС передают, что в наш сектор движется чуть ли не эскадра сатурнян и предлагают надеяться только на собственные силы. Но в штабе не знают, что у нас тут Объект с гордым именем Икс-структура. А в службе “Алеф” знают, однако не могут поведать об этом штабу. Чего доброго, через десять минут из “Алефа” по закрытому каналу прилетит команда стереть Икс-структуру с лица земли, дабы не досталась супостату. А если Объект не захочет уничтожаться? Тут такая заваруха начнется, что ядерная война покажется легкой разминкой в клубе пенсионеров.
— Ну что, подготовиться к уничтожению Объекта?— полюбопытствовала таинственная Мара.
Космик маненько поразмыслил.
— Да, но только тихо, чтобы он ничего не заподозрил.
— Само собой, Фома. Кстати, сейчас вижу три цели, три кораблика на подлете, штурмовые катера, работает активное волнопоглощение, дальность двадцать, азимуты тридцать, тридцать два, сорок, движутся по низкой круговой орбите. Через полминуты выйдут из-за горизонта, и зависнут, чтобы мои радары совсем перестали сечь их…
— И заодно выпустят три десятка колобашек, для которых уже мы станем целями. Мара, сшибай эти борта, пока они не выписали нам некролог.
— А чем бы я занималась в более благоприятных условиях? У меня, Ф.К123, на все про все дюжина ракет с квибсерными мозгами.
— Управимся, у нас мозги пока что тоже в голове лежат, а не в унитазе. Ты, Мара, не смотри, что мы не причесаны, а этот серый зубастый не стоит на двух ногах… Эй, Страховид,— Фома поднес какой-то жезл к лбу воина.— Оказывается, и у тебя во лбу звезда горит. Ты и без понятия, наверное, что биоинтерфейс Анима запустил кремнеорганические проводочки во все центры твоего дикого-дикого мозга. Правда, на мой запрос твоя Анима не откликается, но ведь Портал-то тебя пропустил. Допустим, что ты из нелегалов и на тебя возложена кем-то когда-то какая-то функция. Эх, если уцелел бы кто-нибудь из сотрудников линии “С”.
— Я в нелегалы вам не дамся. Ничего не знаю ни про какую херункцию.— Страховид ощутил возмущение и длинно сплюнул.
— Тебе это знать вредно, по крайней мере до поры до времени. Ты ведь числишься в резерве, либо у нашей службы “Алеф”, либо у конкурентов. Но тебя уже отобрали в свое время, так что поуправляй сейчас ракетой. Проекция будет прямоугольная с концентрическим доворотом — ты должен управиться, коли нелегал.
Ко тьме всего бесовского и непонятного добавилось еще что-то. Но Страховиду вдруг мнение пришло, что и в самом деле он справится. Ведь полетал ужо в “ступе бабы-яги”, не сплоховал. И все-таки княжеский воин засумлевался:
— Конем могу управлять, бараном могу, а с ракетой не знаю как.