- Привет! - произнес знакомый голос. - Чего ты сидишь тут, а не веселишься?
Второй новобрачный, мальчишка, сжимающий пару кружек, весь в поту, ухмыляющийся до ушей. И до того пьяный, что словно слегка колебался на фоне отблесков костра.
- Потому что не хочу.
Полион заморгал. Утер локтем лоб. Его вихры слиплись и обвисли, лицо было пунцовым.
- Ты не знаешь, что теряешь!
- Знаю. И еще я знаю, что ты предвкушаешь, а оно не стоит усилий, которых потребует.
Мальчишка сердито насупился.
- Так настоящие мужчины не говорят!
- Так говорят разумные люди. Насколько я понимаю, ты раздумал убежать, чтобы стать наемником?
Полион тревожно огляделся - не подслушивает ли кто-нибудь среди теней.
- Ты меня отговорил.
- Я просто изложил тебе факты. А про другой свой выбор ты меня не спрашивал. Это потные, бестолковые, преходящие минуты, а в уплату ты должен отдать всю свою жизнь.
По отупелому лицу мальчишки скользнули противоречивые выражения сомнения, страх, похоть.
- А по-моему, так ничего похожего. - И он отошел наполнить кружки, шагая медленно и осторожно.
Любопытно, что Полион Тарн приобрел славу сердцееда. Его деревенские родичи могли обманываться, но не Раксал. В любострастии у него было несравненно больше опыта, чем у них, и на мир он теперь смотрел с холодной равнодушной проницательностью муолграта. Он только что видел мальчика, полного ужаса, что ему не удастся достойно показать себя в первую брачную ночь. Крепкий сидр, разумеется, тут плохая подмога, как, в отличие от него, вероятно, знают его приятели. Когда-то такое заблуждение показалось бы Раксалу Раддаиту забавным, хотя теперь он был не в силах понять почему, как не помнил, что, собственно, стоит за словом "позабавить".
- Ты Раксал! - объявил новый голос. - Гость!
Имени этого детины Раксал не знал. Он был старше Полиона и куда более дюжим. Физиономия у него распухла, одного переднего зуба не хватало. И он был пьян даже больше.
- Так что?
- Иди веселись! - объявил детина и на заплетающихся ногах побрел к бочкам.
- Твоя работа, так ведь? - На другой конец скамьи опустился Тибал Фрайнит.
Раксал посмотрел на него с некоторой опаской. Он еще не освоился с мыслью, что человек, знающий будущее, способен остаться человеком.
- О чем ты?
Тибал отхлебнул из кружки и утер рот рукой.
- Вчера вечером Балион и Филион набросились друг на друга, как два взбесившихся пса. Они никогда прежде не ссорились и не могут объяснить, почему вдруг между ними возникла такая неприязнь, однако сегодня Балион смахивает на отбивную котлету, а Филион еле волочит ноги, даже после того как ивилгратка сделала для него все, что было в ее силах.
- Это было вчера. Откуда ты знаешь про это?
- Через несколько минут Гвин-садж спросит мое мнение о случившемся, вот откуда. А теперь ответь на мой вопрос, я ведь забуду твой ответ.
- Тогда зачем спрашивать?
Тибал вздохнул.
- Никогда не спрашивай шуулграта, почему он делает то или это. Ты вызвал у них ненависть друг к другу, так?
- Да.
Худой шуулграт посмотрел на него с любопытством.
- Ты ставил опыты, проверял, способен ли ты вызывать сильные чувства в других, как приписывается муолгратам? Ты внушил им бессмысленную ярость и наблюдал, что из этого получится?
Раксал пожал плечами, соглашаясь.
- Ради чего? Ты надеялся, что таким способом тоже испытаешь хотя бы тень ее?
- Нет, если тебе это интересно.
Тибал снова отпил из кружки.
- Ты хотел бы снова испытать чувства или тебе лучше быть тем, чем ты стал, - человеком-сосулькой?
- Чувства кажутся ненужными помехами, источником всяческих бед и хлопот. Зачем бы я хотел их испытывать?
- Но ты хочешь! И знаешь, есть способ. В Рарагаше... Способ есть!
На мгновение Раксал ощутил интерес... разумеется, чисто интеллектуальное любопытство. Иначе же и быть не может!
- Какой?
- Эге! - Тибал ухмыльнулся и сделал еще глоток. - Погоди и узнаешь. Ты подумываешь о самоубийстве. Обычный прием муолгратов - выбрать вооруженного человека и ввергнуть его в слепую жажду убийства. Жестоко по отношению к такому избраннику: ему ведь приходится жить с таким воспоминанием... О Судьбы!
- Что такое?
Шуулграт молча покачал головой. Лицо его сморщилось в выражении, которое, как вспомнил Раксал, означало брезгливость, отвращение и боль. Но точно он определить не мог.
Из теней донеслось громкое "ик!", и появился Полион - на этот раз с двумя полными кружками.
- Эй! Шуулграт!
- Привет, новобрачный!
Полион остановился, расплескивая сидр. Он тупо прищурился на Тибала.
- Ты мне скажешь, сколько у меня будет сыновей?