Замена колеса заняла около тридцати секунд, и после молниеносного осмотра оказалось, что повреждений немного, если не считать приборную доску. Итак, он снова, хотя отстав на несколько кругов, участвовал в гонке, к которой присоединился еще один из «бугатти», сумевший как-то выбраться из пробки на Катке. Этот «бугатти» с самого начала не был серьезным противником, поэтому Джон Осборн, несмотря на осторожную езду, занял второе место в отборочном заезде и мог продолжать борьбу за «Гран-При». Из одиннадцати участников, стартовавших в этом заезде, до финиша не дошли восемь, причем трое погибли.
Джон Осборн въехал на паддок, выключил двигатель и сразу же оказался в толпе механиков и друзей, которые сбежались его поздравлять. Он почти не слышал их; руки его дрожали от пережитого волнения. В машине что-то было не в порядке: под конец заезда «феррари» упрямо тянуло влево.
За толпой окруживших его друзей физик заметил перевернутый ящик, у которого Дон Харрисон стоял перед стартом, а на ящике — бокалы и две бутылки виски.
— О, Боже, — сказал он, ни к кому не обращаясь. — Я выпью с Доном сейчас.
Он вылез из машины и, покачиваясь, подошел к ящику; одна из бутылок была еще почти полна. Физик плеснул виски в бокал, добавил немного воды и вдруг заметил Сэма Бейли, стоявшего у «джипси-лотуса». Наполнив второй стакан, он пробился через толпу и поднес его победителю.
— Я пью за Дона, — сказал он. — Вы тоже должны выпить. Молодой человек взял бокал, кивнул головой и выпил.
— Как вы из этого выбрались? — спросил он. — Я видел, что вы тоже врезались в них.
— Я доехал до механиков и сменил колесо, — хрипло ответил физик. — Моя машина теперь управляется не лучше, чем пьяная свинья. Как какой-нибудь чертов «джипси-лотус».
— Моя машина отлично ездит, — беззаботно ответил Сэм Бейли. — Но все дело в том, что она не хочет, чтобы ею управляли. Вы поедете на своей обратно в город?
— Если она дойдет.
— Я посмотрю грузовик Дона. Ему он уже не понадобится. Физик уставился на него.
— А это мысль…
Погибший гонщик привез свой «ягуар» на старом грузовике, чтобы не разрегулировать по пути специально подготовленный двигатель. Грузовик стоял неподалеку, и никто им не интересовался.
— Только нужно действовать быстро, пока его никто не забрал.
Джон Осборн выпил виски и торопливо вернулся к своей машине с этой новой идеей, которая сразу воодушевила всю его компанию. Общими силами «феррари» по стальным рельсам затащили в кузов грузовика и закрепили веревками. Осборн неуверенно осмотрелся, заметил кого-то из организаторов и остановил его.
— Есть здесь кто-нибудь из механиков Дона Харрисона?
— Думаю, они все пошли на место катастрофы. Его жена тоже там.
Он собирался уехать на грузовике, поскольку ни Дону, ни его «ягуару» он больше не требовался, но оставить команду Дона и его жену без машины было никак нельзя.
Вместе с Эдди Бруксом, одним из своих механиков, он направился в сторону Хэйстока. Уже издалека была видна группа людей, стоявшая под дождем у разбитых машин. Была там и какая-то женщина. Осборн хотел поговорить с механиками Дона, но заметил, что миссис Харрисон не плачет, передумал и подошел к ней.
— Я водитель того «феррари», — сказал он. — Мне очень жаль, что все так получилось.
Она опустила голову.
— Вы подъехали и ударили в них в самом конце. Это уже не имело никакого значения.
— Знаю. И все равно мне очень жаль.
— Не стоит, — хмуро ответила она. — Он хотел, чтобы все кончилось именно так. Не этой болезнью, а на трассе… Впрочем, если бы он не выпил перед заездом столько виски… нет, не знаю. Вы его друг?
— Вообще-то нет. Он и мне предложил виски перед заездом, но я отказался и выпил за него сейчас.
— Выпили? Это благородно с вашей стороны. Дон оценил бы это. Там еще осталось? Он заколебался.
— Оставалось, когда я уходил. Мы выпили с Сэмом Бейли. Но может, ребята уже прикончили бутылку.
Она взглянула на него.
— Скажите, вам что-то нужно? Его машину? Говорят, она уже никуда не годится.
Он бросил взгляд на разбитый «ягуар».
— Пожалуй, нет. Я хотел бы отвезти свою машину в город на его грузовике. У меня повреждена подвеска, но до «Гран-При» я приведу ее в порядок.
— Вы прошли отбор, правда? Это грузовик Дона, и он предпочел бы, чтобы на нем перевозили машины, которые ездят, а не металлолом. Хорошо, коллега, возьмите его.
Это его немного удивило.
— Куда мне его потом поставить?
— Я не буду им пользоваться. Можете забрать его себе. Ему пришло в голову предложить ей деньги, но он тут же отбросил эту мысль: сейчас было не время.
— Вы очень добры, — сказал он. — Грузовик мне здорово пригодится.
— Вот и хорошо, — сказала женщина. — Поезжайте, и желаю вам выиграть «Гран-При». Если какие-то части из этого… — она указала на разбитый «ягуар», — могут вам пригодиться, возьмите и их.
— А как вы доберетесь до города? — спросил он.
— Я подожду и поеду с Доном на «скорой». Правда, сначала они должны развезти раненых, так что мы уедем не раньше полуночи.
Похоже было, что в помощи она не нуждалась.
— Может, забрать его механиков?
Она кивнула и повернулась к лысому толстяку лет пятидесяти.
Тот подозвал двух молодых парней, чтобы они вернулись с Джоном.
Осборн отозвал Брукса и поговорил с ним.
— Покрышки того же размера, что и наши. Колеса другие, но если бы мы взяли и оси… Тот «мазерати», разбившийся на Катке… можно бы и его посмотреть. Кажется, в нем есть много частей, подходящих для «феррари»…
Они вернулись к грузовику и доехали до Хэйстока, где в свете угасающего дня занялись жутковатой работой — обдиранием с мертвых машин всего, что могло пригодиться для «феррари». Было уже темно, когда они кончили и под дождем поехали в Мельбурн.
В саду Мэри Холмс первый нарцисс расцвел первого августа, в тот день, когда радио с деланным бесстрастием сообщило о случаях лучевой болезни в Аделаиде и Сиднее. Мэри это особенно не встревожило; все сообщения по радио бывают плохими: требования повысить заработную плату, забастовки, войны, поэтому мудрый человек просто не должен обращать на них внимания. Главным было то, что стоял прекрасный солнечный день, и что первый нарцисс уже расцвел.
— Это будет, как на картинке, — радовалась Мэри. — Их так много. Как ты думаешь, Питер, могут луковицы дать по два побега?
— Пожалуй, нет, — ответил Питер. — Я о таком не слышал. Она покивала головой.