Анна плыла в раскаленном ядре планеты и не понимала, как такое могло быть. Демон парил рядом, давая привыкнуть к новому состоянию, направляя и подсказывая. Или это магма?..
Она не чувствовала огромного давления, плотности, температуры. Планета перестала существовать — лишь податливая материя, плазма, которая слушалась ее, как глина горшечника. Она еще не знала, что должна сделать, но где-то там, внутри ее, знания были, выставляясь то одним концом, то другим.
— Ты как компьютер, совершенный и вмещающий огромное количество информации. Правители накапливают знания миллионами лет. Я тоже компьютер, не менее совершенный, который помнит и знает, как знания работали на практике. Твой отец ничего не скрывал от меня, используя, как сервер. Мои и его знания в какой-то миг стали единым знанием. Информацию можно передать… очень быстро. Но знание мертво, если не научишься им пользоваться. Вас просят придать ему форму, раз за разом, усложняя задание.
— Как он погиб? Отец Дайкон, — теперь она верила демону. Там, во дворце хранились его портреты, статуи. Она была сильно на него похожа, вернее, на форму, которую он любил и к которой привык. И демон… И часто рисовал ее, надписывая сверху: "моей дочери". Один в один. Наверное, теперь его дворец и та звезда принадлежали ей, как законной наследнице. В хранилище смогли войти только она и демон, другие проходили мимо, не замечая двери, даже когда она была открыта. Само хранилище было на дикой планете, которая существовала так далеко, как та, на которой жили диноторки отца. Еще один дворец. Ни понять умом, ни представить это было нельзя.
— Семь Правителей и двадцать семь полукровок с десятью демонами напали внезапно. Пробили подпространственные дыры во дворец. На Сорее и с одной из его звезд. Я предлагал бежать, но он решил, что не имеет права бросить империю. Мы долго сражались…
— Правило пятое: есть только жизнь! — выдохнула Анна, стараясь почувствовать свои границы — их не было, лишь сознание, которое не имело формы.
— И хороша уже тем, что падения и взлеты ее проявление, — одобрительно поддакнул демон. — Кстати, твоя мать часто называла меня Дай. Я привык.
Анна попробовала взглянуть на космос глазами планеты. Она словно бежала за звездой, наслаждаясь светом и купаясь в ее лучах. Наверное, Мааре хотелось быть нарядной, зеленой, живой, а Молиар — чувствовать, что вокруг нее жизнь.
— Теперь ты должна почувствовать силу и вынуть меч.
— А как?
Анна плыла, вибрируя. Плазма вибрировала в ответ, как капля, которую она могла легко разбить. И невероятные радужные цвета, как на тонкой стенке мыльного пузыря, только они были внутри этой капли.
— Попробуй перемешать несколько потоков магмы, изменив направление… Следи за состоянием планеты в целом. Так часто бывает, когда Правители учатся владеть силой, планеты гибнут, взрываясь.
— За Марсом астероидный пояс, это мать постаралась? — испытывая невероятный прилив сил, полюбопытствовала Анна.
— Пятьсот сорок пять миллионов лет назад. Твой отец сделал ей предложение, подарив звезду, — демон грустно улыбнулся. — Часть осколков упали на Марс, сдвинув его с орбиты, а часть на Землю. Погибло все живое. Так закончился криптозой. Она тогда только-только получила аттестат зрелости… После этого планета долгое время была безвидна и пуста, метеориты огромных размеров продолжали на нее сыпаться. Потом Дайкон заселили ее динозаврами, он на них собаку съел… Совершенные, величественные, импульсивные, как он сам… Он любил с ними порезвиться. И снова, меловая катастрофа, когда закончился мезозой. Тогда она готовила планету для жизни людей.
— Еще меня ругает! — недовольно проворчала Анна.
— Не расслабляйся! — предостерег ее демон, заметив, что она таращится на ядро, которое послушно вытягивается в ее сторону. — Теперь начинаем раскачивать… Планета фактически в невесомости, притяжения звезды недостаточно. Я стану основой, дорожкой, создам центр тяжести, а ты беги, стараясь провернуть ее, отталкиваясь от меня.
— Как белка в колесе? — Анна засмеялась. — А разве она не остановится?
— Нет, если подвесить спутник, как противовес. Планеты движутся по орбите с ускорением, равным силе притяжения звезд. У нее тоже есть сила притяжения. Спутник будет падать на планету и давить, вращая ее. Точно так же движутся звезды в галактике вокруг огромной Черной Дыры. Черные Дыры перевертыши, противовес Небесной вселенной и ее начало. Можно сказать, наполовину я Небожитель… Спутники планет — ее конец.
— А как это? — сильно удивилась Анна, сместившись в одну часть планеты.
— Луна всегда повернута к Земле одной стороной. Фактически, она висит неподвижно, являя собой стержень. Если бы ты стояла на Луне, то могла бы видеть землю, которая поворачивается вокруг оси, и Солнце, которое то позади, то впереди. Для Солнца планета Земля как для Земли ее спутник. Луна, Земля, Солнце, Черная Дыра — это магниты, вращение которых приводит к образованию электромагнитных полей. Для получения электричества на электростанциях используют тот же принцип. Магнит, вокруг которого вращается другой магнит. Но вокруг него мог бы вращаться еще один магнит, и тогда выход энергии мог бы быть в десятки раз выше. Скажем так — электромобиль, который передвигается с помощью электричества, а небольшое количество горючего тратится на то, чтобы раскрутить третий и второй магнит. Энергоэкономичный, мобильный, экологически чистый, и очень мощный.
— Понятно, а где мы возьмем спутник? Похоже, у планеты он когда-то был.
— Его забрали вместе с водой, чтобы Маара остановилась, — сказал демон, вкладывая образ.
— А, я поняла! Если юлу раскрутить, то потом не надо много сил заставить ее крутиться, только легко провести стержень между двух пальцев… — догадалась Анна. — И слабого притяжения звезды и спутников вполне хватает. Можно три, и маленькие противовесы, — согласилась она. — Тогда на спутниках можно будет жить. Не так, как на планете, но дополнительные ресурсы и мощности не помешают.
— Быстро схватываешь… Солнце и Луна — два пальца. Чем больше спутников, тем больше пальцев участвуют в раскрутке… Но количество не всегда качество. Во-первых, их масса… Спутников не должно быть больше, чем планета может удержать. Крупные оторвутся, или сильно повлияют на орбитальное отклонение, придавая синусоидальную качку. Постоянные землетрясения и наводнения нам ни к чему. Мелкие, в конце концов, упадут на нее, вызвав глобальную катастрофу. Второе, наибольшая интенсивность магнитного поля на экваторе. Туда они стремятся встать. Звезда в течение года меняет их орбиту, если ее притяжение мощнее притяжения планеты. И третье, если три, то период обращения и длина орбит должны быть относительно кратными. И по массе. Тогда каждый следующий спутник заставит вращаться предыдущий, и первые два вполне могут иметь свое электромагнитное поле. Достаточное, чтобы удержать атмосферу. Что выбираешь?!
— Учитывая, что радиус Маары шестнадцать тысяч километров, но плотность невысокая, то…
— После преобразования радиус изменится на полторы тысячи, а плотность станет примерно, как на Земле.
— Один диаметром на пятьсот километров — самый ближний, чтобы его было видно. Второй, с атмосферой, на три или четыре тысячи. К нему подвесим еще один, небольшой, километров на восемьдесят или на сто. И последний на две тысячи… Хватит… В ста тысячах километрах, в трехстах и пятистах… А скорость, мне кажется, будет приблизительно равной, в зависимости от ускорения… Тогда, если смотреть с Маары, первый будет по небу летать, второй, как наша Луна, а третий почти висеть…
— Неплохое решение… — согласился демон. — Учитывая то, что их орбиты будут иметь вытянутые эллипсы…
— Но где мы их возьмем?! — полюбопытствовала Анна.
— Этого добра навалом! Вокруг звезды крутятся десять планет со спутниками, две прикрывают планеты малого радиуса. Слишком тяжелые, подойдут разве что для огневиков. Возможно, там еще кто-то остался, надо будет проверить и подружить с полукровкой. У одной восемь спутников, один с атмосферой, у другой пять… Возьмем их. Можно поискать за пределами системы. Огромное количество мелких планет бороздят просторы космоса, не удержавшись на орбите. Можно разогреть ядро и подвесить к звезде, как дополнительную планету, пригодную к жизни.
Анна рассмеялась. Раскинув руки, которые стали осью, все быстрее и быстрее она бежала в никуда — и смотрела на планету и от себя, и как планета, и видела ее со стороны. И год, и сутки на Мааре тоже изменятся, теперь они будет намного короче. Не только вокруг оси, но и по орбите она начала двигаться намного быстрее, чуть изменив угол наклона.
— Так, скорости вращения для создания грозных разрядов, пожалуй, достаточно, — проговорил демон, ослабив притяжение. — Можешь остановиться… Одновременно…
Анна остановиться смогла не сразу. Как только демон перестал быть точкой опоры, ее подхватило и потащило поле планеты — и демон, заметив, что она не может выбраться, вызволил ее сам. Сразу после этого ее состояние перешло на другой уровень, планета снова стала сгустком плазмы, не оказывая на нее влияния.
— Ломаем кору, — демон легонько надавил на поверхность. Кора пошла трещинами, как яичная скорлупа. — Лучше ее расплавить, кора издревле была плохим проводником. Нам нужны грозовые разряды, которые примет на себя газовая среда.
Скорлупу пришлось немножко раздробить, утопив в расплавленной магме. Как она это делала, Анна вряд ли смогла бы объяснить. Как-то само собой, стоило лишь захотеть и приложить усилие. Теперь планета кипела.
— В ядре тяжелые металлы, которые содержат много нестабильных изотопов… — знания пришли тоже сами собой. — А на поверхности газ… и гелий.
— Вот именно. Наша задача позабавиться с ними, — произнес демон с задумчивой озабоченностью, изучая структуру перемешенных масс. — Атомное ядро кислорода можно получить несколькими способами. Первое — термоядерный синтез. На поверхности. Частично в ядре… Будет много побочных элементов и соединений. В будущем пригодятся и людям, и ядру планеты. Часть тяжелых элементов на следующем этапе отсеем и утопим… Нам нужно получить столько ядерного топлива, чтобы горючего хватило надолго. Добиться равновесия нелегко, но мы сделаем. Это наш с Дайконом секрет. Чтобы ни металлический водород, ни железо не стали конечной стадией. Теоретически сложность состоит в том, чтобы вывести из зоны боевых действий часть тепловой энергии, которая начнет выделяться. Ну и… поддерживать на должном уровне силу разрядов. Они оголят ядра атомов, придавая ускорение, чтобы преодолели силу отталкивания, сближаясь на расстояние, при котором происходит слияние. Иначе, термоядерный синтез перестанет быть синтезом, превратившись в термоядерную катастрофу.
— Второй способ совершенно противоположный — ядерный распад, — вспомнила Анна.
— Тут уж, как Бог на душу положит… — согласился демон. — Реакция ядерного распада, наоборот, требует повышенных температур. То есть, внутри планеты должен идти ядерный распад, а на поверхности термоядерный синтез. И в том и в другом случае кислород должен стать конечной стадией…
— Так планета же разлетится к чертовой матери! — Анна пощупала мощное ядро планеты, не чувствуя ничего. На месте ядра был все тот же сгусток энергии, с которым она могла сделать все что угодно.
— Если в это время нас не будет рядом. Взрыв — мощный выброс энергии, а если ее собрать и перенаправить?! Это несложно, если силовые поля поставить как заслонку.
— В голове не укладывается… Может, я сплю?! — засомневалась Анна в себе.
— Болезнь твоя мне понятна… Ты привыкла смотреть как человек. Давай так, вспомни, что есть элементарная частица? Сама по себе… Ее свойства.
— Ну, в конечном итоге все частицы имеют корпускулярно-волновую природу, которая имеет свойства и частицы, и волны.
— Вот именно! — подтвердил демон. — Сама по себе материя — возмущение в точке пространства. А чтобы волна не остановилась, она подвешена и имеет орбиту, обладая электромагнетизмом. Если угодно, то в центре протона есть некий стержень, который, как Черная Дыра, заставляет вращаться вокруг себя какие угодно элементарные частицы, подобно звездам галактики. У этих частиц могут быть свои спутники, радиусом много меньше, чем элементарная частица, за которыми охотятся ученые на твоей планете. Это ядро протона. В целом, оно имеет положительный заряд, хотя в нем много и отрицательных частиц. А электроны, которые внезапно выходят из нейтрона, самые независимые от протона частицы — спутники, которые окружали бы и галактику, если бы люди могли видеть подпространство как вы, Правители, или как я, демон. Его не может не быть. Протон, лишенный электрона, будет рождать его вновь и вновь, а электрон, который остался без протона, умирать снова и снова. Чтобы полностью уничтожить атом, нужно уничтожить его стержень, ту самую Черную Дыру, которая ни что иное, как еще одно подпространство. Но со стороны Создателя. Мы смотрим не материя-материя, а подпространство-подпространство, поэтому можем делать с этой материей все что угодно. Меч — одно подпространство, сила — второе. При этом я смотрю с той, где электрон, а ты, где стержень ядра протона. Но мы не только смотрим, мы два источника, из которых вселенная берет начало. А вместе — сила! Естественно, всю вселенную нам не поднять, за нами еще два источника — Создатель и Бездна, но точечно мы запросто справимся. А почему мы понадобились Создателю — в большей степени, наверное, вы, Правители, — именно потому, что Бездна сама по себе лишь материал, который не имеет сознания, чтобы понять, что от нее хотят. Я существо иной природы, иного мира, противовес тебе, Правителю, который добился взрыва галактик и теперь не знает, что делать с этим веществом, которое быстро остывает и превращается в камень. Я дроблю этот камень и возвращаю назад, обращая его в пустоту, из которой он взят.
— Мы с тобой, как Бог?! — изумилась Анна.
— А для Бога нет ничего невозможного!
— Где-то я это уже слышала… Получается, я как Бездна, а ты как Создатель?
— Тьфу, на тебя! Мы две руки, одна левая, вторая правая! Не приведи Господи, услышит, устроит нам кузькину мать, — грозно выругался демон, озираясь. — Мы в подпространстве… Можно сказать, сели в ухо! Отруби себе обе руки, если они вышли на тропу войны! Лови!
— О! О! О! — изумленно приободрилась Анна, когда масса энергии устремилась в ее сторону. Осталось лишь перенаправить ее в плазму, которую она держала в руках.
Какое-то время она напряженно работала, не позволяя себе расслабиться, заметив, что самостоятельностью ее управляет само подпространство, подсказывая, как работать с плазмой, если вдруг не знала, что делать дальше. Решение приходило и не от нее, и не от демона. Анна удивилась, и внезапно усмехнулась, надолго примолкнув, услышав знакомый голос с издевкой:
— С днем рождения тебя, с днем рождения тебя, с днем рождения, милый Бо-о-ог, с днем рождения тебя!
— А как мы заставим и ту, и другую реакцию остановиться на атомах кислорода? — засомневалась она, стараясь не обращать внимания на голос, заметив, что в массе своей плазма мало чем отличается. Разве что по плотности и по цвету. Чуть темнее и плотнее в ядре, и более текучая и светлая к поверхности.
— Здесь без меча не обойтись. Он соберет атомы кислорода в подпространстве, как двойное решето. На поверхности останется все, что имеет массу превосходящую, а все, что имеет массу меньшую, отсеется. Мой меч замечательно подходит перенаправить в ядро планеты часть тяжелых нестабильных ядер.
— А теперь как мы это делаем?!
Анна снова и снова погружалась в новое необычное состояние пространства, выискивая молекулы кислорода, заметив, что плазма разделилась. Теперь какая-то ее часть перестала быть плазмой, оставаясь вообще непонятно чем и непонятно где. Ее меч был как еще одно подпространство, в который уложилась бы вселенная… Не сказать, чтобы кислорода было много. Ну так, и ядро как бы уложилось на ладони.
— Мы сейчас не в плоскости вселенной, а поперек ее, — терпеливо объяснил демон. — Все вещества с физическими и химическими свойствами остались там, в пространстве. А мы — и над пространством, и над подпространством, как параллельная вселенная.
Он занимался своей работой, не забывая выпускать вонючие выбросы странных частиц, которые вызывали процессы, то обратные ядерным, то наоборот, ядерные. От его газов атомные ядра становились нестабильными. Теперь, пожалуй, в ядре планеты радиоактивных атомов, полученных в результате ядерного синтеза, было даже меньше, чем у поверхности. Демон как-то странно перемещался, вернее, расположил себя — поперек ее… через нее… Будто она была для него привидением.
— Есть ты — магнит, одна плоскость, — демон высунув щупальце из того места, которое занимал. — Сила — вторая плоскость, и меч — третья плоскость. Ты и я — два противоположных магнита, две плоскости для одной из плоскостей трехмерного пространства, в котором осталась материя и бытие. И наши мечи, и сила — то же самое. И вот, мы уже не в трехмерной вселенной, в которой живут люди, и не в шестимерной, в которой живет Правитель или демон, а в девятимерной, когда ты и я одно целое. На каждую плоскость бытия мы можем воздействовать с двух сторон. А великий и ужасный, который сейчас наблюдает за нами…
— Создатель? Он мне помогает, я чувствую… И слышу!
— Он самый! Оставляет наши трения в Подвселенной. У вселенной двадцать одно измерение. Он сейчас огородился своим мечом, своей силой, самим собой — еще тремя плоскостями вселенной. Он выше, Он над нами. Он сам, его меч и сила — еще три плоскости. Он — Твердь, на которую мы опираемся.
— Вау! — сильно потрясенная Анна вглядывалась в каждое созданное измерение, пытаясь поймать его конец. — Обалдеть!
— Да уж, не хухры-мухры! Часть из того, что я тебе показал и рассказал, большой-большой секрет даже для Правителей! — признался демон. — Мы с Дайконом избавили вселенную от сотни мертвых звезд, пока сообразили, как будить их к жизни и отрезать куски плоти. Многие Правители знают о девятимерной вселенной лишь теоретически, используя демонов, как защиту и подсобную рабочую силу. Демоны не рождаются Богом, они им становятся, когда Правитель ставит перед собой задачу, решая ее через мистера Икс. Для этого надо оторвать от империи задницу. Твой отец был таким… Иногда нас в империи успевали забыть! И он разом решил эту проблему, используя одну хитрость.
— Какую? — полюбопытствовала Анна.
— Его люди могут повсюду оставлять свое жизнеспособное себя, а вынашивать детей только от человека, в котором сила Дайкона преобладает. Так они возвращаются к своим корням. А иногда мы давали приют полукровкам, чтобы те присматривали за империей в наше отсутствие.
— И что теперь? — Анна заметила, что вещества в подпространстве скопилось много.
— Что должен делать меч, ты знаешь. Твой меч принимает мои удары, которыми я дроблю частицы… Теперь сила… Я с поверхности собираю тепло и направляю на тебя, ты выпускаешь твоей силой — и давим.
Сосредоточились. Работа началась однообразная. Сверху планета, наверное, так и выглядела, как раскаленная до миллионов градусов шаровая молния. Иные разряды достигали ядра. Задача состояла в том, чтобы удержать ее от взрыва. Периодически накопленные тяжелые атомы, которые уже не могли удержать себя в стабильном состоянии, перенаправляли вглубь, а легкие поднимали на поверхность. Наверное, в девятимерном измерении времени не было вовсе. Или было, но другое.
Наконец, демон измерил мешок, в который Анна собирала кислород, и еще один, в который он откладывал азот. Часть кислорода из ее мешка слил в мешок с азотом, подправил и тот, и другой.
— Нужно кислород преобразовать в воду. Мой меч станет решетом, пропуская лишь атомы водорода… Приготовься к взрыву! Силу примени! Пустим на ветер, придется начинать все заново, — недовольно проворчал он, заметив, что ее мешок протекает. — Комет не оберемся! Бомба замедленного действия… Кометы всегда предвестники скорого конца света.
— Почему?! — изумилась Анна.
— А ты как думаешь?! — хитро прищурился демон.
— Ну… мы летим по орбите с огромной скоростью… Еще и вращаемся вокруг оси… Заранее задавая ей орбиту. Она у нее будет другая, но периодически комета будет возвращаться в то место, откуда она вышла, приближаясь к орбите планеты, на которой проводилось преобразование. Кометы почти на сто процентов состоят из воды… Это что же, получается, что день и час преобразования и орбитальную скорость, на которой проводится преобразование, можно вычислить с точностью до минуты?!
— Вот именно! Если они встретятся, это будет конец света! А виной всему твой дырявый подпространственный мешок! Это вода! Застывший кусок льда, который непременно войдет в атмосферу и разогреет ее до тысяч градусов. Могу себе представить, что после этого начнется! Маленькая тунгусская катастрофа вызвана лишь невидимой каплей, которую мы с Дайконом обронили несколько миллиардов лет назад!
— И отделил Бог воду, которая над твердью, от воды, которая под твердью… — Анна порадовалась, любуясь стерильной, кристально чистой водой.
— Не отвлекайся! Ничего глупее я бы не придумал: сотворил Бог Небо и Землю… А из чего сотворил? Земля — не фунт изюма! — подразнил ее демон. — И небо! Чтобы творить такое, надо хоть какой-то потенциал иметь. Мне больше нравится, про серую уточку. Теперь ты давишь силой снизу, а я сверху. Все, что до железа, шлаки, газы, соединения, масла, октановые соединения — твое, а после, включая железо, мое…
— А как они без железа-то? Без золота, без серебра, без титана?!
— Мы сдвигаем, а не просеиваем через мечи. Им хватит, не расплавилась бы кора! Энергию повышенных температур преобразуем в давление… Не сразу. Несколько раз снизу и сверху расчешем магнитными полями. Жила в жилу, жила в жилу… Жила в жилу! И давим… Остужаем, ломаем, сгребаем и давим… Люди любят горы! Одновременно и импульсивно…
— Не слабовата будет корочка? — нахмурилась Анна, позволяя космическому холоду поморозить атомы из подпространства.
— Нет, если в пироге оставить несколько дырок… На твоей планете она еще меньше, — демон остался довольным. — А теперь снова надо побегать, упорядочивая движение потоков. Разгоняй ядро, легкая магма сама за ним побежит. Я сожму планету…
— Нет, рано воду. Слишком много побочных элементов и углеродных соединений… Сначала газовую смесь кислорода, водорода и азота. Нам нужно много пепла, чтобы надежно законсервировать продукт, который поднимет их экономику.
— Так, что теперь?
— У нас нет времени ждать, когда пепел и сера осядут, пройдись по поверхности зарядами, прибей водой. Пусть будет сильный ливневый дождь. Не всю… Только сполоснуть….
— Мечом придавить? Или силой? — не сразу сообразила Анна.
— И тем, и другим. Я буду повышенной силой притяжения снизу и отталкивания сверху, а ты всей этой массой вещества…
— Ой, а я плыву! И падаю! — захихикала Анна, проливаясь дождем.
— Собирайся и поднимайся. Пусть у них у них будут высокие горы и глубокие впадины. Нужно еще понизить температуру.
— Куда ее? В ядро? Процесс распада еще продолжается.
— Естественным путем. И замечательно! Мы же не Черную Дыру стряпаем. Более легкие и тугоплавкие элементы будут выдавливаться на поверхность. Сейчас я попробую сжать поверхность так, чтобы космический холод коснулся планеты. Примерно час полежи в морозильнике, удерживая атмосферу… Маловато… полежи еще час. Так, я отпускаю. Теперь я выпускаю воздушную смесь газов, а ты сливай воду.
— О-о-о! С ума сойти! Мы это сделали!
— Ну, в принципе, готово, — согласился демон. — Еще спутник, и можно выходить из подпространства… Один или три?
— Давай три, побогаче…
— Придется поискать! Ты всю воду слила?
— Нет, тут еще много осталось, — Анна заглянула в мешок.
Подходящие спутники нашли быстро, один возле ближайшего газового гиганта, два других возле следующего. Средний, самый большой спутник разогрели и наскоро преобразовали, истратив на него оставшуюся воду и газовую смесь.
— И маленький магнитный шарик из прокаленной окиси железа… Пятнадцать тысяч километров над поверхностью, думаю, будет достаточно. Не упадет и придаст спутнику дополнительное ускорение для вращения вокруг оси.
— Интересное решение, а как ты это сделал? Ну, передвинул…
— Пробил дыру в пространстве, заменив одно содержание другим. Второй подвесь сама.
— А куда? В какое место?
— По ходу движения и направления магнитных и гравитационных полей. На спутник будет действовать сила притяжения двух крупных объектов и центробежная и центростремительная скорости вращения.
— Сложно так сразу сориентироваться, — Анна попробовала принять положение спутника, внимательно прислушиваясь ко всем силам, которые на нее действовали. — Офигеть! Спутник-то раскручивает звезда, а не планета! Он лишь все время стремится на нее упасть!
— А планету уже спутники! — подытожил демон, добродушно усмехнувшись. — То же самое, что поставить в стакан три ложки. Не упадет.
— А куда ему падать? Стакану… Он же в невесомости!
— Вот именно! И не надо больших усилий, чтобы раскрутить юлу.
Анна почувствовала, как демон работает ею. Почти так же, как когда кто-то держал за руки, двигая ими. Сразу вспомнилась первая учительница, которая учила ее выводить первые буквы. Вторая планета встала несколько смещено к первому спутнику.
Пожалуй, третий она сможет уже сама.
— Как елку украшаем, красиво будет… А сколько затмений! Представляешь, какое будет грандиозное событие, когда они выстроятся в ряд, затмив Молиар!
— Да-а, на это стоит посмотреть… Пожалуй, у Маары будет, чем привлечь туристов! Один средний спутник чего стоит! Представь, голубая луна с морями и океанами, в дымке белых облаков, плывет по небу, вращаясь вокруг собственной оси за три часа!
— Зря мы положили столько урана в ядро, слишком радиоактивный.
— Не зря, чтобы не остыл. На пару миллиардов лет обогреть себя хватит.
— Черт! Холодно! Боже, как красиво!
Анна стояла на льду, который покрыл планету на несколько сотен метров. Чистый, как слеза. С трещинами в глубине. Был ясный день, лучи кристально отражались от граней, преломляясь в сияние. И снег! Все застыло!
— Уходим в подпространство. Надо несколько разломов, чтобы лава вынесла наружу пепел и углекислый газ, так будет легче обогреть ее, иначе тепло уйдет в космос.
— Разогрей немного кору и льды через атомы… Силой… Постепенно, чтобы не разрушить структуру элементов. Сами атомы и соединения должны оставаться холодными.
— Вода уйдет в разломы!
— Ну и замечательно! Остужая выходы магмы. Собираться в одном месте и накапливаться в земле она будет еще долго, если немного не поработать. Не забывай, что под грудами шлака зарыты сокровища.
— Ну, теперь, пожалуй, все…
Безжизненная каменистая пустыня, изрытая трещинами и выступами скал.
Но теперь воды было много. Местами шел дождь — кислотный, разъедая камень и шлаки. Она куда-то устремилась огромными бурными потоками, которые, казалось, несутся во всех направлениях сразу, заполняя низины и впадины и поднимаясь паром. Все же, пока корочка планеты была горячей. В разрывах облаков синее-синее небо такой глубины, что можно окунуться. И дул ветер. В освещаемом страшными разрядами небе, кроме солнца Молиар, висели два бледных спутника, один с желта, второй голубой и с шишечкой, Еще один поотстал где-то на противоположной стороне.
— Надо как-то нейтрализовать кислоту…
— Она сама нейтрализуется, но ускорить реакции обмена, согласен, стоит.
— Подогреть ее?
— Только воздушные слои атмосферы. Сила тебе, скорее, от отца досталась. А меч от матери. Пожалуй, бояться нас будут еще больше. Холодные, как лед, горячие, как пламень, — порадовался демон. — Сними ты этот браслет защиты и аэлран. Зачем они тебе?
— Не-а, как память дороги, — Анна погладила свои запястья. — И потом, зачем пробивать дыры, если можно как люди? Инкогнито… Мне надо вернуться, чтобы поговорить с мамой. Нелегально не пробьемся. Пусть пока все останется, как есть.
— Я знаю, где это. Звезда твоей матери ей от Дайкона досталась, как подарок на совершеннолетие. Двести шестьдесят миллионов лет назад. Триста миллионов лет мы ее украшали, а твоя мать уничтожила жизнь и на Марсе, и на Земле в один день. Марс еще и спутников лишился. Шестьдесят миллионов лет простить ее не мог.
— А потом заселил динозаврами… Ты уже говорил.
— Вместе. Мы тогда мимо пробегали. Как раз укрепляли ее империю. Учил твою мать по своей методике вызывать формы к жизни. На Солнце не часто заглядывали, слишком уж звезда далеко, на самом краю галактики.
— Земля красивая! Была… Теперь, пожалуй, мусора многовато, — покачала головой Анна, вспомнив свой дворик. — А когда, говоришь, это все произошло? Ну, когда ее лишили меча и силы.
— Шестьдесят пять миллионов лет назад. Она тогда срочно заменила динозавров на млекопитающих. Пока еще была в силе, укрываясь в империи.
— Поэтому ты решил, что она именно там?
— Все Правители прячут парочку звезд, не включая в справочники. Дайкон половину империи заныкал, так что можно хоть сейчас принять их на себя. Ну, пора! Если устроить грозу с мощными разрядами, то произойдет распад кислоты на реакционные остатки, что даст эффект ускоренного выветривания. Плодородный слой еще не скоро сформируется, если полукровкам не помочь. Кстати, самое простое — сине-зеленые водоросли, мхи, лишайники, инфузории, плазмодии, плесени… В общем, микрофлора и микрофауна. Много ума не надо, их структура не предусматривает сложно устроенную систему кодировки информации для передачи ее в матричную память серверного носителя. Сама попробуй.
— Ты хочешь сказать, что сознание абстрактномыслящих не там, где тело?
— Сумасшествие лучшее тому доказательство. Видят то, чего нет. Или кома. Отключаются, но не уходят насовсем. Когда приходит смерть, тело остается здесь, а материю сознаний забирает Создатель. Какую-то оставляет жить, какую-то выдавливает, восполняя потери материи.
— А критерии? — полюбопытствовала Анна.
— Безопасность. Есть микрофлора полезная, а есть агрессивная. Согласись, мало радости носить патогенную заразу. Зачем Ему хулитель?
— А у Селины разве не получится? — поразмыслив, спросила Анна.
— Получится, но зачем мне учить врага? — уклончиво ответил демон.
— Враг не враг… — Анна не согласилась. — Любой Правитель умеет родить живое — и тоже враг. Одним больше, одним меньше. А может, и не враг? Зачем же мы пожалели планету, если некому дать ей жизнь? Пусть учится, но только не одна, а сколькие пожелают. Правители никогда не передадут им свои знания. Мне нельзя, в каждом генетическом коде есть подпись Правителей, догадаются.
— Благородство от Правительницы Катрин, — одобрительно рассмеялся демон. — Первое, рано или поздно признаемся. Вернуться через портал безопаснее. Не придется пробивать дыру, через которую за нами на планету может пройти бог весть кто. Мое присутствие у портала рядом с тобой выдаст нас с головой — это опасно и для меня, и для тебя. Правители не допустят, чтобы в империю Гидра проник Правитель, который почувствовал меч и силу, да еще с демоном! Но если я буду сопровождать Селину, это лишь позабавит их. И второе, подписей должно быть несколько. Так делают Зарт и Катрин. Так делал твой отец, пока мы не встретились. Так делают все Правители, у которых нет демона.
— Ну вот, есть же решение! Давай научим! И меня заодно, — согласно кивнула Анна.
— Ладно, уговорила. А теперь ускорим окислительно-восстановительные реакции… Бой будет длиться сутки. Бой без правил. Держи меч крепко. Уронишь, на первый раз прощу, на второй укушу, на третий — поражу, как поражает демон. На четвертый буду искать нового хозяина, — предупредил демон. — Сила и меч товар, который можно забрать и выставить на аукцион. Любой Правитель не откажется получить и то, и другое. Поэтому, будучи даже мужем и женой, вы держите друг друга на расстоянии.
— Правило шестое: бойся Правителей и не подпускай близко, — Анна насторожилась. — Это что же, мать могла меня убить, чтобы вернуть меч и силу?
— А ты думаешь, откуда берутся полукровки? Их плодят, чтобы выпить, как пьют вино. Но многие успевают сделать ноги, когда приходит время.
Это был первый бой в ее жизни. Наверное, демон дрался не в полную силу. Движения слегка замедлены, он то проваливался в подпространство, то выскакивал за спиной, давая ей время обернуться. От удара мечей планета сотрясалась. Огромные непрекращающиеся разряды опутывали поверхность паутиной. Демон легко скользил по нитям, увлекая за собой, подразнивая и подбадривая. Анна уже не понимала, когда она еще в теле, когда силовое поле, а когда материя непонятного свойства, которой пришла пора уйти в другую подвселенную.
Несколько раз некто из подпространства направлял ее, закрывая дорогу и замедляя движения, чертыхаясь и побивая не хуже демона.
— Вызовут на бой, беги! — посоветовал Тот из подпространства, голосом, который она сразу узнала.
— Зачем надо убивать друг друга? — раздосадовано высказалась она.
— За место под солнцем! — Тот, который правил подпространством, остался недоволен. — Жизнь — это эскалатор вниз, с препятствием на каждой ступеньке. Можно стоять и падать, можно перепрыгивать через препятствия, а можно почистить эскалатор, чтобы потом, когда он сделает поворот, было легко обогнать его… Любой полуправитель головой думает, а ты — нижним местом! С тобой справится один меченосец! И здесь открылась, и здесь! — он три раза сильно и ощутимо ткнул ее.
— А разве полукровки умеют выходить в подпространство? — разозлилась Анна.
Она планету преобразовала, а Подпространственный Властелин даже не похвалил! Измывался, как демон, атакуя со всех сторон, точно она была боксерской грушей. Да что они там о себе возомнили?!
— Самостоятельно нет. Но я дал им обостренное чувство опасности, которая приходит из подпространства. Их меч пронзает подпространство так же, как твой. Обернись!
Она не успела. Удар всадил в нее такой заряд боли, что на мгновение Анна оглохла и ослепла, а очнувшись, обнаружила себя на земле, с раной в груди. Чтобы не пускать кровь на ветер, демон залепил рану собой и по-деловому слизывал вытекающую драгоценную жидкость, оставляя ту, которая запекалась в коросту, закрывая сосуды.
— Слезь с меня! — прикрикнула она, поднимаясь, рана быстро затягивалась.
— Это второй раз, пробито тело и ментальное поле. В третий — порежу на куски сознание. В четвертый — убью.
Анна смотрела на демона в некоторой растерянности и испуге. Она не придала значения словам, когда он сказал, что паразит так, как поражает демон. Могла бы догадаться. Если с десяток таких тварей подползают и слева, и справа, и снизу, и сверху, вряд ли кто-то устоит. Значит, вот как умирают Правители! А если еще кто-то машет перед носом мечами?! Выходит, шансы выжить — равны нулю?!
— Правило седьмое: если напали — беги! — с издевкой посоветовал Тот, из подпространства.
Ага, а кто даст убежать?! За беглецом остается весьма заметный след. Путь отступления теряется только там, где выходят в пространство. Или рассеивается через некоторое время. А сколько она продержится, если ее мысли любому демону — свет в ночи? Следовательно, уйти от преследования можно лишь запутав следы. Как заяц, когда в одном месте натаптывает сотни троп, разрывая их далекими прыжками, с разворотами в воздухе, иногда над головой противника.
Неплохо бы научиться закрывать мысли… Той же силой…
Анна попробовала создать вокруг себя поле, заслонившись, как щитом. В случае прорыва можно перевести силу в мощный разряд. Следить за тем и другим одновременно получилось не сразу, поле слабело, как только она сосредотачивалась на мече.
И снова на помощь пришел Тот, который привык подглядывать. Создатель, не Создатель, а что Бог, это точно…
Сразу же, как только вошла в подпространство, она наткнулась на стену, которая пульсировала, как сеть силы над планетой. Сила накачивала Маару электричеством, порождая разряды огромной мощности. Смотреть на щит оказалось то же самое, что уставиться на двойника в голографическом изображении, лишенного всякой мысли. И пять или шесть щупалец внезапно скрутили ее, подбрасывая, как мяч, примериваясь на рану, нанесенную демоном.
Пока лишь — примериваясь!
Вот почему Правители или быстро учились, или выбирали долгий путь, предпочитая обходиться своими силами, открывая школы для отпрысков. Принцип тот же: не щелкай клювом или умри!
— А вот и нет! — скептически заметил Тот. — Зачем мне учить того, кто не просит?!
Щупальца внезапно исчезли, крученой подачей выстреливая ею в демона. Она едва успела затормозить, оставив часть силы своим двойником, вынырнув над поверхностью планеты, резко поднявшись вверх и нырнув в подпространство позади него.
На этот раз она была готова.
В тот момент, когда демон втыкал свой меч в оставленный ею щит, она с силой ударила сзади. Демон на мгновение замер, медленно просачиваясь в пространство, содрогаясь и пульсируя.
Испугано вскрикнув, Анна бросилась к нему. Сам напросился, а теперь подыхал, как продажная сволочь…
Руки ее тряслись, когда вскрывала у себя вену, стачивая кровь в то место, где у него предположительно должен был находиться рот.
— Демушка, Дай, прости! — голос сорвался и охрип. — Сильно я… Не умирай!
— А-а, я умираю… — простонал демон. И тут же с криком: — Нет, я буду жить! — всадил в нее меч.
У Анны потемнело в глазах. На этот раз надолго. Боль, которую она почувствовала, не имела ничего общего с той болью, которая приходила раньше. Она накрыла ее с головой и была всюду. Не существовало ни тела, ни материи, ни пространства, ни подпространства — лишь поверженный умирающий Бог. Крик и стон возвращались назад, слышимые только ею. Ни образа, ни памяти, все осталось где-то там, где ее уже не было.
— Войду ли в Царство Живых? — пришел откуда-то трагический голос, копируя ее собственный один в один. И тут же, заметно изменившись, потешил себя, отвечая с укором: — Войди, если сможешь… Боль — признак близкой смерти, но не смерть. Мертвые не чувствуют, — Тот, кто издевался над нею вместе с демоном, пощекотал за ушком точно так же, как делал демон.
Боль стала пульсирующей, поднимаясь и опускаясь, как вдох и выдох. На выдохе ее становилось больше, чем на вдохе. Анна высвободила часть силы и выпила ее, как воду, позволяя проникнуть в каждый уголок. Слепота отступила, мир стал видимым, но еще в темных тонах.
Демон простерся неподалеку, рея, как флаг. У него было достаточно времени, чтобы убить ее, но не убил. И не приближался, оставаясь на расстоянии.
Правило восьмое: часть силы держи при себе…
Оказывается, сила ей была дана не просто так, и не для того только, чтобы расщеплять атомы или изводить ее в электричество.
— Кстати, демонов и Правителей убивают противоположно, одних накачивая, других выкачивая. Вас убивают — выпуская свет. Нас — засветив на все времена, — с опаской посматривая на меч, который стал почти материальным, демон помог ей подняться. — Если судорога, значит, я возвращаюсь к жизни.
— Но я не собиралась тебя убивать! — с обидой оправдалась Анна, искренне не понимая своего наставника.
— Должна знать. В следующий раз просто дождись, когда я встану. Будет собрат — добивай! Забавы ради, попробуй мечом собрать силу, — с насмешкой посоветовал он. — Работу мы закончили, осталось лишь подобрать инструмент. Если, конечно, все еще не хочешь, чтобы узнали, что тут побывал Правитель. Кстати, слить силу Правителей можно только мечом, она не подчинится тебе, как своя.
Собрать силу мечом оказалось сложнее, чем усвоить правила боя. Сила и ее следы были повсюду. Из подпространства она слегка светилась, собираясь в небольшие лужицы в виде силовых полей. Поднять ее и собрать желанием оказалось просто, но меч ни в какую не желал ее пить. Анна и приказывала, и сама становилась как бы частью его, и пыталась придумать, как оно должно выглядеть на деле.
Настроение ее совсем упало, когда вдруг произошло обратное — меч выпустил немного силы через острие. Оказывается, думать при этом было не обязательно, чисто механическая работа внутренних органов. Сложным оказался первый глоток, а дальше покатило, как по маслу. Видимо для Правителей и то и другое считалось естественной потребностью.
Собирать силу мечом оказалось даже удобнее. Она стекалась к нему отовсюду и исчезала, оставаясь в недоступном месте. Видимо, там же, где дремала до встречи с демоном. На всякий случай Анна почистилась сама, замела следы в подпространстве — еще один способ уйти незаметно от преследования, но затратно и хлопотно. Дыры в подпространстве спишут на демона. Для полукровок такие переходы над планетой благо, возможность без труда выйти в подпространство.
Планета сильно изменилась. Каменисто, правда, и повсюду черно-серый пепел, который покрывал планету толстым слоем. Зато с повышенным плодородием… Гумусный слой планеты будет формироваться еще лет сто, не меньше — и то, если первым делом вызвать к жизни бобовые. Вода не успела просочиться внутрь коры и собраться в одном месте, заполняя собой все низины, покрывая девять десятых поверхности. Местами, где лава подходила близко, или в местах, которые не успели остынуть, вырывались гейзеры. Горячих источников на первое время хватит и дома обогреть, и электрическую лампочку зажечь, когда еще доберутся до побочного продукта, который образовался из метана и аммиака! Сильно маслянистая прожаренная жидкость, которую называли нефть, требовала длительной консервации. При этом, как вино, при высокой температуре консервации становилась высокооктановым продуктом, а при низкой — низкооктановой, с большим содержанием парафина. Ну и газ, само собой разумеется, он заполнял все полости и пустоты. Пройдет немного времени, когда его можно будет качать по трубам. Навалом получилось металлов для сталелитейной промышленности.
Ну, это если придется выживать в условиях изоляции…
Дышалось легко, насыщенный парами воздух сильно попахивал озоном. В небе плыли облака — наверное, невиданное многими жителями планеты явление. В империю простому смертному лучше не соваться, сразу загребут и отправят к хозяину, который беглецов не жаловал, отправляя на урановые рудники. Разве что записаться в отряд борцов за освобождение, но такие бойцы тоже жили недолго.
Наверное, из недалекого космоса преобразование смотрелось грандиозно. Даже она ужасалась масштабности произведенных работ. Из подпространства работа смотрелась менее значительной, как-то по-другому, материя являла себя сгустком плазмы, а структура атомов не имела ни физических, ни химических свойств. Кроме того, получалось смотреть одновременно и в целом, и по отдельности и на микро, и на макроуровне.
Планета сделала оборот, или вынырнули на другой стороне. Теперь в небе висел лишь один спутник, освещенный наполовину, чем-то напоминая Луну. Маленький, правда, с небольшую дыньку.
— Славно поработали, — согласился демон, любуясь плодами щупальцев своих. — Не пропадем, заказов будет много! Ну чем мы не Боги?! — прищурившись, небрежно бросив себя на каменный выступ, погордился он, словно повторив ее мысли.
Перед ним в пространстве завис голографический объект, который в точности повторял планету. Заметив на глобусе равнинный участок на возвышенности, он ткнул в него.
— Надо дать знак, что мы закончили.
Странно, голограмма планеты, порожденная демоном, становилась ярче и отчетливее в тех местах, куда она хотела посмотреть. Смотрела на ядро — и видела, смотрела на поверхность — и видела, на впадины и низины — и снова видела, на магнитное поле — и оно не ускользало от взгляда. По размеру Маара была чуть больше Земли. Кору разбили на несколько небольших плит, памятуя о том, что многие люди любят чувствовать воду. Теперь плиты двигались, наползая друг на друга, толкаемые потоками магмы. Горы еще долго будут формироваться. Электромагнитное поле планеты слегка сдавило ее на полюсах.
И тут же появилась еще одна голограмма с таблицей химических элементов, каждый своего цвета. Те, что были мутными, на голограмме с планетой не отражались, а те, которые демон выделил, тут же засветились в местах скопления. Ниже под знаком появилось процентное отношение к массе планеты. Цифры и цветовая подсветка начали быстро меняться, демон сравнил показатели с еще одним глобусом.
Так вот для чего расчесывали планету магнитными полями!
Она вспомнила, как однажды на даче, которую они снимали с матерью, в ведре с водой на дне образовались спиралевидные дорожки от выпавшего осадка. Наверное, магнитное поле там было выше среднего.
— А как? — полюбопытствовала Анна, рассматривая глобус и прикидывая, как скоро и сколько будет суши, и рек, и мест, которые обойдут дожди.
— Ты тоже так умеешь, — рассмеялся демон. — Надо использовать силу, чтобы просканировать пространство, которое занимает планета, задав масштаб.
— Круто, — согласилась Анна. — Никаких затрат на геодезическую разведку.
Демон усмехнулся.
— Правители приходят и знают, где что лежит.
Он исчез в подпространстве. Анна нырнула следом, вынырнув в том месте, на которое указал демон, немного удивившись, когда заметила, что он держит меч. В небе разгоралось пламя в виде иероглифов.
— Happy end? — полюбопытствовала она.
— А что это такое? — поинтересовался демон.
— Это у нас так принято обозначать "счастливый конец"… На другом языке…
— Ты на нем не думаешь, в твоем лексиконе нет таких слов, — поморщился демон.