Анну бесшумно выбросило из подпространства с характерным свечением. Она приземлилась чуть выше уровня пола, едва удержавшись на ногах. Глаза к темноте привыкли быстро.
Как будто и не улетала никуда…
Ничего не изменилось. Странно, диван не расправлен, а где мать?! Бросила сумку, не зажигая света, вышла на кухню. И вздрогнула, заметив темный неподвижный силуэт на фоне темного окна.
Мать смотрела в окно — не обернулась, очевидно, не обратив внимания на вспышку. В ночное время квартиру часто освещали всполохи, когда машины выезжали со двора. Видимо, плакала — рука ее застыла на щеке.
— Мама?! — Анна нащупала выключатель и включила свет. — Ты почему не спишь?
Мать повернула голову. Молча, сложив руки на коленях, уставилась на Анну испуганным взглядом. Усталая, осунувшаяся, глаза красные и опухшие.
Анна поставила на плиту чайник, заглянула в холодильник. Пусто. Вернее, все осталось так, как было, когда она отправилась в путешествие. Протухший салат покрылся плесенью, позеленели сосиски и хлеб.
— Ты что, не ела ничего?! — рассердилась она.
— Ты?! — тихо воскликнула мать дрогнувшим голосом, растерянно наблюдая за нею. Но лицо ее тут же начало меняться, набежала тень. Туча перед грозою, наверное, думала, закатить скандал или порадоваться…
Анна нахмурилась, чувствуя себя виноватой. Ну да, задержалась… Пожалуй, надолго. Но от нее ничего не зависело!
— Ты почему ничего не ела?! — строго переспросила она, переводя стрелку. — Нисколько себя не жалеешь! И денег, как всегда, нет!
Анна с сожалением взглянула на ладони. Наверное, там что-то еще осталось… Но ары на Земле не котировались, да и не купишь ничего, ночь, до круглосуточных магазинов далековато, разве что в ларьке. Но там вино, пиво, сигареты и закуска — снеки, сухарики, чипсы. Нырнула в подпространство, высыпав на стол сливочно-ореховых, грибных и со вкусом копченостей моллюсков. Вынырнула, сложила на блюдо. Чай как раз закипел. Слава богу, заварка и сахар в доме были. Даже нетронутая пачка кофе в зернах.
Мать не пошевелилась, оставаясь в той же позе, но лицо у нее слегка вытянулось, в глазах застыло непонимание.
— Мам… — Анна поставила перед нею кружку с чаем. — Может, скажешь чего-нибудь?!
— Что я должна сказать? — произнесла мать, изумленно разглядывая неизвестно откуда взявшиеся раковины.
— Ну, поругай меня! — попросила Анна, открывая створки одной и подвигая к матери. — Попробуй, м-м-м, пальчики оближешь! Это я сама!
— Неважно выглядишь, Айра! — на кухню вплыл демон, занимая чуть ли не четверть ее. Теперь люстра лампочкой был внутри Дая, подсвечивая его изнутри.
Странно, пока была там, не обратила внимания на высоту потолков и отсутствие вот таких висячих казусов. Анна усмехнулась. Демон тоже заметил, что заслонил свет, ужался, шлепнувшись на стол, быстро перебравшись на плечо Анны.
— Господи! — выдохнула мать едва слышно. Лицо ее вытянулось еще больше, побледнело и застыло в гримасе ужаса.
Анна испугалась. Быстро встала, ухватив руки матери и растирая их.
— Мам, все хорошо… Я с тобой, а это мой друг… Ну-ка, пошли! — она помогла ей подняться, отвела в комнату, разложила диван, помогла лечь и накрыла одеялом. Принесла из кухни чай и тарелку с моллюсками, заставив насильно проглотить и то, и другое.
В комнату за нею приполз демон, выплевывая браслеты и аэлраны.
— Сначала браслет защиты надень. Фу, как тут у вас грязно… — он пошевелил щупальцами. — В соседнем доме кого-то убили… А нет… Побили… Только что… Но до полусмерти… А это что? Больной? Нет… Странно… Какой кошмар! — Дая перекосило, точно побили его.
Он взмыл вверх, завис под потолком, распустив щупальца в стороны, как антенны. Сунул голову в потолок, подглядев за соседями сверху, проверил за стеной напротив. Анна застегнула браслет на руке матери, еще один одела на себя. На всякий случай. Микробы у матери получились живучие, никакой отравой их не возьмешь. А может, и не матери, а отца, если планета принадлежала ему, и, не иначе, никак не могли ужиться с некоторыми творениями матери.
Спустя минут десять мать пошевелилась, приподнимаясь.
— Ты где была?! — испуганно уставилась она на нее.
— Ты сама меня отпустила! — напомнила Анна. — На Мирам.
— Куда-куда?! — не поняла мать, вытаращив глаза.
Похоже, она все еще не пришла в себя. Анна уже начала сомневаться, что мать хоть что-то помнить о той своей прежней жизни. Если переходила из тела в тело, могла и забыть. И как теперь разбудить память, которой никогда не было?!
— На Мирам. Система двойной звезды Краас и Ани. Империя Карсад, Олеомское содружество… Ой, мам, там столько всего произошло! — горячо воскликнула она, всплеснув руками. — В Олеомском Содружестве теперь больше десяти миллионов звезд!
Лицо матери снова стало испуганным. Она села, тупо уставившись на Анну.
— Где, где?! — перевела растерянный взгляд на демона.
— Империя Карсад, Олеомское содружество… — повторила Анна, включая телевизор.
На Земле ничего не изменилось. Все те же лица, та же брехня и вранье — и мученики. По нескольким каналам народ раздевали лохотронщики, по двум пугали пришельцами, маньяками и нечистой силой. Еще по четырем призывали объединиться вокруг веры в Сына, Царя и Отечество. На двух спорили, заплевывая другу друга, на одном президент раздавал квартиры. Не всем, на всех нефти и газа не хватит, что ж самому-то останется? Два канала развлекали зрителей парнушкой. Скука смертная…
Вот что бывает, когда сила и меч Правителя уходят от народа!
Она выключила телевизор, невзирая на протест Дая, который убился перед экраном, оттирая выкатившуюся изо рта слюну.
— Ты Правитель?! — в ужасе выдохнула мать.
Анна резко обернулась на голос, просияв. Помнит! Переглянулась с демоном.
— А ты не знала? — с обидой бросила она, проворчав: — Спасибо, сколько времени потеряли! И детство мимо прошло!
— Нет… Не знала, — мать не скоро пришла в себя, будто видела перед собой чудо, несмело дотронувшись до Анны пальцем.
— Айра, у тебя что с памятью?! — раздосадовано произнес демон, снова запутавшись в люстре.
— Признаться… я уже забыла про ту жизнь, — призналась мать.
И вдруг изменилась в лице. В глаз ее, как огонь, промелькнула скрытая неудержимая радость, которая тут же потухла. Губы едва слышно прошептали в пространство:
— Боже, услышал! Теперь могу умереть!
— Так, хватить! — рассердилась Анна. — Я не хочу про это слышать!
— Но как ты… — взгляд матери упал на демона. — Как вы…
— Я все расскажу, — пообещала Анна. — Но сначала накормим твоего демона. Где он? А то придушит ночью… на радостях…
— Он спит… давно, — в голосе матери прозвучала боль.
— Ну так буди! — воскликнула Анна нетерпеливо. — Поверь, тебя столькие ищут, опасно без защиты.
— Лучше бы уж убили! — вздохнула мать. — Демушка… Демушка! — позвала она, погладив себя.
И вдруг окуталась темным облаком.
Анна отпрянула, изумленно вскинув бровь.
— Он спал в тебе?! — вопросительно уставилась она на мать, изучая внезапно происшедшие с нею перемены, ужаснувшись. Такой она ее видеть не привыкла.
Какой же она была худой! Болезненно худой… Мать сбросила килограмм тридцать. И сразу укорила себя. Она никогда не верила матери, когда та жаловалась на слабость. Всегда считала ее здоровой, особенно после того, как врачи не подтвердили ни одну ее болезнь. Даже в детстве на фотографиях мать была полной, а в последнее время и вовсе поправилась — но как-то неправильно…
Теперь кожа на ней висела, как на вешалке, свисая складками, будто из нее откачали все что можно, оставив лишь один скелет.
Анна тряхнула головой, всплеснув руками.
— Господи, какие же вы… — она протянула руку маленькому, безжизненному, грязно-серого цвета сгустку тьмы. — Пей! — сердито повернулась к матери: — А ты ешь! Это приказ!
Сам демон матери подняться не смог. Его приложили к руке, сделав надрез. Демон не реагировал. Попробовали закапать кровь в рот, израсходовав целый стакан. Часть крови просочилась через его тело, проливаясь на пол. Но, наверное, что осталось — оставалось ждать.
Мать кивнула на демона.
— Говорила ей: уходи… Не уходит. Уперлась, и не уходит… Тетя Марина вчера приходила… — виновато произнесла она, повертев моллюска в руках.
— Мам, — сделав себе еще чая, чтобы восстановить жидкость, Анна подсела к матери. — Ты не думаешь, что мне пора кое-что узнать?
— О чем? — равнодушно и отрешенно пожала мать плечами. — Я умерла… Много-много лет назад. Мне бы только империю передать, а там… — она устало махнула рукой, поправив растрепанные поседевшие волосы.
— Даже слушать не хочу! — возмутилась Анна, поправляя одеяло. — Теперь я за вас возьмусь!
— А придется! — усмехнулась мать, вдруг оживившись. Она проглотила моллюска, слизывая языком мякоть. Удовлетворенно кивнула, принимаясь за вторую раковину, изучая узор. — Вряд ли ты сможешь создать свою империю, звезды давно все порасхватали. Мы с твоим отцом мертвые поднимали, чтобы укрепить Гидру, — мать стала сердитой. — Но так то с отцом! Сил у тебя немного, но ты, главное, не высовывайся, на своей земле и звезды помогают. Дай много знает, научит, — мать склонилась над своим демоном, поправляя ему щупальце. — Эх, если бы пять миллионов лет назад, но сейчас… — она тяжело вздохнула, откладывая нераскрытую раковину в сторону. — Не понимаю, почему же ты раньше-то не родилась?
— Почему же ты раньше не пожелала себе дитя? — нахмурился Дай, поглаживая щупальцами своего собрата. — Семя Дайкона могло давно проснуться, когда он еще был жив.
— Мне и в голову не могло прийти… — потрясенно развела руками мать.
— Ну и, что случилось? — полюбопытствовал демон. — Полукровку решила произвести на свет?! — обругал он ее.
Мать сникла, виновато покраснев.
— Да как-то… Посмотрела вокруг — мерзко так, страшно. Учим, когда выше, а ниже — и нас нет. Живу в луже, где идет борьба за выживание низших видов, — мать мрачно нахмурила брови. — Люди имеют силу многих Правителей, скрещиваясь между собой. А сила она и есть сила, убивает все, что против нее. И так захотелось все забыть. Все! Прожить еще одну жизнь, настоящую…
— И что?
— Не получилось, — мать тяжело вздохнула, виновато потупившись. — Это все, что я могла тебе дать, — покаялась она перед Анной. — Дай, а почему ты не пришел ко мне, если остался жив? Я ведь думала, вас обоих убили.
— Он дочку свою спасал, — ответила Анна за демона.
— В смысле? — мать перевела на демона удивленный взгляд.
— Его дочь изгнали. Он узнал, нашел — и угодил в клетку, — пояснила Анна.
Мать кивнула, глядя перед собой в пространство.
— А-а, спас? Дочку…
— Она с Зартом, — поделился демон своей радостью.
— Это хорошо… И что вместе, тоже хорошо, — рассудила мать. — Теперь и умереть не страшно, — снова вспомнила она про смерть, кивнула на своего демона. — Не бросайте Ари, если выживет.
— Мам, ты еще поживешь, поверь мне! — улыбнулась Анна. — Я нашла девочку, которая знает, где держат твой меч и силу. Но ты должна продержаться! С браслетом защиты не пропадешь.
Мать резко вскинулась, попытавшись встать, охнув, схватилась за сердце.
— Девочку?! — в глазах ее застыла боль, губы презрительно скривились. — Что же, они уже детей убивают?!
— Ой, мам, там столько всего произошло! — Анна покачала головой. — Ничем не лучше, чем у нас. Но, давай, сначала я схожу в магазин и куплю нам чего-нибудь. У нас деньги есть? А то после полетов всегда так есть хочется! Теперь я понимаю прожорливость гуманоидов!
— Это тот, который на фотографии? — улыбнулась мать.
— А ты что, фотки проявила?! — оживилась Анна.
Мать кивнула, показывая рукой на стеллаж.
— И записку прочитала. Но мне и в голову не могло прийти… Думала, убили тебя… Или тут, или там… Так казнилась, что бросила тебя одну.
— Не говори ерунды! — Анна достала небольшой фотоальбом, уткнувшись в него. — Впрочем, могли… если бы не Дай. Представляешь, меня похищали полукровки, за мной гонялись Правители, у меня появился парень, а после мне пришлось его бросить! Я, в общем-то, не успела даже соскучиться.
Мать поднялась, порылась во всех карманах, вытряхнула сумку, заглянула на полку под телевизором. Дождалась, когда Анна отложит фотографии.
— Вот, все что нашла, — она высыпала из ладони на стол пару сотенных купюр и горсть мелочи. — Я на работе давно не была… Не могла, — виновато призналась она. — Оденься потеплее, на улице снег.
— Поставь воду, я куплю рожки, консерву и хлеб. Снег?! — изумившись, Анна выглянула в окно. — А какой сегодня день? — опешила она, считая в уме.
— Ноябрь… Тебя не было пять месяцев! — упрекнула мать.
— Да-а?! — брови у Анны поползли вверх. — Мы что, по другому времени живем?!
Мать снисходительно улыбнулась.
— Время — относительная величина. Мы на краю галактики, здесь оно движется с большим числом событий. Как спицы в колесе. Вроде и то же, да не то. А Черная Дыра — это ось, — мать снова погладила своего демона, который лежал у нее на руках.
— Объяснишь мне потом? — попросила Анна. Она отрицательно покачала головой, заметив, что демон собирается с нею. — Не надо, здесь некому нападать. Лучше позаботься о них.
— Слушаюсь! — козырнул Дай.
— И это… надо бы дорогу закрыть… — вспомнила она, спохватившись.
— Ну что же, я дурак совсем?! — обиделся демон. — Так подмел, самим бы дорогу найти!
Съездила в институт, забрала документы, подумывая, а не сдать ли экзамены экстерном?! Передумала, не поверили бы. Для профессоров подпространства не существовало. Это была уже другая наука. Попрощалась с ребятами. Кто-то обрадовался — освободилось место бюджетника, кто-то, что наконец-то нашлась, а кто-то расстроился и проводил ухмылочкой. Еще бы! Поменять учебу в институте на работу посудомойки, пусть и на корабле дальнего плавания — не каждый был готов понять, а точнее, никто. Зато одноклассники, которым не удалость продолжить учебу или найти хорошую работу, завидовали — мир повидает! И как один советовали найти богатого иностранца, чтобы выйти замуж.
— Это да, — согласилась Анна, отвечая: — Все впереди!
Мать забрала заявление из милиции: дочка подалась в тайгу — без электричества, без связи, без почтового отделения. Таких мест пруд пруди, достаточно отъехать от промышленного города километров на двадцать — и вот он, крайний север! Ни дорог, ни водопровода, ни стационарного телефона на семь тысяч жителей, ни автобуса, чтобы после работы домой попасть. Пожалуй, в отделении милиции обрадовались больше других — закрыто безнадежное дело! Слава богу, если бы все дела заканчивались так же!
Но быстро вернуться в империю не получилось. Анна и Дай не отходили от демона матери, который ни на что не реагировал и пятый день лежал без движения, лишь изредка поднимаясь, чтобы присосаться к руке и снова упасть. Дай, обмотавшись вокруг коконом, пытался его согреть, передавая часть своей силы — и тоже ослаб. Теперь и у него вид был неважный. Кровь в теле демона матери не удерживалась, большей частью стекая на пол. Анна начала беспокоиться за обоих демонов, которых сразила болезнь неизвестного вида.
— Мы далеко от Черных Дыр, — мать тяжело вздохнула, заметив, что Анна нервничает. Она тоже склонилась над демоном, слушая его токи. — Ари умирает… Демушка?! Ари?!
— От Черных Дыр? Что ж ты сразу не сказала?! — упрекнула Анна. — Дай, вставай, — решительно потрепала она своего демона. — Мы отправляемся на Черную Дыру! Далеко мы от нее?
Демон поднял голову, с затуманенным поблекшим взглядом.
— Чуть меньше, чем до Маары. Но не намного. Шестьдесят градусов по угловой, за диском галактики, примерно, тридцать тысяч парсек — полтора дня пути.
— Ладно, жди нас! — бросила Анна матери.
— Я понесу его на себе, — Дай качнул щупальцем, поднимая Ари. — Один!
— Одного тебя я никуда не отпущу! — воспротивилась Анна.
— Вы с ума сошли! Это безумие! Какая Черная Дыра?! — всплеснула мать руками. — Младенец! Не строй из себя взрослую! — мать нервно и тревожно оглянулась на демона, удерживая Анну. — Дай, прошу тебя…
— Мама, я Правитель! — Анна расцепила ее руки, отталкивая от себя. — Ты не сможешь мне помешать! Я была уже там, и выжила! — отрезала она.
— Нет, ты останешься, — приказал Дай, поддержав мать. — Я полечу напрямую, чтобы сократить путь. Путь не разведан, нам придется пробираться через империи Правителей, тебя могут почувствовать.
— Но у меня нет звезды! — попробовала воспротивиться Анна.
— Мы не можем рисковать. В тебе проснулась сила! Она может выдать нас. Кто-то должен охранять Айру, ее нельзя оставлять одну. Бог знает, где мы, следовательно, всякое может случиться.
Дай исчез в подпространстве, унося в щупальцах небольшой серый комочек демона матери.
— И пусть не возвращается! Пусть останется там! — прокричала мать вслед, будто видела их. И вдруг глаза ее сделались круглыми: — Ты была на Черной Дыре?!
— Ну, была! — возмущенно отозвалась Анна, все еще раздосадованная, что ее оставили.
Мать присвистнула, открыв рот, задумчиво почесав за ухом. И удовлетворенно усмехнулась про себя, уставившись в пол, чтобы скрыть хищный огонь в глубине своих глаз, который не ускользнул от Анны.
— У тебя мой меч! — не скрывая радости, сообщила она. — Мой! Катрин! Меч перкаров!
Что бы посвятить мать во все баталии и события, которые приключились лично с нею, потребовалось два дня. Мать задавала столько вопросов, что иной раз Анна успевала забыть, о чем, собственно, шла речь.
— Ну вот, так все и было! — наконец, закончила Анна свой рассказ.
Мать надолго задумалась, недоверчиво взглянула на нее, прошлась по комнате, села на стул, сцепив руки.
— Ну и что теперь думаешь делать?
— Собираюсь вернуться на Рос. Я не одна, с Маришей, ее сила знает дорогу на Мета-Прокс. И полукровки горят желанием помочь. Наверное, "РБ8" что-то значит? — Анна нахмурилась. — Но прежде я решила поговорить с тобой. Ты что-нибудь обо всем этом знаешь?
— Так, хватит… не придумывай, даже думать не смей! — решительно запретила мать. — Начнем заниматься. Я попробую подтянуть тебя, — она подняла руку, чтобы погладить демона, и тут же опустила, заметив, что его нет. Лицо ее исказилось болью. — Звезды помоложе примут твое правление. Попробуешь одну, поднимешь планеты, возьмешь еще. Преобразование не каждому по зубам, таких Правителей по пальцам можно пересчитать. Не пропадешь, и деньги для империи добудешь. Да-а, Дай многому научился у твоего отца… — она покачала головой. — Он всегда считал, что звезды нельзя передавать младенцам… — и тут оказался прав! Мне на ноги уже не встать, так что, назначаю тебя своим преемником.
— Что, прямо так возьмешь и отдашь империю? — недоверчиво покосилась на нее Анна.
— А на что она мне?! — рассмеялась мать. Она смерила ее взглядом, одобрительно заметила: — Отец бы тобой гордился. С полукровками, кстати, была его идея. Он собирал их у себя, чтобы приглядывали за звездами.
— Никакую империю никому ты передавать не будешь! — возмущенно отозвалась Анна. — Совсем расклеилась… Почему бы в люди не выйти? Могла бы полукровок учить, им нужна помощь.
— Боже! — мать всплеснула руками. — Если не примешь ты, она достанется той же Катрин… Или разорвут, как империю твоего отца! — в голосе матери снова прозвучала боль. — Огромная империя! На пяти галактиках! Он сытым был всегда!
— Мам, зря ты так, — заступилась Анна за бабку. — Она больше переживает, чем Карсад — и защищает твою империю. Мне Катрин показались искренней.
— Что?! — презрительно рассмеялась мать. — Правитель — искренний?! Запомни раз и навсегда, Правитель и совесть — несовместимы! Меч и сила, вот что может их заставить склонить голову! А она и подавно, она ж из первых первоживущих, чистый перкар, медуза морока… Легко меняют партнера, легко пожирают детей, легко разменивают одно на другое. Катрин не меньше других Правителей мечтает захватить империю!
— Почему же Карсад женился на ней? — не поверила Анна.
— Не женился. Создал союз, связав ее по рукам и ногам. Стоит чуть-чуть отпустить удила, и лошадка понесет. Медузы морока, как амебы… Закрыта — в покое, вышла наружу — началось размножение. В своем стремлении стать снова пространством, порода Катрин рвется, как гнилая тряпка.
— Ты сказала, что я тоже перкар, — напомнила Анна, раздосадованная, что мать все еще копит обиду.
— В чистом виде перкаров не так много, генетика — как Бог на душу положит, — мать опустилась на диван, насильно усаживая Анну. — С одной стороны империю Катрин закрывают империи Карсад, Зарт и Каффа, с другой Правители Зандрана. А Гидра… Гидра обвивает, как вьюнок. Стебли империи раскинуты далеко в сторону, а корни растут в другом месте.
— Но, мам, она столько лет заботилась об империи Гидра, закрывала ее…
— Ты многого не знаешь. Это не они закрыли империю, а я и твой отец, — оборвала мать. — Катрин как раз пыталась избавиться от меня, от Карсада, от Каффы и Зарта. А Зукоррот и Базиар-Шагал помогали ей в этом.
— Тогда, может быть, ты озвучишь свою версию? — попросила Анна, потерев виски. — Я уже ничего не понимаю! Чувствую себя, как ежик в тумане.
— Ну, хорошо… — мать задумалась, не зная с чего начать. — Дайкон был сильным, смелым, в какой-то степени жестоким — одинокий волк, — она улыбнулась. — Но он любил меня. Всегда. Ему нужна была своя стая, свое содружество. Содружества — это семейные образования. Распадаются, переходят из рук в руки, поднимаются и падают. Мы закрыли империю Гидра и объявили о своем союзе. Отец меня поддержал, поздравил, пошутил, что, может быть, скоро тоже попросится к нам. Мы все знали, что наши два содружества, Олеом и Дракон, как две руки, никогда не станут врагами. А спустя месяц, ворвавшись во дворец через два Крыла на Сорее и на Амалит, твоего отца убили.
— А при чем здесь Катрин? — заинтересовалась Анна.
— Попасть во дворец Правителя мог только свой. Дайкон был осторожным. Беспрепятственные коды доступа во дворец знали лишь члены нашей семьи, которую он считал своей. И вдруг я узнаю, что все его звезды, поддерживающие Сорею, перешли в руки Содружества Аскон рода Шимахамши, которое в то время возглавлял Базиар-Шагал, близкий друг моей матери. Тогда я еще ничего не знала об их планах и ее измене.
— Правительницы Катрин?! Моей бабки?! — нахмурилась Анна.
Мать молча кивнула. Взгляд ее был отсутствующим, словно она была там, в прошлом.
— Вот именно… Я убила Базиар-Шагала. И всю его семью.
— И взорвала Наяду?
— Наяду, Сунаир и Руму, поддерживающих Сорею. И пятнадцать звезд, выделенных в отдельную группу и переданных Галактическому Совету, как сеть подпространственных переходов.
— А что потом?
— Сорея была разрушена. Примерно наполовину, — мать усмехнулась, ничуть не сожалея. — Я укрылась в империи, Карсад прикрывал меня. Но Катрин догадывалась, что мы общаемся между собой. Она много раз просила его устроить нам встречу. Я согласилась, все же мать… — мать помрачнела. — А она принесла с собой энергетическую ловушку… Есть такие, что-то вроде клетки для демона. Ее планы войти в содружество Аскон не совпадали с нашими планами. Мною она расплатилась с Галактическим Советом за опекунство над империей Гидра, — мать снова злорадно усмехнулась. — Но Гидра была уже не та! Из тысячи четырехсот двадцати звезд она смогла открыть всего семь. Это звезды, которые поддерживают Огру. Нечто вроде Сореи, но в Содружестве Олеом. И курирует звезды с планетами людей. Людей нельзя оставлять без Правителя, это порядка трехсот звезд. Вот, собственно, и все.
— А… Зукоррот?
— Зукоррот… — мать надолго замолчала. — Меня судили на глазах сорока галактик местной группы. Зукоррот, председательствующий в Совете, требовал смертного приговора. Тогда империя Гидра досталась бы Катрин, как моей наследнице, и Зукорроту, объединись она с ним. Но отец опередил их. А с ним Каффа и Зарт, которые на глазах у всех принесли клятву забвения. За ними клятву начали давать другие, процесс стал неуправляемым. Зукоррот и его единомышленники остались в меньшинстве. Поверь, во всех случаях, направленных против меня и империи Гидра, замешана Катрин. Разорвать империю и передать в другие руки сможет только она.
— А что это за клятва забвения? — поинтересовалась Анна. — Во время церемонии обменивались клятвами. Разве нельзя ее нарушить?
— Нет, это клятвы меча и силы. Они поднимутся на тебя, если ты попробуешь применить их против того, кому дала клятву. Карсад и полукровки обменялись клятвами, теперь его сила и меч будут защищать полукровок, а их мечи и сила служить ему. И только он может освободить их от клятвы, а они его.
— Что же, наша сила и меч не часть нас самих?
— Представь, сосуд. Сила наполняет его и множится, собирая себя отовсюду. Меч — это крепость сосуда. Если у тебя забрали меч, сосуд останется пустым. А если выпита сила, не выйдет меч — он поднимается силой. И тогда сосуд становиться смертным. Мы пропускаем силу через силу, чтобы она стала нашей, и тогда крепнет меч. Как Демушка, — мать снова тяжело вздохнула, переживая о демоне. — У Ари нет силы, чтобы поднять меч и принять силу. А теперь представь, что у меня забрали и то, и другое — и закрыли в другом сосуде, на который каждый Правитель потратил по кирпичику — силу на меч, меч на силу.
— Но они как-то должны были усмирить эти кирпичи! — воскликнула Анна. — Сила и меч слушают волю! Значит, у этой ловушки есть код? И кто-то знает?!
— Не сомневайся, кто-то знает, — подтвердила мать. — Код был разорван и отдан нескольким Правителям в разных галактиках на хранение. Они поклялись хранить его в тайне. Одна копия осталась в архивах Галактического Совета.
— У архивариуса Серин-Саха, — усмехнулась Анна. — Получается, против нас с тобой могут объединиться две группы людей. В Галактическом Совете, или за пределами Галактического Совета.
— Сначала меня надо найти! Через пространство, пожалуйста, да только до Солнца не так просто дотянуться! — криво усмехнулась мать. — Оно в пустом секторе, чуть меньше звездной единицы, и три ярких звезды закрывают его от наблюдения. Оно есть, и его нет. Даже с ближайших звезд его не разглядеть! Млечный Путь отсюда выглядит как туманность, а там звезды — свыше двухсот миллиардов звезд, и девяносто процентов гораздо больше, чем Солнце. Разве оттуда три звезды средней величины видятся по-другому?!
— Ну… — задумалась Анна, пытаясь сложить в одно собранную информацию. — А зачем же Катрин помогала Карсаду с полукровками, если она такая гадина?
— Она никогда не думала головой, тупо идет к своей цели, — пренебрежительно рассудила мать. — На этом сыграл Карсад. Карсад смотрит далеко в будущее, всегда был хитрым и умным. Содружество Зандран уже давно заманивает к себе полукровок. Их звезды рассыпаны по всей галактике Акронос, и хоть одна да найдется в сердце любой империи. Объединить вокруг себя полукровок они с Дайконом задумали давно. Теперь ему ничего не стоит протянуть руку на Маттерус или куда подальше. Он и раньше мог, но много ли сделал бы один? Что помешает другим Правителям сместить его? Кроме того, звезды не лишены амбиций, они не станут терпеть Правителя, который пренебрегает ими, а это неизбежно при таком их количестве. Я уверена, он уже привязал их к своей империи, и возле каждой звезды дежурят пастухи. Это его звездный час!
— Так, стоп, — внезапно вскинулась Анна. — Если нельзя забрать силу и меч из той стелы, зачем держать ее в тайном месте? Сила и меч брата Маришки пробили в сосуде брешь и утекают. Значит, их можно достать из этой стелы и без всякого кода? Может, и твои когда-нибудь сбежит?!
Мать кивнула, устало махнула рукой.
— Наверное, именно на это рассчитывал твой дед… Не думай об этом! Правителей миллионы! Миллионы мечей воткнуты в мою силу, и меч придавлен миллионами чужих сил! Никакому мечу и ничьей силе не разбить этот камень.
— И что? — пожала плечами Анна. — Нам не надо разбивать всю, нам нужно лишь просверлить дырку!
— Ты можешь собрать мечом только свою силу, а не ту, которая остается после других Правителей, — объяснила мать. — Если только он сам не пожелает тебе ее передать. Пока Правитель, давший клятву, жив — кирпичи будут лежать, как чужая инородная вселенная. Посмотри на природу, сила борется с силой! А теперь представь, что хищники пришли от других Правителей…
— Но мам, головы-то у силы и мечей нет! — не согласилась Анна, возбужденно меряя комнату шагами. — Ведь кто-то из Правителей уже мертв, значит, кладка должна начать разрушаться?
Мать тяжело вздохнула, подошла к окну, с грустью рассматривая двор.
— Если бы я могла туда попасть! Но я человек. Во всем… У моего меча и силы тоже нет головы.
— Я начинаю жалеть, что Селина подставила Селину и других полукровок, — расстроилась Анна, вспомнив своих друзей. — Мне казалось, им казалось, что Олеом надежное содружество. Но в тихом омуте, оказывается, столько чертей! Теперь они меж двух огней. Если Катрин предаст Карсада и подставит его, полукровки останутся один на один с Галактическим Советом, который теперь сможет найти все их звезды. Они их зарегистрировали, как звезды империи Карсад.
— Карсад сумеет использовать их против своей женушки, — усмехнулась мать. — Он всегда держит врагов при себе. Но ему часто не хватает силы духа, чтобы поступить, как сделал бы твой отец. Я была уверена, что он никогда на это не решиться, но на этот раз он превзошел сам себя.
— А как ты оказалась здесь? — Анна принесла матери кружку кофе, поставила на подоконник.
— Карсад раздобыл документ, подписанный Зукорротом, который передавал звезды твоего отца, как не имеющему наследника, выделенные Галактическому Совету для поддержания Сореи, содружеству Аскон. И сумел доказать, что тот лжесвидетельствовал, подтверждая несуществующий долг. Чтобы избежать огласки и не лишиться империи, Зукорроту пришлось тайно меня выпустить. А когда я была в безопасности, Карсад обнародовал документ. Зукоррота удалили из Совета, закрыв для него доступ на Сорею. Конечно, он неплохо устроился. Но моя мать сразу прижала хвост. Не думаю, что она успокоилась, — в сомнении покачала головой мать. — Люди немногим отличаются от нас, они наше порождение. Что стало бы с Зукорротом на Земле?! Это такая махина… Забудь! Тебе нужны звезды — я их тебе дам. Ты моя победа! Если ты примешь империю, Катрин останется с носом.
— Я не собираюсь это обсуждать, — отрезала Анна. — Ужас, что сделает Катрин с Селиной, когда узнает, что я Правитель! — испугалась она. — Она как бы уже не наследник, я для нее теперь враг номер один,
— Если бы могла, сделала бы. Зачем ей ссорится с полукровками? — Какой же ты еще ребенок, — она потрепала Анну по волосам. — Карсад прозорливец, ему не сложно разобраться кто перед ним. Он принял игру демонов, только и всего. Вдруг падает завеса в империю Гидра, в которую нельзя попасть, вдруг некто из этой империи прямехонько попадает к демону Дайкона, вдруг он сильно полюбил полукровку, которая приютила этого некто, вдруг кто-то провел преобразование, и, после стольких-то лет, демон Дайкона выходит на тропу войны. Лишь одно из этих обстоятельств любого натолкнет на мысль, что перед ним Правитель, сила и меч которого в руке демона. Ни один демон не станет играть, не имея за душой козыря.
— Но Дай ошибается, он поставил не на ту карту, — рассмеялась мать. — Он не понимает, что значит быть человеком. В мире Правителей ты даже не младенец и не одноклеточный зародыш! Правителей вынашивают три миллиона земных лет. Вот поэтому не дури и забудь! Это черт знает что! Я была уверена, что ты человек, и твой отец — самый настоящий отец. Он, наверное, чувствовал обман. Люди всегда чувствуют подлог. Надо как-то компенсировать ему моральный и материальный ущерб. Все же, он нам помогал.
— Облезет! — вспомнила Анна последний разговор. — Нет, мне надо срочно вернуться! Там моя жизнь!
— Ты с кем собралась в бирюльки играть?! — рассердилась мать. — Ты останешься здесь. Получишь образование, сдашь экзамены, обзаведешься сотней звезд, прописку получишь на Сорее.
— Не-е-ет, это не обсуждается! Мы с Маришей уже все решили! — отрезала Анна, закрывая тему.
— А ты хотела бы, чтобы я приняла с воодушевлением, что моя дочь, не имея знаний, ни опыта, ни, даже, звезды, бросилась спасать меня?! — мать повысила голос. — Ах, ах, пожалейте меня, вот она я, Правительница Айра… Откуда ты знаешь, чего я хочу? Передать империю, чтобы освободиться от бремени! В конце концов, у каждого Правителя есть обязательства, тем он и отличается от человека!
— А откуда знаешь ты, чего хочу я?! — разозлилась Анна. — А может, мне не надо бессмертия! А может, я сплю и вижу, как прожить одну жизнь, но полную, понимаешь, полную до краев! А может, я бегу от серости и убожества?! — Анна ткнула во двор. — Я здесь сдохну от тоски! Хочешь, чтобы я бегала из тела в тело в этой дыре?! Перестань меня учить!
— Все-все! — подняла мать руки, сдаваясь. — Иди, куда хочешь, делай, что хочешь! Но не слишком умно махать у Правителей перед носом мечом и силой, которые живут с ними с сотворения мира! Ты взвалишь на меня все, что с тобой произойдет! Да, я переживаю о себе, хватит с меня злоключений!
— У тебя тоже были героические будни, — напомнила Анна. — В тебя пошла, чего ж ты от меня-то хочешь?!
— Когда у меня начались героические будни, я была совершеннолетним Правителем! — грубо перебила ее мать. — И куда они меня привели?! Давай переберемся во дворец, он замечательно подойдет и тебе, и мне. Сила есть, меч есть, теперь можно. Умру, но память-то при мне! Найдешь, дальше планеты не прыгну. Там тоже люди. Много людей! С моей силой, которая не даст им забыть меня, как помнили здесь, пока не пришли полукровки со всем этим сбродом. Им нужен Правитель, им нужна ты!
— Вот! — воскликнула Анна. — Это надо тебе, а не мне! Опять о себе любимой!
— Ну, можешь меня бросить! — покорно согласилась мать. — Если империя перейдет в твои руки, что тебе помешает? — она обиженно прошлась по комнате, собирая одежду и развешивая в шкафу. — Разбросала тут опять все, — проворчала она.
"Ну, нисколько не измениться, — поняла Анна. — Хоть Правителем, хоть… трижды червяком!"
Она оделась и вышла, понимая, что ей некуда пойти. Исчезла на пять месяцев, и через месяц ее уже забыли. Даже Алекса и та повела носом, когда подсели в кафе, заговорив с нею, а не с Алексой. Мать было жалко, но с какой радости ей брать на себя чужую ношу? Не проще ли вернуть меч и силу, чтобы наладить свою и ее жизнь? "Угол вселенной…" И ни у кого не спросишь, где у вселенной угол, она ж круглая! А мать не скажет — из принципа!
Странно, зима. Снег. Жалко, что лето закончилось.
Ладно, сама как-нибудь разберется.
Два демона вернулись лишь через две недели, оба пышущие здоровьем и довольные. Благодаря браслету защиты, мать тоже поправилась быстро. Кожа на ней уже не висела, на щеках появился румянец. С деньгами, правда, был напряг. Анна несколько раз сходила на автомойку, где частенько подрабатывала раньше. Грязное начало зимы — заказов было много. Но на работу времени почти не осталось, когда мать крепко взяла ее в ежовые рукавицы, очевидно, преследуя какую-то определенную цель. Или дать понять, что до Правителей ей далеко, или избавить от мыслей о Мета-Прокс, или научить всему, что хоть как-то могло ей пригодиться — оставалось только догадываться.
Встреча матери и ее демона состоялась в подпространстве. Мать как раз проводила урок работы с материей подпространства, как с жидкостью, которая могла иметь свои течения, плотность и слои. Принцип работы с прошивкой пространства был не сложен, труднее завязать узлом свод, который по существу представлял собой пустое место. Учились на карандашах, потом на зданиях, потом подтянули к Земле Марс и Плутон. Развязали и связали по новой. И, наконец, подтянули к Солнцу одну из звезд империи Гидра.
Анна удивилась, когда поняла, что империя — это не количество разбросанных на огромных просторах космоса звезд, а звезды, связанные между собой.
Сама связка лежала выше подпространства, там, где расстояние фактически стремилось к нулю. Максимальная скорость пространства измерялась скоростью фотона — триста тысяч километров в секунду. Подпространственная квадратом скорости пространственно образующих частиц — девяносто миллиардов километров в секунду. То, что было выше подпространства, в прокладке, эта же величина однородных частиц подпространства была равно один и восемь на десять в двадцатой степени километров в секунду. Подпространственно образующая частица, подобная фотону, достигала квазара, расположенного в десяти миллиардах световых лет, всего лишь за девять секунд.
Особенность неоднородности подвселенной была в том, что ее своды можно было прошивать между собой, протягивая один через другой. Собственно, туннели (порталы), связки звезд (переходы), гравитационные орбитали (сообщения) — и были теми дорогами, которые демон учил ее закрывать. Выворачивая в пространство указатели, звезду как бы отрезали от внешнего мира. Теперь она все видела, все слышала, и оставалась невидимой, удерживаемая лишь гравитацией и связкой с имперскими звездами.
Естественно, Правители во всех трех ипостасях были несколько ограничены. Максимальная скорость Правителей в пространстве, при хорошем разгоне, что было возможно лишь в открытом космосе, достигала величины три тысячи километров в секунду. На соседнюю звезду, расположенную на расстоянии три с половиной световых года он мог бы ступить не раньше, чем через триста двадцать лет. А до квазара, который отстоял на расстоянии десять миллиардов световых лет, добрался бы через биллион лет. Но в подпространстве скорость перемещения резко возрастала. Преодолевая расстояние через подпространство, он оказался бы на соседней звезде через пару секунд, а до квазара, при той же скорости, добрался бы за триста двадцать тысяч лет. Но при такой скорости надо знать, куда бежишь. Без проторенной дороги и указателей нипочем не угадать, когда и где остановиться. Пространственные объекты в подпространстве виделись смазанными, расстояние в привычном восприятии частично переставало существовать. Поэтому бегать с такой скоростью получалось только у себя в империи, когда звезда, или часть империи являли собой ориентир. В противном случае, скорость приходилось соблюдать допустимую, чтобы видеть пространство.
Свод выше подпространства и его скорости использовалась лишь в случаях, когда преодолевали расстояния между галактиками. При скоростях свода, расположенного выше подпространства, Правитель мог пролететь галактику и не заметить ее, а добраться до ближайшего квазара за пару тысяч лет. Расстояний в прокладке не существовало вовсе, как и пространственных объектов. Ориентиром в этом случае служили галактики.
Порталы для людей устраивались по тому же принципу. Естественно, скорость перемещения людей была на порядок ниже. Кроме того, приходилось искать обходные пути. Пробить головой звезду, как это делали Правители, человеку было не дано. С появлением аэлранов ситуация изменилась. Аэлран старого образца являл собой часть вырванного из бытия пространства. Так стало возможно перемещение на огромные расстояния. Но существовала опасность угодить в гравитационную ловушку Черных Дыр или нейтронных звезд. Преодолеть такую ловушку мог лишь достаточно крупный объект. Аэлраны последнего поколения переносили не физический объект, а трехмерное изображение выделенного пространственного образа и материю сознания. Опасность столкновения с физическим объектом перестала существовать, но ограничения все же остались — без точных координат пункта отправления и назначения объект мог потеряться в бескрайних просторах.
Другое дело подшивка звезд. Геометрия тут, пожалуй, была неприменима. Есть один свод (Просто) — пространство, есть второй (Протос) — подпространство. А есть подшитый под тот и другой свод (Профон) — подкладка. С одной ее стороны брала начало мертвая зона, там начиналась Бездна, а с другой стороны проходила граница еще одной подвселенной — горячей и живой.
Всему живому рано или поздно предстояло уйти в одну из сторон…
В Бездне сознание надолго не задерживалось. Всей своей мощью Бездна успокаивала его навек, подобно тому, как затухающей волной умирает одинокий электрон, выбрасывая квант землицы. А там, где было светло, тепло и благодать, сознание могло существовать сколько угодно, заботливо окруженное землицей.
По сути, землица являлась матричной памятью, которую Бог держал в своей руке. Разница между человеком и Правителем заключалась в том, что до Страшного Суда матричную память человека — его душу (землю), нес на себе ближний человека. А матричную память Правителей Бог не доверял никому. Слишком большая на них лежала ответственность. Правители прошивали своды, цементируя пространство, заполняли пустоты, присматривали за звездами, плодили жизнь, людей обращали лицом в его сторону…
Да мало ли в подвселенной дел?!
И не имел привычки давить, позволяя творить на свое усмотрение, чтобы потом судить по совести. Разрешал немного погостить, чтобы могли испросить у него совета, задать вопрос о наболевшем… — ненадолго, навечно в гостях сидеть не позволялось.
Возможно, такой расклад кому-то показался бы несправедливым. Тот, кто познал жизнь, будь то человек или Правитель, верил, что жизни без жизни не бывает…
Но Бог был иного мнения. Он не считал бессмертие Правителей благом, а как раз таки наоборот — тяжкий крест, когда встреча с ним откладывалась. Он был Благо, а все остальное суета сует.
Поднебесная для Бога была то же самое, что пространство для Правителей — пустой, мрачный, мертвый холст, на котором он изредка малевал картины. В отличие от Правителей, которые, по сути, были его первой попыткой как-то изменить существующую реальность подножия ног своих, Бог украшал себя любимого, переложив заботы украшать лужу под ногами на тех, кто в ней плодился и размножался. Но Правители к своей луже привыкли и полюбили ее. И, в конце, концов, их мнение с мнением Бога резко разделилось. Здесь они были хозяева жизни, а там не пришей кобыле хвост — пятая лапа на киселе.
А спустя время, когда жизнь как будто стала налаживаться и знаний как будто накопили на все случаи жизни, многие Правители уже не искали его, стараясь обходиться своим умом…
Для строительства империи две точки пространства соединялись через подпространство, которое стягивалось прокладкой, пока не начинали действовать силы отталкивания. То же самое, как сжать пружину. И сразу после этого прокладка завязывалась узлом. Через какое-то время подпространство затягивало шрамы, рассасывалось и становилось однородным. В пространстве (Просто) вроде бы ничего не изменилось, а в подпространстве (Протосе) и в прокладке (Профоне) между звездами образовывалось некое поле, как следствие взаимодействия сил. И чем дальше была звезда, которую подтянули к империи, тем сильнее проявлялось напряжение.
И вот это-то поле и его напряжение были тем жизненным пространством, которое питало, кормило, охраняло Правителя. Он мог пить это напряжение, как вино. Для звезд это тоже было чем-то вроде жарких объятий, когда одна звезда могла подкормить другую, или наоборот, принять на себя часть бремени. Она была уже не просто звездой, а членом общества, овцой стада под пастухом.
С дворцами оказалось еще проще. Несколько дворцов стягивались между собой внахлест. И получалось, что в пространстве они отстояли далеко, а если в это время быть во дворце, то можно из одной комнаты на одной планете перейти в другую, которая была уже на другой планете. Тот же портал, когда два его конца выворачивались наизнанку.
Да, полукровки такой дворец или империю построить не могли. Здесь играли роль не столько знания, сколько качество и состояние строителя, способного работать на всех уровнях бытия. Они наполовину оставались людьми, подпространство для них существовало разве что как четвертая плоскость трехмерного измерения. Карсад оказался мудаком. Задумав объединение, он ничего не терял. Не усложняя жизнь полукровкам, подтянул их звезды к имперским, чтобы весело существовать в этом пространстве. Двум Правителям в этом пространстве места не было и не могло быть, а полукровкам вполне хватало силы звезды, которая продлевала им время от времени годы. По сути, это была капля, которая падала на них, тогда как Карсад пил эту силу каждый день.
Миллионы звезд!..
Сразу за всеми звездами не уследишь. Многие вообще не имели живых планет, довольствуясь созерцанием чужой жизни. Поле было общим, а Правитель и родителем, и дитем, который заботился о них, давая им осознание собственного Бытия. И получал в ответ и любовь, и заботу. Но так долго продолжаться не могло, если Правитель не справлялся с обязанностями. Звезды без внимания начинали угасать. И стоило ей заподозрить, что ею пренебрегли, как она тут же покатилась к другому Правителю. Но без веского основания предавать они не умели, поэтому империи Правителей более или менее оставались стабильными. Их переманивали, их задабривали, им обещали златые горы, их брали, как невесту, полагая огромный выкуп — и чем больше был гарем, тем престижнее ее положение. А уж если ее передали малолетнему Правителю, то же самое, что осчастливили материнством. Первая звезда была первой во всем.
Вице-правители были как цветы, которые Карсад посадил на своем поле. Регенты, наместники и лорды — стебли и листья. Полукровки охраняли звезды и работали на его благо, уплачивая в казну немалые налоги. А империи содружества, подтянутые друг к другу, теперь не столько отдавали, сколько брали.
Заметив своего демона, мать охнула, ноги у нее подкосились. Они обнялись и долго стояли, поглаживая друг друга, видимо, о чем-то разговаривая телепатически. А после дружной толпой вывалились из подпространства и закатили праздничный ужин. Гостей не приглашали, праздник был семейный. Выбор не велик — или демоны, или гости. Мать, наконец, поверив, что демон ее жив-здоров, сильно помолодела — и пока готовила, не переставала любоваться им. Ее демон и она сама жалели только о том, что Лорки рядом нет. Оказывается, Ари сильно привязалась к собаке, ассоциируя себя с нею во сне.
— Поэтому она была слишком умная? — усмехнулась Анна. — Здесь в четырех стенах, а там вся планета, тут на мир из окна, а там из кабины пилота. С Тино ей хорошо, — не разделила она их грусти. — Вы лучше расскажите, как там, на Черной Дыре?
— Наши освоились. Ведут поиски собратьев. Пятьдесят тысяч особей это мало. И почти все самочки, не способные дать здоровое потомство, — демон безнадежно махнул щупальцем. — А самцов раз-два и обчелся. И не известно, как себя поведут, если ни одна не принесет потомство.
— Может, это болезнь? — предположила мать. — Сильно-то не расстраиваются пусть. Им как раз рожать теперь! Ваша живность вне пределов Черных Дыр не выживает.
— Я им то же сказала! — Ари погладила мать по голове, обращаясь с нею, как с дитем. — Лет пятьдесят пройдет, будет видно. Ну да это быстро.
— У нас три бабы и, наконец-то, один мужик?! — пошутила Анна.
— Я в Раю! — порадовался Дай. — Но там лучше, там я Бог! — он неопределенно и не без гордости ткнул в потолок щупальцем. — Значит, освоили стройиндустрию? — оценил он новые навыки Анны. — Будем строить империю?!
— До стройиндустрии далеко, но я вот о чем подумала, почему мы забились в эту дыру и сидим, как идиоты? — вдруг спохватилась Анна. — Мне как-то в голову не пришло, что мы можем забуриться в любую точку планеты! Поразительно! Я даже могу по магазинам пробежаться!
— Вот! А говоришь ума много! — поддела ее мать.
Засмеялись и оба демона. Мать снисходительно потрепала Анну по волосам, взъерошив ей челку и погладив Дая.
— Вон твоя голова, на плече сидит. А по магазину — плохая идея. Расплачиваться придется продавцам… — пожурила она. — Есть один закон… Ешь, пей, веселись, но помни, обманешь силу — обратит в немощь. Сила быстро учится. Все, что до людей, это одно — у них твоя голова, а люди другое, у них своя.
— Жаль… Так, собираемся… И куда? Ткнем сейчас в глобус… — оживился Дай.
— Необитаемый остров… Круто! — изучая тропический пояс, обрадовалась Анна. — А на Земле такие места еще остались?
— Не смотри по сторонам! Сосредоточься! — мать снова заметила поземку. — Будь на моем месте настоящий Правитель, тебе бы уже оторвали и руки и ноги. Ладно, еще раз по нитям силы, и на сегодня закончим… — недовольно проворчала она. — Каждый день, каждый день изнуряют себя Правители, чтобы иметь то, что имеют!
— Не все, — Анна упала на траву без сил, сплюнув кровью. — Сдается мне, ты преувеличиваешь… Люди, как Правители.
Тренировки продолжались пятый месяц. Болело все, что у нее было. Мышцы давно стали деревянными — не согнуть, не разогнуть.
Два демона вывалились следом.
Наматывали круги по орбите вокруг земли матушки, а потом и возле гигантов. Анна то удирала от двух демонов с мечами, то нападала на них. Она уже давно не считала, сколько раз ее проткнули насмерть. Передавая знания и навыки, ни мать, ни демоны не знали жалости. И если Дай еще как-то предупреждал ее, то Ари мочила с ходу, выскакивая всегда неожиданно и там, где ее не ждешь.
— Не все и имеют! — отрезала мать, показывая рукой вверх. — Вперед! И не надо ее жалеть, — приказала она демонам. — К тебе, дай, это в особенности относиться. Там, куда вы собрались, жалеть не будут! Теперь, надеюсь, понимаете, какую затеяли глупость? Ты ребенка собрался угробить! Ничего, пять миллионов для Правителя, тьфу!
— Мам, а может, хватит? Давай я лучше тебе цветов помогу нарезать?! — взмолилась Анна.
— Сама нарежу… Кстати, ты не могла бы вызвать к жизни еще кроваво-красных? Луковички на мах ушли…
— А еще розовеньких с желтенькой серединочкой… — обозлилась Анна. — Нет, не могла бы! Отойди, Ари, я в нее молнией сейчас запущу!
Мать усмехнулась и пошла к грядке с цветами, которые пока никто никак почему-то не назвал. Кто как. Продавцы цветочных ларьков придумывали название сами. Красивые цветы получились, неприхотливые, в вазе стоят долго, а если в горшке, цветут весь год, но помельче. Дизайн разрабатывали вдвоем с матерью, в формах жизни она здорово разбиралась. И сразу же обозвала все ее творения бракованными изделиями.
— "Ну что за сила у вас с отцом? — недовольно ворчала она, заставляя вернуть очередную форму жизни в подпространство. — У того тоже одни клыкастые ящеры в панцирях и на столбиках получались!.. Дай, не смей ей подсказывать! — набрасывалась она на демона, если тот начинал исподволь направлять силу Анны. — Пусть сама учиться! Да что же это такое?!"
— "Ты сама сказала, сила у меня тоже перкара, а не обрака, как у тебя!"
— "Стараться надо! Твоя бабка Катрин одним щелчком вызывает биологические цепочки. Пусть по заданной программе, но не брак! А это что у тебя? Это он серенаду любимой поет, или волки его дерут?!"
— "Она миллиарды лет живет, научусь, — злилась Анна. — Моллюски у меня неплохо получаются…"
— "А пока учишься, все звезды разбегутся! Моллюски — низшая форма жизни. Если бы еще и с ними не справилась, на что бы ты была годна?! Разве что выбросить вон! Ты их не придумала, ты их повторила, а это, милая моя, плагиат! Чувствовать надо, прожить жизнь своим творением, раскрыть содержание! Грубая работа, убирай! — без жалости резала она очередной проект. — Ну как ты могла кого-то чему-то научить?! — искренне удивлялась, мать корила демона: — Дай, пожалуйста, не пытайся подменить ее собой. Она должна уметь реально рассчитать свою силу!"
Сладить с матерью не хватало никаких сил. И то ей не нравилось, и это. Доставалось и демону. В последнее время он вел себя тише воды, ниже травы, а если на него покрикивали, молчал, как рыба, виновато потупив сведенный в пучок глаз. Ослушаться матери и ее демона Дай не решался — прижал щупальца, послушным стал, ласковым, лебезит, комплементами сыплет, готовить научился, гремит на кухне сковородками…
Наверное, Дай был даже счастлив — подолгу вспоминают Дайкона втроем на кухне…
Пару раз оба демона слетали на Черную дыру и подкормили себя целебными энергетическими шариками — и оба раза брали ее с собой, прогоняя по разработанной матерью программе обучения. Спустилась почти к самой поверхности…
И так хотелось махнуть на Маару!
Особенно после того, как демоны сообщили, что у Селины, в общем-то, все в порядке. Ни Селина, ни Маришка, ни Крас не выходили из ума. Странно, она вдруг стала остро чувствовать, как ей тесно с матерью на одной планете — места мало. Попроситься, разве что, повидаться?
Но мать и без меча могла усмирить кого угодно. Она каждый раз удивлялась, как можно не уметь элементарных вещей, которые даются каждому Правителю с пеленок.
Посмотреть бы на саму…
Анна выбросила нить силы, ступив на нее одной ногой. Демоны уже висели на своих нитях, перерубив тонкую нить. Она на ходу собрала силу мечом, выбросила новую, соскочив с той, которая падала вместе с нею, разрезав обе нити демонов. Молния ударила рядом где-то рядом с ними — опять мимо! Засмотрелась на другого демона…
Искры из глаз…
А демоны не промахивались — никогда! Если не сбить на ходу… И спрятаться негде… Может, на Карсидане? Или на Дайконе? Нет, лучше на Хурхарухе… Боже, еще и ты подножку поставил! Бог бессовестно объединился с матерью, натравив на нее, черт знает каких чудовищ, которые лязгают зубищами у самого носа. А не успела увернуться, жалят! Или прямо на дороге вырастает воронка, на которой нельзя не поскользнуться. И самое странное, что их никто кроме нее не видит!
Впору пролить слезу!
Ни в то, что можно достать меч и силу, ни в то, что можно попасть на Мета-Прокс, где их хранили, ни в то, что она Правительница — мать не верила. Для нее она была махоньким прикормышем демона, который не мог позаботиться сам о себе.
И каждую ночь просыпалась по нескольку раз, бросаясь к кровати Анны, чтобы постоять несколько секунд, поправить одеяло и тихонько вернуться в постель…
Надо заметить, Ари стояла на том же: "Нет ума, и дать не можем — не ремешком же вас стегать!". Обе переживали лишь о том, что империю Гидра, которая достанется Катрин, если Анна не примет ее на себя, уже не собрать. Они как сговорились, доказывая Анне ее несостоятельность.
Но Анна сама о себе была иного мнения. То, чему учила ее мать, полукровкам не снилось. Да, у матери были свои секреты, которые она открывала ей, но и без всех этих тонкостей полукровки не раз и не два побеждали Правителей. Слушать обидные слова было обидно вдвойне. Сколько им лет, а сколько ей?!
Кстати, надо бы узнать!..
Впрочем, не зря ее боялись. Разве никто не охранял Сорею и звезды, которые она взорвала?! Мать нисколько не жалела о содеянном, повторяя каждый раз одно и то же: "Надо было к чертовой матери взорвать всю Сорею!"
Так, теперь преобразование… Точечным массажем, не разрушая ничего…
— Мам, я так не могу, я должна знать, что там все нормально! Я честно, не буду никуда лезть!
— Анечка, Правители не прощают ошибок! Ты понимаешь, что там идет война?! — мать гневно сверкнула глазами.
— Я поняла, что Правители — всерьез и надолго! Но я не могу, у меня сердце разрывается! — взмолилась Анна. — Я только одним глазком!
— Твой демон… Дай, — воззвала мать к совести демона, — ты понимаешь, что ты слишком известная личность?! Когда вас увидят вместе, на нас будут давить через нее! Уж не думаешь ли ты, что Правители Олеома разменяют Олеом на сопливого младенца?!
— Мама! Они демоны на одно лицо! А если не опознают?!
— Ты подставляешь империю Гидра… — не терпящим возражения тоном заявила мать. — Примешь ее, делай что хочешь! Хотя бы молодые звезды… У тебя будут дополнительные источники силы и надежный тыл!
— Мы выйдем на Черной Дыре и вернемся на планету Селины. Кто хочет попасть на Солнце через Черную Дыру, милости просим — пять Правителей попробовали… Ну не преувеличивай ты так! Тебе бы только империю спихнуть!
— … Нет, нет и нет… Я все равно уйду. Там друзья! Меня не изнасиловали, я не лежу под забором… Катрин, Катрин… сдалась тебе эта Катрин!
— … Ну и что, что умеет. Мы закроем дорогу.
— … Кто, я медуза морока?! А сама ты кто? Твоя наследственность!..
— … Мы будем беречь себя… Мы забудем… Мы не станем… Мы побежим, чтобы пятки сверкали… дай, а ты что молчишь?!
— … Ну, мама, ну, не начинай все сначала… Нет, я не стану править империей, пока не расшибусь в лепешку, создавая свою…
— … Нет, я не буду создавать, я не знаю, что я хочу…
— … Ладно, рисуй…