И Заболотников вдруг разозлился. Он и не помнил, чтобы так вдруг нахлынуло. - "Мир - большой..." - еще раз перечитал лейтенант. И что уж в словах этих было? Только почувствовал, что оскорбляют его. Что сидит какой-то тут хмырь, форму как робу арестантскую носит, и ждет не дождется, когда это кончится. Календарик, наверно, завел и денечки вымарывает. А в конце - ДМБ. И прожектики строит, как билет до дома получит, чтоб столичных бабенок там трахать. А он, Заболотников, кадровый офицер, значит так, по подъездам и будет?!
- Не-ет, не выйдет, служивый! Не с тем, братец, сел! - и тут как-то вдруг все само получилось. Выхватил бланк из стола. - Карту надо ломать! А значит, в-абанк! Не струхнете-с?! - и вымахал здоровенными буквами: "Виктор Мостков" - а строчкой пониже, так что даже дырку в бумаге прорвал:
"Мир - большой!" - и подчеркнул дважды.
Ришон-Ле-Цион (Израиль)
1985-1996