— Поисковик настроен, лишь на одного человека и никого другого он засечь просто не может, — вскричал воин.
— А как насчёт детей? — скрестив руки на груди, спросил Глеб. — Плоть от плоти и так далее.
Морган начал медленно подниматься, пристально вглядываясь в лицо Милы.
— Теоретически, — заговорил Гиффорд. — У перворожденного может быть один ребёнок, если сойдуться множество факторов, плюс случай и ещё бог знает, что, — бормотал он, рассуждая вслух. — Но на практике вероятность очень мала, но…
Морган без чувств рухнул на пол.
— Вот те раз? — удивлённо произнёс Жека.
Гиффорд начал хлопотать, приводя мага в чувство.
— Встретить взрослую дочь считая, что вообще не можешь иметь детей. Такое не всякий выдержит, — между делом говорил Гиффорд.
Мила опустилась рядом с ними.
— Как ты, милая? — встревожился Гиффорд.
— Я всегда хотела знать, кто мои родители, — прошептала она.
Морган начал приходить в себя. Мила положила его голову на свои колени и погладила лоб. Открыв глаза, маг долго, молча, смотрел на неё.
— Ты очень похожа на мать, — проговорил он тихо. — Прости меня.
— Ты ведь ничего не знал обо мне, — успокаивая его, сказала девушка.
— Я думал, что Анастасия просто разлюбила меня. Она попросила меня уйти и никогда не возвращаться.
— А на самом деле, она спасала жизнь вашему ребёнку, — закончил за него Гиффорд, глядя на Милу.
— Спасала жизнь? Разве мне что-нибудь угрожало?
— Ты дочь перворожденного, этого уже достаточно, чтобы опасаться за твою жизнь, — пояснил Альтарес.
Отца с дочерью оставили одних, чтобы они могли поговорить и просто побыть вдвоём.
Лишь утром, вернулись к обсуждению проблемы.
— Гиффорд, а моя кровь может подойти? — поинтересовалась Мила.
— Трудно сказать, — потёр лоб Гиффорд. — С одной стороны у вас одна кровь, а с другой не совсем.
— Что думать, — нетерпеливо сказал Жека. — Давайте попробуем и всё. Других ведь вариантов нет.
— Разумные слова, — поддержал его Морган.
— Тогда командуйте, — обратился к Моргану Влад.
— Что нужно делать? — втрепенулся Глеб. — Я готов.
— Ты всегда готов, — смеясь, сказал Жека.
— Где все части? — спросил маг.
— Вот они, — Гиффорд выложил на стол части магического круга.
— Значит так, — начал Морган. — Сила земли и сила воздуха соединяются вместе на стороне земного измерения. Сила огня и сила воды со стороны магического измерения. Эти части соединяются каплей крови перворожденного. Но каждую часть должен кто-то держать.
— Со стороны земного измерения будем держать мы с Глебом, — предложил Влад. — Мы оттуда, и нам всё равно прийдётся возвращаться назад.
— Согласен, — кивнул Морган.
— А со стороны магического измерения будем держать мы с Гиффордом, — сказал Альтарес.
— Нет. С этой стороны будут держать Гиффорд с Жекой.
— Почему не я? — спросил Альтарес.
— У тебя будет более важное задание, — успокоил его маг. — Мы можем соединить лишь по две части, а вместе круг может соединить лишь королевский, магический, голубой бриллиант. И при этом его должен вложить, либо сам правитель, либо его наследник.
— Но я не наследник! — воскликнул Альтарес. — Отец уверил меня, что объявит наследником другого.
— Я знаю, — спокойно сказал Морган. — Он просто объявит наследником кого нибудь из твоих детей. Так, что век тебе быть при дворе, — с сочувствием похлопывая Альтареса по плечу, известил его Морган.
— А я-то думал, чего это он так быстро согласился, да ещё такой довольный, — уперев руки в бока, произнёс Альтарес.
— И слово сдержал и от трона не отпустил, — со смехом сказал Жека.
— Так что, ты вполне можешь вложить бриллиант, — закончил, наконец, Морган.
— А где всё это нужно проделать? — спросила Эвелина.
— Лишь в одном месте, — ответил маг. — На пересечении миров.
— А поточнее можно? — спросил Глеб.
— "Поющий замок" является священным местом для гномов и Эльфов потому, что он стоит на пересечении миров. Но этого никто не знает кроме перворожденных, а теперь и вас. Но вы столько сделали для обоих миров, что я не боюсь доверять вам эту тайну, — торжественно закончил Морган.
— Пересечение миров, — задумчиво проговорил Глеб. — Звучит красиво, но не точно.
— Почему? — удивился Альтарес.
— Ну, сам посуди, ведь эти два измерения разделены волею человека, а не природы. Верно? Значит это всё же один мир, живущий дважды.
— Мир дважды? — задумчиво спросил Морган.